Елена Афанасьева «Да пошли вы все...»
О политической пассивности и массовом пофигизме в российском обществе сейчас не пишет только ленивый.
На самом деле проблема глубже.
Взаимоотношения гражданина и государства определяются, как ни цинично это звучит, формулой «ты мне – я тебе». Если государство делает нечто полезное для гражданина – то и гражданин считает себя обязанным ответить государству тем же. Если же государство в основном занимается какими-то своими делами, никак не связанными с повседневной жизнью конкретно взятого гражданина, а когда соизволяет-таки обратить на него внимание, то ничего хорошего, кроме плохого, от такого внимания не жди (запретительные пошлины на иномарки, ОСАГО, реформа ЖКХ, монетизация льгот – продолжать?), – то гражданин шлет свое послание государству. От слова «послать»...
Но в жизни бывают и ситуации, которые не затрагивают граждан напрямую, однако имеют общественный резонанс. И если государство начинает по каким-то своим соображениям действовать не так, как считает нужным большинство населения, то доверие к нему падает еще больше. Пример из конца 90-х – Чечня: большинство населения считало необходимым «задавить» масхадовцев, а тогдашнее государство занималось переговорами. Пример сегодняшнего дня – Крым: большинство населения в России и по крайней мере значительная часть самих крымчан продолжают считать Крым российской территорией, отданной Украине волюнтаристским решением Хрущева (свидетельство тому – море российских флагов на предвыборных митингах в Крыму). Между тем государство не делает ничего, чтобы, пользуясь неразберихой на Украине, вернуть в состав РФ хотя бы Крым, не говоря уж об остальной Новороссии.
А уж вопрос с передачей Курил Японии... Путин подпишет смертный приговор своему рейтингу, если сделает это. По данным социологического опроса РОМИР, 62% граждан считают необходимым оставить все как есть, а еще 21% затруднились с ответом. Иными словами, 83% граждан России, каждому из которых от Курил ни холодно ни жарко, рассуждают примерно так: «Столько лет жили с Японией без какого-то там мирного договора – и дальше проживем, а ради какой-то бумажки отдавать свои земли? Это предательство России».
В результате возникает явление, называемое «отрыв государства от страны». Гражданин перестает считать государство своим.
Ну вот представьте себе, что вы поехали работать куда-нибудь за рубеж по очень долгосрочному контракту – до самой пенсии. В Бельгию, Швецию, Эквадор... Может быть, для удобства даже получили тамошнее гражданство, и с ним – право голоса на выборах. Но это не значит, что вас будет интересовать, кто там у них президент. Это не ваше государство. Вы с ним не ссоритесь, соблюдаете законы, но в остальном вы отдельно, а тамошнее государство – отдельно.
Вот ровно то же самое и во все больших масштабах наблюдается и в России. Только без всякого отъезда за рубеж.
Это называется «внутренняя эмиграция». Свидетельство тому – рейтинги наших политиков. Картина всем известна и качественно не меняется уже многие годы. А означает она то, что авторитетом пользуется лишь лично Путин – очевидно, по инерции 1999 года, потому как с тех пор он не сделал ни одной грубой ошибки, которая бы обвалила уровень доверия к нему. Но всему остальному государству большинство граждан не доверяют.
Причем граждане уже не ждут ничего для себя хорошего от государства. Вот результаты маленького регионального опроса в Лоухском районе Карелии, опубликованные на официальном сервере райадминистрации: «Большинство жителей считают, что перспектив у района нет (51%), а 20% из числа опрошенных ответили, что будет еще хуже. Только 18% верят в будущее развитие». А опрос, проведенный среди москвичей и петербуржцев перед второй инаугурацией Путина (результаты – на сервере агентства Регнум-Балтика), дал следующее: на вопрос «Каких действий вы ждете от Владимира Путина в ближайшее время?» отказались отвечать 38% (!) опрошенных, а большинство оставшихся (22,9%), как выясняется, не ждут никаких конкретных действий и просто надеются на чудо – на повышение уровня жизни непонятно как. При этом в стабилизацию экономики верят только 4,4% ответивших...
Надо полагать, что к 2008 году количество верящих в возможность хоть каких-то позитивных перемен в России еще более сократится.
«На кой нам эта демократия...»
Отрыв государства от страны имеет множество последствий, но для нас самым важным является то, что граждан перестают интересовать такие вопросы, как персональный состав власти. А также, например, были ли выборы честными – и даже были ли они вообще.
Ведь государство-то «не свое». А раз так – пусть оно формирует себя, как хочет.
И свобода слова тоже перестает волновать гражданина. Какая ему разница – обеспечивается ли свобода мнений по вопросам внутренней жизни государства, его политики, действий должностных лиц и т.п.? Государство-то «не свое»...
Хорошее дело – пустыня...
Вот эти обстоятельства и являются главным препятствием для осуществления «оранжевого сценария» в России.
Ибо граждане на Украине гораздо наивнее нас в России. Сторонники Ющенко еще верят, что у них в стране что-то может измениться к лучшему. И полагают, будто это произойдет с приходом во власть их кумира.
Наших же граждан обманывали столько раз, что большинство, похоже, уже не верит ни во что и ни в кого. В лучшем случае ничего не изменится, а в худшем – станет только хуже. Так за что, спрашивается, бороться?
Следствие этого – отсутствие в России хоть сколько-нибудь заметного оппозиционного лидера. И нет ни малейших предпосылок, что появится хоть кто-то, кого можно будет «раскрутить» до уровня того же Ющенко.
Ведь словам в России давно уже не верят. Только делам, и то – не всем и не всегда.
Так что «оранжевый сценарий» в чистом виде, на энтузиазме масс, в России маловероятен, хотя заслуги российских властей в том нет. Политическая пустыня – она, получается, в некоторых случаях оказывается куда полезнее для интересов страны, чем бурная и интересная общественная жизнь.
Не быть, а казаться
Однако сказанное не означает, что «оранжевый сценарий» вообще невозможен в России. Правда, он, во-первых, потребует некоторой корректировки, а во-вторых – для его реализации даже в корректированном виде от западных СМИ, западных правительств и прочих структур потребуется запредельный по сегодняшним меркам уровень цинизма. Ибо им придется называть «народом» и «большинством населения» не примерно половину избирателей, как на нынешней Украине, а процентов пять в лучшем случае. Если не 0,5... Впрочем, нет сомнений, что они способны и на такое.
Тем не менее в России есть социальные слои и группы, на базе которых, если постараться, можно в Москве вывести на улицу тысяч 100–200. Этого достаточно. Ведь для успеха сценария вовсе не обязательно поднимать много народа по всей стране. Достаточно показать «массовость» протестов в ТВ-картинке из столицы!
Первый и самый очевидный из пригодных к использованию социальных слоев – пенсионеры. Они объективно недовольны отменой льгот, и очень синхронная волна их вроде бы стихийных выступлений во многих регионах страны весьма напоминает совершенно наглый, в открытую, «замер реакции» данного социального слоя. У пожилых людей более крепки стереотипы отношения к государству, у них еще остаются надежды, что хоть кто-нибудь во власти чудесным образом все исправит. А у кого таких стереотипов нет, для тех и самая обычная плата за участие в митингах (не надо корчить из себя невинных детей, все знают, как это делается) – неплохая прибавка к пенсии.
Самая же главная ценность пенсионеров с точки зрения сценария в том, что власть совершенно не знает, что ей делать с их митингами, даже несанкционированными. Не будешь же посылать против стариков и старух, ветеранов войны и труда ОМОН с резиновыми дубинками. Тоже, кстати, весьма недовольный отменой льгот... ОМОН ведь может и отказаться выполнить такой приказ (точно так же, как в 1991-м, да и отчасти в 1993-м войска отказывались идти против демонстрантов у Белого дома). А вот это уже – выход из повиновения силовых структур и немедленный конец власти.
Есть и другая социальная группа для раскрутки сценария – слой московских средних менеджеров, в возрасте примерно от 25 до 40 лет. Разумеется, ни за «разовую плату», ни тем более по идеологическим соображениям их на улицу не выведешь. Но ведь известно, что их предшественники, оказавшиеся в 1991 и 1993 годах в нужное время в нужном месте, имели резкий карьерный взлет. Именно надежда на это и может стать мотивом сначала примкнуть к оппозиции, а при необходимости – и погулять по улицам. А что? В худшем случае они ничего не теряют, в лучшем – могут много выиграть...
Дать менеджерам такую надежду, подкрепленную гарантиями, ибо обещаниям они не верят, – довольно просто. Выдвигается тезис, что чиновничья вертикаль в России должна быть сменена сверху донизу, и объявляется, так сказать, призыв желающих занять места в госаппарате в случае победы оппозиции. А дальше – хорошо известная всем менеджерам схема сетевого маркетинга... Какая разница, что продавать – кастрюли, косметику или демократию? В результате образуется устойчивая и дееспособная оргструктура.
Еще, разумеется, надо раскрутить лидера – очередного «спасителя нации». Это самое сложное в России, ибо «спасителем» сей лидер (и то – условно) окажется лишь для его организованных сторонников: практические последствия бурной деятельности предыдущего такого «спасителя» образца 1989–1991 годов у нации перед глазами... Впрочем, если не реальный авторитет, то по крайней мере всенародную узнаваемость на современных технологиях и при должных затратах можно придать любой посредственности (пример – тот же Янукович на Украине). А большего и не надо.
Если все это удастся – тогда «оранжевый сценарий» в России будет разворачиваться примерно так.
Количество реально поданных за оппозицию голосов не будет иметь ровно никакого значения. 5 или 0,5% – не важно... Просто оппозиция призовет пирамиду своих организованных сторонников прийти в день выборов, сразу после голосования, на вполне официальный митинг – разрешение на который, разумеется, будет получено заранее. Или на несанкционированный – используя пенсионеров в качестве «живого щита» против возможного разгона.
Далее, еще до объявления даже самой первой цифры подсчета голосов (из тех, что «обработано 5% бюллетеней»), оппозиция объявит, что, по данным exit poоlls, она одержала победу. И начнет ее праздновать. Может, одновременно с закрытием последних избирательных участков в Калининграде. А может, даже и не дожидаясь этого...
Результаты подсчета уже никого не будут интересовать. Что, ЦИК объявляет, будто кандидат от оппозиции набрал всего 30%? Подтасовка! 10%? Наглая подтасовка! 0,5%? Беспримерно циничная подтасовка! Какое значение имеют заведомо сфальсифицированные результаты ЦИК РФ, если данные exit poоlls, проведенных независимейшим американским агентством Proj Dohs Foundation, показывают, что наш кандидат набрал 60,3% голосов! А европейские наблюдатели сигнализируют о многочисленных нарушениях – и эти нарушения признаются мировым сообществом!
Да, шуметь будут от силы 100–200 тысяч человек. А может, и того меньше. Вот только остальное, подавляющее большинство населения будет смотреть на всю эту свистопляску со стороны. Именно из-за произошедшего в России отрыва страны от государства. «Ваше государство – вы его и делите, а мне по фигу, мне по-любому ничего не светит».
Как поведет себя в этой ситуации государственная властная вертикаль – было подробно рассмотрено в предыдущей статье. Кстати, она – вертикаль то есть – либо искренне считает, будто социальная поддержка ей не нужна, и потому проводит социально значимые преобразования так, что это опасно для самой вертикали. Либо – есть и другая возможность – уже началась подготовка к осуществлению «оранжевого сценария» в России и через сохранившийся в неприкосновенности с ельцинских времен «экономический блок» заранее «лоббируются» (как – тоже см. в предыдущей статье) такие решения, которые в дальнейшем, по цепочке, и приведут к падению власти.
Какие еще факторы мы забыли? Ах, да – российских олигархов.
И надо рассмотреть последствия реализации «оранжевого сценария» в России – если она произойдет, конечно.
Но об этом – в следующей статье.
Дарья Гармоненко