Через инновации к лидерству

Финансовый и экономический кризис встряхнул не только биржи.
Фото Reuters

Сегодня, когда глобальный финансовый и экономический кризис практически миновал, политиков, бизнесменов, экспертов и ученых планеты волнует вопрос о том, каким будет мир, изменится ли направление его развития, наметятся ли новые экономические и политические тенденции.

Очевидно, что население мира испытало сильный шок от самого резкого падения экономики с момента распада Советского Союза. Даже привыкшие к подобным поворотам рынка отечественные предприниматели были вынуждены пересмотреть свои бизнес-стратегии и обратиться за помощью к государству, дабы покрыть наметившиеся издержки по сохранению своих производств и позиций на мировом рынке.

В подобной ситуации по-новому звучит задача модернизации страны, которую активно продвигает президент РФ Дмитрий Медведев. Научно-технический потенциал определяет не только социальное и экономическое благосостояние современного государства, но и его политический вес на международной арене.

Стабильное развитие сегодня невозможно без передовой инновационной экономики. Поскольку конечная продукция обладает намного более высокой стоимостью на мировом рынке, чем товары первичного сектора (нефть, газ, руда, уголь и т.д.), чем выше степень обработки продукта, тем больше конкурентоспособность и торговая прибыль того или иного государства. В свою очередь, успешность и, главное, структура экспорта во многом определяют имидж страны и сферы привлечения зарубежных инвестиций.

Более того, уровень инновационности экономики определяет ее способность переживать кризисы, подобно тому, что произошел в 2008 году. А в случае, когда бюджет страны практически полностью зависит от экспорта сырья (около 70% в структуре российского экспорта, по данным Федеральной таможенной службы), конъюнктура рынка и объем государственной казны напрямую определяются мировыми ценами на нефть.

Эти и другие факторы определяют чрезвычайную важность инновационного сектора экономики, мировое лидерство в котором продолжают удерживать США. Большинство так называемых прорывных технологий производится в Америке, а западные корпорации по-прежнему возглавляют список самых конкурентоспособных и влиятельных компаний мира. При этом Вашингтон сегодня нацелен не только на сохранение своих ведущих позиций, но и на упрочение собственного превосходства над остальным миром.

Так, президент США Барак Обама недавно пролоббировал выделение 100 млрд. долл. на расходы, связанные с развитием науки, технологий, энергетики и инноваций. Эта сумма представляет собой около 13% всего пакета мер по выходу Америки из кризиса, предусмотренного законом о восстановлении и реинвестировании (American Recovery and Reinvestment Act). Как пишут американские исследователи Филип Шапира и Джен Юти, «сегодня в США, по всей видимости, акцент дискуссии смещается с того, достаточно ли выделяется средств на развитие науки и техники, в сторону эффективности использования этого финансирования, и ведет ли этот процесс к достижению желаемых технологических, экономических и социальных результатов».

В апреле 2009 года на ежегодной встрече в Национальной академии наук США президент Обама озвучил амбициозную национальную задачу – увеличить расходы на исследования и разработки до уровня 3% ВВП и выше.

Аналогичная цель была включена в Лиссабонскую стратегию Европейского союза на саммите в Португалии в 2000 году.

Учитывая, что США и ЕС и так намного опережают остальные страны мира, увеличение ассигнований на развитие науки и технологий может привести к окончательному доминированию Запада, причем и в экономическом, и в политическом смысле.

Особые опасения вызывает то, что, даже по самым оптимистичным подсчетам, Россия тратит около 2% ВВП на образование и науку. По данным Федеральной службы государственной статистики, расходы федерального бюджета на финансирование науки в 2008 году составили около 0,39% ВВП, а общий объем внутренних затрат на исследования и разработки равнялся 1,03% ВВП, из них 20,9% пришлось на предпринимательский сектор («Россия в цифрах, 2010»).

В то же время в США доля частных компаний значительно превышает вложения в научные разработки государственных учреждений (около 78,5% к 21,5% в 2008 году). Считается, что американский частный сектор является более эффективным и производительным по сравнению с бюрократическими структурами государства. Чего только стоит применение широко распространенного сегодня на Западе подхода открытых инноваций. Если бы корпорация IBM не поддержала проект Linux в начале его существования, вряд ли эта компания могла бы рассчитывать на сохранение конкурентных преимуществ в сфере операционных систем в борьбе с таким гигантом хай-тек-индустрии, как «Майкрософт». В итоге IBM сэкономила около 1 млрд. долл. в год, которые в ином случае пришлось бы тратить на поддержку и защиту собственной разработки.

Другой пример успешной реализации проекта открытых инноваций может быть найден в фармацевтической отрасли, или Big Pharma, как ее называют американцы. Швейцарская корпорация Novartis, имеющая офисы и лаборатории по всему миру, однажды приняла решение о рассекречивании своих исследований о генетической базе диабета 2-го типа. Этот беспрецедентный шаг привел к привлечению к процессу изучения проблемы специалистов из всех стран мира. Как показывает практика, полученные результаты используются для окончательного производства значимых разработок и, что самое интересное, приносят колоссальную прибыль компаниям, перешедшим на новый тип осуществления научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР).

Европейский союз также стремится к увеличению доли частного сектора в стимулировании инновационного развития. По утверждению экспертов Центра европейских политических исследований (ЦЕПИ), единая Европа серьезно отстает от своих американских конкурентов по уровню вложений в исследования и разработки. Несмотря на приблизительное равенство в некоторых отраслях промышленности, европейские компании не стремятся увеличивать расходы на развитие сферы услуг и высоких технологий. По мнению авторов доклада ЦЕПИ, в случае, если затраты на развитие этих отраслей не увеличатся в ближайшее время, разрыв между ЕС и США будет со временем еще больше.

Таким образом, очевидно, что наиболее значимые международные игроки придерживаются стратегии обеспечения своего лидерства в инновационной сфере и выделяют на реализацию этой цели значительные средства, а также все чаще задаются вопросом эффективности их расходования.

В связи с этим, к сожалению, малообещающими выглядят перспективы инновационного развития России, несмотря на открытое стремление властей обеспечить качественный экономический скачок. В 2009 году Всемирный экономический форум поставил нашу страну на 63-е место по уровню глобальной конкурентоспособности. При этом по уровню научно-исследовательских институтов Россия заняла 42-е место, а по качеству образования – 56-е место, уступив по этому показателю Сенегалу и Нигерии (Доклад ВЭФ по глобальной конкурентоспособности 2009–2010 годов).

Судя по всему, единственный вариант успешной модернизации нашей страны состоит в значительном увеличении финансирования научно-исследовательского сектора, причем в первую очередь за счет частного сектора, а также серьезном пересмотре стратегии подготовки научно-педагогических кадров, а главное – их последующей поддержки. В случае отсутствия достойных условий жизни для российских ученых и преподавателей показатели оттока высококвалифицированных специалистов сохранятся на прежнем уровне и, возможно, будут расти. Примечательно, что по этому критерию Всемирный экономический форум ставит Россию на 53-е место, указывая на высокие объемы качественной эмиграции из нашей страны. Если подобная тенденция сохранится, это может положить конец любым планам по модернизации России и свести на нет все надежды по достижению уровня развития стран-лидеров.