Евгений Григорьев.
Вальтер Шеель остается активным политиком. На снимке (слева направо): Вальтер Шеель, канцлер Герхард Шрёдер и министр обороны Петер Штрук на торжествах по случаю 50-летия создания бундесвера.
Фото Reuters
-Господин Шеель, что привело вас в Москву на сей раз?
═
– Воспоминания. Воспоминания о завершающих переговорах, которые я вел здесь о заключении Договора между ФРГ и СССР. Мне захотелось вновь посетить и показать жене в Москве места, связанные с теми днями, а заодно отметить здесь мой 86-й день рождения. Что и удалось.
В 1970 году я был в Бонне министром иностранных дел и соответственно возглавлял в Москве немецкую делегацию. В знаменитом особняке на Спиридоновке мы с восьми утра в течение двух недель вели многочасовые переговоры с министром иностранных дел Андреем Громыко и его помощниками. Основа уже имелась в виде положений «бумаги», предварительно согласованной во время многонедельных московских бесед статс-секретаря ведомства федерального канцлера Эгона Бара. Но оформление межгосударственного договора не было простой формальностью.
Я бы сказал, это были жесткие дискуссии. Не раз случалось так, что в начале заседания мы придерживались совершенно различных позиций. Громыко был очень упорным защитником однажды принятой точки зрения. Это его сильная сторона. Моя же заключалась в целенаправленной гибкости. В конечном итоге он убеждался, что наше предложение не опасно, а я понимал, до каких пределов мы можем идти. Это оказалось захватывающим.
Статьи договора прорабатывались чрезвычайно тщательно, во всех деталях. Кое-что удалось улучшить, как мы это понимали, разумеется, с согласия партнеров. По воскресеньям мы встречались на подмосковной даче у Громыко, анализировали итоги недельной работы, рассматривали достигнутое, еще раз взвешивали, приемлем ли результат для обеих сторон.
По возвращении в Бонн я доложил канцлеру Вилли Брандту об успешном завершении работы и парафировании согласованного текста документа. Вскоре определили дату его торжественного подписания в Кремле – 12 августа 1970 года. Это поручили главам правительств и министрам иностранных дел. Так что после подписи Вилли Брандта там стоит и моя.
═
– Из вашего номера в гостинице Большой Кремлевский дворец виден как на ладони. Какие эмоции это у вас вызывает?
═
– Когда Вилли Брандт и я сидели там за одним столом с Косыгиным и Громыко, это был, разумеется, волнующий момент. К тому дню я еще полнее, чем при парафировании договора, сознавал, что это такой документ, который я как немец могу поддержать от всего сердца и что он в равной степени удовлетворяет обе стороны.
Договор заложил основы развития, которое, устраняя барьеры и разделительные линии на нашем континенте, привело в итоге к падению Берлинской стены, объединению Германии, новым отношениям между нашими странами. Но в тот день, понимая значение договора для наших стран и Европы, я не предвидел, что Московский договор положит начало процессу окончания холодной войны в целом, кардинального умиротворения между Востоком и Западом, отношения между которыми сегодня не только лишены какой-либо враждебности, а определяются взаимопониманием и сотрудничеством.
═
– Как вам видятся сегодня российско-германские отношения?
═
– Можно констатировать, что мы стали крупнейшими торговыми партнерами с большой пользой для обеих сторон. Великое российское государство превратилось для нас в партнера, заслуживающего доверия. Я уверен, что обе стороны исполнены твердой воли в полной мере совместно использовать свои возможности и влияние в мировой политике для недопущения новой войны и упрочения мира.
═
– Господин Шеель, это стало почти российско-германской традицией: Брандт имел хорошие отношения с Брежневым, Коль – тесные с Горбачевым и Ельциным, а Путин очень дружеские со Шрёдером. Как вы смотрите на это?
═
– Отчасти это везение, счастливый случай. Но по сравнению с его предшественниками в Кремле Путин имеет для нас дополнительное преимущество. Он владеет немецким языком и с ним можно разговаривать без переводчика.
═
– А если Ангела Меркель придет к власти?
═
– Что касается госпожи Меркель, то она, во-первых, говорит по-русски. Так что, имея Меркель, нам для прямого языкового общения уже необязательно потребуется Путин. Но это шутка.
Во-вторых, госпожа Меркель жила в ГДР, структуре хотя и немецкой, но стремившейся осуществить другие общественные представления. Уже тогда она убедилась, что эта система не дает преимуществ людям, а скорее наносит ущерб. Это существенно для ее восприятия демократии и прав человека.
Я достаточно знаю Ангелу Меркель, чтобы не сомневаться в том, что она будет проводить хорошую политику. Меркель удивительным образом обладает тем, что обычно не предполагают в женщине, а именно волей и способностью объединять вокруг себя команду, с помощью которой она надеется достичь успеха в том, что наметила. Ей свойственны знание людей и умение добиваться своего, не огорчая других или, как бы это выразиться, не вызывая у них ожесточения.
Но изменения основ политики, которую мы начали в 1969 году, не будет. Это невозможно! Партнерство с Россией можно только совершенствовать. Или повышать интенсивность, продуктивность и качество российско-германских отношений, чтобы добиваться еще большей общности и взаимной выгоды.
═
– Порой, однако, раздаются предположения, что при возможном канцлерстве Меркель во внешней политике усилится «американский» акцент.
═
– Должен сказать, что тут есть нечто, что я одобряю. Я не хотел бы политики, шагающей исключительно в ногу с американцами. Но не желаю и политики, при которой мне пришлось бы безусловно следовать господину Путину во всем, что он делает. Главное для нас – оставаться посередине двух этих огромных пространств, которые благодаря размерам и экономическому потенциалу несут особую ответственность в мировых делах.
Я за то, чтобы мы к обоюдной пользе продолжили начатые и великолепно развивающиеся ныне отношения с Россией. Но столь же необходимо сохранять отношения с Соединенными Штатами, которые с самого начала оказали нам единственную в своем роде помощь, позволившую выкарабкаться из ужасной послевоенной ситуации и вступить на путь экономического подъема. Это неоценимая основа нашей внешней политики, которую необходимо сохранять. Госпожа Меркель наверняка позаботится об этом, как это делал и Шрёдер. Ведь он при всем своеволии, пошедшем нам на пользу, поскольку это избавило нас от участия в иракской войне, искал сохранения и укрепления отношений с Вашингтоном.
═
– Вы сказали, что не хотели бы во всем безоговорочно следовать Путину. Что вам мешает в политике Кремля?
═
– Мне лично ничего не мешает. Наоборот, я сторонник тесного контакта в интересах развития наших стран к обоюдной выгоде. Эта политика была и будет успешной. Я не хочу комментировать критические высказывания отдельных немецких политиков и выяснять, чем они вызваны. Но подчеркну: в Германии нет никого, кто отвергал бы политику тесного взаимодействия с Россией.
═
– В Германии предстоят досрочные выборы в бундестаг. Каким вам видится их итог?
═
– Результат абсолютно непредсказуемый. Дело в том, что впервые со времени моего участия в политике возникло совершенно новое стечение обстоятельств, при котором трудно оценить шансы как отдельных политических партий, так и выступающих в блоке. Они могут иметь большой успех, который изменит всю картину, но возможен и большой провал, который тоже изменит ее. Так что я не решился бы на предсказания. Но полагаю, что и предсказания институтов общественного мнения окажутся несостоятельными в день выборов.
═
– На ваш взгляд, Шрёдера еще рано списывать?
═
– Вполне вероятно. Совершенно очевидно, что в Германии есть много людей, готовых голосовать за него.
═
– Но не секрет, что СвДП, почетным председателем которой вы являетесь, выступает за смену власти в Берлине и в этом случае готова войти в коалицию с ХДС/ХСС.
═
– Моя партия абсолютно самостоятельна. Вопросы коалиции не являются существенной основой ее политики. Но поскольку мы, к сожалению, не можем осуществить наши политические цели в одиночку, то мы пытаемся найти партнера, чтобы вместе с ним реализовать их в максимально возможной мере.
═
– Гоподин Шеель, у вас очень богатая политическая биография. Вы участвовали в правительствах Аденауэра, Эрхарда, Брандта, были президентом ФРГ. Где ваши мемуары?
═
– Мне не раз предлагали заняться ими. Я читал много книг, написанных 25–30 лет тому назад и посвященных политическим событиям, в которых принимал участие. Сегодня их, однако, не всегда можно оценивать по меркам того времени, а что касается эмоций, то спустя столько десятилетий трудно точно передать их.
Главное же, что книги такого рода не вдохновляют меня. Политик, собравшийся написать о том, к чему он был лично причастен, должен удовлетворять хотя бы одному, но лучше – двум условиям. Быть либо историком, способным сохранять дистанцию между политикой, которую он «делал», и ее исторической трактовкой в последующем описании. Либо быть просто литератором, который вправе писать как хочет, лишь бы было увлекательно и продавалось. Таким условиям я не отвечаю и поэтому за мемуары не берусь. Подводя итог, могу сказать, что независимо от постов самое интересное для меня всегда было участие в политике.
═
Из досье «НГ»
Вальтер Шеель родился 8 июля 1919 г. в Золингене. В 1939–1945 гг. участник войны, офицер люфтваффе, в том числе на Восточном фронте. В первое послевоенное время сотрудник промышленных объединений, экономический советник. Политическую карьеру начал в 1946 г. вступлением в СвДП. Ряд лет был ее лидером. С 1953 г. в течение более 20 лет являлся депутатом бундестага. В 1961–1966 гг. возглавлял в правительствах Аденауэра и Эрхарда Министерство экономического сотрудничества. Обеспечив своей партии участие в коалиции с социал-демократами, занимал в 1969–1974 гг. посты вице-канцлера и министра иностранных дел в кабинете Брандта. В 1974 г. был избран на пятилетний срок федеральным президентом ФРГ. Сейчас – почетный председатель СвДП.
