Выросшие из хаоса

Типичная для сегодняшней Ливии картинка: взорванный полицейский участок. Подрыв правопорядка в буквальном и переносном смысле. Фото Reuters

Из-за последних терактов, совершенных в Ливии «Исламским государством» (ИГ) – жестокого убийства египетских коптов, атаки на отель «Коринтия», взрывов автомобилей на Кубе, жертвами которых стали как минимум 45 человек, нападения на иранское посольство, – проблема распространения экстремизма в этой стране вышла на первый план. Хотя активизация действий «Исламского государства» произошла в последние недели, оно проникло в Ливию еще в начале 2014 года, когда ливийские джихадисты стали возвращаться на родину из Сирии.

К тому времени джихадистское движение в Ливии уже было крайне раздроблено и локализовано, но усиление «Исламского государства» в Ираке и Сирии в 2013–2014 годах спровоцировало новые споры и в конце концов привело к расколу в рядах ливийских джихадистов на сторонников ИГ и приверженцев «Аль-Каиды» с ее региональными филиалами – прежде всего «Аль-Каиды» в странах Исламского Магриба» (АКИМ) в Северной Африке и «Фронта ан-Нусра» в Сирии.

Дерна и Сирия

Ливийцы еще в 2011 году начали отправляться на войну в Сирию, где присоединялись к существующим джихадистским группировкам или основывали собственные. В 2012 году одна группа ливийцев в Сирии распространила заявление, выдержанное в резком антишиитском тоне, об образовании бригады Баттар. В нем создатели бригады также благодарили за поддержку их борьбы в Сирии «жителей Дерны» – города на северо-востоке Ливии, давно считавшегося рассадником радикального исламизма.

Позднее боевики бригады Баттар в Сирии присягнули на верность «Исламскому государству» и начали военные действия на его стороне как в этой стране, так и в Ираке – в том числе против «Аль-Каиды». В апреле 2014 года бригада Баттар заявила, что 25 ее бойцов стали шахидами в результате нападения смертника из «ан-Нусры» на один из объектов ИГ.

Весной 2014 года многие боевики бригады Баттар вернулись в Ливию. В Дерне они создали организацию «Шура исламской молодежи» (ШИМ). В сентябре в Ливию прибыла делегация «Исламского государства», включавшая йеменца Абу аль-Бару аль-Азиди и уроженца Саудовской Аравии Али Хабиба аль-Джазрави. Встретившись с членами ШИМ, делегаты получили от них заверения в верности самозваному халифу ИГ Абу Бакру аль-Багдади. После этого они провозгласили Восточную Ливию одной из провинций «Исламского государства» под названием «вилайет Барка».

Конфликты между исламистами

Еще до того как возвращающиеся из Ливии боевики создали проблемы и задолго до провозглашения «вилайета Барка» уже существовала напряженность между исламистами в Восточной Ливии. Зачастую споры вызывала легитимность переходного правительства Ливии с точки зрения ислама. Многие бывшие повстанцы, в том числе исламисты, считали власть, установившуюся после свержения Каддафи, в целом приемлемой и хотели влиять на нее изнутри. Но самые непримиримые группировки осуждали правительство за то, что оно сформировано в результате демократических выборов, опирается на кадры режима Муаммара Каддафи и не вводит в стране законы шариата.

Присутствие и влияние «Исламского государства» в хаосе гражданской войны, охватившей Ливию после свержения Каддафи, становятся все заметнее: эта организация вмешалась в и без того беспорядочный конфликт между соперничающими группировками, проводящими друг против друга операции под названиями «Достоинство» и «Рассвет».

Так, в июле 2011 года Дерну посетил Мустафа Абдул Джалиль – бывший министр при Каддафи, исламист-прагматик, перешедший на сторону повстанцев и возглавивший поддерживаемый Западом Национальный переходный совет. Исламистская военизированная группировка под названием «Бригады мучеников Абу Салима» (БМАС) предложила обеспечить ему охрану, но вскоре после этого визита на влиятельном джихадистском сайте «Минбар аль-Таухид» был опубликован ответ на вопрос о целесообразности защиты Абдула Джалиля. В нем представители радикального духовенства осудили Национальный переходный совет и призвали джихадистов «охранять духовный канон, а не тех, кто хочет отменить шариат». Эту радикальную точку зрения поддержала другая исламистская группировка из Дерны – «Ансар аль-Шариа» (не путать с одноименной джихадистской организацией, действующей в Бенгази). Позднее напряженность усилилась – особенно после того, как БМАС подверглась критике со стороны более радикальных исламистов за то, что в июле 2012 года она обеспечивала порядок на выборах во Всеобщий национальный конгресс, которые, по мнению «Ансар аль-Шариа», не соответствовали канонам ислама.

Конфликт усугубило прибытие в Дерну ливийских джихадистов из Сирии. Поначалу многие из вернувшихся боевиков сотрудничали с «Ансар аль-Шариа» против БМАС. В марте 2014 года была взорвана машина одного из лидеров БМАС – Мухаммада Бубилаля, в результате чего он погиб. Главными подозреваемыми в убийстве были «Ансар аль-Шариа» (Дерна) и ШИМ. Через несколько дней возле своего дома в Дерне был застрелен Муатаз аль-Мирааш, входивший в руководство «Ансар аль-Шариа» и ШИМ. Затем произошел, пожалуй, самый значимый инцидент: был убит другой ведущий представитель ШИМ Махди Саад аль-Гаути – как сообщалось, при попытке заложить бомбу в дом одного из руководителей военного крыла БМАС.

Заявление ШИМ о присоединении к Абу Бакру аль-Багдади и «Исламскому государству» еще больше раскололо дернскую «Ансар аль-Шариа»: некоторые ее члены поддержали это решение, а другие встали на сторону «Аль-Каиды» и принесли присягу ее лидеру Айману аз-Завахири.

«Достоинство» против «Рассвета»

В мае 2014 года генерал в отставке Халифа Хафтар при поддержке из-за рубежа начал операцию «Достоинство», чтобы изгнать исламистские вооруженные формирования из района Бенгази. Это на время сплотило исламистов – особенно из-за того, что поначалу Хафтар не делал различий между исламистскими группировками, контактировавшими с поддерживаемым странами Запада правительством страны (например, «Щитом Ливии»), и экстремистскими антигосударственными джихадистскими организациями вроде бенгазийской «Ансар аль-Шариа».

Разнородные исламистские военизированные группировки объединились и заключили номинальный союз с другими силами, противостоящими Хафтару. Хотя многие из этих группировок придерживаются исламистских политических взглядов, зачастую их лучше характеризовать на основе региональной принадлежности. Многие из них базируются на западе Ливии, в том числе в городах Триполи и Мисурата, или среди берберских племен. Коалиция противников Хафтара начала против него собственную операцию под названием «Рассвет».

Сегодня политическая жизнь Ливии определяется конфликтом между хафтаровской коалицией «Достоинство» и его соперниками – коалицией «Рассвет». Политический вакуум, созданный гражданской войной, и мнение исламистов о том, что их самый опасный общий враг – Хафтар, создали условия для усиления позиций «Исламского государства». Группировки, которые в другой ситуации сочли бы необходимым бороться против ИГ, больше не готовы использовать для этого все свои ресурсы.

С особой наглядностью это проявляется на востоке Ливии. Несмотря на доктринальные и идеологические разногласия, непримиримые группировки, связанные с «Аль-Каидой» и «Исламским государством», да и вооруженные формирования «прагматичных» исламистов совместно сражаются с войсками Хафтара в Бенгази и его окрестностях, хотя в Дерне и других районах страны они борются друг с другом за власть. Так, в августе 2014 года БМАС сообщила о гибели восьми своих боевиков в Бенгази, а в сентябре, как стало известно, в этом городе был убит один из высокопоставленных членов ШИМ.

Помимо Дерны и Бенгази

«Исламское государство» не только провозгласило Восточную Ливию «вилайетом Барка». Другим его приоритетом является экспансия на западе страны. 19 февраля нынешнего года моторизованная колонна боевиков ИГ прибыла в город Сирт в центре страны и объявила этот район «вилайетом Тараблус» (провинцией Триполи). Позднее этот отряд продвинулся до города Нофалия на юго-западе страны, но 20 февраля вынужден был отступить оттуда из-за авиаударов египетских вооруженных сил. Сообщается также, что «Исламское государство» активно создает свои ячейки в Триполи, Сабратхе и пустынных районах к югу от Сирта.

Пропагандистское значение этого наступления очевидно. Оно способствовало знаковым атакам вроде теракта в отеле «Коринтия» в Триполи, а затем и нападениям на нефтяные месторождения (в частности, Аль-Бахи и Аль-Дахра), расположенные южнее Сирта. Все это повышает престиж «вилайета Тараблус», способствует привлечению боевиков из-за рубежа, особенно из Туниса, и усиливает нажим на рассветовцев в Западной Ливии.

Сирт особенно привлекателен для «Исламского государства», поскольку там давно уже присутствуют боевики бенгазийской «Ансар аль-Шариа» (ООН внесла и бенгазийское, и дернское отделения этой группировки в список террористических организаций). По некоторым данным, ИГ в прошлом году даже отправило в город одного из своих ведущих духовных лидеров Бахрейни Турки аль-Бинали для вербовки сторонников. Как сообщается, многие новобранцы «Исламского государства» в Сирте – бывшие члены «Ансар аль-Шариа»; есть среди них и уроженцы Бенгази, Мисураты, молодежь из местного племени фурджан.

Хотя во многих сообщениях, особенно после закрытия университета в Сирте, утверждается, что город находится под полным контролем ИГ, на самом деле присутствие этого последнего имеет более ограниченный характер. Источники из самого Сирта отмечают, что там находится менее 100 единиц автотехники и всего 200–400 боевиков «Исламского государства». Основные блокпосты и дороги, ведущие к городу, охраняются ополченцами из Мисураты и Комитета безопасности Сирта.

Недавно «Исламское государство» начало наступление на юг – в район, который его члены называют «вилайетом Феццан». В начале января 2015 года ИГ объявило о произошедшем там первом боестолкновении, в ходе которого в Сукне было убито девять боевиков из конкурирующей военизированной организации «Южный щит». В середине января появились сообщения, что в бою с ИГ возле Джуфры погибли четыре бойца другой военизированной организации – «Третьей силы», а в начале февраля отряды «Исламского государства» напали на нефтяное месторождение «Мабрук» возле Джуфры и казнили нескольких рабочих.

Взяв оружие в руки, идти в атаку, – такой вот способ существования. Фото Reuters

На Мисурату?

Возможно, для планов будущей экспансии ИГ крайне важна судьба Мисураты. Поскольку этот город расположен недалеко от Сирта, он, несомненно, находится на прицеле у «Исламского государства» и стоит у него на пути. В случае любого продвижения этой джихадистской группировки на Триполи и запад Ливии ей придется столкнуться с мощными военизированными формированиями из Мисураты. ИГ уже начало пропагандистскую кампанию в этом городе; в частности, Абу Муад аль-Баркави опубликовал открытое письмо «мисуратской молодежи». В нем он призвал молодых горожан жертвовать жизнью во имя Аллаха (но не ради демократии и парламентской республики, за которые стоят рассветовцы), а мисуратских ополченцев – покаяться и вступить в ряды «Исламского государства».

Реакция рассветовцев на успехи «Исламского государства» неоднозначна, чему, наверное, не стоит удивляться с учетом непрочного и изменчивого характера этой коалиции. С одной стороны, ливийские исламисты усиливают риторические нападки на ИГ. Так, высший духовный орган Ливии Дар аль-Ифта осудил террористические действия «Исламского государства» как вероотступничество. Но, с другой стороны, некоторые сторонники «Рассвета» закрывают глаза на эту проблему. Например, поддерживаемый исламистами премьер Омар аль-Хаси утверждал, что пропагандистский видеоролик ИГ с записью казни 21 египтянина-копта призван создать предлог для вмешательства Египта в конфликт на стороне Хафтара и коалиции «Достоинство».

Подобные заявления усиливают раскол между ополченцами из Мисураты, которые (включая исламистов) расценивают захват «Исламским государством» Сирта как угрозу родному городу, и другими организациями рассветовцев, например, в Триполи. В январе несколько мисуратских полевых командиров в интервью СМИ признали усиление угрозы со стороны ИГ и постарались дистанцироваться от более радикальных элементов в коалиции «Рассвет».

Главный вопрос – хватит ли у мисуратских военизированных формирований сил и желания одновременно противостоять «Исламскому государству» и Хафтару. Хотя мисуратские боевики из «Третьей силы» и «Центрального щита» окружили Сирт, штурмовать город они не решаются, опасаясь создания четвертого фронта в своем незащищенном тылу (мисуратские ополченцы сегодня дислоцируются к западу от Триполи, в городе Сабха на юге страны и в Бен-Джаваде к востоку от Сирта). Пока что тактика мисуратцев по отношению к ИГ в Сирте связана с отказом от прямой военной конфронтации и привлечением старейшин и духовенства к переговорному процессу с радикалами.

На почве гражданской войны

Усилить свою базу поддержки «Исламское государство» в состоянии несколькими способами. Поражения и раздробленность других радикальных исламистских группировок может побудить их молодых боевиков присоединиться к ИГ. По некоторым признакам, это уже происходит в рядах дернской и бенгазийской «Ансар аль-Шариа», хотя ни одна из этих группировок пока не принесла присягу «Исламскому государству». ИГ в Ливии может также воспользоваться притоком джихадистов-иностранцев из Египта, Туниса и Алжира, в том числе закаленных ветеранов АКИМ. Вмешательство египетских войск в конфликт на стороне коалиции «Достоинство» или размещение в стране западных миротворческих сил также может стать для ИГ вербовочной приманкой, привлекающей еще больше боевиков из-за рубежа.

Чтобы помешать ИГ усилить свои позиции в Ливии, необходимо прекращение огня, а также сотрудничество между «прагматичными» военными формированиями мисуратцев/рассветовцев и силами коалиции «Достоинство», что лишило бы элементы ИГ пространства для роста.

Пока в Ливии идет гражданская война, у рассветовцев сохраняются стимулы для преуменьшения угрозы со стороны «Исламского государства», отказа от прямой конфронтации с ним или, что еще хуже, игнорирования деятельности ИГ, пока его боевики участвуют в борьбе с Хафтаром. Хафтаровская коалиция «Достоинство», в свою очередь, заинтересована в преувеличении угрозы ИГ и использовании ее для получения поддержки извне против коалиции «Рассвет» в целом. Оба эти подхода в конечном счете контрпродуктивны.

Что мешает продвижению ИГ

Независимо от дальнейшего хода гражданской войны, экспансии «Исламского государства» будут препятствовать два фактора структурного порядка.

Во-первых, ИГ в Ливии не сможет играть на межрелигиозных противоречиях, чтобы получить поддержку со стороны суннитов. В отличие от Сирии и Ирака, все население Ливии состоит из суннитов, и здесь нет конфликтов между ними и шиитами. Возможно, «Исламское государство» попытается воспользоваться растущим недовольством племен и местных сообществ, оказавшихся за бортом «нового порядка», – например, каддафа (племени бывшего диктатора), проживающего в районе Сирта-Сабхи. Но джихадизм в Ливии традиционно лишен племенной основы, и многие лоялистские племена по-прежнему делают ставку на Хафтара и коалицию «Достоинство».

Во-вторых, у «Исламского государства» сейчас нет возможности предоставлять населению административные и социальные услуги. В разоренных войной Сирии и Ираке ИГ получало деньги из выкупов за заложников и от контроля над нефтяными ресурсами. В Ливии, однако, нефтяные ресурсы по-прежнему контролирует государственная компания, получающая доходы от экспорта нефти и распределяющая их между конкурирующими правительствами в Триполи и Тобруке. Даже если ИГ удастся захватить крупные месторождения нефти, он столкнется с иными, более сложными условиями для ее экспорта, чем в Сирии и Ираке. Таким образом, у него не будет возможности платить людям зарплату и оказывать социальную поддержку, что составляет основу влияния «Исламского государства» в Сирии и Ираке. Впрочем, не исключено, что в будущем эта группировка сможет получать средства из-за рубежа, похищать людей для выкупа или взять под контроль существующую систему контрабанды. Однако, поскольку на эти денежные потоки претендует много других игроков, сделать это будет непросто.

Скорее всего вместо этого ИГ попытается усилить привлекательность своего «бренда» с помощью громких терактов, способных привлечь на его сторону боевиков из расколотого джихадистского движения Ливии. Оно также может усилить атаки на нефтяные объекты страны в надежде, что ухудшение экономической ситуации увеличит приток новых бойцов в его ряды.