Сергей Степашин
Среди прочего на снижение эффективности судебной системы работают ее внутренняя несбалансированность и нерациональное построение.
Фото ИТАР-ТАСС
Вторая половина прошлого и начало нынешнего десятилетия в России стали временем бурного развития новых рыночных институтов во всех сферах – от кредитно-финансовой до градостроительной, от имущественно-земельной до пенсионной. Одновременно ускоренными темпами шло формирование системы государственного (в том числе отраслевого) и муниципального регулирования. И то и другое не могло не сказаться на содержании, драматургии и, разумеется, интенсивности судебных споров.
Оказалось, что слагаемые неэффективности национальной судебной системы – это не только коррупция, разъедающая судейскую корпорацию, не только процедурная и техническая отсталость судопроизводства, не только дефицит квалифицированных судейских кадров. Ее делает неэффективной и зримое отставание процессуального законодательства от стремительного развития частноправовых отношений, а прецедентной практики разрешения споров экономической направленности – от стремительно меняющихся рыночных и корпоративных реалий. И наконец, на снижение эффективности судебной системы работают ее внутренняя несбалансированность и нерациональное построение.
Начатая статьей Константина Ремчукова «О переделе власти в судебной системе» в «НГ» от 13.07.11 публичная дискуссия о перераспределении полномочий по рассмотрению определенных категорий дел экономической направленности от судов общей юрисдикции к арбитражным судам предельно актуальна для юридического сообщества. Как сопредседатель Ассоциации юристов России хочу высказать свою точку зрения на эту насущную для нас проблему.
За 2010 год в судах общей юрисдикции рассмотрено примерно 14 млн. гражданских дел. За это же время в арбитражных судах рассмотрено почти 819 тыс. исковых заявлений по спорам, вытекающим из гражданских правоотношений. Даже при такой статистике «перетекание» полномочий в арбитражные суды из судов общей юрисдикции – свершившийся факт. И это процесс, имеющий ряд объективных причин.
Первую (и, вероятно, главную) причину я вижу в том, что система федеральных судов общей юрисдикции во главе с Верховным судом РФ так и не сумела сформировать единую практику применения норм действующего законодательства, регулирующего споры в сфере гражданских правоотношений, а также реализации прав собственности, вытекающих как из договоров, так и из актов государственных органов и органов местного самоуправления. Именно это, в частности, мотивировало и продолжает мотивировать отраслевых лоббистов к продвижению, а законодателей – к принятию все новых федеральных законов, где содержатся нормы о распространении арбитражной юрисдикции на дела об обжаловании тех или иных нормативных актов. Арбитражные суды, при всех очевидных несовершенствах их деятельности, все же ближе к единообразному толкованию профильных нормативных актов, нежели суды общей юрисдикции.
Вообще спор о том, кому пристало толковать соответствующие нормативные акты, затрагивающие права и законные интересы заявителей в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, – общим судам или арбитражным, носит отнюдь не отвлеченный характер. Многие регулятивные документы государственных и муниципальных органов искусственно усложняют согласования и налагают бесчисленные обременения на любое экономическое действие (а тем более доходную деятельность) – это заведомо коррупциогенные акты, своего рода погружные насосы, выкачивающие деньги из населения и бизнеса.
Конечно, коррумпированная среда у нас в стране на всех одна. Однако саморегулируемые организации бизнеса и правозащитники единодушно указывают на «личную унию» именно судов общей юрисдикции и правоохранительных органов с местной властью и приближенными к ней предпринимателями, сложившуюся в целом ряде регионов. Что до арбитражного процесса, то он по своей процедурной природе выстроен более логично и понятно, чем гражданский, и более свободен от неформальных теневых влияний.
Не демонстрирует система судов общей юрисдикции и единства в применении и толковании законов при вынесении судебных решений. При этом постановления арбитражных судов более системны и, как правило, создают гораздо больше прецедентов, отвечающих рыночной и корпоративной практике. Это, на мой взгляд, вторая существенная причина перемещения соответствующих полномочий в арбитражные суды. Нельзя в связи с этим не отметить необъяснимую нерегулярность обобщений судебной практики, касающейся прав собственности и разрешения экономических споров.
Третья причина, как мне кажется, заключается в технических преимуществах арбитражного процесса. Он быстрее и, как ни странно, в конечном счете дешевле гражданского. Техническая оснащенность и материальная база федеральных судов общей юрисдикции иногда отстает даже от мировых судов, обеспечиваемых субъектами Федерации. Кроме того, квалификация арбитражных судей в разрешении споров экономической направленности существенно выше, чем у коллег из общих судов.
Однако я вовсе не считаю, что законодателями во второй половине прошлого и начале текущего десятилетия был избран наилучший сценарий перераспределения полномочий по рассмотрению определенных категорий дел экономической направленности от судов общей юрисдикции к арбитражным судам. Наоборот, импровизируемое, не подчиненное никакому плану принятие федеральных законов, распространяющих арбитражную юрисдикцию на все новые и новые сферы, – это сценарий заведомо экстенсивный. Он не решает главную задачу – обеспечение единства судебной практики по одним и тем же категориям дел.
Если же принять в расчет, с одной стороны, низкое качество экономического и корпоративного законодательства, несогласованность и противоречия между нормами различных актов, несоблюдение законодателями комплексного подхода в правотворческой деятельности, а с другой – объективную и неизбежную сложность юрисдикционной системы, то придется признать: коллизии между ветвями судебной власти вокруг проблемы подведомственности создают перманентную фоновую угрозу стабильности судопроизводства по делам экономической направленности. А следовательно – еще одно весомое препятствие на пути экономического роста, институционального и технологического переустройства экономики.
Руководствуясь четким пониманием этой угрозы, Верховный суд и Высший арбитражный суд РФ должны прекратить политико-аппаратную конкуренцию и, фигурально выражаясь, сесть за стол переговоров. Сегодня национальная судебная система, как никогда, нуждается в эффективном механизме разрешения коллизий подведомственности между судами общей юрисдикции и арбитражными судами. Не столь важно, каким будет законодательное или нормативное обрамление этого механизма. Важно, чтобы соответствующие новеллы разрабатывались не келейно, а одновременно всеми высшими судебными органами. Чтобы высшие суды не действовали изолированно друг от друга. Чтобы разрешение коллизий подведомственности и обобщение судебной практики осуществлялись путем совместных постановлений пленумов Верховного суда и Высшего арбитражного суда.
Со своей стороны, Ассоциация юристов России готова оказать процессу «институционального примирения» между ветвями судебной власти всемерную поддержку. Являясь корпорацией юристов, Ассоциация юристов приглашает к дискуссии на своей площадке средства массовой информации, представителей Общественной палаты, парламентариев, практикующих судей.
