Алексей Носков
Штаб-квартира Средиземноморского союза в Барселоне не стала местом рождения прорывных идей. Фото Франсуа Филиппа
Летом 2008 года в Париже была создана международная организация – Средиземноморский союз. В нее вошли 43 государства: 28 членов ЕС, страны Средиземноморского бассейна, не входящие в ЕС, а также Мавритания и Иордания.
Мост Север–Юг
Средиземноморье – регион, где зарождались многие культуры, религии и древнейшие государства. Его влияние огромно и в эпоху глобализации. Средиземноморье – своеобразный барьер между цивилизациями, и в то же время оно их объединяет. Однако политический шаг, сделанный в 2008 году, позиционировался не просто как межгосударственное соглашение, а как новая эпоха в истории Средиземноморья, как реализация тенденции по развитию отношений Север–Юг.
Интеграционные процессы в регионе начались после окончания холодной войны. Тогда казалось, что все препятствия на пути к общему согласию и примирению остались в прошлом. В 1995 году стартовал Барселонский процесс, участниками которого являлись страны ЕС и 10 стран Средиземноморья.
А в 2007 году тогда еще кандидат в президенты Франции Николя Саркози обнародовал идею создания Средиземноморского союза, сделав ее одной из ключевых в своей предвыборной кампании. «Наша большая ошибка состоит в том, что мы слишком долго пренебрегали Средиземноморьем… Отворачиваясь от Средиземноморья, Европа и Франция полагали, что они отворачиваются от своего прошлого. На самом деле они отвернулись от своего будущего. Поскольку будущее Европы находится на юге», – говорил он на встрече с избирателями. По его мнению, необходимость нового подхода в политике отношений с соседями была вызвана угрозой столкновения цивилизаций и, как следствие, превращения Средиземноморья в регион войн, фанатизма, мракобесия, нетерпимости, расизма и нищеты.
Хорошее начало
Эта идея тогда нашла поддержку и понимание не только во Франции, но и в большинстве стран Старого Света. Причина этого – в первую очередь проблемы, идущие от южных соседей, которые встали достаточно остро в Европе во второй половине нулевых.
Однако эту инициативу нельзя рассматривать исключительно как предвыборный ход Саркози, так как о необходимости действий подобного рода говорили тогда многие политики, причем по обе стороны Средиземного моря.
Занимавший в 2004–2007 годах пост председателя Европейского парламента Жозеп Боррель в одном из интервью, данных им в 2010 году, высказался о необходимости кардинального изменения подхода к политике отношений со средиземноморскими партнерами по причине противоречий между западным миром и мусульманскими странами, которые, по его словам, делали дальнейшее сотрудничество между двумя цивилизациями невозможным. Он, как и Саркози, признал, что за более чем десятилетнее существование ЕС слишком недостаточно внимания было уделено сотрудничеству с южными соседями. Среди главных причин этого Боррель назвал укрепление связей со странами Восточной Европы в конце XX – начале XIX веков, после падения социалистического строя, которое требовало больших временных и ресурсных затрат. А затем последовал не менее сложный и трудоемкий процесс принятия этих стран в ЕС.
Но главный недостаток, по мнению Борреля, крылся в отношении к достижению общих целей со стороны государств, не являющихся членами ЕС. Он заключался, во-первых, в отсутствии тенденции к политической трансформации правящих в регионе Ближнего Востока и Северной Африки режимов, которые не отвечали современным требованиям по соблюдению прав человека. Во-вторых, это расхождение интересов при реализации политики в рамках Евро-Средиземноморского партнерства со стороны государств, не являющихся членами ЕС, которые действовали, по словам Борреля, только в масштабах собственных потребностей, не учитывая в полной мере интересы остальных партнеров.
Государства Южного и Восточного Средиземноморья также были заинтересованы в новом союзе. Необходимо отметить, что все они в тот период представляли собой страны с низким уровнем экономического развития, высоким уровнем безработицы, а совокупный объем их ВВП тогда составлял лишь 8% от соответствующего показателя Европейского союза, причем две трети этого объема приходились на Египет, Турцию и Израиль. Самостоятельно достигнуть высоких темпов роста без более полного сотрудничества с одними из самых мощных экономик мира не представлялось возможным.
Замкнутый круг противоречий и символ новой политики
Оптимизм Саркози в отношении нового союза разделяли не все, на что имелись объективные причины.
Прежде всего – наличие неразрешенных конфликтов между странами – членами будущего союза.
Наиболее крупные из них – противостояние Турции и Греции по вопросу Кипра, арабо-израильский конфликт и конфликт в Западной Сахаре. Первый осложнял взаимодействие между Афинами и Анкарой, второй нередко вызывал попытку бойкотировать целые мероприятия со стороны всех арабских стран, входящих в союз, из-за наличия Израиля в рядах его членов, а результатом третьего была невозможность усадить за один стол переговоров Марокко и Алжир.
При создании союза со стороны Саркози и иных политиков говорилось только о всеобщем процветании и необходимости движения к миру и взаимопониманию. А конкретные меры со стороны будущей организации по решению упомянутых споров не предлагались.
Как известно, за годы существования союза преодолеть эти разногласия не получилось.
Имелись противоречия, правда менее острые, и в рядах государств ЕС. Очень сдержанно отреагировала на проект Германия, боясь усиления Парижа.
Как бы там ни было, Средиземноморский союз как символ новой политики соседских отношений был создан 13 июля 2008 года. Штаб-квартира организации расположена в Барселоне, а первым генеральным секретарем стал иорданский дипломат Ахмед Мосаада. В настоящее время этот пост занимает Фатхалла Сиджилмасси, в прошлом – посол Марокко во Франции. Согласно принятым правилам, генсек избирается на срок три года из числа граждан государств, входящих в союз и не являющихся членами ЕС.
Ведущая роль в исполнении намеченных целей принадлежит, конечно, ЕС как локомотиву экономики в регионе.
Основа взаимодействия – экономическое сотрудничество, а ключевыми направлениями деятельности союза являются: улучшение в социальной сфере; развитие бизнеса; развитие транспортной и городской инфраструктуры; энергетика; вода (очищение и обеспечение доступа к ней) и окружающая среда; высшее образование и проведение исследований.
В соответствии с этими направлениями создана и структура управления, в которой за каждую из упомянутых сфер отвечают замы генсека.
Проекты и их перспективы
За годы существования союза в его рамках были исполнены или находятся в стадии исполнения проекты, из которых наиболее интересными и масштабными являются следующие.
Строительство сети железных дорог в Иордании в направлении Юг–Север: из порта на Красном море Акаба в сторону сирийской границы, а затем дорога должна быть проложена до Средиземного моря по территории Сирии. Этот проект стоимостью 393 млн евро (57 млн взяло на себя правительство Саудовской Аравии, 336 – правительство Иордании) по первоначальному замыслу должен был завершиться в 2020 году. Предназначение железнодорожной сети – обеспечение грузопотока из стран Персидского залива и Восточной Африки в Европу и обратно. Это своеобразная альтернатива Суэцкому каналу, на сегодняшний день самому удобному способу передвижения из Красного моря в Средиземное. Она позволит удешевить и значительно ускорить передвижение грузов из Европы в Восточную Африку и на Ближний Восток и наоборот. Несмотря на то что источник финансирования был найден, развитие проекта замедлилось из-за войны в Сирии. Схожие проекты сегодня начинают реализовываться в Израиле, который также имеет выходы к Красному и Средиземному морям и является конкурентом Иордании.
Проект создания мощностей по опреснению воды в секторе Газа запущен в 2015 году, бюджет – 310 млн евро, из которых половина будет профинансирована странами Персидского залива, остальные – Европейским инвестбанком, Исламским банком развития, Мировым банком и правительством Франции. Предполагается строительство мощностей по опреснению и сооружение системы водопроводов. Нехватка водных ресурсов – одна из самых острых проблем в этом частично признанном государстве, только 10% потребляемой воды пригодно для питья. Согласно заявленным целям, все население сектора Газа к 2019 году будет иметь доступ к качественной питьевой воде.
Завершение строительства Трансмагрибинской автомобильной дороги из Марокко в Тунис по средиземноморскому побережью должно было обойтись примерно в 670 млн евро. Несмотря на заинтересованность в этом проекте многих государств и региональных организаций, его реализация не была начата из-за сложных политических отношений между Марокко и Алжиром.
Повышение квалификации специалистов в области логистики – этот проект стоимостью 6,6 млн евро реализуется на территории Марокко, Туниса и Египта. Помимо повышения навыков специалистов и снижения издержек в расходах на транспортировку грузов, эти меры будут способствовать созданию зоны свободной торговли в Средиземноморье. Финансирование проекта осуществляла Еврокомиссия (3 млн евро) и негосударственные фонды (3 млн евро), правительства Египта, Туниса и Марокко внесли вместе 0,2 млн евро.
В проекте строительства ветряной электростанции в Иордании стоимостью 209 млн евро инвесторами выступили Европейско-Арабский банк (дочерняя структура Европейского инвестбанка), Фонд международного развития ОПЕК, Международная финансовая корпорация. Окончание запланировано в 2015 году.
Первоначально, в 2008 году, крупнейшим проектом считался так называемый Солнечный план Средиземноморья – создание сети солнечных и ветряных электростанций в Сахаре и экспорт произведенной энергии в ЕС. Предполагалось, что эти мощности к 2040 году будут обеспечивать от 15 до 20% электроэнергии, потребляемой ЕС. Однако в связи с угасанием интереса инвесторов проект снят с повестки дня.
Общая стоимость остальных проектов – около 100 млн евро. Они менее значимые, хотя и охватывают самые разные сферы.
Средиземноморский провал
Источниками финансирования для всех проектов, реализуемых в рамках Средиземноморского союза, являются крупные фонды, кредитные организации, правительства. Союз выполняет лишь вспомогательную функцию, способствуя решению различных вопросов частного характера. Конечно, роль организации очень скромна в регионе и не соответствует ожиданиям, которые возлагались на нее. При этом большинство государств, входящих в него, предпочитает строить собственную политику в отношениях с соседями, минуя региональные объединения. А проекты, за редкими исключениями, носят символичный характер и не способны значительно повлиять на экономическое развитие региона в целом.
Хотя упомянутые проекты охватывают лишь малую часть сотрудничества в регионе по линии Север–Юг, их масштабы – своеобразный показатель уровня взаимодействия ЕС как единого политического образования со своими южными соседями. И этот уровень, как мы видим, остается очень невысоким. Европейские парламентарии все чаще говорят о провале союза.
Ситуация значительно осложняется тем, что ЕС – объединение независимых государств, каждое из которых имеет собственный взгляд на отношения с соседями, поэтому прийти к единому мнению по вопросу реализации той или иной инициативы зачастую непросто. По этой причине процессы интеграции в Средиземноморье, а также эффективная политика соседских отношений в ЕС еще далеки от идеала, а Средиземноморский союз как объединяющая сила, направленная на построение безоблачного будущего, к сожалению, явилась иллюзией и несбывшейся мечтой.
