Автору "Ревизора" поможет ревизор

На днях группа членов Оргкомитета по подготовке к празднованию 200-летия со дня рождения одного из самых пронзительных и мистических писателей XIX века направила Владимиру Путину открытое письмо, из которого читающая публика, писатели, литературоведы, театральная общественность узнали, что юбилей Гоголя находится под угрозой провала. Это вызвано административными и культурологическими трудностями в решении двух кардинальных вопросов – придания могиле Гоголя ее первоначального вида и устроения музея писателя. Положение усугубляется нынешним российско-украинским диспутом о национальной принадлежности Гоголя. В качестве президента Российского книжного союза свою точку зрения в интервью «НГ» высказал председатель Счетной палаты Сергей Степашин.

– Сергей Вадимович, как вы считаете, Гоголь – чей? Наш или украинский?

– Гоголь – не Севастополь. Каких-либо юридических актов – правомочных или нет – в отношении писателя не существует. Да и не могло такое возникнуть. Как можно отдавать на геополитическое растерзание духовное наследие личности, талант которой парит поверх всех национальных границ и стал значимой вехой в нравственном мире читающего человечества? Гоголь – неделим. Он не поддается растаскиванию по национальным квартирам. Делать попытки такого рода – это все равно, что насильственно приподнимать веки у Вия. Я предлагаю нашим украинским братьям отметить годовщину совместно.

– А как вы относитесь к решению официального Киева осуществить перевод произведений Гоголя, писавшего по-русски, на украинский язык?

– Отношусь спокойно. Так же, как к переводам Пушкина на эфиопский. Или Набокова – на русский. Но счастлив тот, кто может читать своего любимого писателя в подлиннике. А вообще-то почему бы, как выразился один мой друг, не использовать образ Понтия Пилата для рекламы мыла?

– Между прочим, в Украине аж три музея Гоголя, а у нас – ни одного. Об этом в недавнем письме Владимиру Путину, указом которого в свое время и был создан Оргкомитет, напоминают представители его творческой части – Василий Ливанов, Валентин Распутин и другие деятели литературы и театрального мира.

– К сожалению, это так. Если не считать двух мемориальных комнат при московской библиотеке № 2, расположенной в доме, где писатель жил и скончался. В этом доме, кстати, он сжег второй том «Мертвых душ». По данным Российского книжного союза, Комитет по культуре города Москвы призывает общественность этими двумя комнатами и удовлетвориться. Совесть не только российских книгочеев, но и всего нашего общества просто вопиет против такого отношения чиновников к памяти великого писателя. Я призываю московские городские власти в оставшееся до юбилея время, то есть до 1 апреля будущего года, изыскать возможность для устроения нормального музея Гоголя. С таким же призывом обращаюсь к властям моего родного города Санкт-Петербурга: там Комитет по культуре воздерживается от включения вопроса об учреждении музея Гоголя в соответствующие планы. Воздерживается под предлогом того, что список «кандидатов» и без того велик.

– А как вы расцениваете культурную часть юбилея?

– Резко отрицательно. Хотят отметить важную дату нашей культурной жизни, задействовав театральный новодел вроде постановки в Александринке, где Хлестаков насилует на сцене жену и дочь Городничего. Николай Васильевич писал порой мистически, игриво, но уж точно он не жуир. Такого циклопического простора для творческой фантазии он не давал. Насиловать дам на сцене – это насиловать наше представление о творческой задумке автора «Ревизора».

– Москомнаследие отвергает планы Оргкомитета, предусматривающие придание могиле Гоголя первозданного вида, и ссылается на то, что надгробная часть – культурное наследие┘

– Я – на стороне Оргкомитета. На могиле писателя в Свято-Даниловом монастыре стоял бронзовый крест. В 1931 году прах Гоголя перенесли на Новодевичье кладбище. Крест исчез. Ну, богоборческое время было. В 1952 году поставили бюст писателя, увенчавший колонну с надписью «Великому русскому художнику слова от Советского правительства». Между тем в преддверии юбилея было бы правильным исполнить завещание Гоголя – убежденного христианина: «Завещаю не ставить надо мной никаких памятников». Стало быть, бронзовый крест на могиле писателя следовало бы восстановить. С этим предложением, равно как и с просьбой изыскать возможность для устроения музея Гоголя, я от имени Российского книжного союза обращаюсь к новому министру культуры России Александру Авдееву, известному своим трепетным отношением к мировому культурному наследию. Со своей стороны, РКС, при согласии Оргкомитета, мог бы осуществлять кураторство над подготовкой к юбилею. Ну а как руководитель Счетной палаты могу сказать, что мы проследим за рачительностью использования средств, выделенных на реализацию подготовительных мероприятий.

– Можно вопрос не по теме? Вы являетесь президентом Российского книжного союза. Какая книга для вас – самая любимая?

– Сначала – самая нелюбимая. Это – Конституция.

– ?..

– Да, да. Та, о которой писал Николай Бердяев: «Взятка – вот главная конституция нашей страны». А надо бы, чтобы в обществе возобладало мнение Писарева: взяточник – человек, находящийся в стадии полного нравственного падения. Остановить этот безрадостный процесс, помочь человеку возвыситься над низменными страстями может, по моему глубокому убеждению, добрая книга. Сегодня многим людям, особенно – молодежи, книгу заменяет телевидение, интернет. На смену классике, качественной современной литературе приходят детективы, «любовные романы», изготовляемые «без божества, без вдохновенья». Вот уж поистине: рынок сделал то, что было не под силу даже совпартийному аппарату. Раньше писателей «прорабатывали», подвергали «народному гневу», высылали. Теперь тех, кто пишет про сокровенное, издатель «отсеивает», продвигая на книжные стенды своих гламурных авторов.

И все же мир глянцевого чтива не в состоянии заставить померкнуть серьезную литературу. Из 100 тысяч наименований книг, выпущенных в России в минувшем году, только 25 тысяч числятся по разряду развлекательного чтива. Остальное – серьезная литература, книги для детей, учебники. В создании этой в целом благоприятной пропорции сыграла свою роль реализация Национальной программы поддержки и развития чтения. Она была разработана Федеральным агентством по печати и СМИ совместно с Российским книжным союзом.

А любимых книг у меня много┘ Среди них, в частности, «Даниэль Штайн, переводчик» Людмилы Улицкой, которая создала своего рода нравственный путеводитель по истории мировых религий.

Российский книжный союз

Основанный в 2001 году негосударственный и некоммерческий Российский книжный союз объединяет ведущих отечественных издателей, распространителей книжной продукции, полиграфистов, представителей бумажной отрасли, ряд писательских организаций – всего более 1500 субъектов книжной отрасли. На сегодняшний день у РКС открыты филиалы в Санкт-Петербурге, Москве, Новосибирске, Кирове, Пензе, ряде других городов страны.