Григорий Заславский После одобрения Советом Федерации президент подписал Закон о совершенствовании правового положения государственных и муниципальных учреждений. К ныне существующей форме автономных учреждений добавляются казенные и бюджетные учреждения нового типа (БУНТы). Последняя форма удобнее всего для большинства учреждений, предоставляющих услуги на платной основе. Их будут финансировать через «субсидии на возмещение нормативных затрат, связанных с оказанием ими государственных (муниципальных) услуг (выполнение работ) физическим и (или) юридическим лицам». Основанием для определения объема субсидий станут показатели госзадания. По Бюджетному кодексу под госзаданием понимается документ, устанавливающий требования к составу, качеству, объему, условиям, порядку и результатам оказания государственных услуг. Установлен переходный период со дня вступления в силу закона и до 01.01.12. Вопросов остается много, и на них корреспонденту «НГ» Григорию ЗАСЛАВСКОМУ ответил директор департамента господдержки искусства Минкульта РФ Алексей ШАЛАШОВ.
– Предстоит реформа госучреждений. Ясно, что для театров, музеев, библиотек – для тех, кто работает и руководит этими учреждениями, важно разобраться, как государство будет их поддерживать.
– Простого решения нет. Нужен системный взгляд. Ведь мы говорим об искусстве – сфере деятельности с большим количеством субъективных составляющих. Простой пример – театр осуществил новую постановку, на которую не пошел зритель. Плохой спектакль? Низкий художественный уровень или некачественная работа менеджмента по привлечению зрителя? Возможно. А может быть, спектаклю заданы неверные критерии оценки успешности.
Реализация закона требует большого количества компетентных руководителей – как учредителей, так и директоров организаций, которые, с одной стороны, хорошо знают специфику искусства, с другой – знакомы с современными технологиями управления.
– Что такое «системный подход» в культуре, где каждая система претендует на уникальность?
– Нужно определить, какие составляющие в искусстве уникальны, а какие общие, и определить их взаимовлияние. В подходе к вопросу финансирования важно разделить деятельность учреждений культуры на функции, связанные с созданием или сохранением «художественного продукта», и услуги, связанные с распространением «продукта». При этом первая придает уникальность процессу и сложно поддается обсчету, вторая – утверждает системность и измеряется в конкретных показателях. Если объединить их в единую услугу, с едиными критериями-показателями, то либо «творение», создание «художественного продукта» попадет в зависимость от потребления, либо не будет создана эффективная система привлечения зрителя.
Сегодня распространенными показателями эффективности оказания услуги являются количество проведенных спектаклей, концертов и количество привлеченных зрителей. Представьте, если все финансирование зависит от выполнения этих показателей, какое возникает противоречие между условным директором и условным творцом. Директор не позволит ставить спектакли, которые потенциально могут оказаться некассовыми. И театра завтра нет.
Возникает необходимость субсидии на «создание», и у нее есть как минимум два обоснования. Первое – необходимость «госзаказа» на «художественный продукт», который не может возникнуть на основе спроса. Эта задача диктуется необходимостью поддержки искусства, направленного на поиски и открытия новых смыслов, заставляющего думать и создаваемого без оглядки на массовое потребление. Второе – необходимость создания условий для коллективного творчества (оркестр, труппа театра, хор и др.), которое не может существовать без господдержки. Это понятно: соединение разных индивидуальностей требует долгих репетиций. Значит, требуются помещение, свет, оборудование и др. Все это необходимо для главного – сохранения уровня коллективов и критериев художественного качества в обществе. Именно качество должно стать главным критерием системы взаимоотношений между учредителем и организациями искусства.
Однако если исключить субсидию на услугу по распространению, то мы потеряем экономический стимул для привлечения зрителя. Учреждения часто просто не владеют эффективными методами «распространения продукта». Сама идеология сметного финансирования не ставит перед бюджетной организацией таких задач. Госконтроль не предусматривает оценку эффективности деятельности по распространению. Нет системы ее критериев и оценок. Показатели посещаемости не имеют многих важных составляющих, не основываются на финансовых документах и ответственности за достоверность. Успешность в этой деятельности возникает только благодаря личным качествам и профессионализму руководителя. Реформа дает возможность изменить эту ситуацию.
Очевидно, что целью развития исполнительского искусства является не только поддержка самого искусства, но и развитие общественной потребности в нем. Для решения этой задачи госучреждениям искусства необходимо создать системные мотивации для продвижения «сложных» искусств. Это можно сделать только с помощью значительного количества профессиональных и заинтересованных посредников, а не административным путем.
Сегодня доходы от выступлений у крупных творческих коллективов несопоставимо меньше гособеспечения, поэтому для них расширение аудитории в экономическом плане непринципиально. Для изменения такого положения необходимо, чтобы доходы от выступлений стали важным фактором благополучия коллективов и в то же время были связаны с количеством зрителей и слушателей. Платежеспособность широкой аудитории у нас ограничена, поэтому задачу расширения аудитории можно решить через субсидирование стоимости билетов, то есть субсидии на услугу по показу спектакля, концерта конкретному зрителю.
Важны обе составляющие – и создание, и распространение. Обе они нуждаются в независимой друг от друга поддержке. В преддверии реформы бюджетной сферы мы имеем уникальную возможность внедрить новые управленческие инструменты, четко определяющие принципы, приоритеты и одновременно обеспечивающие баланс различных факторов сегодняшнего существования концертных организаций, театров, всех, кто занимается исполнительскими искусствами. Жизнь сложнее, но мы все равно обсуждаем некую схему, концепцию. И в ней, мне кажется, необходимо разделить продюсера, который создает, от продюсера, который продает.
– Но у нас нет в театре, в музыкальной жизни продюсеров, их можно по пальцам пересчитать...
– Если мы имеем в виду сферу бюджетных учреждений искусств, то объективно этой сфере в целом до последнего времени они были не нужны.
– Важный вопрос: какие параметры будут учитывать при выделении субсидии?
– Если говорить о количественных показателях категории «создание художественного продукта», то схематично это количество созданных спектаклей, программ. Однако эти параметры не могут быть унифицированы, например, для театра современной пьесы и театра популярного классического репертуара. Они не могут быть едины для разных площадок, для разных регионов. Тем не менее есть правила, и госзадание подразумевает такие понятия, как «количество» и «качество».
– Количество оценить просто. А качество кто оценит?
– Идеальной системы нет. Однако понятна основная идея, задача необходимости оценки «госзаказа» на «художественный продукт». В истории чаще всего высокое сложное искусство заказывалось власть имущими. В демократическом обществе эти функции обязано выполнять государство в лице Минкульта и управлений культуры. Только это не заказ конкретного произведения, а заказ на то, что творческий коллектив может делать все, что согласуется с его миссией, художественной направленностью, с труппой. Именно они должны сохранять высочайшую планку этого «заказа». Судья здесь не массовый зритель, а институт экспертов, а также некий экспертный комплекс – участие в фестивалях, рецензии, премии и т.д.
– Важно, чтобы сохранялась возможность учитывать не два, а десять-пятнадцать параметров. Иначе спектакль Малого театра, где выдающиеся актерские работы выдающихся актеров, окажется хуже, чем какой-нибудь компактный проект, удобный для фестивальных поездок... Это же несправедливо.
– Согласен. Не надо также забывать, что речь о «госзаказе», который не предусматривает «заказ» на «компактный проект».
– И все будет хорошо? Я имею в виду разделить эти две системы на искусство как производство новых произведений и искусство, которое продвигается в массы, и проблемы решены?
– Я считаю, что у нас есть две основные проблемы в «сложном» искусстве, которое требует подготовки, воспитания. Первая – активизация менеджмента учреждений для расширения аудитории, вторая – опасность при этом упрощения искусства и популярщины. Можно назвать немало крупных городов, где за 10 лет не прозвучало ни одной сонаты Бетховена, и можно назвать еще десяток великих композиторов, которых тоже там не исполняли. Как можно говорить о культуре, тем более об актуальном искусстве, если публика не имеет возможности познакомиться с его основами?
– Я понимаю, как оценить объем, я в общем понимаю, как можно оценить результативность, но кто, кроме рынка, если очеловечить это понятие, будет оценивать качество услуги?
– Вы правы. Если в «создании», на наш взгляд, качество может оценить только некий экспертный комплекс, то в «распространении» – это спрос. Наиболее ясный, проверяемый, обобщенный показатель качества комплексной услуги по «показу» – деньги, которые готов заплатить потребитель за спектакль или концерт. Неверно сказать, что критерием качества услуг может быть цена. Но им может быть средняя цена значительного объема проданных билетов в определенном жанровом секторе. В этом вопросе есть много важных условий, и он также требует проработки. Если это театр современной пьесы или ансамбль современной музыки, то у него должен быть другой коэффициент дотации на доступ. Не такой, как у популярной классики или популярной музыки. И это уже существует в мировой практике.
– Получается, что слушатель, который придет на концерт из сочинений Щедрина, будет стоить дороже слушателя Бетховена?
– Не совсем так. Вы продюсер, у вас выбор – симфония Чайковского, концерт Рахманинова или современное сочинение. У вас есть расходы – исполнители, зал, реклама, продажа билетов. Оркестр, будет он играть Чайковского или современную программу, стоит одинаково. Вот здесь, для того чтобы создать системные условия для «показа» современной музыки, в игру должно вступить государство и поддерживать ее не только на стадии «создания», но и на этапе «распространения». Понятно, что продать билеты проще на классику, чем на современную музыку. Поэтому вы должны получить дотацию, такую, которая компенсировала бы сложности, на которые идет продюсер, выбирающий современную музыку. То же самое с современной драматургией. Такой подход может стать системной мерой против вытеснения «сложного» искусства «популярным». В мире давно уже известен принцип встречного финансирования. Это соотношение не может быть большим, потому что начнутся хитрости. На практике оно может быть усредненным для большого количества слушателей и сопровождаться заданием учреждению по структуре репертуара.
– А кто оплачивать будет риски?
– Мы и сейчас имеем большие потери. Например, с 2003 по 2008 год бюджетное финансирование репертуарных театров в России увеличилось с 7,8 миллиарда рублей до 26,3 миллиарда рублей, число новых постановок – с 1705 до 2225, а количество зрителей не увеличилось – 30 миллионов. ╠ 1,5% посещений в год. Это не значит, что деньги вложены зря. Стала более совершенной инфраструктура, стали выше зарплаты. Но мы не имеем главного – расширения аудитории.
– На каких организациях вы готовы экспериментировать?
– В области музыкальной мы готовы апробировать это на Московской филармонии, потому что она – одно из немногих учреждений, которое перешло на программное финансирование, где все имеет цену, все просчитано. В некоторых театрах существует очень современный, думающий менеджмент, который мог бы это реализовать.
