Олег Маслов
Похоже, многим нашим соотечественникам революционная перспектива представляется очевидной.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
О бархатных революциях на Украине, в Грузии и Киргизии написано достаточно много. Однако попытка синтеза наиболее значимых публикаций автоматически приводит к выявлению зияющих пустот, которые не позволяют выстроить целостную систему интерпретации разрозненных событий, объединенных интегральным брэндом бархатная революция. Поэтому перед российским экспертным сообществом стоит задача выявить реальные закономерности возникновения предпосылок и формирования необходимых условий для победы будущей оранжевой революции в Москве.
═
«Оранжескептики» и «оранжеоптимисты»
═
Российское экспертное сообщество можно условно поделить на «оранжескептиков» и «оранжеоптимистов». «Оранжескептики» считают, что ситуация, подобная украинской, грузинской и киргизской, в России невозможна по ряду весомых причин. Аргументация в основном сводится к различным вариантам интерпретации мысли о том, что Россия – это не Украина и тем более не Грузия или Киргизия. Что в России иные форматы разрешения подобных конфликтов, и специфика российского выхода из кризиса заключается в высокой вероятности реализации силового варианта, аналогично тому, как это произошло в Москве в октябре 1993 года.
«Оранжеоптимисты» уверены в победе будущей оранжевой революции в Москве. Более того, судя по разрозненным высказываниям представителей данной референтной группы, у конструктивной оппозиции в России нет необходимости что-либо делать для своей будущей победы – за нее все сделает сама власть. Аргументация «оранжеоптимистов» позволяет выделить семь основных условий, необходимых для будущей победы оранжевой революции в Москве.
═
Условия победы «оранжистов»
═
Все эти условия носят специфический характер и в наибольшей степени отражают реалии, сложившееся в конце 2004 года на Украине. Но события в Грузии и в Киргизии, несмотря на их специфику, не ломают выявленные закономерности. Первые два условия, необходимые для победы оранжевой революции в Москве, можно условно объединить в формате их взаимосвязанности и взаимозависимости:
– невозможность для оппозиции прийти к власти в стране в рамках демократических выборов из-за специфики «правового поля»;
– реальный или виртуальный беспредел власти в аспекте фальсификации итогов выборов.
«Оранжеоптимисты» обращают внимание на то, что в заявлениях российских официальных лиц, как в ходе украинских событий, так и в ходе киргизских событий, в качестве лейтмотива звучала идея о недопустимости выхода ситуации из правового поля. Складывается впечатление, что правовое поле – это своеобразная священная корова российской власти, и выход из правового поля – это нарушение незыблемых законов бытия. Российская федеральная власть действительно имеет все основания для того, чтобы так трепетно относиться к своему правовому полю. Постоянные коррективы, вносимые в правовое поле (отмена выборности глав субъектов Федерации, предстоящая отмена в избирательном бюллетене графы «против всех», и др.) не оставляют оппозиции даже теоретических шансов прийти к власти в стране.
Другими важными условиями, гарантирующими победу будущей оранжевой революции в Москве, являются:
– более чем дружеские отношения руководства страны с лидерами США;
– слабость власти в столице страны;
– победа на выборах партии власти и кандидата от власти.
Даже для граждан, далеких от политики, не являлась большим секретом проамериканская и фактически антироссийская политика прежнего президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе. Ни Украину, ни Киргизию руководство США также не отнесло к так называемой оси зла, а президенты Аскар Акаев и Леонид Кучма не были замечены в антиамериканской деятельности. Каковы же в этом контексте отношения президента России Владимира Путина и президента США Джорджа Буша? По мнению большинства экспертов, отношения президентов двух стран находятся на высоком уровне взаимного доверия, что позволяет считать ситуацию в России по данному признаку предреволюционной.
Бархатные революции совершаются в столицах. Оранжевая революция на Украине состоялась в условиях максимальной поддержки, оказанной оппозиции мэром Киева. Отношения федеральной власти с мэром Москвы Юрием Лужковым общеизвестны, и власть находится перед дилеммой: инициировать уход Лужкова до истечения его полномочий или осуществить смену власти в Москве в 2007 году. Обе поведенческие модели федеральной власти таят в себе определенную опасность: в первом случае – это ускорение создания необходимых условий для дестабилизации политической ситуации в столице страны, во втором случае – это проявление слабости федеральной власти, что может привести к эффективному накоплению сил «оранжистов» в Москве. Из этого можно сделать вывод, что слабость центральной власти в столице уже заложена в формулу успеха будущей оранжевой революции.
Одно из парадоксальных условий, гарантирующих победу бархатной революции, – это победа партии власти или кандидата от власти на выборах. На Украине победа Виктора Януковича, а в Киргизии тотальное поражение оппозиции на парламентских выборах создали необходимые условия для бархатной революции. Можно предположить, что победа прокремлевских партий власти также создаст условия для победы «оранжистов».
Необходимо отметить, что двумя важнейшими условиями победы будущей оранжевой революции в Москве являются:
– неверие власти в возможность победы оранжевой революции;
– предательство элит.
Можно ли себе сегодня представить, что через три года уже бывший президент России Путин заявит, что для него победа оранжевой революции в Москве не была неожиданной? Сделал же он подобное заявление после событий в Киргизии. В сложившейся ситуации можно найти объяснение неверию властей в возможность победы «оранжистов». В первую очередь это неверие основано на отсутствии ярких лидеров у конструктивной оппозиции, а может быть, и на понимании того, что конструктивная оппозиция как таковая в стране отсутствует. Но объяснение данной позиции властей, играющей на руку «оранжистам», скорее всего лежит в рамках «презумпции невменяемости» власти. «Презумпция невменяемости» – это отличительная черта не только российской властной элиты, что наглядно продемонстрировали события и на Украине, и в Грузии, и в Киргизии.
Оранжевая революция на Украине с легкой руки российских политтехнологов внесла в повестку дня вопрос о предательстве элит. Безусловно, предательство элит является одним из важнейших условий победы любой бархатной революции, но в России его уже сегодня можно смело включать в формулу будущей победы оранжевой революции. Нынешняя федеральная властная элита формировалась в условиях постоянной социальной мимикрии. Большинство федеральных и региональных лидеров «Единой России» – это адаптанты, которые до попадания в эту партию проходили «курс молодого бойца» в рядах черномырдинского НДР и либерального СПС. Для большинства представителей федеральной властной элиты переход под знамена «оранжистов» – не предательство, а проявление интеллекта и опыта, в рамках своевременного ухода с тонущего корабля. Поэтому на предательство элит организаторы оранжевой революции могут положиться смело и не ошибиться в своих расчетах.
═
Неосталинисты и «кор-алармисты»
═
Предстоящая оранжевая революция в Москве поделила российское экспертное сообщество не только на «оранжескептиков» и «оранжеоптимистов», но также и на два вполне определенных лагеря – условно говоря, неосталинистов и «кор-алармистов». «Кор-алармисты» – это эксперты, опасающиеся того, что оранжевая революция в России будет коричневого цвета. Хотя аргументация именно подобного сценария развития событий в России представляется недостаточно убедительной, под знамя «кор-алармизма» уже встали известные российские интеллектуалы: Марк Урнов, Юлий Нисневич и многие другие. Необходимо отметить, что перевод анализа общественно-политической ситуации в «цветовую гамму» ведет не к объективизации этого анализа, а к его политизации.
К неосталинистам, по косвенным признакам, можно отнести достаточно широкий спектр российских экспертов, объединенных позитивным отношением к сталинскому наследию. Представляется, что большинство экспертов, отнесенных к данной группе, не обидятся на брэнд «неосталинисты». Но особый интерес представляют не сами эксперты, а те интеллектуальные позиции, которые они выражают. Большинство неосталинистов открыто призывают действующую власть к одному-единственному формату решения проблем с будущей оранжевой революцией в России – к применению силы.
В рядах неосталинистов можно выделить «голубей», которые мягко призывают власть использовать легитимное насилие против организаторов оранжевой революции и тем самым сделать ее невозможной. А «ястребы» из числа неосталинистов требуют «размозжить собачью голову» будущей оранжевой революции. Пролить кровь, по их мнению, – это не право, а святая обязанность власти. В комментариях «ястребов» можно найти размышления о том, что революцию в Киргизии мог бы остановить взвод автоматчиков.
Необходимо признать, что интеллектуальные призывы неосталинистов находят поддержку у граждан России, видящих перспективы разрешения собственных проблем в твердой руке. Но позиции неосталинистов являются столь же политизированными, как и позиции «кор-алармистов», и потому некорректны.
═
Революция без революции
═
Михаил Ходорковский писал о том, что либералы пытались игнорировать некоторые важные национально-исторические особенности развития России. Представляется, что именно выведение особенностей исторического развития России за рамки анализа и приводит к ошибочным представлениям – как в формате текущих политических событий, так и в формате перспективного моделирования. Так, Вячеслав Игрунов говорит о том, что бархатная революция у нас уже была в 1991 году. Данную ошибочную точку зрения, к сожалению, разделяет значительное число экспертов.
События на Украине позволили выделить основную ошибку российских аналитиков, которая не позволяла им объективно оценивать наблюдаемый политический процесс. Большинство российских аналитиков при анализе ситуации на Украине использовали стереотипы оценок ситуации, применяемые в рамках анализа событий 1917 и 1991 годов. Не исключено, что эта ошибка коренится на генетическом уровне. События 1991 года не могут быть названы бархатной революцией по той простой причине, что в стране произошла смена общественно-экономической формации. Но зададимся простым вопросом: произошла ли смена общественно-экономической формации на Украине, в Грузии и в Киргизии? Безусловно, нет. Это и позволяет говорить о том, что необходимо отделить классическое понятие революции, исторически сложившееся в массовом сознании граждан России, от понятия бархатной революции, которая, по сути дела, революцией не является. Устранение усилиями экспертного сообщества данной очевидной ошибки и приведет нас к пониманию главной тайны будущей оранжевой революции.
═
Смена элит – и ничего более
═
Объективный анализ событий на Украине, Грузии и Киргизии позволяет утверждать, что данные бархатные революции – это форма смены элит на постсоветском пространстве. Не более того. Любые иные объяснения можно признать некорректными из-за очевидной политизации позиций экспертов. В рамках данного видения интегральная позиция «кор-алармистов» – это некое метапослание в адрес федеральной власти о том, что активное сопротивление будущей оранжевой революции может привести к переходу общественно-политической ситуации в стране в неуправляемую фазу с возможным появлением нового коричневого лидера. Стремление «кор-алармистов» защитить предстоящую оранжевую революцию, создавая фантомный образ коричневой чумы, угрожающей России, понятно и объяснимо. Сложнее понять позицию неосталинистов.
Будущая оранжевая революция в Москве – это не более чем смена элит. Причем значительная часть нынешней федеральной властной элиты в состоянии реально сохранить свои позиции во власти. Так стоит ли из-за этого проливать кровь тех молодых ребят, которые в скором времени будут приезжать в Москву из сотен российских больших и малых городов?
По тональности анализа бархатных революций на постсоветском пространстве видно, что многие эксперты делают вид, что данные события являются чем-то случайным, уникальным, в силу чего и сами эксперты, и власти этих новых государств оказались захвачены врасплох и не смогли вовремя выработать правильную стратегию ответных действий.
Вместе с тем механизм бархатной революции был запущен в тот самый момент, когда часть элиты, находящаяся у власти как в странах, где произошли эти революции, так и в России, сделала свой выбор в пользу создания разветвленного механизма тотальной защиты своих уже завоеванных позиций, практически не позволяющего конкурирующим с ней элитным группам проводить ротацию правящих элит с помощью стандартных демократических процедур.
Постоянное укрепление вертикали власти, фактическая назначаемость губернаторов, совмещение в один день всех выборов, формирование законодательных органов только по партийным спискам и другие новации нынешней власти делают бархатную революцию в России объективно неизбежной, поскольку она становится единственным механизмом ротации элит во власти.
Ничего уникального в этой ситуации нет, именно такой механизм на протяжении десятилетий работает в странах с неразвитыми демократическими институтами и с концентрацией власти в руках нескольких консолидированных элитных групп, например в Латинской Америке, особенно после того, как там ушли в прошлое военные перевороты – другая форма смены элит у власти. Последним по времени примером классической бархатной революции стали события в Эквадоре.
Поэтому избранная нынешней российской властью стратегия реформ политической системы неизбежно вывела на авансцену политической реальности бархатную революцию. Можно с уверенностью утверждать, что бархатная революция не является импортированной технологией, она не внедрена враждебными силами извне, ее источники находятся не в зарубежных центрах, но она есть объективная составляющая той политической системы, которую сконструировала сама нынешняя власть. Надвигающаяся бархатная революция – ее детище. На этом фоне тем более удивительны призывы к насилию со стороны тех аналитиков и политтехнологов, которые были идеологами данных преобразований и должны были вполне отдавать себе отчет в последствиях предлагаемых ими реформ, приведших к фактической монополизации власти в руках одной из элитных групп.
Дедемократизация общественной жизни на постсоветском пространстве и привела к бархатным революциям – единственной форме смены элит на этом пространстве. Такова новая реальность.
═
Новый «1917 год»
═
Понимание того, что будущая оранжевая революция в Москве не является по своей сути революцией, а представляет собой всего лишь форму смены элит, подтверждается и объективным анализом страхов в различных слоях российского общества. Недавнее интервью журналу «Эксперт» главы администрации президента Дмитрия Медведева, ряд публичных высказываний замглавы администрации президента Владислава Суркова наглядно демонстрируют страх федеральной властной элиты перед грядущими событиями. Постоянное использование тезиса «противодействие власти – это развал страны» не вызывает какой-либо реакции в массовом сознании граждан России. «Они пугают, а нам не страшно». Массовое сознание безразлично к предстоящей оранжевой революции в стране. У народа страха перед оранжевой революцией нет.
В ряде реплик высокопоставленных чиновников прослеживается готовность сдать власть в руки конструктивной оппозиции, но сдавать власть, по сути дела, некому. Конструктивная оппозиция, как и российское общество в целом, атомизирована. И именно эта ситуация вносит известные элементы неопределенности в прогнозы экспертов.
Будущая оранжевая революция в России – это не классическая революция, объективно существующая в массовом сознании граждан страны. Более того, будущая оранжевая революция призвана аккумулировать в себе значительную часть негативной энергии общества, и это позволит сформировать новый спектр позитивных общественных ожиданий. Таким образом, оранжевая революция в состоянии отодвинуть на вполне определенное время новую классическую российскую революцию. Если за победой оранжевой революции не последует реальная трансформация политической и экономической системы общества, ведущая к позитивным изменениям в жизни граждан страны, то новая классическая революция не заставит себя ждать. В XXI веке тоже будет свой «1917 год».
