Сергей Дзюба
В жизни появился новый смысл: добыть новые блага цивилизации.
Фото Елены Рыковой (НГ-фото)
Споры о нашей национальной идее давно утихли. Понятно стало, что найти ее не так просто. А еще сложнее сделать так, чтобы она всем понравилась. А не может ли так быть, что эта идея все-таки у нас есть, а мы ее просто не осознаем? Действительно, история показывает, что в стабильных государствах всегда существовала некая связывающая общество идеологическая концепция. Хотя не всегда она является официально провозглашаемой.
Символы времени
В дореволюционной России идеология базировалась на религиозных ценностях. В массе своей народ это принимал и поддерживал, что и обеспечивало стабильность общества. Солдатский девиз «За веру, царя и отечество» был не пустой фразой, он зажигал сердца. Царь при этом являлся гарантом религиозных и других ценностей в стране, он был их символом.
Надо здесь заметить, что во все времена и во всех странах одна из главных функций монарха заключалась в том, чтобы именно служить символом ценностей государства и общества. В европейских монархиях (Великобритания, Нидерланды и др.) только эта их функция сейчас и осталась. Причем народы этих стран очень ценят своих венценосцев за эту их роль.
После революции национальной идеей стала задача построения нового мощного государства с новой идеологией. Эта задача вдохновляла и сплачивала советских граждан и способствовала стабильности общества. В армии основанный на этой идее девиз «За нашу Советскую Родину» был наполнен реальным содержанием, он действительно укреплял воинский дух. Символом национальной идеи той эпохи стал Сталин. В этом своем качестве он перенял у царей традиции российской государственности. Именно благодаря соответствию содержания национальной идеи и его персонализированного выражения у Сталина до сих пор такой высокий «рейтинг».
При Хрущеве стало выясняться, что люди в новом государстве живут гораздо хуже, чем в странах с менее передовой идеологией. Стало также известно, какую чудовищную цену пришлось заплатить за построение мощного государства. Сталинская национальная идея стала тускнеть. Из-за этого, а также из-за своей непредсказуемости и экстравагантности Никита Сергеевич никак не мог быть никаким символом. Поэтому и «рейтинг» у него оказался никакой.
Во времена Брежнева официальная пропаганда по-прежнему продолжала эксплуатировать идею мощного государства. Но на деле потихонечку ценности стали меняться. Раз государство не может всем обеспечить достойную (как на Западе) жизнь, то пусть каждый устраивается в этой жизни как может. Это незаметно вползло в массовое сознание и фактически стало новой национальной идеей. Благодаря высоким ценам на нефть уровень потребления в стране потихоньку рос, появилась возможность получать те блага, которых раньше не было. Из-за планового характера хозяйства блага эти, однако, неизменно оказывались в дефиците. Но, с другой стороны, существование дефицита разнообразило жизнь: постоянно надо было что-то доставать, заводить с кем-нибудь нужное знакомство, оказывать кому-то услугу на основах взаимности или просто рыскать по магазинам или стоять в очереди. Такое существование было осмысленным, имело ясные цели, каждому оно приносило осязаемые результаты («в магазинах ничего нет, но у всех все есть»), все понимали и принимали правила игры. Эту неофициальную национальную идею можно еще условно назвать «погоней за потреблением». Позже носителей этой идеи назовут совками.
Лидер партии и государства Брежнев стал вполне достойным символом своего времени. Он фактически занимался тем же, что и остальные граждане, только в других измерениях. Граждане по блату доставали себе разный дефицит, а генсек, пользуясь своим положением, вешал себе на грудь ордена и медали. Качественно эти явления сходны. Поэтому Леонид Ильич был плоть от плоти своим, и в целом он в народной памяти оставил положительные ассоциации. Несмотря на все свои болезни и даже очевидный маразм, он всех устраивал. Правящая номенклатура тоже была «при деле» – ее представители самоутверждались путем получения спецблаг в различных закрытых распределителях.
Фактически власть в те времена поощряла развитие в народе утилитарных устремлений довольно невысокого пошиба. Благодаря этому народ безмолвствовал, и власти это было очень удобно.
Именно тогда в армии появилось такое явление, как дедовщина. (Во времена Хрущева, по многочисленным свидетельствам бывших военнослужащих, ее еще не было.) Возникла дедовщина вовсе не по недосмотру командиров, как принято утверждать, а из-за идеологических проблем общества. Дедовщина начинается, когда солдат перестает понимать, ради чего он служит. В брежневские времена высокие идеалы защиты родины у солдата размылись на фоне корыстных злоупотреблений командиров и прапорщиков, многие из которых занимались тем же, что и остальные граждане. Когда господствующая в обществе «национальная идея» оказывается ущербной, тогда в сознании солдата ее место занимает некий чудовищный суррогат изобретенных неизвестно кем правил и установлений.
Брежневская общественная система рухнула в горбачевско-ельцинский период, причем рухнула во многом по причине гнилости «национальной идеи». Новой общепринятой национальной идеи в тот период не возникло, что и обусловило нестабильность в обществе.
Упоение потреблением
С началом 2000-х годов страна вступила в новую эпоху. Этот период характеризуется резким возрастанием уровня потребления. Средняя зарплата россиянина с 2000 года по 2010-й выросла с 82 до 711 долл. (данные сайта www.ороссии.соm), то есть почти на порядок. Это привело к качественным изменениям в сфере потребления. Резко развилась сфера торговли, появились супермаркеты с полными полками товаров. Понятие дефицита как таковое исчезло. После талонной системы 80-х и бедности 90-х обилие товаров стало настоящим психологическим шоком. Появились такие товары, каких никогда раньше не было, – микроволновки, импортные стиральные машины, мобильные телефоны, компьютеры, иностранные автомобили, качественные материалы для ремонта и т.д. Легко стало ездить на отдых за границу. Качественно и количественно развился шоу-бизнес, появилось множество увеселительных заведений. Жизнь неожиданно стала многомерной и интересной. В ней открылся новый смысл – стараться добыть побольше разных благ новой цивилизации. Существование снова стало осмысленным, народ все воспринял должным образом, общество на этой основе сплотилось и опять стало стабильным.
Можно назвать появившийся новый смысл жизни «упоением потреблением». По своему содержанию новая эпоха является прямой наследницей брежневской эпохи «погони за потреблением». Задействованы те же инстинкты, что и раньше. Совковая ментальность перевоплотилась, возродившись на новом уровне. Нынешний потребительский угар выходит за всякие рамки приличия, такого нет в других странах. Особенно вопрос о приличиях касается телевидения.
А доставляемый телевидением гламурно-глянцевый образ лидеров нашего государства вполне соответствует духу нового времени. У этих парней явно все нормально с современными автомобилями, с евроремонтом, с поездками на курорты и т.д. Понятно, у них все на более высоком уровне, чем у нас, но они стремятся к тому же, что и мы. Поэтому они наши, они такие же, как мы. Теперь они наш символ, как раньше символами были цари, Сталин и Брежнев. Поэтому у наших лидеров высокий рейтинг.
Конечно, обществу в таком состоянии никакие перемены не нужны. «Интеллигенты с бороденками» могут успокоиться, их стенания по поводу ущербности политической жизни народу неинтересны. Народ другим занят. Он опять безмолвствует, и власти это очень удобно. Из того, что показывают по «зомбоящику», можно сделать вывод, что власть фактически поощряет развитие в народе утилитарных устремлений низкого пошиба.
При этом в стране реальный сектор экономики не развивается (за исключением понятно чего), здравоохранение, образование и наука в кризисе, в ЖКХ серьезные проблемы, правоохранительная система деградирует. Государству нельзя похвастаться никакими свершениями. Процветает мощнейшая коррупция, какой раньше никогда не было. Кстати, корни этой коррупции именно в особенностях национальной идеи на современном этапе. Никакие контрольные или репрессивные меры (типа увеличения штрафа за взятки) положения здесь не исправят, так как против угарного «упоения потреблением» эти меры бессильны. Проблема не в контроле, проблема в идейных установках чиновников.
А в армии по-прежнему царит дедовщина. И это несмотря на искусственное устранение старослужащих путем сокращения сроков призыва. Наличие дедовщины – очень тревожный симптом, он свидетельствует о гнилости нынешней «национальной идеи».
Культ утилитаризма и потребительства сейчас является серьезным препятствием для нормального развития России. Именно этот культ ответственен за массовую коррупцию в стране. Он смещает нравственные ориентиры у молодежи, приводит к неуставным отношениям в армии. Политическая апатия населения тоже отсюда. Конечно, кому-то эта апатия сейчас выгодна. Но всякий угар проходит, а всякое упоение заканчивается отрезвлением. Что тогда может произойти, ясно показывают события в арабских странах.
Новосибирск
