Путь к энергокольцу всевластия

Для того чтобы вписаться в Азиатское энергетическое суперкольцо, России нужно решить как минимум два вопроса. Первый – удешевить строительство новой генерации на востоке страны, особенно объектов «зеленой» энергетики. Второй – придумать, как передать излишки партнерам по Северо-Восточной Азии, учитывая, что технологии сверхдальних перетоков пока что слишком дорого стоят.

Еще год назад в своем выступлении на II Восточном экономическом форуме (ВЭФ) во Владивостоке президент Владимир Путин поддержал идею создания Азиатского энергетического суперкольца. «Включить» в единую сеть предполагается Россию, Китай, Японию, Южную Корею, потенциально Монголию и даже КНДР. То есть те страны, которые входят географически в макрорегион Северо-Восточной Азии (СВА). Теоретические выгоды от подобного объединения известны: обмен суточными и сезонными излишками мощностей (для покрытия пиковых нагрузок в разных часовых поясах), перетоки из профицитных районов в дефицитные, повышение надежности и безопасности энергосистем за счет их взаимосвязи (например, резервирование энергии на случай природной или техногенной катастрофы).

Сегодня на страны СВА за вычетом России приходится 77% энергопотребления в Азии и более трети мировых выбросов углекислого газа. В исследовании Сколковского института науки и технологий (Сколтех), корейской KEPCO и Института систем энергетики имени Л.А. Мелентьева (ИСЭМ СО РАН, Иркутск) указывается, что благодаря перетокам между странами СВА можно избежать затрат на строительство до 38 ГВт новой генерации. И не строить около 16 ГВт тепловых и гидроаккумулирующих электростанций, необходимых именно для компенсации нерегулярности выработки из возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Таким образом, на инвестициях в инфраструктуру можно сэкономить до 50 млрд долл., а на снижении операционных расходов за счет совместной работы энергосистем – до 17 млрд долл. ежегодно.

Как заявил в своем выступлении на ВЭФ Чэн Чжицян, заместитель генерального секретаря Global Energy Interconnection Development and Cooperation Organization (GEIDCO), «ресурсы мира ограничены, критично стоит вопрос загрязнения. Перед нами стоит задача создания равновесной и сбалансированной системы потребления нефти, угля, других ресурсов. И надо уже сейчас думать о том, какие вызовы перед нами будут стоять завтра. В рамках энергокольца мы должны добиваться оптимального перераспределения между типами энергии, производителями и потребителями».

Чрезвычайно масштабно и невероятно долго

Впрочем, опыт других энергетических интеграционных объединений, например, Европы (четыре сети, соединенные между собой линиями постоянного тока) или Северной Америки, где оно тоже выстроено, но по понятным причинам всего между двумя контрагентами (США и Канадой), на уровне СВА пока вряд ли применим. «Этот проект в один присест реализовать невозможно. Мы видим, что он уже разбивается на подпроекты, которые даже могут конкурировать друг с другом. Интересно будет увидеть, какой из этих проектов возобладает и какие проекты за ним потянутся», – заявил на сессии «Азиатское энергокольцо. Готовы ли политики и энергетические компании?», которая прошла 6 сентября в рамках III ВЭФ во Владивостоке, заместитель генерального директора по стратегическому развитию ПАО «Россети» Евгений Ольхович.

Сегодня Россия уже продает электричество в Китай по специально построенным для этого ЛЭП от Бурейской и Зейской ГЭС в Амурской области. Импортирует нашу энергию и Монголия: львиная доля объемов туда идет с угольной Гусиноозерской ГРЭС в Бурятии.

Только возобновляемая генерация

Пока все сетевые инициативы лежат в русле межгосударственных связей, а не объединения энергосистем. ЛЭП между двумя странами – это еще не энергокольцо, тем более если речь идет о сетях переменного, а не постоянного тока. Даже беглый просмотр предлагавшихся потенциальных составных частей энергокольца говорит о всеядности: кроме «чистых» видов генерации, там и угольные ТЭС, которые не особо вписываются в логику «зеленого развития».

По мнению генерального директора «ЕвроСибЭнерго» Вячеслава Соломина, поставки на экспорт чистой энергии сибирских и дальневосточных ГЭС стоит рассматривать как наиболее целесообразный и оптимальный с общемировой точки зрения выбор для России. ГЭС в отличие от ветряных и солнечных станций могут работать и в базовой нагрузке, и покрывать пики потребления. При этом, несмотря на все рекорды советского гидростроительства и статус «речной цивилизации», Россия остается страной с наименее развитым гидропотенциалом – всего около 20%. За счет энергии рек в нашей стране можно было бы вырабатывать более 800 млрд кВт-ч, в то время как по факту гидроэнергетика сейчас производит около 170 млрд кВт-ч ежегодно. В развитых странах степень освоения гидропотенциала гораздо выше – от 60% в США до более чем 90% в Швейцарии.

По оценкам «ЕвроСибЭнерго», на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири можно построить до 40 ГВт новых ГЭС, способных производить около 200 млрд кВт-ч в год. Наибольший потенциал сосредоточен в бассейне реки Амур (до 20 ГВт), в Южной Якутии (8–15 ГВт), в Эвенкии (7–10 ГВт). Небольшим резервом обладает и Ангаро-Енисейский каскад – там еще можно возвести два-три ГВт новых ГЭС. Однако строительство крупных ГЭС силами исключительно частных компаний в существующих условиях вряд ли возможно. Чтобы обеспечить для новых проектов баланс окупаемости, пусть и не быстрой, и привлекательной цены на электроэнергию для тех же покупателей в СВА, потребуется участие государства: соинвестиции в сетевую и другую инфраструктуру, строительство тела плотины, подготовка водохранилища, льготные налоговые ставки.

Тянуть сети?

И это лишь частный пример – аналогичные вопросы могут возникнуть и при строительстве любой новой генерации на востоке России. Серьезной проблемой станут и расстояния между центрами генерации и центрами потребления. С учетом стоимости передачи конечный тариф на производимую новыми ГЭС электроэнергию будет явно выше, чем на действующих станциях. Впору ставить вопрос ребром: сможет ли эта цена быть конкурентоспособной для потребителей в Азии? «Протяженность линий электропередачи в таких проектах измеряется в тысячах километров. По нашим грубым подсчетам, стоимость столь дальней передачи может доходить до 7 центов за кВт-ч. Это дорого», – говорит Вячеслав Соломин.

По словам Соломина, «мы находимся на развилке: либо строить энергоемкие производства близко к источникам генерации, как делали в СССР и в России – алюминиевые заводы, в будущем дата-центры, точки блокчейн-майнинга. Либо развивать технологии сверхдальней передачи, сетей сверхвысокого напряжения, то есть добиваться радикального снижения стоимости таких линий».

Как заявил на сессии ВЭФ Оу Сяомин, глава представительства Государственной электросетевой корпорации КНР в России, его компания только сейчас строит 15 крупных ЛЭП. Кроме того, в Китае уже построено семь линий сверхвысокого напряжения длиной свыше 2 тыс. км каждая. В стадии строительства еще шесть, а к 2030 году планируется построить суммарно 23 линии. Однако пока что технологии сетей ультравысокого напряжения постоянного тока остаются весьма дорогостоящими.

Энергичная политика?

Политический фактор играет немаловажную роль: так, успехи европейской энергоинтеграции можно рассматривать как частный пример в целом объединения Европы. В Северной Америке Канаде и США тоже, по сути, некуда деваться. Готовы ли страны СВА к подобному объединению на политическом уровне. «Мы что вообще делаем? Либо проекты взаимоотношений отдельных стран, допустим, России и Китая, Китая и КНДР. Либо мы ведем речь о создании действительно единой энергосистемы с участием целого ряда государств. Но для этого необходимы довольно серьезные проработки уже на политическом уровне, поскольку это вопросы совсем уже глубокой интеграции. И те контакты, которые сейчас проходят на уровне встреч, совещаний, рабочих групп, как раз способствуют пониманию того, насколько мы готовы двигаться в этом направлении», – отметил также Вячеслав Кравченко.

«Россия в Азиатском энергокольце может занять место равноправного участника, обеспечивающего источники генерации энергии, в том числе и возобновляемые, если у них будет привлекательная цена для покупателя. Также мы можем оказывать сетевые услуги для энергообъединения. Мы можем привнести свой опыт регулирования рынка: даже то, что есть у нас сейчас, лучше, чем у остальных стран Восточной Азии. И, кроме того, мы можем предоставлять политические гарантии, что крайне важно в плане развития добрососедских отношений в регионе», – говорит директор международного исследовательского центра «Энергетическая инфраструктура Азии» ИСЭМ Сергей Попов.