В борьбе с терроризмом не нужно эмоций

Взрывы, прогремевшие в понедельник 29 марта в московском метро, заставили нас еще раз осознать, что террористическая угроза не ушла в прошлое. Она – здесь и сейчас. И, увы, с этим вызовом нам предстоит сталкиваться и в будущем. Московская трагедия – это повод задуматься над тем, что происходит. И над тем, что делать.

Общество переживает сейчас массу эмоций. Это и ужас случившегося, и боль за погибших, и сочувствие пострадавшим, и страх за будущее. А еще это ненависть и желание отплатить тем, кто устроил это преступление.

Все эти эмоции понятны. Но противостоять террористическому злу надо с ясной головой.

Террористический акт совершают не только для того, чтобы нанести урон физический. Да, сомнительно, что для террористов существуют такие понятия, как мирные, невиновные люди. Во имя своих извращенных идей они готовы убивать всех, кто не с ними, не делая разбора между молодыми и старыми, военными и гражданскими, между людьми различных национальностей и вер. Смерть людей – будь гибель одного человека или тысяч – это страшно само по себе. Но у террористов, у тех, кто посылает смертников взрывать себя вместе с другими людьми, у них есть и другие цели.

Говорят, и небезосновательно, что терроризм – это оружие слабых. Но это очень мощное оружие, особенно в современном глобализованном мире с его мощными медийными возможностями.

Для террористов совершить теракт – это способ донести до мира свое ужасающее послание. Это способ унизить врага и показать свою силу. «Между строк» каждого теракта читается: «Вы сильное государство с армией, спецслужбами и техникой, но вам не удается помешать нам даже в центре вашей столицы». Так было в Москве в 2010-м, в Лондоне в 2005-м, в Мадриде в 2004-м, в Америке в 2001-м... Даже имея информацию о готовящейся атаке экстремистов, ее очень нелегко предотвратить. И каждый реализованный теракт сильно бьет по государству.

Терроризм – это всегда провокация.

Любой теракт рассчитан на реакцию – реакцию со стороны сочувствующей террористам публики, со стороны общества, которое подвергается террористическим атакам, со стороны государства. И реакция эта может быть разной. Государство может отреагировать на теракт тем, что пойдет на попятную, на уступки террористам. Как это случилось в Испании, когда в Мадриде в марте 2004 года террористы взорвали десяток бомб в электричках, погубив более 190 жизней. Пришедшее к власти на «взрывной волне» новое правительство отозвало испанские войска из Ирака. Несомненно, были вполне рациональные резоны сделать это – и более того, сделать это раньше. Но в свете мадридских терактов многие восприняли это как проявление слабости перед террористами, а значит, и демонстрация, что террористы и в дальнейшем могут рассчитывать на то, что теракты можно использовать как средство давления.

Может государство реагировать и по-другому. Не идти ни на какие уступки и закручивать гайки как во внутренней, так и во внешней политике. Даже в странах, считающих себя оплотами демократии, такого соблазна не избегают. А когда государство начинает ограничивать в свете борьбы с терроризмом демократические свободы, оно волей-неволей начинает играть на руку террористам. В тех случаях, когда это происходит, можно считать, что террористы выполнили одну из главных своих задач – трансформировать противостоящие им общества, манипулировать ими.

Угроза, которую несет терроризм, не ограничивается одними лишь человеческими потерями. Эксплуатируя религиозную тему, играя на чувствах верующих, он порождает ксенофобию, взаимное подозрение и страх между людьми различных национальностей и конфессий. И когда это происходит, это значит, что те, кто планирует кровавые теракты, свою задачу выполнили. Хочется верить, что российское многонациональное и многоконфессиональное общество найдет в себе мудрость не пойти на поводу у тех, кто сеет между людьми рознь.

Не взаимное недоверие и ненависть, а диалог и попытки найти точки соприкосновения – только это может снизить эффективность деятельности экстремистов.

Надо делать все возможное, чтобы сблизить различные сообщества. Крайне важно налаживать межконфессиональный и межцивилизационный диалог. Причем затрагивать он должен не только тонкий слой элит, а самые широкие массы, и прежде всего – молодежь. Только через диалог можно выработать «прививку» для стойкого иммунитета к терроризму и экстремизму.

Бороться с терроризмом необходимо на различных уровнях. Готовых универсальных рецептов антитеррористической борьбы нет и не предвидится. Терроризм постоянно меняется, приспосабливаясь к новым условиям. А потому должны меняться и способы противостояния экстремистской угрозе. И эта борьба должна вестись самым активным способом.

Силовые действия, блокирование финансовых потоков, разрушение организационных структур и коммуникационных сетей терроризма и т.д. – все это нужно и эффективно. Но одни лишь силовые методы не могут быть действенными. Фигурально выражаясь, для победы на фронте борьбы с терроризмом надо выиграть битву в тылу – за умы, людские и финансовые ресурсы. Необходимо работать над тем, чтобы не создавались условия, позволяющие террористам, какими бы идеями они ни прикрывались, вербовать новых сторонников своего преступного дела.

Война против терроризма – эта война идей. Необходимо организовать идеологическое сопротивление экстремизму, выступающему под флагом исламской веры. Это серьезная работа, рассчитанная не на год и два, а на десятилетия. И тут огромное значение имеет работа мусульманских авторов по разъяснению истинного отношения ислама к насилию, по объяснению моральных принципов исламского вероучения, несовместимого с логикой и действиями экстремистов, выступающих под зеленым знаменем. Чтобы бороться с экстремистским исламизмом, необходимо изучать ислам. Не будет преувеличением сказать, что только сам ислам может положить конец экстремизму, выступающему под флагом этой религии.

Идеологи экстремизма умело используют реально существующие проблемы, с которыми сталкиваются люди. Проблемы эти искусно акцентируются, иногда преувеличиваются, иногда извращаются. Идет ли речь о коррумпированных режимах в тех или иных странах, о жестоких политических репрессиях по отношению к инакомыслящим, о политике Запада в самом широком его понимании в странах третьего мира, о бездумно насаждаемой вестернизации со всеми ее достоинствами и пороками. И манипулирование этими темами нередко обеспечивает как минимум сочувственное внимание многих верующих к экстремистской риторике. И здесь крайне важно понять, что идеологии религиозного экстремизма необходимо противопоставить реальные идеалы, мораль, идеи, которые могут служить альтернативой для людей.

Американский исследователь Гренвил Байфорд сравнил как-то войну против терроризма с войнами против бедности, преступности, наркотиков. Это войны, в которых противник никогда не сдается. Вероятно, так оно и есть. Возможно, террористическое насилие всегда будет сопутствовать человеческой истории. Но если полностью искоренить терроризм невозможно, значит ли это, что антитеррористическая борьба лишена смысла и обречена на поражение?

Конечно, нет. Мир как минимум не может себе позволить капитулировать перед лицом террористов, под какими бы знаменами они ни выступали, к какой вере и к каким идеям они ни апеллировали.