Валерий Кистанов
Лидеры Китая и Японии идут не столько навстречу друг другу, сколько в разных направлениях. Фото Reuters
У премьер-министра Японии Синдзо Абэ в наступившем году две задачи во внешней политике: улучшение натянутых отношений со всеми азиатскими соседями (включая Россию), с одной стороны, и усиление военно-политических связей с США – с другой. И все это на фоне попыток правых консерваторов пересмотреть оценки японской агрессии в Азии в год 70-летия окончания Второй мировой войны.
Шаг назад?
На своей первой январской пресс-конференции Абэ высказал намерение выступить 15 августа (в этот день в 1945 году император Хирохито заявил по радио о капитуляции Японии) и «продемонстрировать миру ясное намерение Японии и далее осуществлять международный вклад» в стремлении его администрации к «активному пацифизму». Новое заявление, сказал Абэ, будет содержать «раскаяние (Японии) по поводу прошлой войны».
Однако в стране уже высказываются опасения по поводу содержания этого заявления. Так, газета «Никкэй» в статье под заголовком «Противоречивая речь, с которой Абэ еще даже не выступил» пишет, что в своей речи Абэ может сделать акцент на будущем, но у США, Китая и Южной Кореи есть свои соображения о том, что ему следует сказать в связи с предстоящим юбилеем. Газета подчеркивает, что Вашингтон, обеспокоенный историческими обидами между Японией и ее восточноазиатскими соседями, подталкивает Абэ к сохранению приверженности прошлым японским декларациям о раскаянии за колонизацию Кореи и вторжение в Китай, поскольку эти обиды мешают США проводить политику сдерживания Китая.
В то же время, по сведениям «Никкэй», многие депутаты парламента, близкие к Абэ, говорят, что он не собирается превращать планируемое заявление в извинение перед Китаем или Южной Кореей, поскольку сам находится под давлением у себя в стране: демонстрация чрезмерного почтения к Пекину или Сеулу может подорвать его позиции. Именно в этих столицах будут пристальнее других следить за словами и делами Абэ в наступившем году.
Многолетний лед
Действительно, на пресс-конференции в Пекине 6 января представитель МИД КНР заявил: «Мы будем обращать внимание на характер сигналов и позицию в отношении иностранных государств, занятую правительством Японии и ее лидерами в этом году, принимая во внимание ее историю милитаристской агрессии». Он также выразил надежду на то, что Япония сохранит приверженность сделанным ранее оценкам исторических проблем.
Именно расхождения в оценках японской агрессивной войны против Китая явились одной из базовых причин толстого слоя льда в отношениях между Токио и Пекином в последние годы. Другой его источник – конфликт вокруг небольшой гряды расположенных в Восточно-Китайском море островов Сенкаку (по-китайски – Дяоюйдао). Они контролируются Японией, которая отвергает настойчивые притязания Пекина на них, утверждая, что территориального спора в отношениях между Японией и КНР вообще не существует.
Правда, в самое последнее время появились сигналы о возможном потеплении японо-китайских отношений. Так, накануне саммита АТЭС в Пекине в ноябре прошлого года было опубликовано примирительное двустороннее заявление, проложившее дорогу к неформальной, к тому же мимолетной, встрече лидеров двух стран на полях этого саммита. Достигнута договоренность о том, чтобы начать переговоры о создании горячей линии между японскими и китайским военными с целью снизить риск возникновения вооруженного столкновения между двумя странами.
Абэ и Си Дзиньпин во время своей первой с момента их прихода к власти встречи согласились работать в направлении снижения напряженности вокруг Сенкаку. Однако вскоре после этого произошел очередной всплеск японо-китайского морского противостояния в связи с тем, что Япония обнаружила в своих территориальных водах китайские суда, которые добывают кораллы. А в январе правительство Японии запросило у парламента рекордную сумму военных расходов в 4,98 трлн иен.
Японские эксперты не скрывают, что львиная доля этих денег будет потрачена на переформатирование сил самообороны, вызванное напряженностью ситуации вокруг спорных островов, а также возросшей активностью вокруг Японии китайских военных самолетов и судов. Правительство планирует сделать упор на закупку беспилотников, подводных лодок, истребителей, самолетов с вертикальным взлетом и автомобилей-амфибий. Эти намерения, утверждают они, отражают сдвиг острия военной стратегии страны с Севера (России) в сторону Юга и Запада (Китая).
В ответ на это в Пекине бьют во все колокола по поводу опасности возрождения японского милитаризма, вспоминая ужасы японской агрессии на материке и указывая на рост национализма в Японии, на сдвиги вправо как в ее внутренней, так и внешней политике. Японские СМИ не остаются в долгу в расписывании «китайской угрозы». Отражением растущей неприязни к Китаю в Японии служат результаты опроса общественного мнения, проведенного кабинетом министров Японии в октябре прошлого года. Он показал, что 80% японцев не питают дружественных чувств в отношении соседней страны.
Правительство Южной Кореи также быстро отреагировало на известие о предстоящей речи Абэ. Представитель южнокорейского МИДа на пресс-конференции, в частности, сказал: «Правительство (Южной Кореи) надеется, что правительство Японии сохранит приверженность заявлениям, сделанным предыдущими японскими администрациями, предпримет искренние действия, базирующиеся на правильных взглядах на историю, и тем самым получит доверие от ее соседних стран и всего остального международного сообщества».
В отношениях между Японией и Южной Кореей есть две болезненные «занозы». Одна из них – территориальный спор вокруг группы необитаемых островков, которые в Японии называют Такэсима, а в Южной Корее – Токто (сейчас они контролируются южнокорейцами). Другая – проблема «женщин комфорта», то есть кореянок, которых, как и других азиаток, насильно заставляли предоставлять сексуальные услуги японским солдатам во время оккупации японской армией ряда стран Восточной Азии. Южная Корея, в которой до сих пор остались в живых несколько десятков этих женщин, требует, чтобы Япония решила проблему, принеся извинения и выплатив им материальную компенсацию. В Токио считают, что проблема компенсации была решена в соответствии с соглашением 1965 года о нормализации отношений между двумя странами.
Особенно возмущают южнокорейцев попытки некоторых японских высокопоставленных деятелей, а также экспертов пересмотреть заявление, сделанное в 1993 году тогдашним генеральным секретарем кабинета министров Ёхэя Коно. Там есть извинение по поводу «женщин комфорта».
Торги без дипломатии
Япония является наиболее жестким сторонником международных санкций в отношении КНДР, цель которых – добиться отказа правительства Северной Кореи от своего ракетно-ядерного потенциала. Она активно участвует в торге по формуле «экономическая помощь и военно-политические поблажки в обмен на сворачивание указанного потенциала».
Но это отдаленная стратегическая цель с неясными перспективами, а пока Токио в отношениях с Северной Кореей пытается решить собственную прагматическую задачу, прибегая к методу кнута и пряника, который в главном внешнеполитическом документе страны – «Голубой книге по дипломатии» – получил дистиллированное название «политики диалога и давления».
Речь идет о решении так называемой проблемы похищенных – то есть японцев, выкраденных северокорейскими спецслужбами и переправленных в Северную Корею с целью обучения японскому языку северокорейских разведчиков-нелегалов для работы в Японии в 70–80-е годы прошлого века. С начала текущего столетия между Токио и Пхеньяном развернулся чисто двусторонний торг, так сказать, «второго яруса». В нем Япония требует возвращения на родину оставшихся в живых соотечественников и прояснения судьбы остальных. Пхеньян, со своей стороны, учитывая, что судьба похищенных граждан Японии приобрела там характер общенациональной идеи, умело пользуется этим для того, чтобы вытянуть из Токио очередные экономические и политические уступки и выгоды.
Таким образом, ракетно-ядерная проблема и проблема похищенных – это две стороны одной медали. Однако вряд ли можно назвать конструктивным стремление Токио выдвинуть на первый план именно вторую проблему. Япония в прошлом десятилетии уже пыталась увязывать прогресс на шестисторонних переговорах по проблеме ядерного оружия на Корейском полуострове с уступками северокорейского руководства в деле похищенных. Однако эти попытки подверглись критике со стороны других участников указанных переговоров.
В торге c КНДР по этому делу Япония в последнее время проявляет готовность идти так далеко, что в Вашингтоне и Сеуле возникли опасения, что действия Токио могут нарушить единый фронт США, Южной Кореи и Японии на торгах «первого яруса» – по поводу ракетно-ядерного потенциала Пхеньяна. Наступивший год покажет, сможет ли администрация Абэ добиться хотя бы промежуточных успехов в нормализации отношений с таким труднопредсказуемым соседом, как КНДР, от которого, как утверждают японские политики, исходит главная (ракетно-ядерная) угроза безопасности Японии.
Дела военные и экономические
Желание ряда японских политиков и политологов пересмотреть историю японской агрессии на материке вызывает нескрываемую настороженность и у США. Так, на пресс-конференции 5 января представитель Госдепартамента Джен Псаки заявила: «Наш взгляд заключается в том, что извинения, принесенные предыдущим премьер-министром Мураямой и бывшим генеральным секретарем кабинета министров Коно, являются важными главами в усилиях Японии по улучшению отношений с ее соседями».
Более всего американские официальные лица обеспокоены отрицательными последствиями для США напряженных отношений между Японией и Южной Кореей – двумя важнейшими союзниками Америки в Восточной Азии, особенно в свете провозглашенного администрацией Обамы поворота в сторону Азии во внешнеполитической стратегии США. Несомненно, неприятие США попыток Японии пересмотреть оценки войны на Тихом океане мотивировано также памятью о Перл-Харборе и жестоком обращении с американцами в японском плену.
Надо тем не менее полностью исключить возможность того, что исторические новации японских политиков подорвут основы японо-американского военного союза. Более того, в последнее время происходит количественное и качественное совершенствование указанного союза. Курс на укрепление военного альянса с США японские стратеги объясняют осложнением международной обстановки вокруг Японии, возрастанием двух главных угроз безопасности страны: со стороны Северной Кореи и со стороны Китая.
Токио и Вашингтон намерены в этом году обновить основные направления военного сотрудничества, которые не пересматривались с 1997 года. Судя по всему, обновление пойдет по линии повышения роли Японии в военном союзе двух стран и увеличения ее военных обязательств на международной арене. Япония сможет в определенных ситуациях (каких, еще предстоит уточнить) приходить на помощь, например, военным кораблям США в случае атаки на них противника в районах, далеких от японского архипелага. Или, как вариант, сбивать северокорейские баллистические ракеты с ядерными боеголовками, если таковые будут запущены в сторону тех же США.
Но, в отличие от военного сотрудничества в АТР, Токио и Вашингтону никак не удается достичь взаимопонимания об экономическом партнерстве в том же регионе. Камнем преткновения являются условия присоединения Японии к Транстихоокеанскому партнерству (ТТП) – блоку из 12 стран, на который будет приходиться 40% мирового ВВП. Его США формируют «под себя», не в последнюю очередь с целью экономического сдерживания Китая.
Именно разногласия между Токио и Вашингтоном стали серьезнейшим препятствием на пути к успешному завершению переговоров по ТТП в целом, конечная цель которых – полная ликвидация торговых тарифов их участниками. Главным предметом японо-американских расхождений на начало 2015 года являются импортные тарифы Японии на сельскохозяйственную продукцию и тарифы США на автомобили.
Сейчас ни одна из сторон не готова идти на отмену этих тарифов – по внутриполитическим соображениям. В Японии это нанесет сильный удар по неконкурентоспособному сельскому хозяйству и подорвет электоральную базу правящей Либерально-демократической партии. В США, где против отмены тарифов выступает мощное автомобильное лобби, также опасаются критики демократической администрации Обамы со стороны республиканцев на президентских выборах 2016 года.
На фоне квазисанкций
Подходы японских лидеров к оценкам Второй мировой войны и роли в ней Японии не могут не приниматься во внимание российским руководством. Так, в ответе официального представителя МИД России Александра Лукашевича от 7 июля 2014 года на вопрос СМИ говорится, что в России будут внимательно следить за действиями кабинета Абэ, в том числе в рамках объявленной им в декабре 2013 года концепции «активного пацифизма». Кроме того, в ответе подчеркиваются расчеты соседей Японии по региону на то, что она в полном объеме будет признавать итоги Второй мировой войны, не допускать попыток обелить преступления японского милитаризма.
Наряду с этим, по данным «Никкэй», Россия направила Абэ приглашение принять участие в Москве в мае 2015 года в церемонии по случаю 70-летия Победы над нацистской Германией. Однако пока не решено, примет ли это приглашение Абэ в свете кризиса в Украине. Как сообщают источники «Никкэй», Абэ будет тщательно взвешивать целесообразность посещения церемонии, осознавая его возможные последствия для запланированного визита Путина в Японию и усилия по поиску решения двусторонней территориальной проблемы.
Судя по всему, российское руководство приняло решение о продолжении политических контактов с Японией, в том числе на высшем уровне, принимая во внимание то обстоятельство, что ее экономические санкции не наносят реального ущерба России. Со своей стороны, Москва заинтересована в поддержании нормальных отношений со своим дальневосточным соседом и третьей экономикой мира в условиях чувствительных экономических санкций Запада.
Несомненно, при принятии решения о визите Абэ в Москву японская сторона будет принимать во внимание и возможность проведения там встречи с руководителями Китая, Южной Кореи и особенно Северной Кореи, которые также получили приглашение на эту церемонию.
Конечно, перед Абэ, который считается ярко выраженным правоконсервативным деятелем, стоит непростая политико-психологическая задача – совместить кажущиеся несовместимыми вещи. С одной стороны, свою склонность к переоценкам военного прошлого Японии, а с другой – присутствие на торжествах по случаю 70-й годовщины окончания войны, в которой его страна потерпела сокрушительное поражение.
Однако японский премьер уже демонстрировал свою способность к неординарным внешнеполитическим поступкам: выступив в феврале прошлого года на японском митинге с требованием вернуть «северные территории» (южные Курилы), Абэ в тот же день прилетел на открытие зимней Олимпиады в Сочи, причем на фоне игнорирования этого мероприятия другими лидерами ведущих стран Запада. К тому же есть прецедент: в 2005 году на 60-летие окончания Второй мировой войны в Москву приезжал еще более консервативный японский премьер-министр – Дзюнъитиро Коидзуми.
