Западный мир: утрата идентичности

Вот уже почти тридцать лет встречи "большой восьмерки" традиционно привлекают внимание экспертов, пытающихся прогнозировать направление эволюции мировой экономики на основе итоговых документов и тона проведенных обсуждений. Сегодня у них есть веский повод для разочарования. На последнем саммите в Эвиане, где в центре экономической повестки дня должны были оказаться проблемы хозяйственного роста, торговой либерализации и стабильности валютных курсов, ни по одному из этих вопросов не было принято значимых решений.

Почему? Отнюдь не из-за политических трений, которыми был отмечен саммит. Глубинные причины, на наш взгляд, связаны с синхронизированным хозяйственным замедлением, затронувшим все три элемента "триады", и все более явным кризисом наднациональных форм экономического регулирования. В ситуации, когда за последний год прогнозные темпы роста трех центров мировой экономики пересматривались только в сторону понижения (наиболее значительного - в Европе), зарождается понимание невозможности активной глобализации в условиях спада. В такой ситуации, и это нужно прямо признать, не существовало решений, которые могли бы в равной степени удовлетворить всех участников саммита.

Сегодня Европе и Японии невыгодно отказываться от таможенных барьеров, так как от падения курса доллара в выигрыше останутся только США. Америке же невыгодно поддерживать доллар, так как его снижение остается чуть ли не единственным средством замедления катастрофического роста торгового дефицита. Европейцы готовы были поддержать инициативы американцев, направленные на оживление почти уже замерших переговоров в рамках ВТО, начатых в 2001 году в Дохе, но лишь в обмен на хотя бы нейтральное отношение к Киотскому протоколу. Все эти вопросы остались вне итоговых документов встречи. И наивно было даже надеяться на то, что европейцы уступят американцам в вопросе об импорте генетически модифицированных продуктов, если сами Соединенные Штаты дискриминируют более 40 групп товаров, поставляемых в основном из стран ЕС, а сумма исков, поданных к США европейскими странами в рамках ВТО, превышает 7 млрд. долл.

Однако и эти разногласия не являются фундаментальной причиной отсутствия консенсуса. Становится очевидным, что кризисные явления в экономике наиболее успешно преодолеваются при наличии ясной программы действий и четкого государственного руководства. В условиях крайне низких процентных ставок правительствам легче привлекать средства для финансирования различных программ, и сегодня весьма трудно ожидать отмены, например, сельскохозяйственных дотаций в ЕС. Более того, именно Европе хорошо знакомы проблемы, обусловленные наличием наднациональных регулирующих норм, когда, например, входящая в рецессию Германия не может увеличить объем государственного долга в силу требований ЕС (и в отличие от США, где предельный размер такового был пересмотрен несколько недель назад). Безусловно, это затрудняет хозяйственное оздоровление в странах Запада. Экономический кризис, угрожающий ныне всем западным экономикам, должен быть локализован и разрешен максимально быстро. А это требует, по сути, деглобализации, роста, а не снижения протекционизма, бoльшей свободы от партнеров, а не зависимости от них.

Именно поэтому в итоговом документе встречи говорится лишь о "снижении рисков" рецессии и "наличии предпосылок для оживления" (в основном проявляющихся в росте потребительских ожиданий), но умалчивается о сотрудничестве в сфере торговли, снижении таможенных барьеров, необходимости стабилизировать валютные курсы и реальных мерах по стимулированию роста - то есть обо всем том, на чем, как ожидалось, могли бы сконцентрироваться участники встречи.

На этом фоне весьма неубедительно прозвучали заявления о сотрудничестве с развивающимися странами, сводящиеся к анонсированию программ по наращиванию помощи "третьему" миру (суммарный объем которой в текущем году должен достичь 56 млрд. долл.), масштабному списанию долгов наименее развитых стран и выделению значительных средств (1,5 млрд. долл. в год со стороны США и около 1 млрд. евро в год со стороны ЕС) на борьбу со СПИДом. Эти решения можно было бы счесть впечатляющими, но в последние годы стало слишком очевидно, что безвозмездная помощь странам периферии лишь еще более разлагает их коррумпированные элиты.

Возможное вовлечение в "большую восьмерку" Китая или Бразилии (что продолжило бы курс, начатый включением в нее России) способно, на наш взгляд, окончательно превратить ассоциацию развитых стран в клуб общения по интересам и свести на нет ее значение для мировой экономики и политики.

Как известно, первая встреча "пятерки" произошла в Рамбуйе осенью 1975 года, который в экономике был отмечен пиком нефтяных цен, нестабильностью хозяйственных систем и требованиями "нового международного экономического порядка", выдвигавшимися с трибуны ООН. Не лучше обстояли дела и в политике - США окончательно потерпели поражение во Вьетнаме, наступил застой в европейской интеграции, а в документах, подписанных в Хельсинки, Запад вынужден был признать реальность двухполюсного мира. "Пятерка" отступала на экономическом фронте; ни о какой глобализации не шло и речи. И решения, принятые тогда и принимавшиеся позже, сыграли критически важную роль в ренессансе западного мира, в резком усилении его влияния на общемировой прогресс последних десятилетий. Но ничто не способствует неудачам так сильно, как утрата идентичности, как неумение назвать вещи своими именами, а именно это проявилось в Эвиане в невиданной ранее степени.

Экономические противоречия внутри "триады" не исчезли; их надо принимать в расчет, а не игнорировать. Глобализация, как любой стихийный экономический процесс, способствует ускорению роста и обостряет проблемы в ходе кризиса; ее нужно использовать как рабочий инструмент, а не как икону. И, наконец, развитой страна становится при достижении ею определенного уровня ВНП на душу населения, а не тогда, когда ее милый и улыбчивый лидер признается семью (восемью, десятью, тридцатью) прочими лидерами подходящим участником снимка на память (или полезным соратником в борьбе с терроризмом). И если экономические эксперты разочарованы результатами саммита, то только потому, что его участники сочли возможным пренебречь этими очевидными обстоятельствами.