Победы прошлого как основа для оптимизма

Не только в СМИ, но и на государственном уровне происходит возрождение советского взгляда на политику. Фото агентства «Москва»

Лично мне трудно понять, почему Путин решил провести Парад Победы 24 июня. Может быть, Россия всерьез устала от самоизоляции и президент решил совместить всенародную радость по поводу Дня Победы с радостью освобождения от самоизоляции? Может быть, за этим решением стоит желание провести Парад Победы именно в тот день, когда его провел Сталин в 1945 году, и ближе прислониться к истории России? Может быть, по-другому нельзя показать людям, кто в стране хозяин?

Власть - наследница побед

На мой взгляд, Путин решил не откладывать парад, как предполагалось вначале, на день окончания Второй мировой войны в силу прозаических соображений. Надо учитывать, что в России (так уж повелось со времен Брежнева) парады нужны прежде всего власти, чтобы придать ей таким образом историческую легитимность, чтобы она еще раз заявила о себе как о наследнице великих побед русского народа. Так уж получилось, что Победа является ценностью, которая помогает консолидировать общество.

Если отложить проведение парада на два месяца, может исчезнуть морально-политическая ситуация, при которой Путин является нашим всем. Наверное, Путин учитывает, что пандемия с каждым днем подтачивает настроения мобилизации, милитаристские настроения, рожденные «крымской весной» 2014 года. Путин стал нашим всем именно после того, как мы исправили «исторические ошибки Хрущева» и Россия превратилась в крепость, окруженную со всех сторон врагами. Надо понимать, что праздник Победы куда более важен для людей, запертых в осажденной крепости, чем для свободного человека, который спокойно пользуется всеми благами современной цивилизации.

Несомненно, важно напоминание о Победе 9 мая, о том, что Советский Союз сыграл решающую роль в разгроме фашизма, оно важно для поддержания патриотических чувств в современной России. Я думаю, совсем не случайно решение о проведении парада 24 июня 2020 года совпало с отправкой в Думу проекта об изменении федерального закона «Об образовании», в котором обращается внимание на «необходимость воспитания у школьников патриотических чувств», формирования уважения «к памяти защитников Отечества и к подвигам героев Отечества». Путин пошел на риски, связанные с проведением Парада Победы, именно потому, что в России открытость души населения, в том числе и молодежи, к патриотическим ценностям уменьшается. И это понятно. Когда в душе человека поселился страх заразить себя и своих близких, когда для тебя обострилась проблема жизни и смерти, как-то не до гордости по поводу подвигов своих соотечественников, тем более подвигов прошлого.

Взрыв патриотических чувств, вызванный присоединением Крыма, как и всякий взрыв, начал с течением времени рассеиваться. Согласно исследованиям социологической группы ЦИРКОН, проведенным в 2019 году, общими ценностями для россиян являются только личное здоровье (76%) и семейное счастье (62%). Свободу и личную независимость особо важными ценностями считают 38%, а любовь к Родине – всего лишь 18% россиян.

Нетрудно обнаружить, что из всего богатства понятия «подвиги нации» Путин делает акцент только на воинских подвигах. В данном случае не учитывается роль культурных достижений нации, подвигов человеческого достоинства в формировании патриотических чувств. Этот факт подтверждает мое убеждение, что сегодня речь идет прежде всего об укреплении милитаристских ценностей. Кстати, и во времена СССР Сталин вернул советским людям только ту часть исторической памяти, которая была связана с воинскими подвигами, подвигами Кутузова, Суворова, Нахимова. В нынешней посткрымской России не до подвига митрополита Филиппа, который восстал против зверств и садизма опричников Ивана Грозного и которому посвятил свой фильм Павел Лунгин. В советское время СССР противостоял США как миру империализма. Сегодня Россия противостоит США как угрозе нашему «подлинному суверенитету», нашей «особой русской цивилизации». Военное противостояние с США детерминировало и всю нашу внешнюю политику, сегодня мы дружим прежде всего с врагами США – Ираном, Венесуэлой, Кубой.

Милитаризация общественного сознания

Парад Победы на плато коронавируса понадобился прежде всего для того, чтобы укрепить милитаристскую основу современного «посткрымского» национального сознания, и самое главное – напомнить России о том, что во главе русскости лежат военные победы, прежде всего Победа 9 мая. Сталин, а затем Хрущев могли себе позволить не проводить парады 9 мая, ибо главной скрепой советского сознания был ленинский Октябрь, рожденное им триумфальное шествие социализма по планете. Сегодня важно не только то, что Победа 9 мая стала главной русской победой, но и то, что это военная победа. Именно такого типа победы могут много дать для укрепления милитаристского сознания, рожденного «русской весной» 2014 года. Именно такого рода победа напоминает нам о том, что у нас везде враги, о том, что нам необходимо всегда быть готовыми к войне. Уникальность сегодняшней ситуации состоит в том, что для современной России основой оптимизма не может быть ни настоящее, ни будущее. Основой оптимизма и веры в собственную страну могут быть только несомненные победы прошлого.

Отсюда и потребность в военном параде, в бесконечных танках, которые двигаются по Красной площади, и бесконечных самолетах, которые говорят нам о победе с высоты небес. Обратите внимание, даже в условиях эпидемии коронавируса на нашем телевидении все чаще и чаще рассказывают о военных учениях, о новых типах вооружений, которыми оснащается наша армия, подчеркивается, что, к примеру, российская дальняя авиация на Тихом океане летает в сторону США так же часто, как и в советское время. Мы не замечаем, что возвращаемся в СССР, к советской системе ценностей, советскому пониманию, что есть добро и зло в истории ХХ века.

Телеканал «Известия» занимается откровенным возвеличиванием советской истории. Рассказ о первом параде физкультурников на Красной площади – это всего лишь повод, чтобы в течение дня десятки раз показать нам улыбающегося Сталина в кепке, стоящего на трибуне мавзолея и вяло машущего рукой идущим внизу спортсменам. И еще один пример советскости нашего «посткрымского» телевидения. Никто у нас не вспомнил в январе о начале героического «Ледового похода» Лавра Корнилова. Но тот же телеканал «Известия» показывал несколько дней стоящего на льдине полярника Папанина, который начинал свой поход в Арктике во имя «победы коммунистической цивилизации». И как в советское время наше телевидение убеждало всех нас, что мы живем и работаем, чтобы броня наша была крепка, чтобы наша армия была способна противостоять США и НАТО, так и сегодня мы подчинили всю свою экономику, всю свою жизнь подготовке к возможному противостоянию с вражеским Западом.

На мой взгляд, полное и окончательное соединение родного русского с советским наносит смертельный удар самой главной правде о Победе. Речь о том несомненном факте, что путь к этой победе открылся только тогда, когда русский крестьянин, оказавшийся в окопах, отделил в своем сознании родину от Сталина и советского строя и начал воевать не за сохранение советской системы, а за сохранение своей отчизны, за сохранение достоинства русского человека. В середине 1970-х Александр Солженицын мечтал о том времени, когда умрет коммунизм в СССР и русские вернут себе, как он говорил, «русское чувство правды», освободят свою душу от грехов внешней политики СССР, раскаются перед народами Восточной Европы за то, что мы им навязали «наш собственный бесчеловечный опыт, который мы перенесли в эти страны в основном собственной кровью и кровью родственных нам народов». Но ничего подобного не произошло. Мы не только не покаялись за грехи внешней политики СССР, но, напротив, всячески оправдываем советскую оккупацию Восточной Европы и считаем, что они должны быть благодарны нам за то, что жили 40 лет под присмотром наших танков и стали частью социалистического мира.

Не было никакого оккупационного режима в ГДР, говорится в заявлении посольства РФ в Германии по поводу высказывания немецкого канала MDR, который утверждал, что советский контингент в ГДР «был оккупационным». Для нынешних защитников чести и достоинства СССР нет ни подавления советскими танками немецких рабочих в Берлине в 1953 году, нет 3 млн жителей ГДР, которые убежали от счастья жить рядом, как говорится в заявлении посольства РФ в Германии, с «наследницей побед Красной армии». Кстати, это словосочетание говорит о том, что наши нынешние дипломаты воспринимают историю СССР в системе советских ценностей.

Соединение русского с советским

Факт остается фактом: не только в средствах массовой информации, но и на государственном уровне произошло возрождение былого советского взгляда на суть и цели внешней политики СССР. Обратите внимание, как, к примеру, посольство РФ в Германии оправдывает присутствие войск СССР на территории ГДР, превращение Восточной Германии в социалистическую страну. Точно так, как в советские времена! Само создание ГДР и присутствие в ней советских войск рассматривается как условие безопасности системы мирового социализма в условиях противостояния военных блоков. Для нынешних российских дипломатов само собой разумеется, что, построив социализм в ГДР, мы осчастливили ее население, что победы социализма были величайшими достижениями человечества в ХХ веке.

Соединение русскости с советскостью убивает на корню предложение Путина воспитывать молодежь на примере воинских подвигов предшествующих поколений. Если, как принято считать, Победа 9 мая была подвигом Красной армии, то, следовательно, нам сегодня надо прежде всего воспевать подвиги Буденного, Чапаева, Фрунзе, подвиги Красной армии, большевистской власти, которая разрушала церкви, национальные святыни, уничтожала цвет нации и т.д. Мы в 1991 году довели до конца дело Деникина и Врангеля, разрушили строй, созданный Красной армией, а теперь будем восторгаться подвигами ее героев? Никто у нас за почти 30 лет, прошедших после августовской революции 1991 года, не поставил памятники героям Белого движения, а тысячи и тысячи улиц до сих пор носят имя Ленина.

Разве путинское «мы – нация героев, и в каждом из нас заключен героизм» не является повторением «смело мы в бой пойдем за власть Советов и как один умрем в борьбе за это»? Героизация всего советского неизбежно ведет к героизации смерти. Нельзя забывать, на что обращал внимание еще Игорь Шафаревич, что марксистский взгляд на историю является ущербным, потому что он оправдывает смерть, пропагандирует ее. Нельзя не видеть, что из всех правд Победы 9 мая у нас осталась только одна: факт победы над вооруженным противником. Уходя от вопроса о человеческой цене победы, забывая о тех реках крови, которые стояли за сталинскими ударами, мы превратили войну в праздник. А на самом деле война – это трагедия не только для побежденных, но и для победителей.

День 9 мая для тех, кто его встречал с оружием в руках, был счастьем прежде всего потому, что они остались живы в отличие от многих и многих своих однополчан, оставшихся лежать в земле. Те, кто нас сегодня убеждает в том, что в нас заложен ген героя, не учитывают: героизм – это самоубийство во имя достоинства и великой цели. Но не каждый человек способен на самоубийство. Если бы в людях не жил инстинкт самосохранения, то от человечества ничего бы не осталось. И уж совсем садомазохистскими являются разговоры о том, что мы «можем повторить». Что повторить? Неужели снова положить 30–40 миллионов людей в землю? Неужели снова пройти через муки голода блокадного Ленинграда? Эти нынешние патриоты не знают, что многое уже нельзя повторить, ибо оно навсегда погибло во имя великой Победы. Как говорил Валентин Распутин, полемизируя с Геннадием Зюгановым по поводу человеческой цены победы, трагедия состоит в том, что война окончательно убила русского крестьянина. Начало гибели русского крестьянства, говорил Распутин, положила сталинская коллективизация, а война довела дело уничтожения русского крестьянина до конца.

Я, упаси бог, не ставлю под сомнение решающую роль Красной армии в разгроме фашистской Германии и величие Победы. Но у меня вызывает протест, что несомненная правда о Победе 9 мая сегодня задвинута в тень. Мы забыли о том, что дорога к Победе открылась только после того, как война превратилась в Отечественную. Мы забыли о страшной человеческой цене этой победы. Мы забыли о том, что она не принесла ни свободы, ни благоденствия советскому народу. Сталинский ГУЛАГ продолжил свою деятельность. Крепостное рабство для колхозника стало еще тяжелее, чем было до войны. Голод конца 1940-х унес более полутора миллионов жизней.

Гавриил Попов, который в 2005 году издал книгу «Война 1941–1945 годов», предсказал все, что произошло с нами в последние годы: чем дальше мы будем уходить от 1945 года, тем больше у нас будет «лапши на ушах». Он предупреждал, что новая посткоммунистическая власть «не имеет за душой ничего такого, что могло бы вдохновить всех нас», что «наши лидеры однопартийного разлива собираются ухватиться за шинель Сталина и даже влезть в его сапоги». Он увидел то, что происходит сегодня, чего не было ни при Брежневе, ни тем более при Хрущеве. Попов предвидел, что новая трактовка Победы ведет к реабилитации Сталина как «организатора и вдохновителя Победы».

Несомненно, история социалистической России – неотъемлемая часть российской истории. Но трагедия состоит в том, что, признав советское русским, мы стали бояться правды о драме войны, факт, что наши военачальники, как правило, не думали о потерях, рассуждая по принципу «бабы новых нарожают», воспринимать как дискредитацию русской нации, как очернительство русской истории. В советское время запрет на правду был связан со страхом поставить под сомнение величие ленинского Октября, а сегодня он возник в результате отождествления советского с русскими ценностями. И поэтому, боясь обвинения в очернительстве, мы сегодня не говорим о той правде, о которой рассказал в «Архипелаге ГУЛАГ» Александр Солженицын.

А правда состоит в том, что крестьянин, не забывший об ужасах коллективизации, оказавшись в 1941 году в окопах, не хотел воевать за советскую власть, за Сталина. Отсюда трагедия 1941–1942 годов: 3 млн красноармейцев сдались в плен немцам, более 200 тыс. дезертировали. Мы забыли о той страшной правде, о которой говорил Виктор Астафьев, о том, что мы сами расстреляли около миллиона солдат, чтобы предотвратить дезертирство и заставить их воевать за нашу победу.

Фашизм как реакция на большевизм

Есть еще одна страшная правда, о которой до сих пор не принято говорить. Драма нашей Победы состоит в том, что эта война была во многом спровоцирована ленинским Октябрем, существованием советской власти. При Хрущеве, как я помню, не боялись говорить о том, что, если бы не сталинское указание Эрнсту Тельману ни в коем случае не вступать коммунистам в союз с социал-демократами, Гитлер никогда не пришел бы к власти. Политика Коминтерна сделала все возможное и невозможное, чтобы на страхе перед угрозой коммунизации Германии Гитлер расширял свою социальную базу в Германии. Эта правда о большевистских причинах появления фашизма сначала в Италии, а затем – национал-социализма в Германии была подробно описана после войны и Иваном Ильиным, и Николаем Бердяевым. Все просто, объяснял Иван Ильин: «Фашизм возник как реакция на большевизм, как концентрация государственно-охранительских сил направо. Во время наступления левого хаоса и левого тоталитаризма это было явлением необходимым и неизбежным». Левый радикальный интернационализм большевиков неизбежно порождал соединение консерватизма с национализмом. Муссолини писал в своей исповеди «Третий путь», что создал свою фашистскую партию, для того чтобы Грамши вместе с Лениным не принесли в Италию Дзержинского с его ЧК. В целом, писал Бердяев, «вся западная история между двумя войнами определилась страхом коммунизма», страхом оказаться очередной жертвой экспорта коммунистической революции, которым занимался Коминтерн. Бердяев подчеркивал, что «возникновение фашизма на Западе стало возможно благодаря русскому коммунизму», что фашизма «не было бы без Ленина». А это еще одна недоступная правда для нынешней – якобы посткоммунистической – России.

Здесь возникает крайне серьезный вопрос: что лучше для духовного здоровья российской нации – красивая правда о Победе 9 мая или правда о страшной человеческой цене этой несомненно великой русской Победы? Отвечая на этот вопрос, надо осознавать, что воспитание патриотизма на гламуре Победы мало что дает.

Я бы посоветовал нынешним идеологам патриотического воспитания прочитать то, что писали Сергей Булгаков, Иван Ильин и Александр Солженицын о сути и природе любви к России. Патриотизм не терпит никакой механистичности, никакого насилия над умом и душой. Нельзя забывать, что навязываемый населению советской властью патриотизм рассыпался в течение нескольких дней. Мне кажутся безумными наши нынешние попытки реабилитировать преступления советского строя. Что мы этим хотим сказать? Что мы особый народ, который ни во что не ставит человеческую жизнь? Что мы можем своими руками убивать миллионы своих соотечественников? Что правда нам не нужна?