Наталья Костенко.
Сидя рядом с Марковым Сурков молчал.
Фото Романа Мухаметжанова (НГ-фото)
В среду в рамках Дней русской политической культуры предполагалась презентация сборника «Суверенитет». Отметились в работе над книгой такие известные в России публицисты, как президент Владимир Путин, первый вице-премьер Дмитрий Медведев, замглавы администрации Кремля Владислав Сурков. Их труды были расположены в оглавлении, как и положено, согласно субординации. Потом, по степени приближенности к ним же, десяток малоизвестных писателей, размышлявших на популярную у российского высшего чиновничества тему. В авторы попал и французский политик-публицист Франсуа Гизо, известный, впрочем, больше своими афоризмами. «Мир принадлежит оптимистам, пессимисты – всего лишь зрители», – наверняка повторил бы он, понаблюдав за мероприятием.
Презентация задерживалась. Почему, все знали, но, боясь сглазить, вслух не говорили. Ожидалось прибытие Владислава Суркова. Участникам чтений – депутатам-единороссам, которых в связи с этим поздно вечером срочно организовывали на мероприятие, политологам, студентам и журналистам явно не хватало воздуха. В забитом до отказа зале отеля «Александр-Хаус» кондиционеры не справлялись. Потея, эксперты с напряженнием пытались не упустить мысль выступления политолога Виталия Третьякова. Ему организаторы предоставили вступительное слово. По истечении полутора часов докладчик все еще не сдавался. По его словам, для русского народа демократия всегда была «ценностью второго плана», а государство и его независимость от других стран – первого. Обвинения же Российского государства в недемократичности абсурдны, уверял он. Демократия в России, по утверждению Третьякова, может носить какой угодно градус авторитаризма. «Любая власть авторитарна, – сказал политолог. – И в любой демократии есть элементы авторитаризма». А любой тоталитаризм имеет элементы демократии – раз уж народ такой строй терпит. Даже диктатор тоже от кого-то зависит: «утром он посылает тысячи на смерть, а вечером приходит домой, а там его жена бьет». Сурков, улыбаясь, кивал. Лектор провел параллель между словами «суверенитет» и «самодержавие». Оно, по словам эксперта, происходит от слов «сам» и «держава». А раз народ сам управляет, то это уже суверенитет, демократия. Авторитаризм же российской власти обоснован и размерами страны, и различием ее регионов.
После окончания доклада глава Фонда эффективной политики Глеб Павловский потребовал от студентов задавать вопросы. Студенты же, расположившиеся в глубоких кожаных креслах дальнего конца зала, реагировали вяло. Члены проправительственных организаций «Местных» и «России Молодой» были активнее. Жара на выступавших действовала удручающе: один активист, спрашивая, демонстративно подтягивал штаны: «Это я так вопрос формулирую». Молодежь интересовали конкретные задачи – каких рубежей суверенности надо достичь. Журналистов же, посылавших в редакции нервные СМС, интересовало одно: когда Сурков своим выступлением придаст мероприятию ожидаемый смысл.
Вопросы иссякли, Сурков встал и молча вышел. Сердца журналистов екнули. За ним вышел Павловский, за Павловским – очнувшиеся журналисты. В кулуарах говарили о провале презентации. А в опустевшем зале продолжали что-то вяло обсуждать. Зато слово получил политолог Сергей Марков. Он предложил публиковать рейтинги духовности – в пику американским замерам демократии. Член ОП Алексей Чадаев, гася усмешку, предположил, что Россия автоматически окажется на первом месте. Марков возразил – никаких автоматов, Россия должна бороться за первое место. В результате книга так и осталась непрезентованной. Прорыва в области становления отечественной политической культуры не произошло.
