Николай Работяжев
Именно Лев Троцкий стал автором концепции перманентной революции. Фото с сайта www.histrf.ru
7 ноября – дата, обычно ассоциирующаяся с годовщиной Октябрьской революции 1917 года. Но – поневоле задумаешься о мистике истории! – это еще и день рождения человека, сыгравшего исключительно важную роль в организации Октябрьского переворота в Петрограде, – Льва Троцкого. Будущий революционер появился на свет 7 ноября 1879 года, ровно 140 лет назад. Дата не вполне круглая, однако она дает повод поразмышлять о роли Троцкого в судьбах России.
В отношении Троцкого сегодня высказываются диаметрально противоположные оценки. Для отечественных государственников, особенно социал-консерваторов из Изборского клуба и газеты «Завтра», Троцкий – разрушитель российской державы, которая, по их утверждениям, была в значительной мере воссоздана Сталиным после разгрома троцкизма. С другой стороны, некоторые левые видят в нем борца против сталинского деспотизма и привилегированной бюрократии, защитника «рабочей демократии» и идеалов Октябрьской революции.
Обе упомянутые точки зрения исходят из предпосылки, что Сталин и Троцкий, сталинизм и троцкизм – политические антиподы. Это фундаментальное заблуждение! Исторический анализ показывает, что Сталин лишь завершил строительство тоталитарного режима, фундамент которого был заложен Лениным и Троцким в 1917–1921 годах. Более того, именно Троцкий в своих теоретических и публицистических работах периода военного коммунизма сформулировал ключевые принципы тоталитаризма. В те годы он ратовал за максимальное усиление государственной власти, подчинение Советов и профсоюзов руководству большевистской партии, репрессии против «классовых врагов» и оппозиции, запрет небольшевистской прессы, милитаризацию труда. Позднее Сталин только развил и усовершенствовал на практике эти методы правления. Сталинизм представлял собой доведение до крайних пределов взглядов двух лидеров большевизма – Ленина и Троцкого.
Правда, в 1904 году Троцкий обрушился с резкой критикой на предложенный Лениным план строительства российской социал-демократической партии, увидев в нем протототалитарные черты. Многие его прозрения по поводу того, к чему приведет ленинский проект создания централизованной, конспиративной и диктаторски управляемой партии, граничат с ясновидением. И тем не менее Троцкий летом 1917 года примкнул к большевикам – и затем немало способствовал воплощению в жизнь своих же зловещих предсказаний 1904 года.
Фигура Троцкого в определенной мере парадоксальна – провидец, предупреждавший об угрозе тоталитаризма, в зрелые годы становится одним из его виднейших строителей, потом начинает критиковать созданный при его активном участии режим и, наконец, падает жертвой сотворенного им Франкенштейна…
Лев Давидович Троцкий (Бронштейн) родился 25 октября (7 ноября по новому стилю) 1879 года в селе Яновка Херсонской губернии в семье крупного землевладельца. Он учился в реальном училище в Одессе, завершил среднее образование в Николаеве. Уже в ранней молодости Троцкого отличали не только критический склад ума, но и невероятное честолюбие, сильнейшее желание доминировать, добиваться превосходства над другими.
Юный Троцкий мечтал стать российским Лассалем. В 1896 году он примкнул в Николаеве к народническому кружку, а затем принял активное участие в создании подпольного Южно-русского рабочего союза. В 1898 году молодой революционер был арестован и помещен в одесскую тюрьму, в которой пробыл около двух лет. Именно тогда Бронштейн стал Троцким (фамилию Троцкий носил тюремный надзиратель, и она показалась юному арестанту подходящей для псевдонима). Когда Троцкий занимался революционной пропагандой в Николаеве, он еще не был марксистом. Его обращение в марксистскую веру произошло несколько позднее – не в последнюю очередь под влиянием прочитанных в одесской тюрьме книг.
В конце 1899 года Троцкий был приговорен к ссылке в Иркутскую губернию. В 1902 году он бежал из Сибири и прибыл в Лондон, где познакомился с Лениным. Троцкий участвовал в состоявшемся в Брюсселе и Лондоне в 1903 году II съезде Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП), который положил начало ее расколу на большевиков и меньшевиков.
В начале съезда Троцкий был на стороне Ленина, но когда дело дошло до обсуждения программы и устава партии, выступил против ленинского организационного плана. В 1904 году он опубликовал в Женеве работу «Наши политические задачи», в которой подверг предложенный Лениным план строительства партии резкой критике. Интересно, что уже тогда он увидел в этом проекте авторитарные и диктаторские черты и смог предвосхитить те последствия, к которым приведет захват власти ленинской партией. Некоторые страницы этой книги сегодня читаются как пророчество. В своей книге Троцкий доказывал, что Ленин стремится к установлению духовной опеки партии над пролетариатом, подмене партией рабочего класса и диктатуре над ним. Троцкий предсказывал, что в построенной в соответствии с ленинской моделью партии организация в конечном итоге заместит партию, ЦК заместит организацию и, наконец, диктатор заменит собой ЦК. (Весьма точное предвидение эволюции большевистской партии у власти!)
Вернувшись в Россию в 1905 году, Троцкий активно участвовал в первой русской революции. В октябре 1905 года он стал заместителем председателя Петербургского совета рабочих депутатов, а затем и его председателем. После ареста исполкома совета в декабре Троцкий был приговорен к ссылке в Сибирь на вечное поселение. По пути к месту ссылки ему удалось бежать. Так Троцкий вновь оказался в эмиграции. Важно отметить, что именно в 1905 году Троцкий и его тогдашний соратник и единомышленник Александр Парвус разработали знаменитую концепцию перманентной революции. Суть ее сводилась к тому, что российская революция должна будет от буржуазно-демократической фазы сразу же перейти к социалистической, но победить сможет лишь как составная часть революции европейского пролетариата, для которой она станет прологом. Фактически именно из этой концепции исходил Ленин, захватывая власть в октябре 1917 года.
В годы Первой мировой войны Троцкий занимал интернационалистическую позицию – иными словами, всячески проклинал патриотизм и выступал за поражение России. Редактировавшиеся им парижские русскоязычные газеты «Голос» и «Наше слово» фактически были германофильскими органами, в связи с чем «Наше слово» было закрыто французскими властями, а Троцкому было предписано покинуть страну. Теоретик перманентной революции был вынужден уехать в Испанию, а затем в США. Вскоре после Февральской революции 1917 года он отплыл из Нью-Йорка в Россию, но был задержан британскими властями на территории Канады по подозрению (трудно сказать, насколько обоснованному) в том, что он является германским агентом. Около месяца Троцкий провел в лагере для интернированных в Галифаксе, откуда был освобожден лишь после просьбы министра иностранных дел России Павла Милюкова.
Троцкий прибыл в Петроград в мае 1917 года и сразу же начал сближение с большевиками. Ленин, который теперь оценивал перспективы российской революции, в сущности, так же, как Троцкий в 1905 году, тоже был не против альянса с теоретиком перманентной революции и даже предложил Троцкому и его сторонникам занять ряд руководящих постов в большевистской партии. В июле 1917 года Троцкий вступил в РСДРП(б) и был избран в состав большевистского ЦК. В сентябре он стал председателем Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов и на этом посту активно участвовал в осуществлении Октябрьского переворота. Им был сформирован военно-революционный комитет, являвшийся основным органом подготовки вооруженного восстания в Петрограде.
После захвата власти большевиками Троцкий стал на несколько лет вторым после Ленина человеком в большевистской иерархии. В годы Гражданской войны и военного коммунизма он показал себя блестящим оратором, ярким публицистом, энергичным организатором и беспощадным диктатором, предпочитавшим решать любые проблемы с помощью насилия и репрессий. «Люди для него – это лишь единицы, сотни, тысячи, сотни тысяч единиц, при помощи которых можно дать наибольшее питание своему Wille zur Macht [воле к власти]», – писал Григорий Зив.
В первом советском правительстве Троцкий занял пост наркома иностранных дел. Вскоре, однако, он смог продемонстрировать свои способности на другом поприще: в 1918 году Троцкий был назначен наркомом по военным и морским делам и председателем Реввоенсовета РСФСР. Фактически именно Троцкий был создателем регулярной Красной армии, причем в процессе строительства армии и установления в ней воинской дисциплины он использовал самые драконовские методы, в том числе расстрелы. «Мы возьмем питерских рабочих как основу и потом ленивого мужика заставим штыком пойти в бой» – так наркомвоенмор охарактеризовал суть своего плана создания дисциплинированной армии.
Троцкий был также одним из вдохновителей политики красного террора и, в частности, инициатором создания первых в советской России концлагерей. В августе 1918 года по его приказу в Муроме, Арзамасе и Свияжске были организованы концентрационные лагеря для «темных агитаторов, контрреволюционных офицеров, саботажников, паразитов, спекулянтов». Он также принимал активное участие в организации продотрядов, конфисковывавших продовольствие у зажиточных крестьян, создании трудовых армий и кампании по изъятию церковных ценностей. Кроме того, Троцкий сыграл важную роль в подавлении восстания кронштадтских моряков в марте 1921 года.
Террор и другие насильственные меры новой власти нуждались, естественно, в теоретическом оправдании. И в 1920 году Троцкий пишет книгу «Терроризм и коммунизм», в которой подводит под них марксистскую базу. В переходный период между капитализмом и социализмом, доказывал Троцкий, необходима диктатура пролетариата, которая резко усиливает государственную власть, и особенно ее принудительные функции. «Путь к социализму, – писал он, – лежит через высшее напряжение государственности. Как лампа, прежде чем потухнуть, вспыхивает ярким пламенем, так и государство, прежде чем исчезнуть, принимает форму диктатуры, то есть самого беспощадного государства, которое повелительно охватывает жизнь граждан со всех сторон». (Эта идея была позднее заимствована Сталиным.)
Книга Троцкого была буквально панегириком революционному террору. Красный террор, писал он, ускоряет гибель буржуазии, это «орудие, применяемое против обреченного на гибель класса, который не хочет погибать».
В своей книге Троцкий доказывал, что рабочим классом в эпоху диктатуры пролетариата должен руководить его авангард, Коммунистическая партия, которая подчиняет себе все другие организации рабочих – Советы и профсоюзы. Оппозиционные партии, в том числе социалистические, должны быть запрещены, их органы печати (распространители «классовой лжи буржуазии») – закрыты. Профсоюзы при диктатуре пролетариата, утверждал Троцкий, приобретают принудительный характер, они должны охватывать всех промышленных рабочих и дисциплинировать их. В книге доказывалась также необходимость трудовой повинности и милитаризации труда. Плановое хозяйство, писал Троцкий, несовместимо с «вольным наймом» (свободным выбором рабочего места) и немыслимо без централизованного распределения рабочей силы, определяемого общегосударственным планом. В рамках такой системы, отмечал польский философ Лешек Колаковски, люди рассматриваются просто как трудовые единицы.
В сущности, рассмотренные в работе «Терроризм и коммунизм» фундаментальные принципы диктатуры пролетариата: максимальное усиление государственной власти, всесторонний охват государством жизни граждан, однопартийная диктатура, контроль партии над Советами и профсоюзами, террор против врагов режима, централизованное управление экономикой, жесткая производственная дисциплина – являются характерными чертами тоталитарного правления. (Недаром Сталин, читая эту книгу, делал на полях пометки, говорившие о его согласии с основными идеями ее автора.)
По словам Ленина и Троцкого, насилие со стороны пролетарского государства является временным явлением, необходимым лишь в эпоху перехода от капитализма к социализму, в бесклассовом же социалистическом обществе государство и принуждение отомрут. Однако диктаторские методы, что вполне естественно, из временных вскоре превратились в постоянные, из средства стали самоцелью.
К 1921 году в советской России было окончательно сформировано однопартийное государство, а в течение двух последующих лет партийный аппарат полностью подчинил себе большевистскую партию. И именно в конце 1923 года Троцкий выступил с критикой положения дел в РКП(б). Человек, ранее душивший любую демократию в стране и в партии, неожиданно потребовал внутрипартийной демократии, начал обличать партийный бюрократизм и признал нездоровым такое положение дел, когда партаппарат думает и решает за всю партию. По-видимому, тогдашние выступления Троцкого в защиту внутрипартийной демократии объяснялись тем, что он чувствовал: его положение в большевистской иерархии становится все более непрочным по мере того, как укрепляется власть Сталина.
С этого времени вокруг Троцкого стала группироваться так называемая левая внутрипартийная оппозиция, занимавшая по внутри- и внешнеполитическим вопросам более радикальные позиции, чем сталинская группировка. Основное идеологическое расхождение между левой оппозицией и сталинской фракцией заключалось в вопросе о том, можно ли построить социализм в отсталой изолированной России при отсутствии помощи со стороны победившего рабочего класса ведущих индустриальных стран. Сталин и поддерживавший его тогда Бухарин утверждали, что построение социализма «в одной, отдельно взятой стране» вполне возможно, в то время как Троцкий и левая оппозиция настаивали, что без поддержки мировой революции социалистическое строительство в СССР обречено.
Помимо того, левая оппозиция обвиняла сталинскую группировку в излишне умеренном курсе по отношению к городской буржуазии («нэпманам») и зажиточному крестьянству и вообще в отходе от революционной линии. Троцкий и его единомышленники требовали сворачивания НЭПа, перехода к планированию и ускоренной индустриализации страны (сверхиндустриализации). Причем принадлежавший к троцкистской оппозиции экономист Евгений Преображенский заявлял, что индустриализация СССР должна опираться на эксплуатацию крестьянства, которое может рассматриваться в качестве колонии для социалистической промышленности.
Конфликт между левой оппозицией и сталинской группировкой, разумеется, не был только столкновением идей, он тесно переплетался с борьбой за власть. В ходе схоластических споров относительно «социализма в одной стране» решался более важный вопрос: кто, Троцкий или Сталин, станет наследником Ленина? Если же подойти к этой проблеме непредвзято, то можно отметить, что на звание наследника Ленина могли претендовать оба большевистских лидера. Как писал русский философ-эмигрант Георгий Федотов, «Троцкий и Сталин – оба являются учениками Ленина, в разных направлениях развивающими наследие учителя. Троцкий отразил революционный и интернациональный дух Ленина, Сталин – его деспотические и русские (или евразийские) черты. Имморализм Ленина они усвоили оба».
Вопрос о ленинском наследстве в конечном итоге был решен не столько убедительностью аргументов, сколько использованием возможностей партийного аппарата. Возглавляя секретариат большевистской партии, осуществлявший назначения партийных работников, Сталин размещал на руководящих постах преданных ему лично функционеров, которые подбирали нужный ему состав партийных форумов. Поэтому на съездах и конференциях ВКП(б) сторонники Сталина всегда оказывались в большинстве. В борьбе против партийной машины у оппозиции не было шансов. В 1926–1927 годах Троцкий и его единомышленники были изгнаны со всех партийных и государственных постов, затем арестованы и отправлены в ссылку. В 1928 году Троцкий был депортирован в Алма-Ату, а в 1929-м выслан в Турцию.
То, что в реальности разница между Сталиным и Троцким была не столь велика, было доказано последующими событиями. Разгромив левую оппозицию, Сталин фактически заимствовал ее программу. НЭП был свернут, единственным регулятором экономики стало централизованное планирование. В деревне под лозунгом «ликвидации кулачества как класса» развернулось наступление на зажиточных крестьян. Началась форсированная индустриализация, ресурсы для которой государство получало за счет эксплуатации и ограбления крестьянства. А предпринятые в 1930-е годы шаги по установлению на предприятиях суровой дисциплины кажутся взятыми прямо из «Терроризма и коммунизма».
Троцкий не по своей воле оказался в очередной эмиграции. Прожив несколько лет в Турции, он перебрался во Францию, затем в Норвегию и, наконец, в Мексику, где был в августе 1940 года убит сталинским агентом. В работах 1930-х годов он писал о бюрократическом перерождении власти в СССР, которое, на его взгляд, доказывало невозможность построения социализма в одной стране. В этот период Троцкий обрушил немало критических стрел на сталинский тоталитаризм, но решительно отвергал мнение, что между большевизмом первых послеоктябрьских лет и сталинизмом существует какая-либо преемственность. Он так и не осознал, что та деспотическая система, которая изгнала его из СССР и преследовала его сторонников, была естественным и логическим продолжением созданной им самим вместе с Лениным формы правления.
Подводя некоторые итоги, отметим, что результаты политической деятельности Троцкого стали ярким подтверждением банкротства революционизма. Послеоктябрьская история России наглядно показала, что попытка разрушить старый мир до основанья, а затем на его месте построить новое общество по умозрительным схемам ведет только к террору, деспотизму и распаду традиционно-органических основ общественного бытия. Причем трагические последствия революции обрушиваются не только на народ, над которым проводится жестокий эксперимент, но и на самих его инициаторов. Достаточно вспомнить судьбу Троцкого, его соратников, да и большей части старой гвардии большевизма…
Революция доказала от обратного, что оптимальным путем социального прогресса является эволюционно-органическое развитие, сохраняющее историческую преемственность. Хочется верить, что Россия после всех социальных экспериментов, которые она претерпела в XX веке, вступит наконец на этот путь.
комментарии(0)