Губернаторы хотят решать, а не советовать

–Бросается в глаза, что роль губернаторов резко упала. На Госсовете ваши коллеги обсуждают не затрагивающие их напрямую темы, предпочитают молчать. Вам так не кажется?

– Согласен. Вот когда губернаторы участвовали в работе Совета Федерации, этот орган получался выше по уровню, и интересы региона проводились более действенно. А Госсовет – орган совещательный, не принимает обязательных решений, через него возможностей влиять меньше. Решения Госсовета, если они не подкреплены действиями президента, не сильны. Может быть, потому пропал интерес к активной работе.

– Сергей Миронов предложил свой вариант реформы Совфеда. Спикер считает, что надо резко ограничить возможности отзыва сенаторов регионами. Как вы к этому относитесь?

– Я не согласен с ситуацией, когда СФ состоит из представителей регионов, но территория не может отозвать своего делегата. Должна быть ответственность сенатора перед регионом. Может быть, следует предусмотреть причины отзыва – прервал связь с регионом, не участвует в работе палаты. Что касается самого СФ, то мне кажется, что надо вернуться к прежней системе, когда руководители регионов и представители законодательных органов входили в него по должности.

– Не боитесь, что работы сильно прибавится?

– Да ничего страшного. Справлялись тогда, справимся и сейчас. Совет Федерации ведь не Дума, законы не готовит. Можно, конечно, устроить прямые выборы. Но я все же вернулся бы к первому варианту, он, по-моему, был неплохой. Ответственность у глав регионов и заксобраний выше, чем у тех, кто там сейчас заседает. Делегируют-то у нас не жителей того или иного субъекта Федерации, а москвичей, у которых и связи-то с регионом нет.

– Сейчас многие региональные начальники под «дамокловым мечом»: Аяцков, Машковцев, Лисицын, теперь – Шаманов. Как вы относитесь к таким кампаниям? Не боитесь, что и ваша область попадет под подозрение?

– Причины неприятностей Аяцкова и Шаманова разные. У Шаманова – финансовое положение области, а у Аяцкова – какие-то личные дела. Я, правда, не в курсе, насколько обоснованно все делается, но пока об этом особо не думаю. Сами мы повода стараемся не давать, чтобы сразу кто-то меч надо мной повесил. Да и срок работы пока всего шесть месяцев.

– На последнем Госсовете губернаторы по своей инициативе затронули тему, которой не было в повестке дня, – социальную реформу. Многие регионы прислали в Думу отрицательные отзывы на этот закон. Вы тоже считаете, что реформа ударит по населению?

– Она необходима. Натуральные льготы несправедливы, и многие из них не используются. Тут предлагается правильный подход, более хозяйственный. Было много случаев, когда из Кирова за 40 километров в санаторий едет за водичкой ветеран, набирает баллончики и едет обратно. Бесплатно, ничего не сделаешь. А теперь он будет думать: а надо ли ему ехать туда вообще? Если же говорить об общих расходах государства на льготы, то суммы, предусмотренные при монетаризации, будут не меньше, а даже больше. Ведь некоторые льготы – чисто декларативные. У многих муниципалитетов и субъектов Федерации нет средств на их реализацию. Главное, чтобы была обеспечена гарантированная система выплат с учетом инфляции.

– А хватит ли средств на компенсации?

– Если на регион возлагается обязанность устанавливать и реализовывать льготы, то для дотационных территорий обязательно должны предусматриваться соответствующие средства. А если опять это не будут учитывать, то, естественно, население проиграет. При правильном подходе большая категория людей, которая сейчас ничего не получает, останется в выигрыше, а другая, которая пользуется льготами без учета, – нет. Поэтому в принципиальном плане я за монетаризацию. Но все зависит от того, в каком виде этот закон в итоге выйдет. Мне довелось быть депутатом ГД, когда меняли льготы у военнослужащих. Мы пересмотрели закон по части инфляции, и сейчас никто не жалуется, хотя сначала тоже не принимали.

– Тем не менее многие эксперты убеждены, что социальная реформа не приближает, а скорее удаляет нас от решения задачи побороть бедность. Почему был выбран именно ваш регион в качестве «полигона» для испытаний новых стратегий?

– О необходимости борьбы с бедностью сказал президент. А у нас в области бедных немало. Кто-то должен начинать. Вот мы и решили проявить инициативу и не сидеть сложа руки. Чего ждать?

– Но есть ли пути выхода из нищеты? Вы предлагали «перейти от политики латания дыр к политике созидания». Что это значит?

– Мы делаем ставку на свои ресурсы. Развивать лесной комплекс, расширять строительную, промышленную базу – заказы получить на оборонку или переориентировать заводы на выпуск гражданской продукции. Экономить, поощрять активность муниципальных образований, развитие бизнеса. Население поднять, чтобы искали пути получения больших доходов и применения своих сил. Федеральный Центр, думаю, подскажет, чем помочь в организации этой работы.

– А вообще бизнес в область возвращается? Насколько правдоподобен сценарий, что известный кировский бизнесмен Георгий Брилинг, экс-глава «Азота», вернется из эмиграции работать на благо края?

– Нет, нам такие коммерсанты не нужны. Они и то, что еще осталось, бедным сделают. При Брилинге из химкомбината лишь вытягивали доходы, и у предприятия возникли очень большие проблемы. Не случайно было заведено два уголовных дела – вывод активов, увод транспортных средств. А нам нужны хорошие коммерсанты, которые не от нас, а к нам несут.

– В области сейчас тяжелое положение с ЖКХ. Кризис неплатежей, идут разговоры об отставке мэра Кирова. Это общие трудности с ЖКХ, существующие по всей стране, или же исключительно неприятности дотационных областей?

– Увы, проблема актуальна по всей России. Конечно, к дотационным областям она имеет большее отношение. Ветхое жилье и коммуникации строились государством, а сейчас издержки несем мы. На текущий год в федеральный Центр область немножко якобы опоздала с заявкой. И в бюджете по выделению средств на выселение нас вообще не оказалось, хотя федеральная программа, необходимые данные в Минэкономразвития и Госстрое есть и были. Выясняем, почему не предусмотрели. Ставят условие: если будете выселять, то 50% платите вы, а 50% – мы, иначе ничего не дадим. А у нас в области бюджет с дефицитом свыше 700 миллионов рублей – как можно работать по такой схеме? Понимаю, это должно стимулировать работу региона, но только если есть возможности. А нас оставили один на один со всеми проблемами и говорят: на расселение ветхого жилья вы тоже ничего не получите. Да, мы не можем наскрести ни копейки – но разве в том наша вина? Если мы заявили пять миллионов, нам только пять и дадут, а другие территории получают сотни миллионов! Здесь тоже подход субъективный и неправильный, на мой взгляд. Надо его менять.

– В связи с федеративной реформой не получится ли так, что у регионов станет больше обязанностей, чем возможностей?

– На Госсовете 1 июня говорилось о том, что нужна сбалансированность, и мы стараемся эту линию проводить. К сожалению, сегодня наблюдается отсутствие сбалансированности между функциями и денежными потоками. Функции опущены вниз, а денежные потоки забирают вверх. И многие регионы, не только дотационные, порой оказываются в трудном положении. Должно быть четкое соответствие – где обязанности, там и ресурсы. Можно все отдать вниз. Ради бога. Мы будем работать, потому что обязанности и так на нас висят, кто бы их куда наверх ни забирал. Ведь если что-то не выполняется, то это перед нами выстраиваются пикеты и митинги.

– В стране идет процесс поглощения мелких регионов крупными. Как вы считаете, нужно ли укрупнять территории?

– В правовом плане отношения несколько противоречивы. С одной стороны, одна территория входит в другую, с другой стороны – декларируется полная самостоятельность. Как-то это не вяжется. Здесь нужен индивидуальный подход. Если какая-то область готова по географическому, экономическому положению и социальным связям влиться в другую, надо это рассматривать. А чтобы всю Россию укрупнять – не вижу необходимости. Мы сейчас вошли в такую полосу реформ, что надо довести начатое до конца. А если еще и новое административно-территориальное деление по всей стране устроим, то будем отброшены назад в реализации всех начатых идей.

– Не боитесь, что Кировскую область ждет такая же участь? Например, слияние с Нижегородской?

– Неприятности надо переживать по мере их поступления. Думаю, в ближайшие год-два нас это объединение не постигнет, а дальше посмотрим. Если бы мы что-то определяли, можно было бы готовиться. А сейчас нет реального проекта. Есть предложения – одни, другие. Если эта проблема и встанет, то в будущем.