Жания Аубакирова возвращается в Москву

- Жания Яхияевна, в классическую музыкальную школу в Казахстане вы привнесли множество новых мировых тенденций, но ведь и Казахстан открылся для целого мира. Чувствуете ли вы, что от вас за рубежом ожидают чего-то особенного?

- Люди-то везде одинаковые, они всегда ищут для себя что-то необычное. Европейцы знают блестящих музыкантов и из Китая, и из Японии, и из Кореи┘ Многие из них учились в Америке или в Европе. Европа в последнее время отличается спокойным интересом к классической музыке. Между тем азиатские музыканты, подхватив эстафету классики, вызвали настоящий бум интереса к этой музыке. Я для них - представитель русской школы, потому что я формировалась именно в русской культуре. А поскольку у меня восточный менталитет, это смешение вызывает интерес. Но по большому счету, если артист держит слушателя своей магией, не важно, черный он, белый или какой еще. Если ты неинтересен, скучен, вообще не стоит приглашать на концерты.

- Вы признались в любви Москве. А она вас любит?

- Сейчас Москва для меня начинается заново. Раньше я была там одной из многих┘ Когда училась, обожала москвичей. Потом нас разлучили. Сейчас там все новое, и связи приходится восстанавливать заново - уже на другом уровне. Причем я намеренно общаюсь с более молодым поколением. У меня, если задуматься, нет ностальгии по ушедшему - прошло слишком много времени. Эти последние десять лет я ощущаю как все пятьдесят, так много кардинальных изменений во всех сферах жизни! Вместе с тем я не считаю, что сейчас все однозначно лучше. Тогда музыкальное образование было систематизировано, готовили очень глубоко, качественно, придерживаясь высокопробной классики. Раньше государство мне, молодой пианистке, давало возможность стажироваться, повышать квалификацию. Сейчас музыкантам приходится все делать самим. И не всегда их попытки успешны. Мы поменяли одну систему жизни на другую, и для меня однозначно сейчас жизнь интереснее - появилось столько возможностей ездить, обмениваться опытом.

- Каковы ваши ощущения перед поездкой в Москву после такого перерыва?

- Как любому музыканту, мне очень важно, с кем и где играть. Я играла и с французскими камерными оркестрами, и с японскими, и с русскими, и со знаменитым English Chamber Orchestra. От оркестра сильно зависит качество исполнения. Не хочется мириться со средним уровнем, а хороший оркестр меня вдохновляет, сам открываешь в себе новые возможности. В Российском национальном оркестре играют мастера высочайшего класса, что меня сильно подогревает. Очень важен дирижер. Мы будем работать с Александром Сладковским из Санкт-Петербурга. Я с ним не знакома, но слышала, что у этого молодого дирижера уже есть своя публика. Играть будем Третий концерт Рахманинова. Это┘ словом, что-то запредельное, заоблачное. Это дико трудно, но так красиво! Одно дело играть в Казахстане, где меня знают и могут какие-то мелкие погрешности простить - потому что "своя". Вместе с тем все эти годы я старалась не снижать планку. Ясно, что современный рынок требует более популярных, доступных программ, но мне это неинтересно. Как меня учили в Московской консерватории играть суперсложные программы, так я до сих пор их и играю. У меня нет цели давать много концертов. Я ими практически не зарабатываю, порой больше времени уходит на поиски спонсорских средств для организации самого концерта. Впрочем, так живет весь музыкальный и артистический мир. Это трудная, но неизбежная часть профессии. И если я играю концерт, мне важно, чтобы прежде всего было интересно самой, чтобы я смогла донести до публики тонкости произведения, его масштаб, философию. Это даже не артистическая, а своего рода просветительская деятельность.

- Параллельно концертам вы много времени и сил отдаете педагогической и общественной работе. Наверное, вряд ли вы сможете отказаться от чего-то ради одного┘

- Я осознаю, что в Казахстане я не смогу существовать, если не буду просветителем. Мне даже в первую очередь интересна не реакция коллег - мне интересны простые люди┘ Я счастлива, когда ко мне подходит какой-нибудь чиновник от сельского хозяйства и говорит: "Жания, я всю жизнь с комбайнами, я в музыке ничего не понимаю, но я, слушая тебя, закрыл глаза, как ты сказала, и┘ улетел!" Это делает моя музыка! Деятели культуры сейчас вновь ощущают - мы должны стать просветителями. Новое, молодое поколение знать не знает того, что мы считаем само собой разумеющимся┘

- А нужно ли это молодежи?

- В нашей консерватории молодежь сейчас так сильно поменялась! Она видит все изменения жизни и понимает - да, действительно, если ты талантлив, предприимчив, если у тебя есть новые идеи, ты будешь востребован. По мнению старшего поколения, государство "кинуло" культуру. Молодые же не нуждаются в регулировании именно творческого процесса. Он должен развиваться снизу, сам по себе, причем на конкурентной основе. И все же система музыкального образования нуждается в постоянной поддержке государства, это я утверждаю как ректор. Сейчас лучшие выпускники нашей консерватории очень востребованы, в том числе и за рубежом.

- Все же - что для вас на первом месте?

- На первом месте - рояль. Здесь все зависит только от меня: как я сыграю, как буду работать. А все остальное, чем я занимаюсь┘ Все остальное зависит от слишком многих обстоятельств. Но почему я продолжаю совмещать творчество и административную работу? Чем больше у меня получается, тем сильнее меня затягивает любое дело. Тому, что происходит в консерватории, удивляются не только в Казахстане, но и за границей. Ведь за последние шесть лет государственное финансирование увеличилось в 12 раз, нам выделяют дополнительные корпуса, покупают инструменты и аппаратуру. Расширилось и международное сотрудничество. Парижская высшая национальная консерватория музыки и танца ни с кем так тесно не сотрудничает, как с нами. При этом считая это сотрудничество эталонным.

- А вы бы приняли предложение покинуть Казахстан на долгое время?

- С одним условием! (Смеется.) Только вместе с семьей, с мамой, с папой, с родственниками, с друзьями. Я думаю, многие из тех, кто уехал, вернутся, да и уже сейчас возвращаются. Казахстан еще немного укрепится, и музыканты будут курсировать по миру. Иначе нельзя в нашей профессии. Я постоянно куда-то езжу. Несмотря на то что классическая школа и среда в Казахстане активно развивается, мне важно проверить свое качество и в Париже, где живут четыреста великих пианистов, и в Нью-Йорке, и в Москве...

- Но ради чего все это - совершенствование, обмен опытом, поездки, преподавательская работа?

- Для меня важен - и очень интересен! - сам процесс, когда даже неизвестно, что получится. Я никогда ставила целью добиться тех результатов, которые имею сейчас. Я мечтаю┘ понять тайну музыки, раскрыть секрет инструмента и овладеть им. А потом поделиться этим с учениками, коллегами, слушателями.