Серая опухоль экономики

За привычной зарплатной ведомостью сплошь и рядом стоит двойная бухгалтерия.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Российское общество воодушевленно обсуждает стратегии социально-экономического развития страны. Возвращение России в число мировых технологических лидеров, четырехкратное повышение производительности труда, увеличение среднего класса до 70% населения – таковы новые доминанты экономического развития.

Участники экономических прений забывают, однако, об одном факторе, способном стать как тормозом, так и ускорителем поступательного движения национального хозяйства. Это теневой сектор, составляющий, по данным Всемирного банка, до 49% всей российской экономики. Теневые взаимоотношения настолько прочно вошли в экономический обиход, что и власть, и общество предпочитают их не замечать, стыдливо отводя глаза. Между тем каждый процент уменьшения масштабов теневой экономики обернется дополнительными 0,3% роста доходной части бюджета.

Теневые родители

У теневой экономики две стороны – серая и криминальная. Девиантность поведения субъектов серой экономики заключается в несоблюдении норм гражданского, трудового, налогового права. Криминальная же экономика изначально не соблюдает статьи Уголовного кодекса. Если серые «неформалы» используют обширные законодательные лакуны, то криминалитет нарушает правовые нормы напрямую.

Ключ к устранению криминальных экономических отношений находится в руках правоохранительных структур. Уменьшение объемов серой экономики – проблема более многоплановая, нуждающаяся в пристальном исследовании.

Возможно, основным фактором распространения серой экономики в России является безальтернативность применения серых схем. Практически весь внутренний рынок обречен работать с деньгами, не облагаемыми налогами. До 90% российских организаций так или иначе причастны к серым схемам.

Серая составляющая твердо заложена в ценообразовании: использование полностью легальных схем сделает продукцию отечественных предприятий неконкурентоспособной. Кроме того, рентабельность любого российского производства во многом зависит от уменьшения стоимости трансакций при взаимоотношениях бизнеса и власти: административное вмешательство в функционирование легального сектора увеличивает издержки участников рынка.

Смоделируем одномоментный трансферт всей финансово-хозяйственной деятельности в стране в легальную сферу. Ничего, кроме повышения цен, падения реализации продукции, снижения доходов населения и роста социальной напряженности, это не принесет. Впрочем, автономность экономических агентов и отсутствие эффективных механизмов госконтроля попросту не позволят это сделать.

Без сомнения, важным фактором, стимулирующим развитие серого сектора, является бедность населения России. Представители бедных социальных слоев часто кладут в основу экономических отношений не соблюдение легальных норм, а следование неформальным критериальным признакам, свойственным определенной группе или клану. Еще Торстейн Веблен говорил, что «привычный образ мышления людей имеет тенденцию продлевать свое существование неопределенно долго».

Социальная база серой экономики огромна. Согласно европейской методике уровень бедности начинается с доходов ниже 60% от средних по стране. Применив европейский алгоритм вычисления, несложно определить, что к потенциальной социальной базе серой экономики относятся 56,4 млн. россиян. Вот почему так важна борьба с бедностью – уменьшение числа бедных снизит масштабы серого экономического спрута.

Третьим важнейшим фактором существования серого сектора, бесспорно, является коррупция. Действующую модель российской коррупции отличает не только разнообразный инструментарий, вынуждающий внутренний рынок нарушать правила. Куда более серьезное воздействие коррупция оказывает на морально-этические нормы и настроения в обществе. Как утверждал Дж.Кэмпбелл, уход в серый сектор является «культурно санкционируемой формой протеста против репрессивного и коррумпированного политического режима».

Но довольно теории. Рассмотрим три практических случая серой экономики: серые зарплаты, различия в налогообложении богатых и бедных, обналичивание денежных средств.

Серая зарплата

Массовые выплаты зарплат в «конвертах» – позор для страны, которая опередила Францию и Италию по объему ВВП, рассчитанному по паритету покупательной способности. Серые зарплаты – основа серых доходов, составляющих, по данным Росстата, около трети бюджетов домохозяйств. Почему же эта практика так распространена?

Считается, что большие налоги заставляют бизнесменов уходить в тень. Так ли это? Нет, не так. Например, в России налог на добавленную стоимость составляет 18%. В Швеции и Венгрии – 25%, в Чехии и Польше – 22%, в Турции – те же 18%. Ставки налога на прибыль в этих европейских странах также выше. Исключения – Венгрия, где ставка налога на прибыль равна 16%, и Польша – 19%. В России базовая ставка налога на прибыль равна 24%, однако существует ряд налоговых режимов, когда налог на прибыль, НДС, единый социальный налог не взимаются вовсе.

Кстати, о ЕСН. Ставки отчислений в социальные фонды в России в целом незначительно превышают зарубежные. Так, ставки по обязательному пенсионному страхованию колеблются от 10% в Чили до 19,5% в Польше, 19,9% в Германии и 22% в Латвии. В Пенсионный фонд России перечисляется 20% от заработной платы работника, а весь ЕСН составляет 26%.

С 1 января 2001 года в России действует одна из самых низких в мире ставок налога на доходы физических лиц – 13%. В США суммарный подоходный налог доходит до 39,6%, во Франции – до 40%, в Швеции – до 57%. К тому же у нас расширяется перечень и растут суммы имущественных, социальных и профессиональных вычетов. Россия все больше дрейфует в сторону налоговой гавани для богатых.

Сегодня совокупная доля налоговых платежей при выплате легальной заработной платы с каждых 100 рублей валовой выручки равна 41,57%. Себестоимость серой зарплаты существенно меньше – плата за обналичивание составляет в среднем 8% от суммы. Очевидно, что зарплата «в конвертах» выгоднее, поскольку позволяет сэкономить до 33,57% налогов. С учетом данных Росстата, по которым удельный вес скрытых доходов колеблется в пределах трети всех доходов населения, можно определить условную величину увеличения себестоимости продукции при переходе на белую заработную плату – 11,2%.

Именно эти 11,2% экономической выгоды, помноженные на отсутствие эффективного госконтроля, являются экономическим противовесом статьям 199 (уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с организации) и 1991 (неисполнение обязанностей налогового агента) УК РФ, максимальное наказание по которым – до шести лет лишения свободы. Приблизительно те же проценты, согласно многочисленным исследованиям, регулярно выплачиваются чиновникам в качестве коррупционной ренты.

Аппаратные дебаты вокруг снижения НДС надо увязать с требованиями вывода из тени экономического оборота предприятий. Лоббисты от промышленных и предпринимательских организаций должны взять на себя встречные обязательства по легализации внутреннего рынка. Хотя бы в отношении зарплат. Альтернативой этому может стать ужесточение наказания за уклонение от уплаты налогов и окончание дискуссий о непомерном налоговом бремени бизнеса. Иначе получится как при снижении ЕСН в 2005 году: ставка налога была уменьшена, но легальные доходы не увеличились, зато федеральный бюджет получил новые социальные пробоины.

Еще один важный аспект проблемы. Сомнительно утверждение об опережающем увеличении производительности труда и росте доходов населения. Первые фиксации этого явления совпали с началом кампании по уменьшению объемов серых зарплат, но доля доходов, трансформировавшихся в легальный сектор, до сих пор не определена. Не эти ли доходы путают аналитические карты монетарным властям?

Богатые платят меньше

Существующее налогообложение физических лиц ускоряет социальное расслоение населения и тем самым развивает социальную базу серой экономики. Если в среднем по России официальная разница в доходах богатых и бедных составляет 17 раз, то в Москве этот разрыв достиг уже пятидесятикратного размера. Бедные россияне, а их, напомню, 56,4 млн. человек, начинают воспринимать серый сектор как кратчайший и относительно законный фарватер к тихой налоговой гавани.

В современной России богатые платят как минимум в два раза меньше налогов по сравнению с менее обеспеченными согражданами. Докажем данный вывод на примере налогообложения двух среднестатистических налогоплательщиков.

Легальный годовой доход среднеобеспеченного гражданина составляет в нашем примере 240 тыс. руб., богатого – 2,4 млн. руб. Имущество среднего россиянина из примера – квартира инвентарной стоимостью 500 тыс. руб. и рыночной стоимостью 7 млн. руб., автомобиль мощностью 150 л.с., садовый участок в дальнем Подмосковье кадастровой стоимостью 62 тыс. руб., рыночной стоимостью 240 тыс. руб. Богатый гражданин владеет квартирой, оцененной по инвентарной стоимости 1 млн. руб. и по рыночной стоимости 20 млн. руб., автомобилем мощностью 250 л.с. и дачным участком по кадастровой стоимости 277 тыс. руб., а по рыночной – 10 млн. руб. Кроме того, богатый россиянин имеет действующие договоры добровольного пенсионного и медицинского страхования.

Итак, налоги. Гражданин со средними доходами в течение года выплатит в бюджеты 96 336 руб., или 40,1% доходов, товарищ с высоким материальным положением – 447 381 руб., или 18,6% доходов. То есть действующая система налогообложения дает более чем двукратную налоговую экономию для богатых россиян.

Если внести минимальные изменения в налогообложение физических лиц – отменить регрессию в ЕСН, заменить инвентарную и кадастровую стоимость имущества на рыночную (Минфин неоднократно предлагал оценивать имущество по рыночной стоимости за вычетом 30%) при сохранении в неизменном виде подоходного и транспортного налогов, то среднеобеспеченный гражданин заплатит 45,9% доходов, богатый – 42,5%. Пока же ни о каком реформировании системы налогообложения физических лиц речи не идет. Значит, серая экономика будет пополняться все новыми джентльменами сомнительной удачи из бедных слоев населения.

Обналичивание власти

Приведенные выше примеры, характеризующие первые два фактора функционирования серой экономики, предполагают постоянную «дозаправку». Серое топливо для этих целей получается в результате переработки части легальных безналичных средств в не облагаемые налогами денежные ресурсы. Такой финансовый крекинг получил название «обналичка».

История российской обналички уходит корнями во времена позднего СССР. В те годы первые коммерческие банки и теневые финансовые посредники имели до 40% от обналичиваемых сумм. В новой России деньги долгое время снимались под сельхоззакупки, операции на фондовом рынке, хозяйственные нужды, а плата неуклонно снижалась и к началу нынешнего десятилетия опустилась до 0,5–2%.

На рубеже веков трудно было найти банк, где не существовало бы специального подразделения, регулирующего нелегальный финансовый оборот. Обналичка была одним из основных источников доходов кредитных учреждений, а курировал это направление, как правило, банкир в ранге зампреда. Многие банки специально создавались для подобных операций, а силовое прикрытие бизнеса осуществлял криминал.

Ситуация стала кардинально меняться три-четыре года назад. ЦБ постоянно усиливал надзор, начала приносить реальные плоды деятельность Росфинмониторинга, количество банковских структур, занимающихся обналичкой в «промышленных» масштабах, резко сократилось. Но главное – преступные группировки были вытеснены из этого «бизнеса» представителями правоохранительных структур.

В наши дни в Москве функционирует пять-шесть крупных неформальных обналичивающих корпораций и несколько десятков лавочек поменьше. Сузился перечень оснований для снятия денег, до 7–8% от суммы возросла плата, тем не менее только в столице каждый день обналичиваются или отправляются за границу десятки миллиардов рублей. Коррупция подчинила себе не только половину национального хозяйства, но и контроль за воспроизводством «эликсира жизни». Серая экономика стала замкнутым циклом, которому не страшны мировые кризисы, ухудшение показателей легального сектора или рост социальной напряженности в стране.

Хватит ли сил?

Современная российская экономика представляет собой два автономных, но успешно взаимодействующих сегмента с коррупционной пуповиной. Перерезание коррупционного шланга позволит зримо пошатнуть устойчивость серого сектора. И в обществе уже созрел социальный заказ на такую операцию.

Но в сжатии объемов серой экономики не обойтись ни одними только законодательными или силовыми мерами борьбы с коррупцией, ни восстановлением эффективности основных государственных институтов. К слову, закон о противодействии коррупции должен базироваться на предупреждении конфликта служебных и личных интересов должностного лица, а таких ограничений в думском законопроекте практически нет. Уменьшение масштабов бедности также необходимо, но недостаточно. Нужна пошаговая поступательная программа перевода экономической деятельности на легальную основу, включающая изменение налогового законодательства, финансовую амнистию, преференции за увеличение отчетных показателей, социальную поддержку населения в период трансформации.

Прежде всего предстоит рассчитать долю выпадающих доходов предприятий там, где объем серых сделок наибольший. К числу этих отраслей, без сомнения, относятся производство пищевых продуктов, строительство, оптовая и розничная торговля, гостиницы и рестораны, транспорт и связь, финансовая деятельность, операции с недвижимым имуществом. Сгруппировать экономические субъекты в зависимости от видов потерь – снижения конкурентоспособности или уменьшения доходов собственников и менеджмента. В первом случае применить адресные отраслевые налоговые послабления или даже бюджетное субсидирование и кредитование, во втором – усилить меры административного и уголовного воздействия.

Возможно, стоит обратить внимание на такой инструмент, как срочные налоговые каникулы, предоставляемые субъектам экономики на сумму, пропорциональную росту налоговых платежей в федеральный бюджет. Использование данного инструментария должно быть сопряжено с финансовой амнистией за прошлые нарушения.

Необходимо увеличить цену теневых трансакций до неприемлемого для экономических агентов уровня. Добиться этого можно не только значительными штрафами за ничтожные сделки и уголовным преследованием за уклонение от уплаты налогов. Предстоит сконцентрировать внимание проверяющих инстанций на затратных статьях и встречных проверках. Представляется особенно актуальным персонализировать ответственность собственников и руководителей юридических лиц за налоговые нарушения и преступления. Уклонение от уплаты налогов должно приравниваться к тяжким преступлениям против государства и общества. Для поиска имущества, реализация которого может возместить нанесенный государству ущерб, стоит привлекать на условиях сдельной оплаты коллекторские агентства.

Важно разработать механизм финансовой поддержки социально незащищенных слоев населения на время достижения нового экономического равновесия. В этот период рост потребительских цен неизбежен, однако при разумной заместительной политике властей ценовой скачок может быть нивелирован.

К участию в процессе легализации экономики нужно привлечь гражданское общество. Каждый гражданин должен считать своим долгом сообщать по различным информационным каналам обо всех экономических нарушениях, свидетелем которых он стал: от отсутствия контрольно-кассовых машин до предложений о заключении сделок с оплатой серыми деньгами. Схожий механизм должен быть разработан в системе противодействия коррупционным правонарушениям.

...Остается главный вопрос: многие ли заинтересованы в практической легализации серой экономики?