Осень памятников

Осенью в парламент Польши будет внесен подготовленный правительством законопроект, который определит судьбу памятников коммунистической эпохи. Правительство намерено позволить местным властям решать, чью память следует чтить, а чью нет. В соответствии с новым законом под снос могут попасть от нескольких десятков до сотен памятников.

Министерство культуры и национального наследия Польши расположено напротив резиденции президента страны. В этом особняке уже 1,5 года разрабатывается законопроект, который рискует еще больше осложнить российско-польские отношения. Как рассказал «НГ» Томаш Мерта, генеральный хранитель памятников старины и один из авторов документа, правительство ставит перед собой цель урегулировать вопрос об охране мест памяти. «Мы хотим сформулировать, что можно называть местами памяти, как о них заботиться, ввести обязательный учет таких объектов на центральном и местном уровнях», – заявил Мерта. По его словам, в законопроекте около 60 статей, но всеобщий ажиотаж вызывают две. Чиновник признался, что отчасти они приобрели новое звучание в связи с недавними событиями в Таллине, где власти перенесли из центра города на воинское кладбище памятник Воину-освободителю. Хотя, как утверждают в Варшаве, сама идея закона никоим образом не была связана с событиями в Эстонии.

Итак, данные статьи предусматривают ликвидацию «мест памяти, популяризирующих историческую неправду», а также «памятников, связанных с тоталитарной властью – фашизмом или коммунизмом». Мерта подчеркнул, что эти положения имеют обобщенный характер и не содержат перечень конкретных памятников, подлежащих сносу. Закон позволит местным властям самостоятельно решать, какие памятники будут ликвидироваться. Отметим, что параллельно с правительственным депутаты сейма разрабатывали свой законопроект, в котором более четко обозначены объекты, подлежащие уничтожению. Депутатский вариант законопроекта, как отмечают в Минкульте, пока недоработан.

На вопрос, сколько памятников коммунистической эпохи согласно новому законодательству может попасть под снос, Мерта колеблется с ответом: «Трудно ответить. Общественные организации приводили ошеломляющие цифры – несколько сотен. А Анджей Пшевожник, генеральный секретарь Совета по защите памятников борьбы и мученичества (СЗПБМ – в Польше этот орган занимается охраной воинских захоронений и памятников), говорил, что 50–60 – это максимум. В любом случае решение по консультации с СЗПБМ будут принимать местные власти». Мерта заверяет, что будут консультироваться и с Москвой: «Такая практика применялась, применяется, и я не вижу оснований от нее отказываться».

Чиновник напомнил, что многие памятники советской эпохи на территории Польши уже сносились по согласованию с Москвой. Какова их судьба? Что будет с другими памятниками, которые ликвидируют? Мерта отвечает, что каждый случай индивидуален: «Часть памятников перевезли в музей социализма, во дворец Замойских в Козлувке. Это один вариант. Возможен и другой: в Кракове, например, памятник с барбакана (фортификационное укрепление) транспортировали на воинское кладбище».

Минкульт Польши настаивает, что вопросы коммунистических памятников и советских воинских захоронений следует рассматривать отдельно. «Охрана воинских кладбищ регулируется другим законом, а также двусторонними договоренностями Польши с Россией», – заявил Мерта.

По словам Пшевожника, в стране находится около 2 тыс. воинских кладбищ. Это могилы польских солдат и солдат других государств. Кладбищ, где захоронены военнослужащие Красной Армии, 638. Есть небольшие и крупные, как во Вроцлаве и Варшаве. В интервью «НГ» Пшевожник заявил, что ежегодно на уход за воинскими захоронениями в среднем из центрального бюджета, средств совета, бюджета воеводы и местных властей выделяется около 10 млн. злотых (примерно 100 млн. руб.), чуть менее трети из которых идет на уход за могилами красноармейцев. Сейчас по согласованию с российской стороной ряд кладбищ реставрируется.

Пшевожник отметил, что в России благоустроенных мест памяти поляков на сегодняшний момент два – в Катыни и Медном. «Хотя таких мест должно быть около тысячи: это захоронения возле лагерей ГУЛАГа, захоронения польских офицеров, вывезенных из страны после 1944 года, массовые захоронения жертв НКВД», – сказал чиновник. Он отметил, что переговоры с российскими властями относительно этих мест памяти идут непросто. По мнению Пшевожника, одной из трудностей является то, что Россия пока не смогла отделить вопросы памяти от политики. Польские власти указывают, что перезахоронения красноармейцев производятся с почестями, в присутствии российских дипломатов и православного священника, а также родственников покойных, если удается их найти.

Пшевожник неохотно комментирует ситуацию вокруг Бронзового солдата в Таллине, ссылаясь на то, что это – двусторонняя проблема России и Эстонии. «В целом отмечу, что в России необходимо провести дискуссии о так называемых памятниках благодарности, – говорит чиновник. – В большинстве случаев они строились по политическому указанию. Известно, что порой их проектировали и возводили пленные немцы. А коммунистическая администрация в Польше строила памятники благодарности, чтобы подчеркнуть свои верноподданнические чувства к Москве. Порой в качестве материала использовались надгробия с еврейских захоронений». Пшевожник полагает, что в случае открытой дискуссии с Польшей по теме памятников Москва «чувствовала бы себя дискомфортно». «В Польше нет войны с памятниками», – резюмировал он.

Варшава–Москва