Смена моделей в осенний сезон

Дворец народных собраний на площади Тяньаньмэнь в Пекине. Здесь Всекитайским собранием народных представителей утверждаются пятилетние планы.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)

В этом году политическая палитра осени в Китае оказалась весьма разнообразной: праздновалось 60-летие окончания Второй мировой войны на Дальнем Востоке; осуществлен успешный полет «Шэньчжоу-6» – второго китайского пилотируемого космического корабля; обнародована первая в истории КНР Белая книга правительства о строительстве политической демократии в Китае.

И все же в стратегическом плане главным событием нынешнего осеннего сезона стал V Пленум ЦК КПК XVI созыва, обсудивший и принявший «Предложения ЦК КПК о разработке 11-го пятилетнего плана народнохозяйственного и социального развития Китая на 2006–2010 гг.». Первые документы такого рода, призванные показать видение правящей партией общих целей и приоритетов развития страны на среднесрочную перспективу, были подготовлены в КНР еще в 1950-е гг., а в период экономических реформ их разработка приобрела начиная с 1985 г. регулярный характер.

Партийные рекомендации составляют своего рода несущую конструкцию собственно пятилетних планов, которые обсуждаются и принимаются на сессиях парламента – Всекитайского собрания народных представителей. Соответственно, 11-й пятилетний план должен быть принят в марте 2006 г.

Специфика нынешних «Предложений...» состоит прежде всего в том, что они обобщили и развили те основные новации, которые были выдвинуты нынешним китайским руководством за три года его деятельности, то есть с ноября 2002 г., когда на XVI съезде партии Ху Цзиньтао был избран генеральным секретарем ЦК КПК.

Речь идет, во-первых, о такой основополагающей установке, как «научная концепция развития». Она призвана сделать экономический рост в стране более устойчивым, лучше скоординированным в отраслевом и региональном плане, менее ресурсозатратным и более щадящим в экологическом отношении.

Во-вторых, подтвержден курс на создание в стране «социалистического гармоничного общества». Цель – способствовать постепенному преодолению накопившихся за годы рыночных реформ многочисленных социальных противоречий и достаточно серьезных разрывов в уровне развития различных регионов Китая, в уровне доходов и степени доступа к общественным благам (образование, медобслуживание и т.п.) различных слоев населения.

В-третьих, подтверждена линия на укрепление и развитие управленческого потенциала КПК как правящей партии, детально проработанная годом ранее, на IV Пленуме ЦК КПК XVI созыва.

Что касается собственно развития экономики, то Пленум ЦК КПК подтвердил стратегический курс на построение в Китае к 2020 г. «среднезажиточного общества», что предполагает увеличение в 4 раза объема ВВП страны по сравнению с 2000 г. и выход на показатель среднедушевого ВВП примерно в 3000 долл. В то же время применительно к 11-й пятилетке постановка данной задачи несколько модифицирована: намечено к 2010 г. удвоить среднедушевой ВВП в стране по сравнению с 2000 г., сократив при этом на 20% совокупные удельные затраты энергоносителей на производство единицы валового внутреннего продукта по сравнению с 10-й пятилеткой (2001–2005 гг.). По расчетам специалистов, для достижения этой цели требуется среднегодовой прирост ВВП в 2006–2010 гг. около 7,4% по сравнению с ожидаемым по итогам десятой пятилетки среднегодовым приростом около 8,8%.

Еще более важно то обстоятельство, что решение проблем развития все более тесно увязывается в Пекине с ускорением смены модели экономического роста. В «Предложениях...» ЦК КПК экономия ресурсов, защита окружающей среды, развитие рециркуляционной (то есть многократно использующей ресурсы) экономики охарактеризованы как «базовая государственная политика».

Задача перехода от экстенсивной к интенсивной модели роста ставится в Китае не впервые. В частности, она фигурировала еще в «Предложениях...» ЦК КПК на пятилетие 1996–2000 гг., что само по себе свидетельствует, насколько непросто будет ее реализовать на практике. Ведь постоянную погоню за темпами роста подпитывает не только субъективное стремление всех без исключения лидеров страны добиться скорейшего «возрождения Китая», но и объективная необходимость ежегодно трудоустраивать десятки миллионов людей. Хотя ежегодный прирост населения в КНР с 1,6% в середине 1980-х гг. снизился ныне до 0,6%, продолжающееся высвобождение лиц трудоспособного возраста из сельского хозяйства и ряда традиционных отраслей не позволило сколько-нибудь существенно смягчить давление демографического фактора на экономику. Сегодня армия мигрантов в Китае насчитывает 140 млн. человек, из них треть приходится на миграцию, выходящую за пределы провинций. Однако, пожалуй, сейчас трансформация модели роста стала актуальной, как никогда ранее. Об этом свидетельствует и давно уже зашкалившая за все мало-мальски приемлемые границы доля инвестиций в используемом валовом национальном продукте, и все большая экологическая плата за экономический рост – остановить же ухудшение окружающей среды в КНР рассчитывают в лучшем случае к 2030–2040 гг. Немаловажно и то обстоятельство, что быстро возраставший в последние годы спрос Китая на мировые ресурсы некоторых видов полезных ископаемых (прежде всего нефть, железную и медную руды) и параллельно нараставшая активность Пекина в деле завоевания внешних товарных рынков при узости внутреннего спроса нередко использовались недружественными силами для раздувания тезиса о некоей «китайской угрозе». В этом плане курс на ресурсосбережение будет способствовать и улучшению образа Китая в мире.

Один из основных инструментов смены модели экономического роста видится в Китае в развитии «самостоятельного новаторства». Судя по моим беседам в Пекине с китайскими учеными, некоторые из них склонны рассматривать данную установку как фактически главный, центральный пункт нынешних «Предложений...» ЦК КПК. Его реализация предполагает активное продвижение на мировой рынок продукции машиностроения и высокотехнологичных изделий собственных марок, освоение все новых видов ходовых товаров, интеллектуальная собственность на которые принадлежала бы китайцам, изменение в обозримой перспективе соотношения между заимствованием зарубежных технологий (оно пока преобладает) и разработкой и внедрением собственных. В конечном счете речь идет о принципиальном изменении места Китая в международном разделении труда и о радикальной смене соотношения факторов экономического роста – со снижением в нем вклада базовых факторов производства (труд, капитал, ресурсы) и повышением доли комплексной производительности. По оценкам экспертов, за годы существования КНР первый компонент обеспечил 68% совокупного экономического роста, а второй – только 32%.

Весьма важной представляется четкая социальная направленность «Предложений...», особенно применительно к деревне. Освобождение крестьян от сельхозналога и переход к прямому дотированию производителей зерна, осуществленные в 2004–2005 гг., позволили превратить вечный для КНР лозунг «заботы о сельском хозяйстве» в реальную политику. На очереди – налаживание медицинского обслуживания крестьян, практически разрушившегося за годы реформы, последовательное усиление борьбы с бедностью, облегчение бремени крестьян по обучению детей в школах.

Что касается реформы как таковой, то здесь наряду с традиционным набором задач по совершенствованию рыночных институтов и механизмов прозвучали и новые мотивы. В частности, впервые в качестве самостоятельного направления выделена реформа системы административного управления.

Обратил на себя внимание призыв ориентироваться на сохранение и укрепление такого базового института современного Китая, как многообразие форм собственности при ведущей роли общественной собственности. Это, казалось бы, дежурное и почти шаблонное положение, переносимое из одного партийно-государственного документа в другой, сегодня, в общем контексте взятого Ху Цзиньтао курса на укрепление социалистических начал в жизни китайского общества, может вновь обрести свой первоначальный смысл. Симптоматично, что на необходимости соблюдать именно принцип «общественной собственности в качестве основы» в процессе дальнейшей доработки проекта закона об имущественном праве сделал акцент глава парламента У Банго, подведший итоги его обсуждения на заседании Постоянного комитета ВСНП, а этот закон будет иметь центральное значение для выстраивания отношений собственности в Китае на обозримую перспективу.

Главной внешнеполитической задачей предстоящего пятилетия названо создание благоприятной для мирного развития и дела модернизации Китая обстановки в прилегающих к КНР регионах и в международном сообществе в целом.

Россия как стратегический партнер и сосед Китая заинтересована в стабильном и устойчивом развитии этой великой страны. Концептуальные идеи новой пятилетки позволяют нам рассчитывать на утверждение отношений стратегического партнерства с Китаем не только в политике, но и в экономике, науке и технике, инновационных технологиях. По-своему символично, что нынешняя осень в Пекине ознаменовалась 10-й юбилейной встречей глав правительств двух стран, деловым обсуждением перспектив развития двустороннего сотрудничества и путей устранения мешающих ему препятствий. И вполне закономерно, что российские предприниматели связывают надежды на возрождение и развитие крупномасштабного производства и экспорта многих видов отечественной машиностроительной и высокотехнологичной продукции именно с работой на китайском рынке.