Чем выше Хирш, тем меньше шансов быть выбранным в Академию

Фото сайта academcity.org

В начале июня прошли выборы новых академиков и членов-корреспондентов Российской академии наук. Руководство РАН вполне позитивно оценивает их результаты, подчеркивая, что экспертный отбор кандидатов на выборах был проведен качественно. Об этом говорится, в частности, в статье «Наукометрический анализ подтверждает, что экспертный отбор на выборах проведен качественно», опубликованной 5 июля на новом сайте Академии. В ней результаты выборов новых членов РАН комментирует вице-президент РАН академик Алексей Хохлов. В статье приведены наукометрические данные по медианным показателям множества избранных новых членов РАН в сравнении с множеством кандидатов на этих выборах.

Если суммировать, то медианный (средний) показатель индекса Хирша у выбранных новых членов РАН – академиков и членов-корреспондентов – несколько выше и почти никогда не ниже, чем медианный Хирш у всех кандидатов, участвовавших в выборах. Но корректность проведенного анализа вызывает серьезные сомнения, так как он подобен оценке «средней температуры по больнице».

Более корректным было бы раздельное сопоставление по каждой тематической номинации показателей для избранного академика или члена-корреспондента и показателей у кандидатов, не прошедших выборы, особенно тех, у кого наукометрические показатели наивысшие. И вот такой анализ дает весьма показательную картину, радикально отличающуюся от благостных комментариев членов руководства РАН.

В этом смысле показательны результаты выборов в Секции химических наук Отделения химии и наук о материалах РАН, членом которой состоит академик Алексей Хохлов. В проведенном анализе (см. таблицу 1) были использованы данные о кандидатах, опубликованные на сайте РАН в разделе «Выборы-2022». Из этого же ресурса взяты библиометрические показатели по ядру Российского индекса научного цитирования (РИНЦ) для кандидатов в члены РАН.

Напомним, что статья 22 Устава РАН определяет, что «Академиками Академии избираются ученые, обогатившие науку трудами первостепенного научного значения». Конечно, можно возразить, что трудно сопоставлять между собой размеры «трудов первостепенного научного значения» для конкурирующих кандидатов. Но в современных фундаментальных исследованиях библиометрические показатели – это достаточно информативный, хотя и не абсолютный параметр для оценки признания значимости работ того или иного ученого международным научным сообществом – и российским тоже. Кстати, именно поэтому индекс Хирша, как и индексы цитирований, был использован и в анализе РАН, который упомянут выше.

Из таблицы 1 однозначно видно, что научная состоятельность работ избранных академиков РАН являлся третьестепенным фактором (№3), принимавшимся во внимание академическим электоратом при голосовании по кандидатурам. Действительно, все избранные новые академики имеют индекс Хирша, существенно уступающий лучшему его показателю у неизбранных кандидатов.

В таблицу не включены результаты выборов для члена-корреспондента В.П. Федина (индекс Хирша 46, заведующий лабораторией, а ранее – директор ИНХ СО РАН), который баллотировался по центральному списку вакансий, работая в Сибирском отделении РАН. Не выбран.

Значительно более важные факторы, критически влияющие на успешный результат выборов, – работа в региональном исследовательском центре (№1), а затем – принадлежность к научно-организационной номенклатуре (№2). Однако эти два фактора в качестве критериев выборов новых членов Академии никак не предусмотрены Уставом РАН. Можно предположить, что в данном случае мы имеем дело с неформальными контактами и объединениями внутри академического электората.

Мало того, напрашивается вывод о согласованном волеизлиянии региональных членов РАН против кандидатов-москвичей. Этого просто невозможно не заметить.

Возможно ли вылечить эту хроническую болезнь Академии сверху – только волей президента РАН, его президиума или академиков-секретарей? А то, что это именно хроническая болезнь, очень вероятно. Действительно, выборы не лучших ученых приводят к тому, что эти нелучшие будут и выполнять уставные функции РАН, которые на нее возлагаются государством.

А кроме того, эта ситуация имеет и морально-этический аспект. Ведь наверняка будут сломаны научные и жизненные судьбы лучших национальных ученых – генетического фонда страны. Происходит отрицательный генетический отбор. Таких примеров известно тоже много.

Выборы новых членов-корреспондентов РАН по Секции химических наук Отделения химии и наук о материалах РАН имеют те же закономерности и факторы успеха, как и на выборах академиков (см. таблицу 2). В ней приведены результаты выборов только по специальности «Химические науки», где имелись две вакансии. Их заполнили директора из Казани и Черноголовки с индексами Хирша 22 и 25, но не были избраны исследователи-москвичи профессора Л.М. Кустов и В.Г. Ненайденко (индексы Хирша 37 и 44 соответственно). Изберутся ли они на следующих выборах или нет, теперь будет зависеть в том числе и от голосов избранных в этом году членов-корреспондентов РАН, откровенно уступающих им по своим научным достижениям.

В сентябре пройдут выборы президента РАН, вице-президентов, президиума РАН и руководящих органов тематических отделений. В контексте рассмотренных выше обстоятельств особую важность приобретают выборы в отделениях РАН – академиков-секретарей, руководителей секций и членов бюро отделений. Будут избираться и заместители академиков-секретарей, включая ответственных за работу в регионах. Можно предположить, что скоординированное противостояние московским кандидатам на выборах продолжится. Но это значит, что РАН будет постепенно деградировать, если не будут избраны те, кто будет заниматься не выборными интригами, а сосредоточится на вопросах развития науки в регионах.

Рискуя не сильно ошибиться, можно предположить, что на предстоящих в сентябре выборах неизбежно проявится групповое голосование региональных членов отделений. Увы, оно будет существенно влиять на выбор тех членов, которые войдут в управляющие органы Академии и будут определять ее лицо и авторитет. От них будет зависеть востребованность РАН и у политических властей, и в обществе в целом. Этот фактор и определит будущее Российской академии наук в системе государственной организации науки.

Не секрет, что во многом из-за того, что статус РАН так стремительно рухнул, в 2013 году и была проведена реформа академической науки. Эффективность и форма проведения этой реформы, конечно, тоже весьма сомнительны. Выведение исследовательских институтов из-под эгиды РАН отнюдь не повысило продуктивность и качество их работы. И все-таки, наверное, у Академии сегодня есть едва ли не последняя возможность самоорганизоваться и провести хотя бы предстоящие выборы президента и всех руководящих органов РАН достойно. Только это может остановить процессы саморазрушения. В противном случае возможен следующий раунд ее реорганизации, а может быть, и сокращения.