Владимир Полканов
|
| Фото пресс-службы ЦЕМРОС |
Люди–технологии–территории
– Татьяна Сергеевна, расскажите, почему компания «Евроцемент» решилась на переименование и как это повлияет на программы, начатые «Евроцементом»?
– Дело в том, что в 2021 году в компанию пришли новые собственники и управленцы. Новая команда полностью перестроила бизнес-процессы, оптимизировала логистику, обеспечила прозрачные управленческие связи. Поменялась корпоративная культура: мы говорим о таких ценностях, как уважение к сотрудникам и открытость. Мы запустили новые крупные проекты и инвестиционные программы, основанные на принципах устойчивого развития.
В общем, компания меняется, открывает новые горизонты. И новое имя символизирует эту трансформацию. А еще мы своим новым названием подчеркиваем, что мы – российская компания. О переименовании мы задумались давно, варианты предлагали сотрудники. Еще в апреле 2022 года мы провели конкурс, на который было выдвинуто более 300 идей. Одна из них и победила в голосовании.
Речь идет только о смене бренда, вся деятельность сохраняется в обычном режиме. Переименование никак не повлияет на выполнение программ «Евроцемента». ЦЕМРОС продолжает их реализовывать. Более того, мы их масштабируем и тиражируем.
– Большая часть российского бизнеса в нынешние сложные времена отодвинула ESG-повестку на второй план. Вам не кажется, что в наши дни тратить деньги на социальные программы и экологию – не очень разумно? На чем основан ваш ESG-энтузиазм?
– Мы занимаемся устойчивым развитием не потому, что это модно. Мое мнение – это нужно любому бизнесу. А для нашего холдинга это приоритет номер один. Без этого невозможен успех.
Нам нужно быть очень адаптивными в очень коротком плече планирования. Не жить одним днем, но очень быстро корректировать стратегии, задуманные на три-пять лет вперед. Внешние и внутренние факторы меняются. Стратегия должна быть подвижной. Мы утвердили основные направления, но будем сами себя анализировать, совершенствовать, дополнять.
Однако при этом есть незыблемый базис: мы должны улучшаться в людях, технологиях, территориях. Без этого никуда. А это и есть устойчивое развитие.
– Раньше драйвером ESG-повестки для российского бизнеса считались требования зарубежных партнеров, инвесторов, кредиторов. Сейчас, когда Россия в значительной степени отодвинута от глобальных цепочек поставок и рынков капитала, что стимулирует заниматься ESG?
– У нас доля экспорта всегда была и есть маленькая – основное потребление внутри страны. Поэтому мы не ориентировались на то, что должны соответствовать международным, западным стандартам. Нашим двигателем были мы сами. Мы занимались задачами в экологии, социальном развитии, корпоративном управлении, чтобы изменить себя, а заодно показать пример нашим партнерам и клиентам внутри страны.
Мировые стандарты устойчивого развития – это система, основанная на здравом смысле и базовых ценностях любого нормального человека. Сама реальность требует от нас внедрения принципов, культуры устойчивого развития.
Уход международной ESG-инфраструктуры должен переориентировать российский бизнес на внутреннего «потребителя» – заботу о сотрудниках, местных сообществах, окружающей среде вокруг предприятий. В ближайшее время локализация и укрепление российской ESG-инфраструктуры (стандартов, таксономии, методологий ESG-рейтингов) станет ключевым вопросом развития ESG-повестки в России.
– ESG часто упрощенно воспринимается как синоним декарбонизации. А что для ЦЕМРОСа приоритетно в ESG-повестке?
– Необходимо стремиться к соблюдению баланса. Однако известно, что социальный аспект, как правило, доминирует в повестках российских компаний. Мы также ставим в число своих приоритетов социальное инвестирование в территории присутствия, инвестирование в сотрудников, их развитие, комфорт и благополучие. Фокус на людях обусловлен тем, что именно они создают технологии, заботятся об окружающей среде и т.д. Люди – это краеугольный камень устойчивого развития.
«Ты, мама, создаешь движуху»
– Что по этому поводу думают сами люди, ваши сотрудники?
– Некоторое время назад встречалась такая ситуация. У себя на заводах мы создаем условия для труда, всегда заботимся о работниках. И вот после рабочего дня сотрудник выходит с предприятия – и сталкивается с совершенно иной реальностью: разрушенные бордюры, грязные подъезды, сломанные детские площадки. А ведь это пространство еще более важно, чем хорошая работа, потому что в нем живет он сам, его жена, дети, родители. Поэтому нужен баланс комфортного безопасного современного предприятия и не менее развитой территории.
При этом важно, чтобы каждый сотрудник содействовал улучшениям. Если мы будем ремонтировать дворы и площадки без участия жителей, за короткое время снова будем наблюдать не очень хорошую картину. А когда ты работника вовлекаешь в улучшение окружающего мира, он потом руки оторвет тому, кто попытается навредить этим улучшениям. Так мы меняем ментальность.
– Компания собиралась заключить соглашения о развитии социальной инфраструктуры со всеми 13 регионами, где присутствуют ее предприятия. Что они предусматривают? И как вы в целом помогаете развиваться территориям своей ответственности?
– Да, мы заключаем трехсторонние соглашения о социально-экономическом партнерстве – компания, администрации поселков или городов и власти региона. На сегодняшний день действуют восемь соглашений, пять в доработке и будут заключены в ближайшее время. Но на самом деле во всех 13 регионах мы уже реализуем проекты по ремонту школ, детских садов, оборудованию детских и спортивных площадок, развитию физкультурно-оздоровительных комплексов, благоустройству скверов, парков и многие другие.
Перед этим мы проводим очень тщательный детальный анализ. Организуем фокус-группы среди населения, определяем, что на самом деле важно и нужно. Привлекаем в том числе урбанистов, чтобы понять, какой должна быть идеальная, эталонная территория. Таким образом мы сбалансировали многие «хотелки».
Фокус-группы помогают конкретно определить потребности людей. Например, нам говорят: хотим хорошее образование. Давайте поподробнее – что это? Учителя математики и русского? Или какое-то дополнительное образование? На самом деле некоторые вещи по всем территориям очень близки или совпадают. Но хотелось бы, чтобы у каждой территории была своя особенность. Что-то можно делать одинаково, но должна быть уникальность, связанная с местной спецификой, культурным наследием. Например, мы думаем над тем, чтобы создавать музеи цемента. И, наверно, на каждой территории делать одинаковый музей не очень правильно. Лучше определить три-четыре территории и сделать музеи разными.
Еще одна наша задача – сделать территории привлекательными для инвесторов. Стараемся развивать предпринимательство, чтобы жители получали недостающие услуги, чтобы открывались химчистки, магазины бытовой техники и т.д. Чтобы не нужно было ехать в город за 60–70 км за новым телефоном.
– Можете привести примеры этой работы?
– Все начиналось с поселка Октябрьский в Рязанской области, где у нас завод «Михайловцемент». Там мы построили Парк русской сказки имени А.С. Пушкина, который сразу стал знаменитым, в него съезжаются свадьбы со всей округи – Рязанской и Тульской областей. Отремонтировали детский сад, оборудовали его новым инвентарем, в том числе профориентационным – около 70 единиц поставили. Провели ремонт ДК, создали и оснастили в нем тренажерный зал, зимой обязательно делаем ледовую коробку. В прошлом году в рамках акции «Сад памяти» посадили более 200 деревьев, а по всем нашим территориям – более 2 тысяч. В школе сделали пристройку – столовую, оборудовали классы тактильными досками, оргтехникой. Оснастили музыкальную школу.
Или поселок Комсомольский в Мордовии: там есть художественный класс, «Мордовцемент» передал в него гипсовые бюсты, чтобы дети рисовали. В Свердловской области, где наш завод «Невьянский цементник», оснастили творческие кружки и секции – рисования, музыки, танцев, хорового пения. Передаем инженерное оборудование для занятий робототехникой, авиамоделированием.
В том же Комсомольском обеспечили футбольной формой местные команды – юниорскую, взрослую. Буквально на днях «Катавский цемент» – это в городе Катав-Ивановске Челябинской области – передал снаряжение и инвентарь для детской хоккейной команды. Ребята полностью укомплектованы – форма, клюшки. А спорт сейчас дорогой. У нас вообще фокус на развитие спорта, продвижение спортивного образа жизни через всевозможные каналы. Сборная нашего завода «Липецкцемент» выиграла спартакиаду трудовых коллективов Липецка за 2022 год, «Мордовцемент» побеждал на футбольных турнирах.
Проводим соревнования по рыбалке, гребле. Привлекаем музыкальные группы на концерты, организуем фестивали. У нас в Белгородской области в Старом Осколе, где наш завод «Осколцемент», был фестиваль «Цветущее Приосколье» – там были представлены различные арт-объекты, и лучшей была признана наша экспозиция – вращающаяся цементная печь в разрезе. Посетителей возле нее всегда было очень много – вроде простой объект, а такое внимание.
– Считается, что рабочие городки и поселки – места не особо интересные для жизни. Скорее депрессивные. Вас послушаешь – и понимаешь, что это может быть далеко не так…
– Я вижу своей личной задачей этот миф про депрессивность развеять от слова «совсем». А для этого нужно менять парадигму мышления на местах. Люди зачастую считают так: вы нам должны, будьте добры, принесите то или это на блюдечке с голубой каемочкой. Надо это менять. Для этого надо понять, что люди могут все сделать сами. Мы – лишь инструмент. Управленцы, которые запустят и поддержат это движение, наполнят его смыслом. Как говорят мои дети: ты, мама, создаешь движуху. Так и есть. А эта движуха создает смысл жизни, делает так, чтобы не было скучно, чтобы у людей было разнообразие, интерес.
|
|
Хорошая экология – один из ключевых элементов комфортной и безопасной территории. Фото © пресс-служба ЦЕМРОС |
– Сколько все это стоит?
– Если брать трехсторонние соглашения в целом – более 200 млн руб. в год с нашей стороны. На 2023 год – более 250 млн. Соглашения рассчитаны на три-четыре года, в среднем около 16 млн руб. в год в каждом регионе.
Дело не в деньгах. Нужно, чтобы люди вдохновлялись нашей идеей, заражали ею других, тогда за очень небольшие вложения получится очень крутая история. Соседи смотрят – вот, у них получается. Продвигаешься на других территориях – тоже получается. Наша задача – продолжать все начатое, обмениваться лучшими практиками и опытом, чтобы на каждой территории такого движения стало больше раз в 10, а смысл стал еще более глубоким.
Это такие маленькие победы, которые можно увидеть каждый день. Конечно, и сейчас есть что совершенствовать.
От детсада до гендиректора
– Старение кадров – проблема во многих отраслях промышленности. Как ЦЕМРОС занимается подготовкой молодежи?
– Когда я прихожу на любой завод, мне всегда какой-нибудь рабочий гордо скажет: у меня здесь работал папа, дед и т.д. Наша задача – вернуть приверженность цементной профессии, воссоздавать цементные династии. С детского сада ребенка вырастить до топ-менеджера компании, до генерального директора завода.
– Начинаете уже с детских садов?
– Да, это наш проект «Серое золото России» – растим, развиваем наших деток и сразу ориентируем их на инженерную мысль, на профессию цементника. Это комплекс мастер-классов, в том числе робототехники, химии, физики. Показываем, как увлекательна такая жизнь, потому что это целая вселенная. Я в компании уже много лет, и сама, когда прихожу на завод, где была уже много раз, все время восхищаюсь. Особенно цементной печью, которая напоминает кадры из «Властелина колец». Это меня удивляет – а как же это удивляет детей!
Для школьников-старшеклассников у нас есть корпоративный университет «Академия юного цементника». Вербуем туда наших будущих инженеров. А перед этим – их родителей, показываем, какие условия создаем для их детей. Ведь на своей земле гораздо интереснее. Это же их, можно сказать, родовое гнездо.
Если говорить про ссузы, у нас в Рязанской области два завода – Серебрянский и Михайловский – участвуют в федеральном проекте «Профессионалитет», образовательном кластере на базе местных колледжей. В Липецкой области начнем то же самое в этом году. Создаем адаптивные программы, чтобы образование не отделялось от бизнеса. ЦЕМРОС гарантирует трудоустройство таких ребят на наших заводах. В Ельце Липецкой области у нас есть студент 4-го курса колледжа, который уже является сотрудником «Липецкцемента». Он еще учится, но точно знает: когда окончит – будет продолжать работать там же.
– А высшее образование?
– У нас есть профильная альма-матер – Белгородский государственный технологический университет (БГТУ) и еще около 10 опорных вузов, расположенных в регионах присутствия. Мы с 3-го курса калибруем студентов: курсовые, дипломные они пишут на базе наших предприятий, наших проблем, наших задач. Горжусь, что за 2022 год у нас прошли стажировку и практику 482 студента, из которых 100 трудоустроено. За всеми был закреплен наставник. Это наши птенцы, их со всех сторон берут под крыло – не только руководители, которые к ним приставлены, но и советы молодежи.
Важно уже с детского сада и школы формировать представление, что профессия инженера, работа на заводе – это круто. Мы провели более 200 школьных экскурсий на наших предприятиях, показывали завод как уникальный организм. Цемент – это материал созидания, на нем сделано все вокруг. Еще это очень экологичный продукт, и мы одновременно детей вовлекаем в сбережение окружающей среды на уровне базовых ценностей. Мы сейчас вкладываем в воспитание детей, чтобы они вложились в развитие компании и страны.
– Насколько получается заинтересовать молодежь?
– Как-то я читала лекцию в МГУ у ребят 4-го курса и спросила – кто готов поехать в поселок или маленький город с населением 10–20 тысяч? Половина подняли руки, что очень неплохо для столицы, особенно для МГУ. Говорю: а что вам нужно, чтобы вы уехали? И они называют на самом деле очень простые вещи: им нужны достойные условия, приближенные к Москве. Представляете, какой пример – из Москвы человек переезжает в поселок Октябрьский Рязанской области? Он уже за собой принесет шлейф невероятных изменений. Поэтому нам нужно еще больше заниматься тем, что мы делаем, – создавать сопоставимо равный уровень качества жизни.
«Крутое комбо»
– Экологию вы тоже рассматриваете сквозь призму развития территорий?
– Конечно, экология – это тоже часть комфортной и безопасной территории. Мы работаем по стандартам и соблюдаем законодательство, но задача в том, чтобы быть еще лучше, чем действующие нормы. Например, перейти с мокрого как минимум на полумокрый способ производства цемента. Это не имиджевая история, а ответственность: мы в ответе за наши территории и людей, которые на них живут.
Мы ставим целью сокращение выбросов CO₂ на 10% до 2030 года. Для этого разработан план мероприятий – установка новых фильтров, модернизация агрегатов, которые влияют на конечные выбросы. Говоря об экологии, я вижу простой и понятный образ: рядом два предприятия – одно сильно устаревшее, коптящее небо клубами дыма, и другое, наше, – где ничего этого нет. Наши цементные заводы должны быть такими, где даже визуально для обывателя все безопасно.
– Вы говорите про производство цемента. А другие ваши направления – добыча, транспорт?
– Мы проводим комплексную модернизацию и импортозамещение оборудования по всей цепочке, от входа – в нашем случае это карьер, до выхода – наших цементовозов. План включает в том числе переход на экологичный автотранспорт, который меньше вредит окружающей среде. Можно сравнить это с легковыми машинами, соответствующими определенному экологическому качеству, – есть Евро-4, а есть Евро-5. Раньше мы работали с партнерами, которые помогали нам поставлять продукцию клиентам. В связи с последними событиями некоторые грузоперевозчики начали нас подводить. И в итоге мы закупили в прошлом году 60 новых цементовозов, которые соответствуют всем современным экологическим требованиям. С прошлого года продолжается и закупка карьерной техники. Каких-то древних тракторов, которые выбрасывают в окружающую среду грязь и разваливаются по кускам, вы у нас не найдете.
– Лесовосстановлением занимаетесь?
– Разумеется, у нас утвержден определенный норматив посадки деревьев, причем не только возле предприятий. Огромная работа проходит по рекультивации карьеров: отработанные участки засаживаются деревьями. Причем по закону мы не обязаны этого делать. Там и людей-то особо нет. Но мы все равно этим занимаемся, потому что заботимся об окружающей среде и потому что это наша социально-экологическая ответственность. Например, только на одном мелодобывающем карьере в Брянской области на рекультивированной площади в 50 га с 2004 года высажено 40 тыс. деревьев – сейчас там на восстановленной территории уже вырос молодой лес.
– Какие новые подходы вы реализуете в сфере корпоративного управления?
– На наш взгляд, это должно быть управление, основанное на прозрачности. А также на вовлечении партнеров и, кстати говоря, конкурентов. Я одному из конкурентов подсказывала, как можно развивать территории. Наша идея в том, что вокруг этого нужно объединяться. Потому что нельзя у себя развиваться и думать: пусть у соседа будет хуже. Это и на нас скажется.
Поэтому для нас корпоративное управление – это прозрачность в соответствии со всеми нашими законами и нормативами, что мы уже выполняем. А дополнительно еще и каскадирование принципов устойчивого развития на наших стейкхолдеров, партнеров, клиентов – и конкурентов.
– Какой экономический эффект вы ожидаете от мер в сфере ESG? Грубо говоря, можно ли на этом заработать?
– Да, можно. Энергоэффективные технологии снижают себестоимость. Это прямое влияние. Около 150–200 руб. на тонне цемента за счет внедрения энергоэффективных технологий вы можете сэкономить.
Есть косвенное влияние. Представим, что люди уедут из регионов и некому будет работать на наших предприятиях. Мы не сможем выпускать и продавать нужный объем. Наша конкурентоспособность на рынке будет падать. Наши дети не станут специалистами, инженерами и топ-менеджерами, а пойдут, например, в блогеры.
Экономический эффект так и считается. Если что-то сделать – получаешь бенефиты: счастливых, лояльных, успешных людей, передовые технологии, классные территории – крутое комбо. А если не делать? Получишь с точностью до обратного. И это скажется на всей эффективности и производительности.
У нас нет задачи сегодня заработать, а завтра закрыться и уйти. Мы смотрим на перспективу на много лет вперед. Это долгосрочная стратегия. Если мы уходим в экономический эффект – мы теряем вектор на долгосрочность. Если гнаться за короткой экономикой – можно сильно проиграть в будущем.
