Российская национальная идея: между прошлым и будущим

Владимир Соловьев более 100 лет назад стремился соединить русскую идею с идеями либерализма и социального прогресса.  Николай Ярошенко. Портрет  философа Владимира Соловьева. 1895. ГТГ

Поиск национальной идеи в посткоммунистической России продолжается уже свыше 20 лет – и пока без заметных результатов (если не считать превращения в подобие общенациональной идеи культа потребления). Нужна ли вообще современной России национальная идея? И если да, то какие ценности, принципы, идеалы могут лечь в ее основу? 

Проект совместной жизни

Представляется, что российская идея нашей стране все-таки нужна. Национальная идея способствует появлению у нации веры в себя, чувства собственного достоинства и исторического оптимизма. Она позволяет наметить и обосновать цели развития страны – а ведь для того, кто не знает, куда плыть, ни один ветер не является попутным. Опыт Западной Германии (после 1948 года) и новых индустриальных стран Юго-Восточной Азии показывает, кстати говоря, важность вдохновляющей идеи для осуществления экономического рывка. Можно сказать, что национальная идея для страны – то же, что достойная Я-концепция и уверенность в своих силах для отдельного человека.

Национальная идея также может сыграть важнейшую роль в процессе обретения российским обществом национальной идентичности, послужить для нее одним из существенных элементов. Она способна преодолеть ценностные расколы в российском социуме, помочь его консолидации и способствовать превращению населения России в гражданскую нацию. Наконец, российская национальная идея может позитивно повлиять на имидж нашей страны за рубежом (как известно, кто не уважает себя сам, того не будут уважать и другие). 

Что же представляет собой национальная идея? С точки зрения испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета, это «проект совместной жизни», способствующий сплочению данного сообщества и содержащий представления о его месте и роли в составе мирового целого. Очевидно, что национальная идея должна содержать ответы на фундаментальные вопросы, касающиеся самых основ бытия социума: кто мы? откуда пришли? куда идем? кем мы хотим стать? какова цивилизационная миссия России? какой вклад наша страна сделала и может сделать в копилку общечеловеческого прогресса? 

Система сплачивающих идеалов и ценностей должна, разумеется, вытекать из всей истории и культуры страны. Какие же «кирпичики» могут лечь в основу современной российской национальной идеи? По верному замечанию выдающегося русского философа Владимира Соловьева, «идеал, если он только не пустая мечта, не может быть ничем другим, как осуществимым совершенством того, что уже дано». Так же и национальная идея не может быть сконструирована произвольно, но должна интегрировать элементы, уже существующие в духовной культуре народа и национальной психологии, в том числе и ее бессознательной составляющей. Поскольку в коллективном бессознательном народа живет не только прошлое и настоящее, но и предчувствие будущего, разработка национальной идеи должна опираться на изучение архетипических представлений, фольклора, мифов и символики политической культуры, ценностей и т.д. 

Должно, конечно же, использоваться и наследие русских философов XIX – первой половины XX века: Владимира Соловьева, Федора Достоевского, Николая Бердяева и др. Этими мыслителями были раскрыты существенные черты национального характера и отечественной культуры, постижение которых является необходимой предпосылкой для выработки российской идеи. Представляют интерес и их интуиции относительно роли России в мире. Вместе с тем национальная идея должна быть, безусловно, вписана в контекст сегодняшнего дня, и творчество отечественных философов прошлого и позапрошлого веков может дать только некоторые отправные точки для ее поиска. Современная российская идея не может быть воспроизведением классической русской идеи, но не может и полностью разрывать с ней. Отношения между ними скорее можно охарактеризовать как преемственность.

Поиск собственной идентичности

Естественно, возникает вопрос: может ли русская идея помочь формированию российской национальной идеи? Совершенно очевидно, что национальная идея в полиэтничной и поликультурной стране не может быть идеей какого-либо этноса или конфессии, она может быть только светской и общенациональной, то есть скорее национально-государственной. 

Современная российская национальная идея может существовать лишь как идея российской гражданской нации (и одновременно способствовать ее формированию). В то же время следует отметить, что понятие «русская идея» в XIX – начале XX века отнюдь не носило этнического характера. В то время русская идея была синонимом российской и означала именно идею национально-государственную. Поэтому не стоит противопоставлять друг другу русскую и российскую идеи, их можно рассматривать скорее как разные этапы поиска Россией смысла своего бытия в мире и своей идентичности. 

Из сказанного также вытекает, что в основе российской идеи могут лежать только общечеловеческие универсальные ценности. Но всечеловечность всегда была присуща русскому сознанию и русской культуре, почему последняя и способна играть в российском обществе интегративную роль. И классическая русская литература (Пушкин, Толстой, Достоевский), и русская философская мысль всегда призывали не к чему иному, как к уважению человеческой свободы и достоинства.

Теперь о ключевых элементах русской идеи в трактовке отечественных мыслителей XIX–XX веков. Какие из них могут быть использованы при выработке современной российской национальной идеи?

Русская идея генетически восходит к нравственно-религиозным ценностям православия. В то же время ее разрабатывали не только философы православно-славянофильского лагеря. Своеобразная версия русской идеи возникла в рамках народническо-социалистического направления российской общественной мысли, опиравшегося на «научное» мировоззрение и веру в прогресс. Развивали ее и философы, стремившиеся к синтезу положительных начал славянофильства и западничества. Такую ее трактовку мы можем найти, например, в работах Владимира Соловьева. 

Представляется, что сегодня при разработке национальной идеи нельзя не обратить внимания на работы философов-эмигрантов, объединившихся вокруг журнала «Новый град» (выходил в Париже в 1931–1939 годах). Авторами «Нового града» были Георгий Федотов, Федор Степун, Николай Бердяев, Илья Бунаков-Фондаминский, Борис Вышеславцев и др. Мыслители этого направления продолжали интеллектуальную традицию славянофилов и Владимира Соловьева – стремились соединить христианство и русскую идею с идеями либерализма и социального прогресса. Национальная идея была для них неотделима от признания высшей ценностью человеческой личности. Новоградцы защищали «вечную правду личности и ее свободы», отстаивали права человека и либерально-демократическое государственное устройство, а их взгляды на историческое призвание России характеризовались универсализмом, всечеловечностью и не имели ничего общего с узким национализмом.

Возможность высшего синтеза

Что же представляет собой русская идея? Если попытаться очень сжато выразить ее основное содержание, можно сказать: она ставит перед Россией задачу воплощения нравственных начал в общественную жизнь, осуществления солидарности всех людей и народов (того, что Владимир Соловьев называл «положительным всеединством»). Этот базовый концепт имеет целый ряд проекций на политическую, социальную, экономическую, духовную, внешнеполитическую и другие сферы жизни общества, область межэтнических и межкультурных отношений.   

Какой бы вид в конечном итоге ни приобрела российская национальная идея, очевидно, что она будет так или иначе связана с представлением о том, что Россия призвана воплотить в жизнь социальную Правду, создать строй общественной гармонии. «Вражда, раздор есть для нас не столько нарушение закона и долга, сколько нарушение Космоса, красоты, любовной гармонии», – утверждал, например, известный философ Русского зарубежья Борис Вышеславцев. Интегральная часть русской идеи – идеал свободной социальной солидарности (в терминологии славянофилов и их последователей – соборности), примиряющей все противоречия. Русская/российская идея утверждает гармоничное сосуществование не только социальных, но и этнических групп, образующих российскую цивилизацию. Так, Владимир Соловьев видел Россию «семьей народов». Многие отечественные философы полагали, что, создав новый, справедливый и гармоничный общественный строй, Россия покажет пример остальному миру. В этом ее универсальная, общечеловеческая миссия! 

Неотъемлемым компонентом русской идеи был постулат: Россия призвана содействовать осуществлению всечеловеческого братства и защищать всех «униженных и оскорбленных». Во всяком случае, именно к этому сводятся интуиции многих выдающихся русских философов. Николай Бердяев утверждал: «Русскому сознанию XIX века был свойствен универсализм, всечеловечность, и универсализм есть русская традиция». «Национальная идея русская есть, в конце концов, лишь всемирное общечеловеческое единение», – писал Федор Достоевский. Высший смысл русской идеи писатель видел в защите всех слабых и угнетенных в мире. Согласно Бердяеву, русская идея «есть идея коммюнотарности и братства людей и народов» (коммюнотарность – светская, социальная проекция соборности). Во внешнеполитическом плане это означает активное участие России в укреплении всемирной солидарности и гармонизации всей системы международных отношений. 

Некоторые отечественные мыслители, далее, полагали, что России суждено согласовать все европейские идеи и ценности, осуществить их высший синтез. «Мы предугадываем, – писал Достоевский, – что русская идея, может быть, будет синтезом всех тех идей, которые с таким упорством, с таким мужеством развивает Европа в отдельных своих национальностях; что, может быть, все враждебное в этих идеях найдет свое примирение и дальнейшее развитие в русской народности». 

В первом номере журнала «Новый град» (Париж, 1931 год) Федор Степун писал о необходимости «органического, творческого сращения» трех основных идей европейской культуры – христианской истины (братства всех людей), политической свободы и социально-экономической справедливости. Между тем европейская социально-философская мысль уже больше двух веков бьется над проблемой, как примирить между собой республиканские ценности – свободу, равенство и братство. Как заметил в этой связи французский философ Анри Бергсон, «если рассмотреть республиканские лозунги, то можно обнаружить, что третий из них снимает столь часто отмечаемое противоречие между двумя другими и что братство является главным». Но ведь именно братство, солидарность людей и народов является важнейшим содержанием русской идеи. Поэтому именно русская идея способна синтезировать эти ценности. 

Солидаристический либерализм

Итак, русская/российская национальная идея может примирить между собой социализм, либерализм и консерватизм. Весьма схематически это «органическое, творческое сращение всех трех идей» может выглядеть следующим образом: российский либерализм должен быть консервативным, опирающимся на отечественные духовные ценности, историко-культурные традиции и нравственные заветы – и именно поэтому он не может не быть социальным. Идеология, полностью разрывающая с российскими социальными и коммюнотарными ценностями, образующими важный пласт народного сознания, как раз не может быть названа консервативной. 

Действительно, среди творцов русской идеи нам не удастся найти сторонников «манчестерского» либерализма. Русские философы, как правило, тяготели к христианскому и персоналистическому социализму или к социальному либерализму. Антибуржуазные установки русской философской мысли были связаны нередко с противопоставлением российской духовности западной материалистической, мещанской цивилизации. Мысль о том, что для русского человека духовные ценности имеют приоритет перед материальными, а совесть важнее экономического успеха, можно найти у многих отечественных мыслителей – от классиков славянофильства до Александра Солженицына. Вообще отечественной философии, которой всегда был присущ этикоцентризм, свойственно стремление подчинить экономику нравственным императивам. Так, Сергей Булгаков определял политическую экономию как прикладную этику, именно этику экономической жизни, а Владимир Соловьев утверждал, что «нравственное упорядочение экономических отношений было бы вместе с тем и экономическим прогрессом». 

К сказанному можно добавить, что философы-новоградцы тяготели именно к синтезу консервативных, либеральных и социалистических ценностей. Они хранили верность гуманистическим заветам российской духовной культуры, отстаивали индивидуальную свободу и принципы демократического правового государства. «Против фашизма и коммунизма мы защищаем вечную правду личности и ее свободы», – говорилось в редакционной статье первого номера журнала. Новоградцы не принимали ни коммунизм, ни капитализм и искали «иного, третьего строя, где интересы личности и общества, свободы и солидарности были бы равномерно обеспечены». 

Таким образом, русская/российская идея несет примирение между собой ценностей социализма, либерализма и консерватизма, справедливости и свободы, модернизации и национальной самобытности. Синтез этих ценностей может быть назван солидаристическим либерализмом. Социально-экономическое преломление солидаристического либерализма, очевидно, предполагает такую экономическую систему, в которой рыночная экономика и частное предпринимательство сочетаются с социальным партнерством, элементами корпоративизма, различными формами экономической демократии (участие персонала компаний в управлении, в прибылях и акционерном капитале, развитие кооперации и т.д.) и требованиями экологии. 

Очевидна близость концепции социальной солидарности традиционным русским представлениям о соборности (которая ведь есть не что иное, как стремление свободных людей к сплочению на основе взаимного согласия и взаимопомощи). В то же время солидаристские ценности не только вполне вписываются в европейскую социокультурную традицию, но и могли бы сыграть важную роль в процессе модернизации российского общества. Несомненно, социальная солидарность является одной из тех общечеловеческих ценностей, которые обязательно должны входить в российскую национальную идею.

Противостоять социальному разложению

Попытаемся теперь резюмировать сказанное и выделить ключевые элементы русской идеи. Задачу России, ее универсальную, общечеловеческую миссию она видит в воплощении в жизнь социальной Правды. Русская идея предполагает свободную социальную солидарность, гармоничное сосуществование народов, культур и традиций России. Более того, Россия считается призванной содействовать осуществлению всечеловеческого братства и защищать всех «униженных и оскорбленных». Русская идея не только не враждебна европейским ценностям, но стремится примирить их между собой, она способна осуществить высший синтез социалистических, либеральных и консервативных ценностей. Русская идея предполагает не только братские отношения между людьми и народами, но и нравственную организацию экономики на основе солидарности. Наконец, ее интегральной частью является представление, что Россия и российская культура могут открыть новые горизонты также и людям Запада. 

Таким образом, важнейшими ценностями, лежащими в основе русской идеи, являются всечеловечность, свобода, социальная солидарность, гармония, братство, справедливость, духовность, терпимость, открытость. Эти ценности являются, в сущности, общечеловеческими и потому могут выполнить в России национально-интегративную функцию. А значит, они могут лечь и в фундамент российской общенациональной идеи.               

Сказанное, разумеется, вовсе не исключает того, что в современную национальную идею должны войти и элементы, ассоциируемые обычно с европейской либеральной традицией, – формирование российской гражданской нации (предполагающее помимо прочего социальную интеграцию общества) и укрепление либерально-правовых начал государственного устройства. А вот безграничное потребительство в российскую идею никак не вписывается. «Когда при равнодушии общества к высшим идеям является крайнее неравнодушие к низшим интересам и материальным благам, тогда ясно, что наступило социальное разложение» – эти слова Владимира Соловьева, написанные более 100 лет назад, как представляется, не потеряли своей актуальности.