Возвращение гаранта

С этой президентской кафедры у нас не просто ставятся политические задачи, но провозглашаются вечные истины.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Прошедшие выборы в Госдуму привели к сокрушительному поражению партий праволиберальной оппозиции. СПС и «Яблоко» вместе набрали 2,5% голосов. В многочисленных публикациях на эту тему такой результат связывается с политическими и экономическими успехами действующей власти, с достигнутой в государстве стабильностью, с мощным административным давлением гос-аппарата, со слабостью и разобщенностью оппозиции.

Но остается ощущение, что этими факторами объясняется не все. Уж слишком маргинальным смотрится полученный обеими партиями процент. В западных демократиях партии праволиберальной ориентации неизменно набирают десятки процентов независимо от политической и экономической ситуации в стране. Да и у нас на недавних региональных выборах эти две партии получали в сумме больше 10%. Возможно, что в российской политике присутствует еще один фактор, внешне малозаметный и не привлекающий внимания, но играющий в ней во многом определяющую роль.

Разброд в умах...

К пониманию важных особенностей нашей жизни можно подойти, обратив внимание на следующее. В течение многих веков государственная власть в России не только ведала политической сферой, но и отвечала также за идеологию в обществе. Русские цари в этом опирались на Церковь и на историческую традицию. Немалое внимание уделялось цензуре печати, борьбе с инакомыслием. В дальнейшем миссию идеологического воздействия на народ взяла на себя КПСС. Идеологические отделы партийных комитетов разных уровней следили за правильностью следования марксистско-ленинскому учению. Как и при царях, осуществлялись цензура СМИ и преследование инакомыслящих.

То есть на протяжении веков власть в стране, помимо руководства текущей политикой, также внушала правильный ответ на вопрос «что такое хорошо и что такое плохо?». Как отец в семье, который заботится не только о ее пропитании и порядке среди ее членов, но также и о духовном воспитании своих чад. Это реально существующее идейное или духовное руководство обществом следует назвать властью идеологической. Внешне она не так заметна, как власть политическая, и часто прячется в ее тени. Поэтому о ней мало говорят и пишут. Но без идеологии никакая власть существовать не может, идеология является стержнем любого общества. Если суть идеологии удается выразить в краткой формуле, то это называется национальной идеей.

В небольшой по историческим масштабам промежуток времени – на изломе 80-х и в 90-е годы прошлого века – в России общественная идеология была основательно пересмотрена. Горбачевская перестройка принесла с собой прежде всего низвержение прошлых идеалов и развенчание прежних идеологических мифов. По логике отрицания обозначился переход к альтернативной – западной – системе политических, экономических и идеологических ценностей. Но в итоге при Ельцине вся идеология фактически свелась к простому принципу: все, что связано с рынком и частной собственностью, хорошо, а все, что этому противоречит, плохо. В рамках этой идеологии проводились приватизация, либерализация цен, шли бандитские разборки и многое другое.

В этой идеологии, однако, совершенно отсутствовали какие-либо нравственные ориентиры. Поэтому многие из очевидных прежде истин стали вдруг не столь однозначными, все привычные принципы «поплыли». Вспомним «чернуху» на телеэкране, в кинофильмах и книгах тех лет. Стало непонятно, быть бандитом – это хорошо или плохо (вспомним «Бригаду»). То же самое насчет проституток («Интердевочка»). Самосуд («Ворошиловский стрелок») – это теперь единственный способ добиться правды? Пошлость на телеэкране, обложках журналов и вообще везде – это новая моральная норма? Надо ли молодым уважать старших, если молодые вдруг стали везде востребованы и хорошо зарабатывают, а старые, наоборот, никому не нужны и сильно обеднели? А ненормативная лексика – она теперь допустима? Идти за «Клинским» – это новое правило жизни? Кто лучше – «коммуняки» или «дерьмократы»? А может, лучше всех Жириновский – громоотвод для протеста и озлобленности (вспомним его высокие рейтинги тех лет)? Глава государства теперь должен не собирать его в единое целое, а, наоборот, раздавать суверенитеты? Ему не зазорно быть пьяным? И так далее, можно перечислять очень многое. Наступил полный разброд в умах. Как если вдруг семью покинул отец и учить чад уму-разуму стало некому.

Тогда-то и возникла всенародная нелюбовь к Ельцину. Причина ее скорее всего именно в потере обществом нравственных ориентиров. А вовсе не в социально-экономических неурядицах того времени, как об этом обычно пишут. Отцу родному и не такое бы простили. Как до сих пор многие прощают Сталину, виновному в гораздо более серьезных социальных катаклизмах, но при этом вовремя оценившему важность общественной идеологии и фактически создавшему ее новую, советскую форму. В этой последней немалое внимание было уделено и нормам морали: за аморалку можно было лишиться должности и т.д.

...и новая стабильность

Все вернулось на круги своя в начале 2000-х. Новая власть всерьез занялась идеологией. Сделали это, понятно, пойдя по накатанному пути. В администрации президента возникли соответствующие, по аналогии с ЦК КПСС, подразделения. СМИ снова стали подконтрольны власти, и в них теперь «позитив» явно превалирует. Стали активно бороться с инакомыслием (в лице «несогласных»).

Правда, здесь возникла серьезная загвоздка. Если раньше идеология основывалась на какой-никакой, но все же теории (марксистско-ленинской), то теперь идеологическую базу приходилось создавать на ходу. В результате стали появляться теоретические монстры типа «суверенной демократии». К новым свершениям в области идеологии следует также отнести расцвет политтехнологий (вошли в нашу жизнь еще при Ельцине), поддержку индустрии развлечений и массовой культуры (вспомним древний принцип «хлеба и зрелищ»), проведение направленных на воспитание «чувства глубокого удовлетворения» масштабных пиаровских акций вроде экспедиции на Северный полюс, создание провластных молодежных движений (сильно смахивающих почему-то на движения футбольных фанатов), появление на интернетовских форумах штатных «комментаторов» и многое другое.

Но главное – на телеэкране стал часто появляться глава государства. Обладающий всей полнотой власти, но при этом внушающий доверие, человек в весьма здравом уме, всем своим видом свидетельствующий о стойкости духа и твердости моральных принципов, ведущий здоровый образ жизни, вышедший из структуры, призванной стоять на страже государственных интересов, собирающий страну в единое сильное государство, с уважением говорящий о старшем поколении, сочувствующий бедным и ставящий на место олигархов, клеймящий бандитов и награждающий героев, выступающий за соблюдение Конституции и законности. И народ сразу почувствовал, что в стране опять появился тот, кто отвечает за «что такое хорошо и что такое плохо». Согласно уже знакомой нам аналогии это означает, что в семью вернулся родной отец, которому небезразлично моральное состояние своих чад и который всем им показывает положительный пример. В результате идеологический разброд в стране существенно уменьшился, многие нравственные ориентиры были восстановлены.

Наверное, именно в этом разгадка чрезвычайно высокого рейтинга нынешней власти. Экономические успехи, повышение уровня жизни, так называемая стабильность, укрепление международного престижа – все это преходяще. А вот возвращенная гарантия следования неким вечным ценностям должна стоить очень дорого. Стабильность (в противовес прежней разрухе) важнее прежде всего в головах, порядок в умах важнее порядка внешнего.

Этим также объясняется, почему столь популярна в широких массах идея о продлении полномочий действующего президента. Гарант вечных ценностей и править должен вечно. Да и вообще, родного отца не переизбирают. Идея «национального лидера», понятно, тоже отсюда.

Отец народа или управляющий?

То, что в России власть политическая и власть идеологическая соединены в одном центре, и стало, на мой взгляд, основной причиной разгромного поражения правых на выборах. Власти принадлежит монополия на определение того, что такое добро и что такое зло, – вот что сидит в мозгах у наших граждан. Если власть сказала, что СПС – это плохо, то голосовать за эту партию теперь просто недопустимо с точки зрения соблюдения моральных норм. Такое вот примешивание чисто этического фактора скорее всего и повлияло на результаты голосования.

А может быть, это соединение властей политической и идеологической и есть наш особый путь? Да нет, здесь мы совсем не оригинальны. По этому пути проходили и проходят все страны. Только вот развитые демократические страны от него давно уже отказались. Последней это сделала Германия (вернее, ее заставили сделать) в середине прошлого века. Надо прямо сказать, что соединение этих двух властей – основной признак тоталитарного государства.

Всякие манипуляции с общественным сознанием опасны еще и потому, что отрицательно сказываются на духовном здоровье народа. Прямое указание власти народу, за кого надо голосовать, приводит к снижению его политической культуры. Засилье в массовой культуре попсы и гламура приводит просто к его оглуплению. К этому же ведут и дешевые (не в смысле затраченных средств, а в смысле действительной цены своей духоподъемности) масштабные пиаровские акции.

Идеологией общества в странах реальной демократии занимаются независимые от правительства организации: общественные объединения, парламент (который там «место для дискуссий»), религиозные конфессии, СМИ (наверное, более независимые, чем у нас), учреждения образования, деятели культуры, науки и искусства. Да и просто обыкновенные граждане, на свободных выборах, референдумах и в различных опросах выказывающие свое отношение к разным проблемам общества. Глава государства в этих странах не отец родной, а нанятый на конкурсной основе управляющий. И как бы хорошо он ни работал, в многомиллионном государстве всегда найдется немало таких, кто сможет сделать это не хуже.

На отладку такой системы взаимодействия общества, власти и идеологии в этих странах ушло немало десятилетий, но теперь она вполне устойчива. Ее нормальному функционированию не могут помешать никакие инспирируемые из-за рубежа оранжевые революции, из-за боязни которых сейчас российская власть и закручивает в стране идеологические гайки и подогревает антизападные настроения.

Разделение идеологии и власти создает возможность гибкого эволюционного развития государства, без выплесков насилия. Власть в таких условиях просто приспосабливается к меняющейся идеологии. Система же, в которой политическая и идеологическая власти совмещены, к естественному эволюционированию не способна. В ней власть всячески цепляется за существующую идеологию или же сама ее «под себя» придумывает – как это было в СССР и как это происходит у нас сейчас. Если же идеология оказывается в конце концов несостоятельной, то тогда происходит крушение государства. Россия в XX веке проходила через это дважды – в 1917 и 1991 годах.

Без разделения идеологии и политической власти (напрашивается аналогия с отделением Церкви от государства) нормальное развитие нашей страны вряд ли будет возможно. Но какие конкретные шаги для такого разделения необходимо предпринимать – вопрос очень непростой и требующий отдельного разговора.

Новосибирск