Зеленое знамя Москвы

Мечеть в Отрадном не вмещает всех желающих совершить намаз.
Фото Михаила Циммеринга (НГ-фото)

Вчера Аналитический центр Юрия Левады подвел итоги социологического исследования, посвященного отношению россиян к притоку мигрантов из-за рубежа. По данным исследования, опубликованным на сайте центра, 50% опрошенных признались, что их более всего беспокоит приток мигрантов с Кавказа, и высказались за введение ограничительных мер. 31% опрошенных считают, что определенную угрозу несут с собой и мигранты из Средней Азии. Опрос проводился в конце лета, и сейчас, в свете парижских событий, его результаты могли бы быть совсем другими.

Между тем аналитики считают, что повторение парижских событий в Москве в обозримом будущем невозможно. И хотя выходки скинхедов и демонизация ислама формируют взрывоопасную ситуацию, сам взрыв не назрел. «Люди ценят блага, которые представляет им большой город, и не хотят дойти до того, чтобы их из этого города выставляли», – считает заведующий отделом народов Кавказа Института этнологии и антропологии РАН Сергей Арутюнов. Специалисты при этом отмечают, что Москва все более мусульманизируется. Причем современная мусульманская Москва – это не только мечети. Это прежде всего свои магазины, рестораны, женские консультации, стоматологические клиники, салоны красоты, кадровые и ритуальные агентства, адвокатские бюро, благотворительные фонды, издательства, правозащитные организации. Это свой собственный особый мир – четко структурированный и организованный, обретающий все больший вес в главном российском мегаполисе. Мусульмане есть и во властных верхах. «Можно назвать такие имена, как министр внутренних дел Рашид Нургалиев, депутат Владимир Абдуалиевич Васильев, бывший глава Минимущества Фарид Газизуллин, – говорит завотделом науки и связей с госслужбами Духовного управления мусульман европейской части России (ДУМЕР) шейх Фарид Асадуллин. – Когда у мусульманской общины есть какие-то вопросы, они с готовностью идут навстречу и пытаются помочь».

Совсем другая угроза

«В Париже они (зачинщики беспорядков. – «НГ») с жиру бесятся, – считает Сергей Арутюнов. – Они привыкли не работать, жить на пособия – они развращены государством всеобщего благосостояния. А несчастный французский налогоплательщик, чьи машины горят тысячами, за все это платит. Подумайте сами, разве у нас это возможно?» Как считает ученый, в российской столице опасности могут подстерегать с другого конца: «Это милицейский произвол, массовый скинхедовский фашизм и демонизация ислама. На это может последовать ответ, но я думаю, что и этого пока не будет. Люди живут совсем в иных политических, социальных условиях».

Столичная мусульманская община за постперестроечное время многократно выросла и продолжает стремительно расти. Однако какова ее численность на сегодняшний день, никто в Москве сказать не может. Представители Совета муфтиев России, ДУМЕР осторожно называют цифру 1,5 млн. человек, ссылаясь при этом на данные мэрии. Многие социологи и демографы считают это число «допотопным» и утверждают, что истинное количество мусульман в столице с учетом незарегистрированных граждан выше как минимум в два раза, а в сезонные пики может достигать 3,5–4 млн. человек. Все попытки корреспондента «НГ» найти официальную статистику в структурах столичного правительства не увенчались успехом. «Да поймите же, нет у нас таких данных, да и быть не может», – после долгих отговорок на условиях анонимности признался один из чиновников мэрии. По его словам, единственная возможность получить реальную картину была упущена в 2002 году при проведении очередной переписи населения. «Вопрос о вероисповедании не был включен тогда в опросные листы, хотя на этом настаивали как конфессиональные деятели, так и многие представители государства, общественности», – пояснил наш собеседник.

Поэтому все подсчеты строятся не на индивидуально заявленной конфессиональной приверженности, а на некоем огульном зачислении в мусульманскую общину представителей этносов, традиционно придерживающихся исламской традиции. Такая методика порождает недоверие и ожесточенные споры, особенно между представителями православного и мусульманского духовенства.

«Глубоко религиозных людей как среди мусульман, так и среди православных, по разным оценкам, – от 2 до 6%, – сказал в беседе с корреспондентом «НГ» известный этнограф Сергей Арутюнов. – В огромном интернациональном городе быть глубоко религиозными людьми могут себе позволить лишь очень состоятельные люди». Тем не менее, по словам ученого, в плане самоидентификации религиозная составляющая играет очень большую роль: «Ислам – это не просто религия, это определенный образ жизни. Человек может не ходить в мечеть, не совершать намаз пятикратным омовением – это и нереально в условиях мегаполиса, – но пищевые запреты, нормы этикета, поведения в быту он будет соблюдать. И на этом фундаменте произрастает идентичность, осознание своей особости».

По-разному самоидентифицируются мусульмане в зависимости от того, являются ли они гражданами России или нет. Как показывают социологические опросы, для более чем половины азербайджанцев-москвичей, имеющих российский паспорт, статус гражданина России выше этнической принадлежности. В первую очередь они ощущают себя россиянами, москвичами и только потом – выходцами из Азербайджана. То же самое можно сказать и о мусульманах – выходцах из других советских республик, осевших в Москве. Эта социальная группа не стремится демонстрировать свою «чуждость» по отношению к коренным москвичам, а, наоборот, подчеркивает «историческую советскую общность». Она быстрее других адаптируется к жизни мегаполиса, перенимает основные обычаи столичного образа жизни, привнося в него и своеобразие. К примеру, Москва сегодняшняя отличается от Москвы советских времен тем, что буквально завалена чебуреками, лавашами, лепешками, шаурмой.

«Любого русского поскреби – обнаружишь татарина»

Говорить о столичной мусульманской общине как о некоем социальном монолите не приходится. Она представляет собой конгломерат этнических сообществ, уклад жизни которых выстроен на национальных традициях. Единственный «обруч», объединяющий общину, – это ислам.

До распада СССР наиболее древней, многочисленной и влиятельной считалась в Москве татарская община. «Ее с полным правом можно назвать градообразующей, – считает шейх Фарид Асадуллин. – Это запечатлелось даже в московской топонимике. Ордынка, Арбат, Таганка, село Татарово, на месте которого сегодня находится район Крылатское, Большая Татарская улица, Балчуг – все эти названия имеют тюркские корни. А возьмите такие известные московские фамилии, как Аксаковы, Тенишевы, Чаадаевы, Юсуповы, Рахманиновы, – это все представители татарской общины, которые настолько влились в русскую культуру, что сейчас уже русское сознание их не выделяет. Не зря говорят: чуть поскреби любого русского и обнаружишь татарина».

Несколько лет назад полномочный представитель РТ в РФ, а ныне посол РФ в Узбекистане Фарид Мухаметшин заявил, что в Москве и Московской области проживают до 500 тыс. татар. В беседе с корреспондентом «НГ» представитель ДУМЕР шейх Фарид Асадуллин назвал другую цифру – не менее 800 тыс. «Не исключено, что это число уже приближается к миллиону», – сказал он. Если исходить из утверждений некоторых экспертов, что в столице и области татар примерно поровну, получится, что в Москве татарская община насчитывает от 250 тыс. до 500 тыс. человек. Пожалуй, нет таких сфер, в которых не встречались бы ее представители.

Но уже к концу ХХ века ее обошла по численности азербайджанская этническая община. По данным одного из ее лидеров Агададаша Керимова, около 400 тыс. азербайджанцев проживают в Москве и имеют гражданство РФ, 600–700 тыс. проживают в столице, но российского гражданства не имеют. Итого – свыше 1 млн. человек. Сомневаться в этих данных вряд ли приходится, так как президент России Владимир Путин, выступая в октябре 2004 года на съезде Всероссийского азербайджанского конгресса, заявил, что в Москве проживает один миллион азербайджанцев, а во всей России – около двух. Получается, что в столице проживает каждый второй. (По переписи 2002 года в Москве было зафиксировано 96 тыс. азербайджанцев. Вряд ли можно найти ярче пример разрыва, более чем в 10 раз, между официальной статистикой и действительностью – см. таблицу.) Большинство представителей азербайджанской общины занято в торговой сфере.

Далее выстраивать рейтинг численности мусульманских общин без риска оторваться от реальности весьма затруднительно. По данным советника управления аппарата мэра столицы Юрия Архипова, динамика роста мусульманской общины такова: с 1989 по 2004 год в городе возросла численность таджиков – в 12 раз, чеченцев – в 7, ингушей – в 6 раз. Для того чтобы определить третьего лидера среди московских мусульманских общин, произведем несложные арифметические подсчеты. По данным переписи 2002 года, в России было зафиксировано 120 тыс. этнических таджиков. Увеличив эту цифру в 10 раз и разделив на 2 (по аналогии с «азербайджанским сценарием»), получаем «столичную долю» – 600 тыс. человек. Таджикских гастарбайтеров чаще всего можно встретить на стройках, чернорабочими на объектах ЖКХ столицы.

Следующей по численности скорее всего является чеченская община – по разным данным, она насчитывает от 80 тыс. до 150 тыс. человек.

Не молитвой единой

Мусульманская община активно обустраивает бытовую сторону своего проживания в столице. Для Москвы – это новое явление. Развивается сеть халяльных (халяль – разрешенное шариатом) магазинов, ресторанов, кафе. Их обслуживают специализированные фирмы, осуществляющие забой скота с соблюдением требований ислама. Для мусульманок появились женские консультации, родильные отделения, где их обслуживают исключительно врачи-женщины, стоматологические клиники, не использующие препараты, содержащие алкоголь, салоны красоты. На доске объявлений во дворе Московской соборной мечети корреспондент «НГ» нашел телефоны специализированных брачных, кадровых, ритуальных агентств, адвокатских бюро, благотворительных фондов, фирм, занимающихся доставкой обедов-халяль в офисы и на дом, организацией коллективного отдыха детей в мусульманских оздоровительных лагерях в Подмосковье.

«В этом есть определенное отгораживание, но оно является диалектическим, самоидентификационным, – заявил корреспонденту «НГ» председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль. – Магазины, родильные дома и прочее – это антураж экстерриториальной общины, который типичен и обычен для больших городов – для Лондона, Нью-Йорка, Парижа. Будь то община мусульманская или, скажем, еврейская». По словам Гейдара Джемаля, оснований для беспокойства тут нет еще и потому, что мусульмане отличаются от других закрытых общин тем, что они не резервируют свою специфику под себя – исламские магазины с халяльным мясом как в Лондоне, так и в Москве открыты для любого покупателя. «Что касается специализированных медучреждений, то в исламской практике мужчина-врач должен лечить мужчин, а женщина – женщин, – пояснил Гейдар Джемаль. – Это не значит, что такого рода медицинский институт зарезервирован только для мусульман. Наоборот – такая практика предлагается для всех, кто пожелает ею воспользоваться». Такое обособление, по мнению главы Исламского комитета, опасно только для продавцов порнопродукции и продюсеров попсы, так как зона влияния для них будет сокращаться.

Кого вознес Аллах

Если говорить о московской бизнес-элите, то в высшем ее эшелоне прочно закрепились в основном представители азербайджанской и татарской диаспоры. Вот что пишет по этому поводу доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Юрий Кобищанов в книге «Мусульмане изменяющейся России» (учтем, однако, что она была издана в 2002 году): «У азербайджанцев солидные пакеты акций «ЛУКОЙЛа», «Газпрома», «Роснефти», «Транснефти». Широко представлен азербайджанский капитал в крупнейших российских банках «МЕНАТЕП», Инкомбанк. Деньги азербайджанцев работали и во Внешторгбанке, и в Тверьуниверсалбанке... Согласно авторитетным социологическим исследованиям, четвертое-пятое место по рейтингу политической влиятельности среди российских предпринимателей занимает азербайджанско-русский нефтяной магнат Вагит Алекперов («ЛУКОЙЛ»). Для сравнения: его коллега по бизнесу татарин Р.Г. Галеев («Татарнефть») занял лишь однажды 34-е место. Между тем, по данным экспертной группы американского журнала «Форбс», состояние Вагита Алекперова – третье по величине в России, оно оценивается в 1,4 млрд. долл. США». Нельзя не добавить к перечисленным в книге выходцам из Азербайджана имя Араса Агаларова, который в конце 80-х открыл сеть магазинов «Крокус Москва», в 90-х вложил огромные средства в выставочный бизнес, начал строить гипермаркеты и «увековечил» свое имя в столице, возведя элитный жилой дом «Агаларов-хаус». Но, как отмечают многие аналитики, у московской татарской общины сильнее позиции в федеральных властных структурах, что порой бывает ценнее богатства. Нельзя обойти вниманием и сильный чеченский бизнес в столице, во главе которого стоят Малик Сайдуллаев, Муса Бажаев, Умар Джабраилов.

«Сидеть в офисе в платочках? Никогда!»

Главная ценность для простых мусульман, пребывающих в столице, – это работа. Но найти ее, особенно приезжим, бывает не так просто. «Особенность в том, что мусульманину надо работать и обряды исполнять, – пояснил корреспонденту «НГ» владелец кадрового агентства «Лукман» 36-летний Ильгам Мухарлямов. – Например, надо пять раз в сутки намаз читать». Для мужчин по пятницам надо отлучаться либо в мечеть, либо в специальные места для совершения коллективной молитвы. «На это уходит не больше часа, но не все работодатели это приветствуют, хотя на перекуры тратится времени больше, – говорит Ильгам Мухарлямов. – Еще труднее трудоустраивать женщин. «Это они у нас в офисе в платочках будут сидеть?» – с ужасом спрашивают у меня и, услышав утвердительный ответ, отказывают». Среди клиентов агентства большинство татар (Ильгам Мухарлямов родом из Татарстана), но есть и киргизы, узбеки, казахи, чеченцы. «Труднее всего помочь чеченцам, – рассказал владелец агентства. – Они как изгои, их не берет никто. Работодатели твердят одно: нам не надо милицейских обысков и облав». Поэтому Ильгам ищет фирмы, организации, во главе которых стоят мусульмане. Но это, как правило, мелкие и средние фирмы, где уже все места заняты. Обращаться в крупные компании, такие, например, как «Крокус Сити» Араса Агаларова, не имеет смысла – там требуются профессионалы экстра-класса со знанием языков.

Предпочтения арабских женихов

Работа работой, но есть и личная жизнь. Кого ищут московские мусульманские женихи и исповедующие ислам невесты? С этим вопросом корреспондент «НГ» отправился на станцию метро «Сходненская» на встречу с владелицей татарского брачного агентства «Гульнара». Воображение рисовало женщину в летах, в хиджабе, а на встречу явилась русоволосая девушка с подругой-шатенкой. Обе – в модных джинсах, простоволосые. («Дети сильно отличаются от своих родителей, только пока они дети, пока не пройдет их подростковый и юношеский максимализм, – считает Сергей Арутюнов. – Чем взрослее они становятся, тем ближе возвращаются к духовной модели, носителями которой были их родители. Но что-то, конечно, модернизируется, стирается».)

Нетрудно догадаться, что владелицу агентства зовут Гульнара. У нее два высших образования – педагогическое и экономическое. Она только что вернулась из Набережных Челнов. Естественно было предположить, что ездила за очередной партией невест из татарской провинции. Ведь бытует мнение, что мусульманские женихи отдают предпочтение девушкам, не испорченным цивилизацией. Эти предположения были разбиты в пух и в прах. «У вас какие-то средневековые взгляды, – попеняла Гульнара. – Да, наши женихи ищут домашних девушек, соблюдающих исламские обряды. Но они желают найти невест не в какой-то глуши, а в Москве или хотя бы в Подмосковье». По словам Гульнары, времена, когда образованность девушки считалась больше ущербом, чем достоинством, давно канули в Лету. «По крайней мере это касается татарской общины», – уточнила собеседница. Состоятельность жениха или невесты – наличие недвижимости, машины – тоже имеет значение. «Но в анкетах такие данные соискательницы боятся писать, они хотят, чтобы их будущий суженый смотрел не на состояние, а на девушку», – пояснила Гульнара. И отметила такую особенность: московские женихи высоко ценят в невестах серьезную религиозность, в то время как девушки к женихам в этом плане менее требовательны. Многие соискатели также просят «раскопать» генеалогическое древо кандидата или кандидатки или хотя бы прояснить, откуда идут родословные корни.

Правда ли, что среди мусульманских женихов особым спросом пользуются девушки из Саудовской Аравии? «С такими заказами к нам не обращались», – сказала Гульнара. «Зато есть примеры, когда женихи из арабских стран и даже из Америки просили подыскать для них хорошеньких татарочек», – вспомнила ее подруга.

* * *

Самоощущение мусульманина в Москве во многом зависит от цвета его паспорта, прописки. Для одних Москва – родина, для других – чужбина. Вот что публично через форум в интернете отвечает девушке из Баку, вознамерившейся искать счастья в Москве, ее соотечественник, уже находящийся в российской столице. «Не имея российского гражданства и московской прописки, найти приличную работу (не через родственников, знакомых и т.п.) в Москве практически нереально. Мое личное мнение и совет: не думайте о Москве, забудьте. Это огромный мегаполис, где на первый взгляд как бы много возможностей. Но в реальности – это общество показухи, взяток, с нулевыми правовыми институтами, а также шовинизмом ко всем приезжим с Кавказа. Если вы не видите своего будущего в Азербайджане, смотрите на Европу, лучше на США и Канаду. Там у вас будет в миллион раз более светлое будущее, чем в России».