Запад боится энергетической мощи

Что дало России председательство в G8? Почему Запад опасается энергетического могущества РФ и как будут развиваться отношения Москвы с Европой и США в среднесрочной перспективе? На эти вопросы в интервью «НГ» ответил известный британский кремленолог Хью Барнс. Барнс – автор доклада «Россия и G8: протокол саммита». Его риторика оказалась еще более жесткой, чем в появившемся два месяца назад исследовании вашингтонского Совета по внешней политике «Неверное направление России: что могут и должны сделать США» (см. «НГ» от 14.04.06).

– Господин Барнс, какие преимущества, на ваш взгляд, дало членство в «большой восьмерке» России?

– Принятие России в G7 в 1990-х, по мнению Центра международной политики, было преждевременным. Администрация президента США Билла Клинтона хотела закрепить демократические реформы, которые тогда осуществлялись в России, поощрить то, что воспринималось тогда как процесс либерализации и демократизации в стране. Принятие России в Группу позволило Москве участвовать в дискуссиях, имеющих глобальное значение.

Но сейчас возникла проблема. Ведь дорога к большей демократизации и либерализации, по которой шла Россия, вильнула и при президентстве Владимира Путина повела в тупик. Две важнейшие перемены, произошедшие в стране с конца 1990-х, – это значительное укрепление российской экономики за счет высоких цен на энергоносители и попытки (быть может, отчасти оправданные, но чрезмерно усердные) максимально консолидировать государство.

Председательство России в «восьмерке» дало президенту Путину возможность чувствовать себя уверенно на международной арене, играть заметную роль в решении ключевых вопросов. Но на Западе некоторые опасались, что Путин может использовать саммит G8, представив его как свидетельство одобрения ведущими демократиями его курса для России.

– А какие преимущества от участия России получают ее коллеги в клубе?

– Россия, безусловно, должна быть в «восьмерке». Для Запада она очень важный глобальный партнер не только в энергосекторе, но и в других стратегических областях.

– Почему в адрес России, председательствующей в «восьмерке», нарастает волна критики? В Москве это объясняют опасениями Запада относительно того, что Россия станет слишком сильной...

– «Большая восьмерка» была создана около 30 лет назад с основной целью – продвигать свободный рынок и открытые, свободные общества. Но в случае России мы наблюдали консолидацию роли государства в энергетическом секторе (вспомним «дело ЮКОСа», укрепление «Роснефти»), ущемление гражданского общества: в этом году введено новое законодательство, угнетающее права неправительственных организаций, по-прежнему отсутствуют доступные частные телеканалы. Отсюда возникает вопрос, действительно ли Россия привержена принципам «восьмерки»? И Запад опасается, что Москва будет игнорировать признанные международные принципы и использует свой статус энергетической супердержавы для достижения собственных внешнеполитических целей.

Центр международной политики ни в коем случае не считает, что Россию надо выгнать из «восьмерки». Эта страна слишком важна как в экономическом, так и в политическом плане. Но мы настаиваем, что необходимо переосмыслить саму структуру G8.

– Вы имеете в виду, что Группу восьми необходимо расширить?

– Да. Долгое время Китай не удовлетворял критериям членства в «восьмерке», поскольку не был демократической страной. Мы считаем, что за шесть лет президентства Путина Россия совершила откат от демократии. И если Россия – полудемократическое государство, не соответствующее также экономическому критерию членства в клубе, имеет право быть в нем, тогда исчезает последняя препона на пути Китая в G8. Индия – огромная экономика и при этом – крупнейшая демократия в мире. Она, как и Бразилия и ЮАР, не входит в клуб, но участвует в контактах с «восьмеркой». Почему бы не повысить статус и этих стран?

– Вы полагаете, что расширение «восьмерки» решит проблемы с демократией, политическими свободами в России?

– Сложно в целом сказать, как можно исправить эту ситуацию. Многие инструменты, используемые Западом для взаимодействия с Россией в 1990-х, основывались на предположении, что это слабая, бедная и хаотическая страна. Сейчас, похоже, не так много идей, как после холодной войны, быть Западу с богатой, сильной и уверенной в себе Россией. В настоящий момент при высоких ценах на нефть и газ у Запада практически нет возможностей направлять Россию в положительном направлении.

– На ваш взгляд, как будут развиваться отношения «восьмерки» и России в среднесрочной и в долгосрочной перспективе?

– Думаю, в положительном ключе. Лидерам G7 надо оказывать давление на Россию с целью ослабления в этой стране авторитарной политики – в отношении НКО, гражданского общества, СМИ и др. Проблемы и с верховенством закона: дело Михаила Ходорковского показало, что судебная система РФ пока недостаточно независима и может поддаваться давлению. Но Россия может играть и положительную, конструктивную роль. Отметим ее предложение обогащать уран для иранских АЭС на своей территории, а также возвращение Москвы в качестве ключевого игрока в процесс ближневосточного урегулирования. Мы должны с оптимизмом смотреть в будущее России. Но надо при этом быть откровенными с нашими российскими друзьями относительно наших опасений.

– В своем последнем докладе вы упоминаете об огромном энергетическом богатстве России. У Запада нефтяные и газовые месторождения РФ вызывают опасения? Почему?

– Это действительно источник беспокойства для Запада. Возьмем Евросоюз: у европейцев просто нет альтернативы российским энергоносителям. К 2020 году импорт российского голубого топлива в ЕС поднимется до 70–80%. Великобритания вскоре перестанет экспортировать газ (его запасы в Северном море вот-вот будут исчерпаны) и станет импортером... Европе запомнился январский кризис с поставками российского газа на Украину.

Кроме того, «Газпром» дал четко понять, если его попытки войти в газораспределительные сети Западной Европы будут блокироваться, активные усилия по экспансии могут предприниматься в противоположном направлении. То есть будет наращиваться энергетическое сотрудничество с Китаем.

Запад также опасается, что Москва будет использовать энергоресурсы в качестве рычага для реализации своих внешнеполитических целей. Сейчас активно обсуждаются перспективы поглощения «Газпромом» компании Centrica – одного из ведущих поставщиков газа на британском рынке. Британское правительство расколото: министра финансов Гордона Брауна беспокоит политический аспект такого поглощения, а премьер-министр Тони Блэр смотрит на возможную сделку с энтузиазмом. В любом случае, если «Газпром» вдруг станет нарушать нормы, согласно которым действуют британские компании, существуют определенные санкции. Так, в некоторых случаях штраф может достигать 10% от годового оборота.

– Позвольте задать вопрос по перспективам развития российско-британских отношений. Ожидается, что если не в следующем, то уж наверняка в 2008 году Тони Блэр уйдет. На его место, вероятно, придет Гордон Браун. Как эта смена власти может отразиться на отношениях стран?

– Приход Брауна пока не предрешен. Если он и возглавит на непродолжительный срок лейбористское правительство, то еще не факт, что он одолеет лидера консерваторов Дэвида Кэмерона на следующих парламентских выборах. Впрочем, если Блэр все-таки уйдет, а его место займет Браун, российско-британские отношения могут несколько ухудшиться. Вспомним, что после ухода Герхарда Шрёдера с поста канцлера в ФРГ и прихода Ангелы Меркель отношения Москвы и Берлина охладели. Известно, что Блэр нередко проявлял излишнюю мягкость в отношении Путина, упускал возможности поговорить с ним о Чечне, гражданском обществе и по другим вопросам, о которых мы уже говорили. Браун, на мой взгляд, был бы более прямолинеен.