Кирсан Илюмжинов Деятельность руководителя - это прежде всего искусство принимать решения. Чем крупнее ранг, тем масштабнее задачи, выбор вариантов исполнения. Но одновременно выше и ответственность за слова и дела.
Принимая то или иное решение, учитываешь многое: сиюминутные нужды, стратегические последствия, реальные возможности┘ Но есть еще и цель, которая определяет все: каждый твой шаг, каждая мысль должны быть направлены на то, чтобы народ, которой доверил тебе право быть лидером, жил в мире, покое и благоденствии. Иначе - к чему идти во власть?
┘Калмыкия - это почти 330 тысяч человек населения. Свыше девяноста национальностей. Место соприкосновения нескольких религий. Масса проблем - экономических, социальных, экологических... Пороховая бочка? Нет, как раз наоборот: наш край, по мнению специалистов, является уникальным оазисом спокойствия и добросердечия.
Не стоит возводить в личную заслугу то, что сложилось задолго до твоего рождения. Если оглянуться назад, мы увидим: у Калмыкии и России многовековая единая судьба. Наш край не был завоеван, просто на определенном этапе совпали стратегические интересы русского государства и кочевых племен междуречья Дона и Волги. Договор 1609 года между Василием Шуйским и ханом Хо-Урлюком был добровольным и взаимовыгодным, как добровольной была и последующая присяга калмыков русскому царю. Конечно, взаимная притирка национальных интересов не всегда шла гладко, случались и горькие ошибки, и взаимные обиды. Но вспомним: калмыцкая конница щитом стояла на южных рубежа России, калмыцкие воины дрались под знаменами Петра Первого, они наводили ужас на прусские армии Фридриха Великого. Традиции древней доблести наши предки подтвердили во время войны 1812 года: три калмыцких полка дрались в рядах русской армии против Наполеона и дошли до Парижа. Между прочим, некоторые военные историй уверяют, что знаменитое русское "Ура!" происходит от калмыцкого "Уралан!" - "Вперед!".
Октябрьская революция, Гражданская война были трагедией всей России. Братоубийственный раскол затронул и калмыцкий народ. Но, объективно оценивая прошлое, признаем: после Октября начинается восстановление утерянной калмыцкой государственности, экономический и культурный подъем.
Именно осознание общей судьбы помогло калмыкам не озлобиться после трагической депортации 1943 года. Ложное обвинение целого народа, бериевская операция "Улусы", тринадцать лет унизительного и скорбного изгнания, голода и смертей - через это прошла каждая калмыцкая семья. Однако примечательно, что в массе народной не возникло ни антирусских, ни антироссийских настроений.
Распад Советского Союза стал трагическим следствием системного кризиса, поразившего "одну шестую часть суши". Естественно, болезненно все произошедшее отразилось и на судьбе Калмыкии. И на этом моменте нашей общей истории стоит задержаться чуть подробнее: благо, события еще не настолько далеки.
Идеализировать советские времена не стоит. Беда, а не вина страны, что ее лидеры довели государственную машину до износа, а потом не знали, что делать. Но для каждого нормального человека произошедшее потом - это еще и урок. В минуту растерянности очень легко можно развалить то, что складывалось веками, поддаться честолюбивым авантюристам, которые, спекулируя на подлинных (а то и надуманных) трагедиях прошлого, реальных трудностях, маня безответственными обещаниями, способны завести в тупик миллионы людей.
Я говорю все это, чтобы объяснить некоторые шаги, предпринятые в Калмыкии за последние годы. Ибо, повторюсь, главный долг руководителя - мир и покой на твоей земле.
В чем корни нашего национального характера? Объяснений всегда много. Но, наверное, прежде всего психологию любого народа формирует религия, которую он исповедует.
Основная масса калмыков - буддисты, мы единственный народ в Европе, принадлежащий к этой вере. Наши предки приняли буддизм еще в ХIII веке. Они хранили верность ему и в далеком прошлом, и в те не лучшие советские времена, когда насаждался атеизм и громились храмы всех конфессий (горький тогдашний счет Калмыкии - более 100 уничтоженных буддистских храмов). Буддизм приобщил древних кочевников к уникальной духовной культуре Тибета и Индии, способствовал единению. Спокойное стоическое мужество, сосредоточенность, терпимость - все это буддизм. Да и сам наш ландшафт, протяжный ритм степных пейзажей способствует приобщению к его космическим высотам.
Хочешь возродить страну - начни с религии. Именно потому для меня так важно, чтобы древняя вера калмыков не становилась жертвой чиновничьих ограничений. Именно поэтому я очень хочу и делаю все, чтобы визит лауреата Нобелевской премии мира Его Святейшества Далай-ламы XIV в Республику Калмыкия состоялся. Этот всемирно признанный религиозный деятель уже посетил Калмыкию в 1992 году, и я постараюсь, чтобы он вновь был гостем Элисты. Помимо всего прочего приезд Далай-ламы важен и для международного имиджа Калмыкии.
Но Калмыкия - это не только калмыки. Русские, украинцы, белорусы, немцы, казахи, татары, корейцы, чеченцы, народы Дагестана - все здесь живут здесь бок о бок. Риск межнационального или межконфессионального конфликта? Ну, зачем же┘ Наоборот: богатство этносов нужно рассматривать как залог процветания государства - нашего общего государства. И (коль религия - суть народа) пусть стоят рядом хурул и мечеть, церковь и костел. Да, костел! Помню, было немало шуточек, когда он появился в Элисте. Действительно, католицизм, мягко говоря, не главная из наших религий. Но с другой стороны - это наш знак всему цивилизованному миру: мы открыты, добросердечны и готовы к сотрудничеству. Я не раз повторял: глубокая, чуткая нравственность Востока и технический прогресс Запада - два крыла, которые могут поднять Калмыкию.
Пусть стоят в Элисте памятник Ленину и трагический монумент "Исход и возвращение", возведенный выдающимся скульптором современности Эрнстом Неизвестным и посвященный событиям 1943 года. Все - наше. Война памятников чревата войной в обществе, а война в обществе нам не нужна. (Отмечу, однако, что предмет моей особой гордости - то, что всем жертвам политических репрессий выплачена компенсация.)
Пусть Элиста будет единственным местом в мире, где есть Сити-Чесс - шахматный город, пусть развевается над ним флаг ФИДЕ. Дело не в том, что Илюмжинов любит шахматы. Калмыкия, благодаря древней мудрой игре, приобщилась к интеллектуальной элите мира. Во время наших чемпионатов отсюда регулярно идут сообщения ведущих мировых агентств. Это ведь не тревожные сводки, а новости, за которыми следит многомиллионная армия шахматистов на всей планете. В каждом таком сообщении, в каждом телесюжете или радиорепортаже, на десятках языков, звучит слово "Калмыкия".
Но, разумеется, главный залог стабильности и покоя в республике - ее экономическое состояние.
Есть ли тревога? Она есть всегда. Есть ли основания быть довольными, заглядывая в экономические отчеты? Смотря, с чем сравнивать┘
Мы не волшебники. Мы просто люди, которые честно делают, что можно. Да, очень хотелось бы, чтобы наши люди получали больше. Чтобы не было проблем занятости, чтобы достаток пришел в дом каждого┘ Но и нельзя замолчать, что в Калмыкии нет задолженности по зарплате бюджетникам, выплачиваются пенсии. По темпам дорожного строительства республика сегодня опережает большинство краев и областей Российской Федерации. Возводится жилье, больницы, школы, открываются новые театры. Поднимается сельское хозяйство республики: в прошлом году аграрный сектор принес почти 155 миллионов рублей прибыли - в два раза больше, чем в 2000-м. Это очень серьезный успех, учитывая, что Калмыкия во многом аграрный регион. При этом особое внимание уделяется перерабатывающей промышленности: новые предприятия, работающие по современным западным технологиям.. В 1993 году, когда я был избран президентом Калмыкии, наш бюджет почти на сто процентов формировался за счет дотаций из Центра. Начиная с 1997 года свой бюджет Калмыкия формирует сама, в прошлом году он составил два миллиарда рублей. Мы перечисляем в Москву многомиллиардные суммы налогов - это к вопросу о темпах развития калмыцкой экономики. Фактически Калмыкия сегодня - регион-донор.
А на подходе уже и реализация проектов, которые в скором времени коренным образом изменят нынешние представления о нашей республике. Упомяну хотя бы подготовку к строительству морского порта в Лагани в рамках строительства международного транспортного коридора "Север-Юг". Это будет не только грузоперевалочный центр, но и нефтяной терминал на Каспийском шельфе. Степной край войдет в число морских субъектов Российской Федерации, мы включаемся в один из крупнейших мировых бизнес-проектов.
Калмыкия - центр Евразии. Самой судьбой нам предназначено быть мостом между цивилизациями, перекрестком торговых путей, нефтяных трасс. Однако реализовать свои возможности республика может только в условиях стабильности. Потому я всегда отстаивал идею жесткого централизованного государства - в переходный период ни одна страна без этого не обходилась. Но централизация - средство, а не цель.
Мы живем в тревожный период мировой истории. Человечеству предрекают новые войны, столкновения культур и религий. Однако мне кажется, что именно калмыцкая модель может стать примером того, как выстраивать дружеские отношения с самыми разными народами как в самой республике, так и за ее пределами. Мы демонстрируем открытость, предлагаем идеи, реальную готовность к сотрудничеству - и это оборачивается инвестициями, которые приходят из США, с Ближнего Востока, из Европы.
Разумеется, не все удается. Разумеется, на единицу отдачи приходится очень много усилий. Разумеется, масса проблем - социальных, экологических. Но коэффициент полезного действия - неплох.
Пусть простится мне еще одно сравнение с 1993 годом, когда я впервые стал во главе республики. Накануне выборов невольно задумываешься о сделанном, да и не выкинешь из жизни девять лет.
Калмыкия тогда была одним из второстепенных российских регионов. Мы взяли "столько суверенитета, сколько хотели", но само по себе это не принесло ни достатка, ни морального удовлетворения. Сегодня наша республика известна во всем мире. Это территория, где создан привлекательный инвестиционный климат, где люди поверили в себя (а без этих людей - тысяч и тысяч рядовых рабочих, сельчан, инженеров, предпринимателей - все мечтания обратятся в прах).
Причем уникальность калмыцкого опыта в том, что успехов своих мы добились, ни на йоту не поступившись национальной самобытностью. Не надо, оказывается, к кому-то подлаживаться, превращаться в безликие задворки одной из сверхдержав, рассчитывая на ее хвосте пролезть в цивилизованное сообщество. Ставка была сделана как раз именно на традиционные ценности: нашу религию, наш язык┘ При этом не отторгался заносчиво чужой опыт, использовалось все, что может принести пользу республике.
А верность традициям означает и верность тому решению, которое много веков назад избрали наши предки: быть вместе с Россией. Ее беды - наши беды, наши успехи - на пользу всей Федерации.
