Политический постмодерн: выборы как инсталляция

Бывает так, что парламент как здание с креслами и депутатами есть, а парламентаризма как института нет.
Фото Бориса Кауфмана (НГ-фото)

Политический постмодерн – что это, собственно, означает для страны, которая еще только стремится войти в число государств, наиболее развитых в экономическом и техническом плане? Прежде всего то, что политика в традиционном понимании этого слова, и прежде всего политика внутренняя, полностью вытесняется набором инсталляций, постановочных мизансцен. А для их организации не нужны ни политики с их программами и альтернативными взглядами, ни политологи, ни даже политиканы. Требуются постановщики инсталляций. Политическим успехом считается статичная мизансцена, отстроенная в нужный момент в точном соответствии с режиссерским замыслом и либретто разработчиков. Возможно, у сторонников подобной трансформации политической жизни в России есть свои резоны, подтверждающие эффективность и прагматичность такого подхода, и мы опять нашли свой путь, идти по которому еще никто не догадался. Но есть у него и ряд очевидных изъянов.

═

Время фантомов

═

Во-первых, политическая жизнь, как и жизнь вообще, есть процесс непрерывный, не сводящийся к набору статичных и разнесенных по времени мизансцен или даже мини-спектаклей. А разработчики политических инсталляций просто в силу особенностей своей профессиональной подготовки совершенно не в состоянии ответить на вопрос (да они его себе и не задают), что будет происходить со страной, с обществом в промежутках между постановками и к каким последствиям они могут приводить. Важно одно – чтобы инсталляция в нужный момент в точности отвечала потребностям заказчика и сценарию разработчиков.

Во-вторых, даже у самых изощренных инсталляторов случаются проколы и иногда не все идет по сценарию. Политик либо реагирует на ситуацию, либо даже предвидит ее и предпринимает упреждающие шаги, инсталляторы же не вариативны. У них есть четкий сценарий, расписанная мизансцена, в которой место каждого действующего лица строго определено. И всякое отклонение от предписанных ролевых функций приводит к появлению политических фантомов, места для которых в проекте не предусматривалось. Никто не знает, что с ними делать, и они начинают жить собственной жизнью, не укладывающейся в замысел постановщиков инсталляции.

Безусловно, самой главной политической инсталляцией прошедшего года стали выборы в Госдуму. С точки зрения разработчиков проекта, инсталляция удалась блестяще. Сокрушительная победа «Единой России», Дума полностью лояльна президенту, у партии власти – конституционное большинство и ощущение полной свободы действий. Разработчиков проекта можно было бы поздравить, если бы не несколько вопросов. В статике картина выглядит действительно идеальной. Альтернативные точки зрения высказывать в Думе, по сути, некому, а если вдруг такое мнение прозвучит, то его вполне можно проигнорировать. В Думе есть лишь потрепанные остатки раздавленной КПРФ и не предусмотренные сценарием результаты PR-проекта администрации в виде блока «Родина». «Жириновцы» не в счет – они для власти никогда проблем не представляли.

Но это статичная картинка на момент объявления результатов выборов, а в динамике у инсталляции будут разнообразные последствия. Начнем с того, что в России в результате этой блестящей постановки практически исчез институт парламентаризма. То есть не сам парламент как здание с креслами и сидящими в них людьми. Это как раз сохраняется. Исчез Парламент как место, где формулируются различные точки зрения, идет поиск компромисса и вырабатывается некоторый общественный консенсус, общественный договор. В этом смысле Совет Федерации утратил свои парламентские функции уже довольно давно, а нижняя палата последовала за ним в результате минувших выборов. По следствию из третьего закона Ньютона (он относится к механике, но для политики тоже справедлив) хорошо известно, что опереться можно только на то, что сопротивляется. Дума в ее нынешнем составе сопротивляться исполнительной власти не может (сопротивляться не в смысле противостоять, а в смысле уравновешивать и корректировать), а значит, и надежной опорой президенту быть не в состоянии. Что же из этого следует?

═

Головная боль от успехов

═

Как ни странно на первый взгляд, но это влечет за собой драматическое сужение пространства политического маневра для президента Путина и возможность критического снижения уровня политической стабильности в стране. Начнем с последнего тезиса. Очевидно, что политической борьбы в парламенте не будет, как, впрочем, и публичной политики как таковой. Для нее просто не осталось пространства. Но политическая борьба никогда не исчезает полностью, она просто изменяет место дислокации и формы, в которых ведется. Теперь политическая борьба полностью перемещается под ковры президентской администрации. А публике останется с интересом наблюдать, как из-под ковра время от времени вылетают конечности и головы жертв внутрикремлевских баталий, а заодно законодательные инициативы. Эти последние Дума будет с энтузиазмом одобрять, а потом с удивлением обнаруживать, что один принятый закон противоречит другому и оба категорически противоречат интересам России, как было, например, с законом о гражданстве. Ведь у разных группировок в администрации достаточно различные интересы и взгляды на жизнь. И потребуется третья законодательная инициатива, исправляющая последствия двух первых. Вот только совершенно неясно, откуда она появится и появится ли вообще. В таких условиях политика обречена на непоследовательность, шараханья, непредсказуемость и исключительную нестабильность.

Сужение пространства политического маневра для президента обусловлено прежде всего упоминавшимися выше проколами в действиях постановщиков инсталляции по выборам в Госдуму. Оставим в стороне тот факт, что полное отсутствие либеральных сил в Думе по сценарию не предусматривалось. Согласимся, что это прежде всего их собственное поражение. Куда интереснее судьба PR-проекта под названием блок «Родина». Ведь по замыслу постановщиков, «Родина» должна была, как партизанский отряд, пойти в тыл врага, взорвать штаб (т.е. отобрать голоса у коммунистов, но не более 4,5%) и погибнуть, то есть не пройти в Думу. Возможно, один-два лидера могли бы вернуться с задания и получить причитающиеся им награды. А блок «Родина» совершил разгромный рейд по тылам коммунистов (и не только коммунистов), не погиб, набрал много сторонников, склонных к радикально националистической, державной идеологии, и вернулся с победой, умножив свои ряды. А места для него в генеральном проекте «Государственная Дума» никто не предусматривал. И блок зажил собственной жизнью. Он настойчиво требует изъятия природной ренты и сверхприбылей у нефтяников, «раскулачивания олигархов», передела собственности и дремуче «державной» политики по отношению к ближним и дальним соседям. А в качестве первого приза за свои «заслуги» перед Кремлем хочет получить головы Анатолия Чубайса и Михаила Касьянова.

Что ж, теперь у кремлевских политтехнологов есть причина для очень серьезной головной боли, причем причина, созданная их собственными руками. И не только у политтехнологов. Мигрени не избежать и президенту. «Родина» стала весомой политической силой, отражающей нарастание определенных тенденций в российском обществе. Но ведь эти тенденции кто-то активизировал и попытался использовать на время выборной инсталляции в своих интересах. И теперь уже президенту придется в своих действиях считаться с этой новой политической реальностью, – он ведь идет на выборы и должен учитывать настроения электората.

В результате вертикаль власти в России полностью отстроилась, но она представляет собой пирамиду, стоящую на одной точке – на вершине. В стране остался единственный политик – президент. Колоссальное средоточие властных полномочий в руках президента было характерно и для России периода Ельцина, но теперь оно многократно возросло. А пропорционально с ним возросла и ответственность. Теперь ничего не спишешь на «нехороших олигархов» или «саботаж Думы». Вряд ли в новой политической ситуации президент будет ощущать себя более комфортно, чем раньше. И может возникнуть вопрос: так ли блестяще была задумана, поставлена и завершилась инсталляция под названием «безоговорочная победа пропрезидентских сил на выборах в Госдуму»? К тому же долго стоять, опираясь только на вершину, властная пирамида не может, она неизбежно ляжет на одну из граней.

Главной политической инсталляцией наступившего года будут, безусловно, президентские выборы. Казалось бы, никакой интриги в них нет. Уже можно готовить торжественный прием в честь «убедительной победы В.В. Путина в первом туре президентских выборов». Если не произойдет чего-то чрезвычайного, что и представить себе невозможно, – так оно и случится. Но детали организуемой инсталляции дают довольно много пищи для размышлений. В самом начале президентской кампании возникло ощущение, что замыслы ее постановщиков могут натолкнуться на неожиданное препятствие, связанное с явкой избирателей на выборы. В самом деле, не так-то просто обеспечить явку к урнам 50% зарегистрированных избирателей в условиях, когда всем известен результат выборов. Рейтинг популярности нынешнего президента зашкаливает, а усилиями политтехнологов политическое поле вокруг зачищено и утрамбовано так, что сколько-нибудь серьезного конкурента президенту Путину на нынешних выборах не просматривается. Но «проблема явки» была довольно быстро решена. В нужный момент появились и кандидаты от политических партий, и «самовыдвиженцы». Все политики, решившие участвовать в президентской гонке, уже заявили о себе, и можно оценивать результаты усилий организаторов главной инсталляции года.

═

Выдвигайте, кого не жалко

═

Представляется, что всех соискателей поста президента России на выборах-2004 можно разделить на три группы. Первая состоит из одного человека, победителя выборов, и имя его известно. Вторая группа самая многочисленная, и при всей разнородности состава ее можно назвать, используя термин шоу-бизнеса, – «подтанцовка» (что вполне уместно, коль скоро речь идет об инсталляции, хотя и политической). Это когда Филипп Киркоров или Валерий Леонтьев исполняют на авансцене очередные хиты сезона, а на заднем плане красиво двигаются молодые юноши и девушки, оттеняя мастерство маэстро и вызывая положительные эмоции у зрителей (в нашем случае – у избирателей). Но на цветы и овации им претендовать не стоит.

Надо отдать должное, первым прочувствовал постановочный замысел инсталляции и среагировал на него Владимир Вольфович. Причем сделал это так, что одним выстрелом уложил сразу двух зайцев. Во-первых, ЛДПР первой заявила, что будет участвовать в президентских выборах и тем самым выразила свою полную лояльность президенту, как бы гарантируя, что ее электорат на выборы явится. Во-вторых, г-н Жириновский может патентовать свое политтехнологическое ноу-хау. Он выдвинул кандидатом в президенты от ЛДПР начальника своей охраны г-на Малышкина, человека с лицом и лексиконом «смотрящего» за группой ларьков на вещевом рынке, но заявил при этом, что в теледебатах будет участвовать сам, по радио будет агитировать сам, «по доверенности партии». А господин Малышкин будет вмешиваться в беседу изредка и «чисто конкретно». (Представим на минуту, что президент Буш прислал бы для участия в теледебатах со своим оппонентом от Демократической партии вместо себя Кондолизу Райс или, скажем, начальника своей охраны. Ну да Россия, слава богу, не Америка.) Но Владимир Вольфович политической сцены не покидает, он лишь передает роль «статиста» в инсталляции своему однопартийцу Малышкину, который, сыграв эту роль, уйдет в историческое небытие. А господин Жириновский сохранит себя для баталий 2008 года. Так что приходится признать: Владимир Вольфович – это голова.

Следом за ЛДПР, оценив прозорливость г-на Жириновского, и другие партии и блоки стали выдвигать своих кандидатов, руководствуясь тем же принципом: продемонстрировать лояльность действующей власти, а участника предложить из тех, «кого не жалко». Конечно, до такого уровня постмодерна, как охранники, у других партий фантазии не хватило, но все предложили политиков, которые рассматривают президентские выборы скорее как олимпийские игры, где, как известно, важнее участие, чем победа. Господин Харитонов, больше известный как аграрий, получивший в подарок статуэтку Дзержинского, скорее соратник президента Путина, чем его противник. Но, выдвинув его своим кандидатом, КПРФ показала, что избирателей своих (хотя бы часть) на выборы приведет и никаких проблем президенту Путину не создаст. После думских выборов, где КПРФ отвели роль основного спарринг-партнера для боксера совсем другой весовой категории, ей впору думать о выживании и лечении, а не о борьбе за президентское кресло.

Блок «Родина» тоже, на всякий случай, продемонстрировал лояльность президенту и выдвинул кандидата, полностью соответствующего замыслу постмодернистской инсталляции, – г-на Геращенко. Еще совсем недавно один из самых профессиональных финансистов России готовил к выпуску телевизионную передачу «Ребятам о деньжатах» и ни сном ни духом не планировал участия в президентском соревновании. Но в постмодернистской инсталляции для полноты картины не лишним оказался и такой «мазок». Представляется, что г-н Геращенко, с его интеллектом и опытом, прекрасно понимает, что «борьба» за президентское кресло много времени и сил у него не отнимет, а у зрителей есть основания надеяться, что планировавшуюся телепрограмму они все-таки увидят.

Пожалуй, вершиной российского политического постмодерна можно считать выдвижение кандидатом в президенты от Партии жизни г-на Миронова. Партия эта построена на простой и внятной идеологии – мы любим президента Путина, мы полностью поддерживаем президента Путина. Именно под этим лозунгом партия провела всю думскую кампанию. А теперь желание поддержать президента Путина так переполнило г-на Миронова, что он решил на время стать «как бы» его противником. Ну что ж, постмодерн так постмодерн. Всех перечисленных соперников президента Путина в президентской гонке объединяет еще одна общая черта: они соревнуются между собой только в одном – в стремлении продемонстрировать, кто из них лучше поддержит на выборах нынешнего главу государства.

Совсем дальний план группы претендентов, названной нами «подтанцовка», составляют несколько самовыдвиженцев. Господин Рыбкин, поднятый из политического забвения, г-н Брынцалов, только что с треском проигравший выборы в Госдуму по одномандатному округу и решивший участием в президентских выборах пролить бальзам на полученную рану, г-н Аксентьев, который просто за свои деньги может позволить себе купить такой факт в биографии, как попытка стать президентом России. С точки зрения неискушенного человека, в постмодернистских инсталляциях много странностей: кто-то покупает английский футбольный клуб, кто-то необычный факт в биографии. У каждого свои причуды. Во всяком случае, все эти фигуры третьего плана вносят определенное разнообразие в инсталляцию и никак не мешают реализации основного замысла ее постановщиков.

═

Большой результат маленького просчета

═

Третью группу кандидатов с определенной долей условности можно назвать «внесистемными». Это г-жа Хакамада и г-н Глазьев. Сразу оговоримся: природа их «внесистемности» очень различна. Ирина Хакамада находится ближе к границе со второй из названных нами групп кандидатов. Некоторые вообще склонны рассматривать ее самовыдвижение кандидатом в президенты России как часть инсталляционного проекта. Дескать, пригласили в Кремль, попросили поучаствовать, пообещали помочь с подписями и не забыть отблагодарить. Автор (возможно, по романтической наивности) больше склонен доверять версии, предложенной самой Ириной Муцуовной, которая заявила, что женщина она русская, но кровь в ней течет японская и она должна пройти до конца «путь самурая». Госпожа Хакамада добавила также, что ее задача на этих выборах не победить, а предложить себя в качестве кандидата для всех сторонников либеральной идеи в России, всех демократических сил, чтобы показать, что идея эта жива и поддерживает ее очень большое количество россиян.

Стоит, однако, признать, что чем бы ни руководствовалась г-жа Хакамада, ступая на «путь самурая», ее действия объективно полезны с точки зрения общего замысла постановщиков инсталляции. Во-первых, Европе можно предъявить «живого демократа», участвующего в президентской кампании. Во-вторых, как ни жаль, но много голосов г-жа Хакамада не соберет и никаким общедемократическим кандидатом не станет. Так что для готовящейся инсталляции польза от нее большая, а вреда – никакого.

Совсем иное дело г-н Глазьев. Вот тут-то постановщики политического постмодерна столкнутся с «большим результатом маленького просчета», допущенного в инсталляции с думскими выборами. Политический феномен г-на Глазьева станет главной проблемой для президента Путина не только на предстоящих выборах, но и на куда более длительную перспективу. Так что отдельное спасибо технологам, создававшим этот феномен, за «дальновидность». Судя по всему, предложить сколько-нибудь вразумительной стратегии, как «родить обратно» сотворенное с их помощью чудо, авторы не в состоянии. Нет, г-н Глазьев не победит на предстоящих мартовских выборах. Ситуация будет развиваться по иному сценарию.

Он будет тихо, но упорно продолжать говорить об изъятии природной ренты и удвоении пенсий, о конфискации сверхприбылей и удвоении зарплат, о грабительской приватизации и возвращении народу украденного у него достояния, и этот негромкий голос будут слышать – и слушать – все больше людей. Его уже сейчас слышат миллионы, и число слушателей будет расти. Господин Глазьев на собственные деньги напечатал бланки для сбора подписей в свою поддержку и обратился к людям с просьбой помочь ему материально. И я совершенно уверен, что люди откликнутся и деньги ему соберут. По копейке. И подписей он соберет больше, чем требуется, и все они будут настоящими. Каждому, подписавшемуся в пользу г-на Глазьева, будет вручаться заверенный им список обязательств, которые он обещает исполнить, став президентом. Так кандидат Глазьев будет общаться с избирателями напрямую, а не через толпу чиновников, с упоением делящих портфели думских начальников. Обещания его будут просты, понятны и обращены к реальным проблемам человека. В программе г-на Глазьева будет немало внятных и правильных мыслей. А то, что эта программа при попытке ее полной реализации привела бы Россию к хаосу, крови и исторической катастрофе, станет ясно, когда и если г-н Глазьев действительно станет президентом России.

А пока блок «Родина» успешно преобразуется в политическую партию, причем эта партия будет единственной политической партией России, находящейся в состоянии пассионарного подъема, партией, «поймавшей волну». Всего этого не хватит, чтобы победить на нынешних президентских выборах, но можно с очень высокой вероятностью предположить, что по результатам выборов вторым после президента Путина будет не г-н Малышкин, не г-н Харитонов и не г-жа Хакамада. Эту позицию займет г-н Глазьев, кандидат блока «Родина», реальный, а не инсталляционный.

═

Прессинг на президента

═

В какой же ситуации окажется президент Путин сразу после победы на мартовских выборах? Главной угрозой безопасности России президент назвал экономическое отставание, а главной причиной для стыда – бедность. Для решения этих проблем нужны решительные шаги, не просто стимулирующие экономический рост, но и существенно улучшающие качество жизни людей, а его будут со все возрастающим давлением подталкивать в сторону конфискационных, распределительных мер. Президент так много говорил о необходимости интеграции России в сообщество развитых стран, а теперь параллельно и все громче будут звучать рассказы о коварном Западе, который спит и видит, как бы уничтожить Россию и завладеть ее сырьевыми богатствами. Перечисление можно продолжить.

Даже на тех направлениях, где блок «Родина» не должен противодействовать инициативам президента, Путин может столкнуться с серьезными проблемами. В частности, это касается административной реформы. Президент много раз говорил о том, как важно освободить людей от чиновничьего гнета и произвола, дать им возможность проявлять инициативу. Начальный этап административной реформы должен быть подготовлен к 1 апреля. Неясно только, как эту реформу осуществлять, если главная опора президента – «Единая Россия» – это и есть то самое чиновничество, которое предстоит реформировать. Вряд ли стоит рассчитывать, что эти люди, даже от очень большой любви к президенту, выйдут на площадь и сделают себе харакири.

Так что целесообразность подмены серьезной продуманной политики набором постмодернистских инсталляций при ближайшем рассмотрении выглядит очень сомнительной. Эта подмена помимо прочего привела к тому, что у главы государства появился реальный и очень сильный политический противник. За спиной президента может сформироваться мощная политическая партия, которая будет «прессинговать» его по всему полю. Все это самым негативным образом повлияет на реализацию целей, уже заявленных президентом Путиным, а возможно, и на судьбу России. Во всяком случае, противостоять «феномену Глазьева» с помощью новых постмодернистских инсталляций бессмысленно. На серьезный политический вызов можно отвечать только более сильной политикой. А если ее некому разрабатывать и реализовывать, лучше сразу признать поражение, чтобы не наплодить новых политических фантомов.