Александр Сухаренко
В эпоху высоких технологий появились притоны кибернетического профиля. Фото Reuters
В условиях кризиса защита экономики от криминалитета становится приоритетной задачей государства. Не случайно данное положение закреплено в новой Стратегии национальной безопасности России (2015). Прошлогодний 4-процентный прирост числа экономических преступлений убеждает в необходимости дополнительных мер по декриминализации отечественной экономики для повышения ее инвестиционной привлекательности на международной арене.
Общероссийский масштаб
Как и следовало ожидать, в минувшем кризисном году число экономических преступлений, выявленных правоохранительными органами, увеличилось на 4,3% (со 107,3 тыс. до 112,4 тыс.). При этом доля тяжких и особо тяжких деяний превысила две трети. Правда, удельный вес экономических преступлений в общем числе зарегистрированных остается небольшим – менее 5%. Размер материального ущерба от экономических преступлений (по оконченным уголовным делам) тем не менее внушителен – 271,4 млрд руб. (в 2014 году – 194,5 млрд). Из этой суммы почти 50 млрд руб. пришлось на налоговые преступления (39,6 млрд в 2014-м).
Наряду с этим почти на 12% увеличилось количество зарегистрированных преступлений в сфере экономической деятельности (с 26,7 тыс. до 30 тыс.), а фактов мошенничества стало больше на четверть (со 159,3 тыс. до 200,5 тыс.).
По данным Национального бюро кредитных историй (НБКИ), количество кредитов, обслуживание которых не осуществлялось с первого же месяца действия договора, то есть имеющих признаки кредитного мошенничества, выросло на 12,6% – до 596 тыс. Доля кредитов с признаками мошенничества выросла до 2,4% от общего количества выданных. Ежегодно кредиторы теряют по этой причине 50–70 млрд руб. В свою очередь, по подсчетам ЦБ, российские банки в четвертом квартале 2015 года в результате кибератак потеряли более 1,5 млрд руб. Недавно в связи с этим было возбуждено уголовное дело по 210-й статье УК РФ (организация преступного сообщества), по которому проходит около 30 человек.
Что касается частного сектора экономики, то там было выявлено более 3 тыс. преступлений против интересов службы в коммерческих организациях (+15,4%), в том числе 1,8 тыс. фактов коммерческого подкупа (+14,8%).
Наиболее криминализированными сферами отечественной экономики по-прежнему остаются финансово-кредитная система, потребительский рынок, операции с недвижимостью, внешнеэкономическая деятельность и природноресурсные отрасли.
Мы не одиноки
В феврале 2016 года международная аудиторская компания PricewaterhouseCoopers представила очередной всемирный обзор экономических преступлений, базирующийся на результатах онлайн-опроса 6,3 тыс. респондентов из 115 стран мира. 45% респондентов были топ-менеджерами, 30% – главами департаментов/отделов, 59% представляли международные компании, а 37% компаний были зарегистрированы на биржах. Респонденты представляли все сектора экономики, включая финансовые услуги (24%), потребительские товары (14%), технологии (7%), промышленность (35%) и профуслуги (6%).
Как оказалось, общий показатель экономических преступлений впервые после финансового кризиса снизился, но незначительно – до 36% по сравнению с 37% в 2014 году. Снижение уровня таких преступлений отмечено в США (с 41 до 37%), Восточной Европе (с 39 до 33%), Азиатско-Тихоокеанском регионе (с 32 до 30%) и Латинской Америке (с 35 до 28%). Вместе с тем уровень экономических преступлений вырос в Африке (с 50 до 57%), Западной Европе (с 35 до 40%) и на Ближнем Востоке (с 21 до 25%). Несмотря на снижение, финансовая стоимость каждого отдельного преступления увеличивается. 14% респондентов столкнулись с убытками на сумму от 1 до 100 млн долл. В результате экономических преступлений больше всего страдает моральный дух сотрудников организации.
Около половины серьезных экономических преступлений было совершено сотрудниками пострадавшей организации. Внутрикорпоративные мошенники – это, как правило, мужчины до 40 лет с высшим образованием, имеющие стаж от трех до пяти лет, занимающие посты руководителей среднего или высшего звена. Семь из десяти опрошенных считают, что для таких лиц основной побудительной силой является наличие возможности.
К числу наиболее часто совершаемых экономических преступлений в мире относятся незаконное присвоение активов (64%), киберпреступления (32%), взяточничество и коррупция (24%). При этом обращает на себя внимание 8-процентный рост количества киберпреступлений. Более половины респондентов почувствовали повышение уровня киберрисков за последние 24 месяца, а 34% считают, что их организации столкнутся с ними в ближайшее время. Несмотря на большие финансовые потери, связанные с киберпреступностью, респонденты видят еще больший ущерб от нее в негативном влиянии на репутацию организаций и росте расходов на юридическое обеспечение, инвестиции и принудительное исполнение.
Значительный уровень киберпреступности отмечен в секторе финансовых услуг (52% против 45% в 2014 году), а также в коммуникационной сфере (44%), химической промышленности (34%), фармацевтике (31%), страховании (29%) и госсекторе (29%).
Что касается мер борьбы с киберпреступностью, то лишь 37% респондентов отметили наличие в их организациях полноценного плана реагирования на киберинциденты. Почти треть заявили о его отсутствии, а 14% – об отсутствии намерения по его внедрению. 45% респондентов полагают, что местные правоохранительные органы не имеют должной подготовки и ресурсов для противодействия киберпреступности.
Более половины респондентов заявили о том, что высшее руководство скорее согласится на то, чтобы сделка не состоялась, чем на дачу взятки. 13% сообщили, что в течение последних двух лет их просили дать взятку, еще 15% считают, что они упустили возможности, которые получили их конкуренты, возможно, в результате дачи взятки.
Путь к катастрофе
20% респондентов полагают, что их организации столкнутся с наиболее распространенными экономическими преступлениями в ближайшее время. Шесть стран «большой двадцатки» (Великобритания, США, Италия, Франция, Канада и Австралия) говорят, что самой большой угрозой для них станет киберпреступность.
По мнению международного эксперта Э. Гордона, видимое снижение лишь маскирует все возрастающую сложность экономических преступлений, обусловленную распространением киберпреступлений и давлением со стороны регулирующих органов, при росте убытков, понесенных в результате каждого преступления. Лишь некоторым компаниям удается достаточно быстро адаптировать свои системы оценки рисков и внутреннего контроля к меняющейся ситуации.
В обзоре PwC содержится вывод о том, что программы по выявлению экономических преступлений и меры реагирования на них отстают от уровня и диапазона угроз, с которыми сталкивается бизнес сегодня. В методике выявления недобросовестных действий просматривается тенденция полагаться на случай. В связи с этим делается вывод о том, что «пассивный подход к выявлению и предупреждению экономических преступлений – путь к катастрофе». Плохое качество данных, отсутствие необходимых навыков и ресурсов, а также низкая степень вовлеченности руководства – основные проблемы, которые респонденты называли чаще всего в качестве причин того, почему программы многих организаций по обнаружению и контролю не могут обеспечить их защиту.
Российский подход
Летом прошлого года Центробанк создал Центр мониторинга и реагирования на компьютерные атаки в кредитно-финансовой сфере (FinCERT), который собирает информацию о хакерских атаках, дает банкам рекомендации по их предотвращению и взаимодействует с правоохранительными органами.
В феврале 2016 года в Госдуму был внесен законопроект о переносе из главы 22 УК РФ («Преступления в сфере экономической деятельности») преступлений, связанных с причинением крупного ущерба и совершенных впервые, в КоАП РФ – в главу 14 («Административные правонарушения в области предпринимательской деятельности и деятельности саморегулируемых организаций»), главу 15 («Административные правонарушения в области финансов, налогов и сборов, страхования, рынка ценных бумаг») и главу 16 («Административные правонарушения в области таможенного дела»). Однако при повторном совершении административного проступка с причинением крупного ущерба виновный подлежит уголовной ответственности. Под крупным ущербом понимается доход, превышающий 250 тыс. руб.
При этом законопроект предусматривает, что размер административного штрафа, исчисляемого исходя из суммы крупного ущерба либо извлеченного дохода в крупном размере, не может превышать 500 тыс. руб. для граждан и 750 тыс. руб. – для индивидуальных предпринимателей и должностных лиц. Кроме этого, в главе 22 УК РФ запланировано исключение такого квалифицирующего признака, как «совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, организованной группой», так как признание юридических лиц преступными сообществами противоречит смыслу и духу закона, поскольку целью их образования являлась экономическая, а не преступная деятельность.
По данным Верховного суда РФ, в 2015 году за преступления в сфере предпринимательства были осуждены 2 тыс. человек, из них 481 – приговорен к лишению свободы, а 479 – освобождены от наказания. На досудебной стадии арестовали менее 200 человек, а в отношении каждого четвертого в избрании такой меры пресечения было отказано. В ряде случаев предпринимателям вместе с мошенничеством инкриминировали более тяжкие преступления, что позволяло взять их под стражу, однако впоследствии такие обвинения не подтверждались. Для урегулирования возникающих проблем в феврале при администрации президента РФ была создана специальная рабочая группа, в состав которой войдут руководители «Опоры России», «Деловой России», РСПП, заместители генпрокурора, глав СКР и МВД. Группа должна собираться не реже чем раз в квартал и приглашать на свои заседания ответственных должностных лиц.
