Корейский цугцванг Японии

Действия северокорейского лидера Ким Чен Ына не добавляют спокойствия региону.

Обострение обстановки на Ближнем Востоке и в Европе несколько затмевает ситуацию в Северо-Восточной Азии, где также действует ряд долговременных факторов, усиливающих напряженность. Один из таких факторов – непростые отношения Японии с обоими государствами на Корейском полуострове. Ряд проблем этих отношений – наследие колониального прошлого Японии и ее агрессии на материке, другие – порождение холодной войны. От их решения во многом зависят военная стабильность и политические перспективы региона.

Неутешительное соглашение

История оставила в отношениях Японии с Южной Кореей два наиболее острых  раздражителя. Один – проблема «ианфу», то есть «женщин для утешения и успокоения» (десятков тысяч кореянок, угнанных во время войны на Тихом океане в японские прифронтовые бордели). Другой – безнадежный спор по поводу территориальной принадлежности горстки островков в Японском море. Сейчас необитаемые островки контролирует Южная Корея, которая и слышать не хочет о японских претензиях. 

Сеул долго требовал от Токио принесения полноценных извинений за поруганные во время оккупации честь и достоинство жительниц полуострова, а также материальной компенсации нескольким десяткам престарелых женщин за моральный и физический ущерб. Токио отрицал существование проблемы, подчеркивая, что она была решена при нормализации двусторонних отношений в 1965 году. Под занавес 2015 года в Сеуле министры иностранных дел Японии Фумио Кисида и Южной Кореи Юн Бен Се подписали соглашение об урегулировании этой проблемы, предусматривающее выплату Японией остающимся в живых «женщинам для утешения» 1 млрд иен (8,22 млн долл.). А затем премьер-министр Абэ по телефону принес личные извинения президенту Пак Кын Хе. Соглашение официальными лицами обеих стран преподносится как «окончательное и необратимое». Однако тут же возникли разногласия по поводу трактовки «исторического документа». Яблоком раздора стала бронзовая статуя сидящей на стульчике корейской девушки, установленная перед японским посольством в Сеуле как символ «женщин для утешения» и напоминание Японии о преступлениях ее армии.

Заклятые союзники

Не секрет, что заключение Токио и Сеулом соглашения по проблеме «женщин для утешения» состоялось в основном благодаря  нажиму Вашингтона, которому раздрай между его важнейшими азиатскими союзниками мешает осуществлять провозглашенный президентом Бараком Обамой поворот США в сторону Азиатско-Тихоокеанского региона с прицелом на возвышающийся Китай. Считая КНДР наряду с КНР главным источником угрозы для безопасности Японии, японские политики, со своей стороны, уверяют, что для сдерживания Пхеньяна их стране необходимо военное сотрудничество с Южной Кореей, особенно в сфере противоракетной обороны. Правда, ему препятствует отсутствие юридической базы для обмена военными секретами между Японией и Южной Кореей. Страны не могут напрямую обмениваться конфиденциальной информацией о баллистических ракетах Пхеньяна. Парламент и общественные организации Южной Кореи выступают против подписания намеченного двустороннего соглашения об обмене такой информацией.

В декабре 2014-го оборонные ведомства Японии и Южной Кореи договорились об обмене информацией о ракетно-ядерных разработках Пхеньяна, но через США. Перспективы подписания другого соглашения, касающегося предоставления на взаимной основе военных товаров и услуг, также не ясны.

Япония не афишировала и совместные с Южной Кореей антипиратские учения в Аденском заливе в декабре прошлого года, опасаясь, что это помешает заключению соглашения о «женщинах для утешения». Однако после подписания этого соглашения, будучи явно под впечатлением от новой постановки ракетно-ядерного спектакля Пхеньяна, Сеул начинает смягчать проявления неприятия нелюбимого соседа. По сообщению японской газеты «Yomiuri Shimbun», высокопоставленный деятель правительства Южной Кореи заявил, что «не время говорить о нашей аллергии в отношении Японии».

Зыбкий треугольник

Примирив Токио и Сеул по чувствительной для них проблеме, Вашингтон намерен с помощью воссоздания треугольника США – Япония – Южная Корея плотнее прессовать Пекин в своем противоборстве с ним за командные высоты в сфере безопасности в АТР. Треугольник этот уже существовал во время холодной войны. Но с распадом СССР выяснилось, что линия, связывающая в треугольнике Японию и Южную Корею, была прочерчена пунктиром. И тогда ожили загнанные под ковер в период холодной войны исторические болячки политики Японии в отношении Корейского полуострова. Теперь американское руководство хотело бы возродить треугольник и развернуть его в сторону  «китайской угрозы». Судя по всему, его полноценное восстановление в новых условиях будет для США делом непростым. Антикитайская геополитическая фигура в Северо-Восточной Азии может оказаться неустойчивой и потому, что Южная Корея не горит желанием участвовать в прессинге соседнего гиганта, ставшего для нее жизненно важным торгово-экономическим партнером. Более того, в последнее время отмечается вызывающий в Японии тревогу политический дрейф Сеула на этом фоне от Токио к Пекину.

Наиболее ярким свидетельством тому служит присутствие южнокорейского президента Пак Кын Хе (в отсутствие Синдзо Абэ) на военном параде в Пекине 3 сентября прошлого года по случаю 70-й годовщины победы Китая в войне сопротивления японской агрессии. Япония и Южная Корея по-разному оценивают и победу на президентских выборах на Тайване в январе 2016 года лидера оппозиционной Демократической прогрессивной партии Цай Инвэнь, выступающей за большую независимость острова от материкового Китая. Если Токио приветствовал это событие, то реакция Сеула была весьма сдержанной. В отличие от Синдзо Абэ, Пак Кын Хе поддержала создание Китаем Азиатского банка инфраструктурных инвестиций.

И вряд ли прочерченная в треугольнике пока также пунктиром линия Япония – Южная Корея станет сплошной благодаря взрыву Пхеньяном устройства, которое он выдает за водородную бомбу, и запущенному в феврале спутнику. Но не исключено, что ядерные и ракетные испытания Пхеньяна в какой-то мере затормозят наметившееся движение Южной Кореи от Японии к Китаю, а также будут способствовать военному сплочению Вашингтона, Токио и Сеула. Правда, японская газета Nikkei, отмечая, что после «северокорейских провокаций» маятник внешней политики Пак Кын Хе качнулся обратно в сторону США, задается вопросом, когда он снова двинется в сторону Китая.

Фехтование на ракетах

Уже говорят о размещении в Южной Корее и в Японии более продвинутой американской системы противоракетной обороны THAAD, которая способна перехватывать баллистические ракеты в космическом пространстве и в атмосфере. Между Вашингтоном и Сеулом уже начались переговоры. По мнению некоторых западных экспертов, THAAD изначально не предназначалась для перехвата ракет того типа, которыми обладает Пхеньян, но дислокация «на пороге» Китая мощных радаров этой системы, позволяющих просматривать далеко вглубь его территорию, должна послужить наказанием китайцев за их отказ от давления на Северную Корею в виде экономических санкций. Южной Корее, где США уже разместили зенитно-ракетные комплексы Patriot, в этом случае уготована и роль замочной скважины, через которую американцы будут подглядывать за тем, что происходит в китайской квартире. 

Пекин резонно опасается, что появление на полуострове этой системы может нейтрализовать его ракетно-ядерный потенциал. Наблюдатели не исключают, что в случае размещения THAAD в Южной Корее Китай может предпринять экономические санкции против нее, что явится ударом по южнокорейской экономике, зависящей от экспорта на китайский рынок. Введение Пекином санкций в отношении Южной Кореи, в то время как Япония, США и Южная Корея добиваются от него санкций против Северной Кореи, явилось бы историческим казусом. 23 февраля в Сеуле прозвучало заявление посла КНР о том, что дислокация THAAD в Южной Корее может нанести непоправимый ущерб двусторонним отношениям. В резком ответе южнокорейское правительство подчеркнуло, что система будет нацелена исключительно против Северной Кореи. В свете такого разворота событий некоторые японские и американские комментаторы предвкушают конец «медового месяца» Си Цзиньпиня и Пак Кын Хе.

THAAD, будь она размещена в Японии и/или на Корейском полуострове, может стать дальневосточным филиалом создаваемых американцами региональной азиатско-тихоокеанской (в основном антикитайской) и глобальной (исключительно антироссийской) систем ПРО. Реализация этих планов будет еще больше подталкивать РФ и КНР к укреплению оборонного сотрудничества, что идет вразрез с интересами безопасности Японии и Южной Кореи.

Куда ни кинь…

Бронзовая кореянка, «женщина для утешения» у посольства Японии в Сеуле, – напоминание о преступлениях армии Страны восходящего солнца. Фото Reuters

Премьер-министр Абэ не упустит шанса использовать ракетно-ядерные испытания Пхеньяна и для обоснования собственного более жесткого курса в сфере безопасности, в том числе путем пересмотра 9-й статьи Конституции, постулирующей отказ Японии от войны как способа разрешения международных споров. Для него это особенно важно ввиду предстоящих в июле выборов в верхнюю палату парламента, на которых изменение Конституции он намерен сделать одной из главных тем. Кроме того, Абэ полон желания показать себя сильным лидером накануне майского саммита «семерки» у себя в стране. Однако можно не сомневаться: шаги в этом направлении бумерангом ударят по отношениям Японии с  Южной Кореей, не говоря о Китае, которые опасаются возрождения японского милитаризма.

Можно полагать, что окончательно треугольник США – Япония – Южная Корея рассыплется только тогда, когда рухнет система династического правления в Северной Корее. Но в этом случае Япония будет иметь под боком непримиримого противника в лице экономически мощной и настроенной жестко антияпонски объединенной Кореи, которая, не исключено, в дополнение к  серьезному военному потенциалу унаследует ракетно-ядерные наработки, имеющиеся на севере полуострова. Как показывает вьетнамский и германский опыт, объединение государств, разделенных в ходе холодной войны, является историческим императивом.

Правда, этот пессимистический, если не сказать кошмарный, для Японии сюжет пока находится где-то далеко за видимой чертой международного политического горизонта. К тому же некоторые западные аналитики считают, что в случае внезапного и насильственного коллапса северокорейского режима Китай введет на север Корейского полуострова войска, чтобы не допустить появления там американских военных баз и предотвратить потоки беженцев на свою территорию. А это приведет к закреплению раздела полуострова, но на качественно новом уровне.

Этот среднесрочный сценарий, предполагающий появление вооруженных сил КНР фактически на побережье Японского моря (которое Южная Корея при поддержке КНДР на международном уровне официально требует переименовать в Восточное море), тоже вряд ли обрадует Токио. Для него это особенно нежелательно в свете набирающего на глазах остроту японо-китайского морского противостояния в Восточно-Китайском море, а также потенциального противоборства этих стран в Южно-Китайском море. По сведениям Nikkei, Вашингтон со времен администрации президента Джорджа Буша-младшего закулисно зондировал позицию Пекина на предмет подготовки к гипотетическому краху Северной Кореи. Но реакция КНР была осторожной. Как пишет газета, падение северокорейского режима не входит в планы Китая, и он отказался от переговоров на базе такого сценария.

Северокорейское уравнение

От того, как далеко Токио сможет продвинуться в решении уже застарелой корейской ракетно-ядерной головоломки, во многом зависит достижение заявленной премьер-министром Синдзо Абэ для Японии на 2016 год амбициозной цели на международной арене – выбиться в лидеры мировой дипломатии. Этому, в частности, должно способствовать проведение саммита «семерки» и то обстоятельство, что в начавшемся году Япония в очередной раз стала непостоянным членом Совбеза ООН.

Пользуясь этим обстоятельством, Абэ мог бы взять на себя инициативу и попытаться реанимировать спящие с 2008 года летаргическим сном шестисторонние переговоры о денуклеаризации Корейского полуострова – единственно просматривающийся сегодня способ сдвинуть с места самую острую проблему полуострова. Но японский премьер вряд ли добьется здесь успеха, если под давлением СМИ и общественности Японии прогресс на этих переговорах опять будет увязывать с проблемой прояснения судеб японцев, похищенных спецслужбами КНДР. Опыт прошлых лет показывает, что Токио не помогают и попытки «бежать впереди паровоза» (ООН) по части наложения экономических репрессалий на Пхеньян в связи с его ядерными и ракетными испытаниями. Да и в недрах самой ООН зреют сомнения относительно их эффективности.

Стало очевидно, что односторонние японские санкции против КНДР не работают и как инструмент решения проблемы похищенных. Более того, Пхеньян пытается использовать эту проблему, одну из самых приоритетных для Абэ, в качестве рычага для вытягивания политических и экономических уступок из Токио. То, что экономические санкции и проблема похищенных являются двумя сторонами медали, доказывает обмен «любезностями» между Токио и Пхеньяном в феврале: в ответ на ужесточение односторонних санкций Японии в отношении Северной Кореи Пхеньян распустил комитет, который в соответствии с двусторонней договоренностью 2014 года расследовал судьбы похищенных. Таким образом, официально провозглашенная Токио «политика диалога и давления» (читай, кнута и пряника) в отношении КНДР оказалась неэффективной – и в ракетно-ядерном аспекте, и в связи с проблемой похищенных.

В главных ролях

Надо иметь в виду, что действовать в ситуации на Корейском полуострове Япония вынуждена под строгим надзором уже давно соперничающих там главных игроков – США и КНР, которые имеют в регионе собственные интересы, далеко не всегда совпадающие с чаяниями Токио. Озабоченный январским ядерным тестом Северной Кореи министр иностранных дел Японии переговорил по телефону по этому поводу со своими коллегами из ряда ведущих мировых держав. Не случайно единственным, кто не ответил на его звонок «в связи с занятостью», был министр иностранных дел КНР. Хотя на тему «ракетно-ядерных провокаций» Пхеньяна у главы внешнеполитического ведомства Китая нашлось время для разговора с его визави из Южной Кореи и США. Кроме того, эту тему сам Си Цзиньпин обсудил по телефону с Пак Кын Хе и Бараком Обамой, но не с Синдзо Абэ. Более того, расхождение позиций по поводу политики в отношении КНДР привело к срыву намеченного на весну визита министра иностранных дел Японии Кисиды в КНР.

Откровенная обструкция Пекином японского руководства, надо полагать, явилась для него холодным душем в условиях, когда три относительно недавние проходные (в буквальном и переносном значении этого слова) встречи Абэ и Си на полях различных международных форумов японцы подают как признаки оттаивания японо-китайских отношений после длительного периода их заморозки. А ранее уже Вашингтон выказывал свое недовольство действиями Токио в отношении Пхеньяна. Американская администрация посчитала, что Япония может предпочесть решение чисто двусторонней проблемы похищенных единству международного фронта давления на КНДР.

О том, кого в Пхеньяне в действительности считают самым главным действующим лицом на Корейском полуострове, свидетельствуют его неоднократные попытки напрямую договориться с Вашингтоном об урегулировании ситуации на полуострове на приемлемых для северокорейского режима условиях. Как стало известно из американских СМИ, очередная такая безуспешная попытка была предпринята буквально накануне испытания ядерного устройства, проведенного в КНДР в январе. Пхеньян призвал Вашингтон к переговорам о мирном договоре, но предложение было отвергнуто, так как северокорейская сторона не согласилась отказаться от своей ядерной программы. В то же время официальный представитель южнокорейского Министерства объединения подчеркнул, что любой мирный договор не должен быть проблемой между США и севером (Корейского полуострова), а вести к нему должна Южная Корея.

Недавно газета Japan Times опубликовала карикатуру, где огромный дядя, олицетворяющий США, с мясницким топором на плече стоит перед мужчиной таких же габаритов со словом «Китай» на груди. А за спиной последнего прячется Северная Корея в образе толстого человечка, в руках у которого воздушный шарик в форме ракеты с устрашающей надписью «водородная бомба». Карикатура точно передает нынешнюю ситуацию на Корейском полуострове. Характерно, что в описанной сценке не нашлось места Японии и Южной Корее. Впрочем, как и России. Рисунок еще раз укрепляет в мысли о том, что, имея перед глазами судьбы лидеров Ирака, Ливии, а возможно, и Сирии, северокорейское руководство любой ценой будет стоять до конца. И не только своего.

Средиземноморский сценарий

А потом, не исключено, сотни тысяч, если не миллионы, северокорейских беженцев хлынут на юг Корейского полуострова, в Китай и Россию. Япония же как самая привлекательная страна региона может стать для них землей обетованной, как Европа для жителей Ближнего Востока и Северной Африки. При этом остров Цусима будет играть роль греческого острова Лесбос или итальянского – Лампедузы. Правда, в отличие от Греции и Италии Страна восходящего солнца превратится в конечный пункт мощного потока голодных, нищих и отчаявшихся переселенцев, как это случилось с Германией. 

Так что не будет преувеличением сказать, что сегодня Токио в разыгрываемой им геополитической партии в отношении разделенного на два государства Корейского полуострова оказался в положении цугцванга. Это приводит к ослаблению роли и влияния Японии на международной арене в целом и ставит под вопрос достижение честолюбивой мечты премьер-министра Синдзо Абэ – в период своего премьерства вывести Японию на лидирующие позиции в мировой политике.