Шанс для германской внешней политики

По мнению Гернота Эрлера (слева), действия НАТО привели к ухудшению отношений между Россией и Западом, а ОБСЕ должно стать площадкой для их диалога. Фото со страницы ОБСЕ в Flickr

В этом году к Германии от Сербии перешло председательство в ОБСЕ – международной организации регионального масштаба, в которую входят 57 государств, в том числе Россия и США. На сегодня это практически единственная европейская организация, где Россия может вести равноправный диалог и сотрудничать в вопросах, касающихся судеб Европы, со своими оппонентами из других стран. Поэтому роль ОБСЕ как никогда значительна. Однако многое в реализации заложенных в ее уставе потенциальных возможностей зависит от руководства этой организацией. Германия председательствует в ней уже второй раз.

У руля ОБСЕ встал глава МИД ФРГ Франк-Вальтер Штайнмайер, а опытный дипломат Гернот Эрлер, в прошлом занимавший важные посты в Социал-демократической партии Германии и в МИДе, получил в правительстве ФРГ новое назначение – уполномоченный по ОБСЕ. Сейчас он также уполномоченный правительства Германии по межобщественному сотрудничеству с Россией, странами Центральной Азии и «Восточного партнерства». Понятно, что Эрлер хорошо владеет проблематикой взаимоотношений России с Европой. И, судя по всему, именно он должен руководить практической деятельностью Германии в ОБСЕ.

Штайнмайер заявил, что целью Германии в ОБСЕ будет «обновление диалога, восстановление доверия и безопасности». Он также заверил, что Германия будет строго придерживаться системообразующих Хельсинкских соглашений. Собственно, от Штайнмайера можно было ожидать более глубокого взгляда на существующие на континенте проблемы, чем это пока просматривается на межгосударственном уровне российско-германских отношений, что, возможно, связано с влиянием руководства США и ряда европейских партнеров Берлина. Но как же видит их тот, кто должен проводить в жизнь практическую линию Германии в ОБСЕ, – Эрлер?

В ряде интервью накануне вступления в должность и уже после него Эрлер отмечал необходимость усиления ОБСЕ в институциональном плане. Он говорил о том, что транснациональные угрозы возрастают и это вызывает потребность в активном сотрудничестве стран – членов ОБСЕ. Среди угроз он назвал международный терроризм, организованную преступность, наркотрафик, киберпреступность и торговлю людьми. Это звучит логично, но всего названного явно недостаточно для потенциала этой организации. Правда, конкретизируя сказанное выше, он сослался на необходимость прекратить боевые действия в Украине, добиться политического решения и попытаться начать с Россией переговорный процесс о мерах доверия после того, как, по его словам в интервью Badische Zeitung, эти правила ОБСЕ были нарушены.

Эрлер считает, что ОБСЕ как крупнейшая организация мира в сфере политики безопасности как раз и предлагает возможность для организации всестороннего диалога по проблемам политики безопасности от Ванкувера до Владивостока. Тем более что другие подходящие для этого площадки, как, например, G8, уже отпали. В интервью DE Magazin Deutschland Эрлер допустил даже выход ОБСЕ за рамки Европейского континента, чтобы устранить причины миграционного кризиса, охватившего Евросоюз. Он назвал Средиземноморскую конференцию ОБСЕ в Иордании важным импульсом по поиску ответа на причины и последствия миграционного кризиса. Конечно, вряд ли можно что-либо возразить на то, что происходящие в Средиземноморском регионе перемены являются отражением глубинных и сложных процессов, которые могут иметь колоссальные последствия для безопасности в регионе ОБСЕ и за его пределами. И последние договоренности между Россией и США доказывают, что именно конкретные шаги Москвы (при всей важности международных конференций) могут положить начало диалогу между правительством Башара Асада и умеренной оппозицией при одновременном подавлении экстремистских сил в регионе.

Но как же Эрлеру видится преодоление нынешнего раскола Европы? Важно, что Эрлер является сторонником диалога. В интервью «НГ-дипкурьеру» (см. номер от 21.09.15) он заявил, что «Германия боролась за то, чтобы позиция ЕС исходила из возможности только политического решения конфликта(на востоке Украины-прим.редакции), но ни в коем случае не военного. Однако в Европе все еще звучат голоса, которые утверждают, что нет никакого политического решения и нужно все же поставлять Украине оружие, чтобы разрешить конфликт военным путем. Проблема в том, что полная концентрация на политическом решении только тогда становится убедительной, когда это дает возможность оказать давление на другую сторону, в данном случае на Россию. Мы решили оказывать политическое и экономическое давление, но не военное».По всей видимости, военное решение данной проблемы все же стояло на повестке дня. Как отмечает Эрлер в интервью DE Magazin Deutschland, в 2016 году для диалога необходимо использовать имеющиеся коммуникационные каналы. Но является ли это достаточным для восстановления доверия между государствами – членами ОБСЕ и обновления принципов безопасности на континенте?

Сегодня понятие «европейская безопасность» охватывает гораздо более широкое поле, чем 40 лет назад. Тогда речь шла прежде всего о военно-политических отношениях европейских стран. Но теперь на первый план выходят – с точки зрения Москвы – другие проблемы: устойчивое экономическое развитие, преодоление бедности, беспрецедентная миграция, новые формы терроризма, региональные конфликты, в том числе внутриевропейские. Нелишне в этой связи напомнить, что, по мнению российского МИДа, «натоцентричность» не гарантирует безопасность Европе. Одна за другой отмирают партнерские инициативы, которые стоили немалых сил сторонам. Фактически заморожен проект Договора о европейской безопасности. Идея создания комитета по вопросам внешней политики и безопасности, которую Сергей Лавров обсуждал когда-то с канцлером ФРГ Ангелой Меркель в Мезеберге, не реализована.

Более того, над континентом веют ветры холодной войны. Об этом свидетельствует обострение противостояния в медийной сфере. Применение методов спецслужб для поиска виновных в среде российской журналистики (как это прокламируется германскими СМИ) вряд ли способствуют нормализации отношений между Востоком и Западом. Можно себе представить, чем грозит закончиться такое противостояние, если по этому пути пойдет и Кремль. Тогда на принципе свободы слова как на Западе, так и на Востоке можно будет поставить жирный крест.

Критика действий Германии в ОБСЕ звучит не только с российской стороны. Эксперт немецкого центра внешнеполитической аналитики – берлинского фонда «Наука и политика» Гюнтер Майхолд в статье «На следующий день: немецкая внешняя политика по ту сторону кризиса», в частности, отмечает: немецкая и европейская политика должны отказаться от показной активности по принципу «что-то делать, чтобы продемонстрировать деятельность», и попыток действовать как бы в режиме кризиса. Многие политики, продолжает он, слепо придерживаются моделей поведения, которые им заданы традиционными институтами. Сегодня же имеется спрос на гибкие и многовариантные действия. Именно действующие региональные и тематические форматы с их различными вариантами участия заинтересованных сторон могут быть более эффективными для германской внешней политики. Но такой внешнеполитический дизайн требует наличия ясной цели и необходимости определения точек приложения активности.

Нельзя утверждать, что Эрлер не понимает существа проблемы, связанной с нынешними разногласиями в отношениях между Востоком и Западом. Не случайно в одном из интервью Badische Zeitung он прямо указал на их наличие. И важно, что он, судя по интервью, понимает, какие события сыграли существенную роль в ухудшении этих отношений. Он их сам называет: расширение НАТО на восток, расширение ЕС, события в Косово и многое другое. Важно, что Эрлер не видит, кроме ОБСЕ, никакой другой организации, в рамках которой возможен диалог между Востоком и Западом. Тем более важно, что Германия намерена, как он сказал в интервью Frankfurter Rundschau, взять на себя ответственность за проблему безопасности в Европе. Да, диалог важен, но еще более важен его результат. И в его достижении состоит сегодня задача германской дипломатии.