Сергей Пястолов
Графика freepik.com
Обзоры недавних публикаций по теме «Био (цифровые) технологии», в том числе дискуссий о проекте указа президента Российской Федерации «О Стратегии развития природоподобных (конвергентных) технологий», показывают следующее.
Есть ясное понимание насущной необходимости замены базовой предпосылки, утвержденной в учебнике политэкономии 1954 года: «Экономика – это борьба с природой». В то же время появившиеся зеленая экономика, биоэкономика, экономика замкнутого цикла и т.п. не устраивают многих экспертов по ряду причин. И все эти причины можно свести к тому, что насилие над природой (над природой человека в том числе) остается. В этой связи можно выделить два полюса общественного и политэкономического противостояния.
В начале 2000-х актуальной была тема ГМО (генетически модифицированных организмов), в частности продуктов питания. Для прояснения и концептуальной вербализации ситуации, а также для выбора аргументов в обоснование политики обеспечения гуманитарной безопасности есть смысл вспомнить о заголовке, появившемся в газете Le Figaro в период острых дискуссий о ГМО и на пике электоральных эмоций. Номер этого французского издания от 11.01.08 вышел под заголовком «Les OGM contre le sens de l’histoire» («ГМО противоречат смыслу истории»). Краткость газетной публикации не позволяет быть уверенным в точности интерпретаций, но с учетом общего контента дискуссий корни обсуждаемого конфликта следует искать, что называется, от Адама. Хотя первый ГМО-продукт, полученный конвенциальной наукой, известен только с 1972 года (получен П. Бергом, Университет Стэнфорда, США). Первый ГМ-микроорганизм зарегистрирован в 1973 году (кишечная палочка с человеческим геном, кодировавшим синтез инсулина).
Стараясь сделать свои доводы более понятными, а также в целях обретения более эффективных методов исследований и убеждений ученые обращаются к трансдисциплинарным инструментам, включающим, помимо прочего, аналогии и существенные метафоры. Такого рода метафорой нередко служит миф. Вот и в данном случае мы обращаемся к античному мифу о создании человека Прометеем и Афиной. Интерпретацию, служащую в дальнейшем инструментом поиска решения задачи о «человекоразмерных» технологиях, мы получаем далее в терминах соглашения о биотехнологиях: техник (Прометей) создал прототип автономного биотехнического изделия; программист (Афина) установил базовый программный модуль управления со свойствами самообучения. Сегодня геном рассматривается, по существу, как ключевой элемент этого программного модуля. (Обращение к идее креационизма не означает, что автор считает ее единственно объясняющей.)
Переложение данного древнегреческого мифа находим в другом первоисточнике: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою» [Бытие 2:7]. В одной из следующих глав того же первоисточника узнаем, например, что с некоторых пор срок жизни биоробота был уменьшен до 120 лет [Бытие 6:3]. То есть мы можем предположить, что при соблюдении надлежащих условий экотехносреды названный срок жизни является в текущих условиях оптимальным (на этот счет известно, например, суждение физиолога В. Бехтерева).
Сторонники цифровой конвергенции (как и разработчики ГМ-продуктов), в частности, обещают, что их усилиями гарантированный срок эксплуатации биотехнического изделия будет возвращен к указанному «в проектной документации». Аргументация сторонников альтернативных подходов обобщенно может быть сведена к тому, что использовать и обслуживать изделие (moist robot – «жидкосредного робота», термин Д. Деннета, институт Санта Фе, США) следует согласно установленным регламентам, тогда и срок годности будет исполняться.
Споры о том, наделил ли Создатель свое творение свободой воли, или, точнее, о границах этой свободы, продолжаются и поныне. Однако в одном мнении теологи сходятся: человек не может быть принужден к совершению каких-либо поступков, если это не касается обязательств перед Богом или «кесарем». В интерпретации основополагающего принципа экономического действия следует уточнение: человек должен сам сделать свой выбор (пусть и «греховный»), но для этого необходимо соблюдение ряда условий, первым из которых является полная и совершенная информация.
Таким образом, соглашаясь на конвергентное регулирование своего организма, например на изменение/редактирование своего генома или генома растений, человек так или иначе вмешивается в план Разработчика. Но, наделен ли он правами системного администратора, имеет ли соответствующую квалификацию?
Заметим, что вышеупомянутая теория (в продвинутых курсах) объясняет, что информация становится тем менее совершенной, чем больше оказывается временной горизонт выбора. В условиях ограниченности информации (времени) выбор становится дискретным. Так же как и убеждения.
Также нам известно из «технического задания» (явленного в канонических источниках), что задачей сложного биотехнического творения является управление Природой, частью которой оно само является. «Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел их к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей» [Бытие 2:19]. «…Но для человека не нашлось помощника, подобного ему», – уточняет Амвросий Медиоланский [Толкование на Бытие 2:19]. Современным языком это можно выразить так: человек встроен в экосистему и несет персональную ответственность за ее жизнеспособность и благополучие. Эта функция записана в его программном модуле. И программа человека после имянаречения всех живых существ на Земле оказалась обусловлена другими программами и стала частью вселенского энергоинформационного комплекса.
Данный текст не претендует на статус эссе по теологии, но должно быть известно, что, например, во многих восточных духовных учениях такого рода взаимосвязь человека и всего мироздания провозглашается явно. Что, кстати, подтверждается наблюдениями современной физики. А все эти научные (если принять, что теология – одна из научных дисциплин) данные в целом могут служить разъяснением утверждения Le Figaro о том, что ГМО противоречат смыслу истории – истории создания и существования на Земле человека.
Когда говорят о конвергенции, подразумевается конвергенция естественно-научных дисциплин. Но каждая из них строит свои модели в рамках определенных онтологий. Тем более если это цифровой формат.
Собственно, об опасностях чрезмерного упования на модели в биологии предупреждают, например, исследователи А.К. Скворцов и А.П. Расницын. Первый заявляет, что «наиболее общие и фундаментальные биологические теории могут быть сформулированы не в абстрактной математической форме, а только в форме дискурсивной, в виде содержательных логически непротиворечивых высказываний». Второй говорит: «Мы классифицируем с помощью признаков, выбранных заранее согласно тем или иным априорным критериям. В этом случае мы накладываем априорную классификационную схему на естественное многообразие объектов, как Прокруст накладывал априорную мерку своего ложа на несчастного путника. Конечно, эта дихотомия сильно упрощает ситуацию: на самом деле два описанных подхода представляют только концы непрерывного ряда».
По сути, представление о геноме (в контексте ГМО) есть структура модели, но еще не завершенная модель. Она позволяет «играть» с Природой, но обеспечить достаточно долгосрочные прогнозы развития генома – тем более эпигенома – и рассчитать влияние на локальную экосистему в такой онтологии вряд ли получится.
«Игра», преимущественно и по существу, происходит в рамках онтологии политэкономии образца 1954 года. Как следствие, мы получаем известную по каноническим источникам эсхатологию. Но Природа на самом деле вовсе не экономна. Она расточительно дарит ключи от всех своих богатств человеку. Отказываясь от них, человек нарушает завет «от начала времен» и сам вычеркивает себя из книги жизни.
В то же время у человечества появляется шанс для следующего жизненного цикла, когда оно признает факт наличия у Природы собственной онтологии и, следуя принципам более высоких уровней, сумеет сформировать свою онтологию природосообразно (сначала «по образу», а затем «по подобию»).
