Эхо с Атлантики

Вначале казалось, что взрывные волны из далекого Нью-Йорка, хотя и мощные, вряд ли могут докатиться до России и ее встряхнуть. Однако на призыв президента Буша к объединению стран мира под флагом США на борьбу с международным терроризмом Россия откликнулась одной из первых, качнувшись в сторону США, и, к немалому удивлению Запада, довольно сильно.

Это было высоко оценено в Вашингтоне. С Атлантики почувствовалось дуновение теплого ветра, которое было воспринято некоторыми нашими государственными и политическими деятелями как радикальное изменение политического климата в отношениях США с Россией. Кое-кто даже договорился до того, что между двумя странами установились союзнические отношения наподобие тех, какие были в годы Второй мировой войны. Создалась атмосфера эйфории, иллюзия того, что теперь у нас с США общие цели, президенты обеих стран личные друзья (старая песня!), что Вашингтон не имеет ничего против вступления России в НАТО.

Однако таким настроениям известной и притом небольшой части нашего общества вскоре был положен конец, когда с Атлантики подул холодный ветер, остудивший не в меру горячие головы. В очередной раз Белый дом очень четко указал на место и роль России на международной арене. Когда есть в ней нужда, то ее на время можно и приласкать, использовать в своих интересах, когда нет - о ней сразу же забывают (бомбардировки Ирака, Югославии).

Трагические события 11 сентября воочию показали всему миру военную уязвимость Соединенных Штатов, что очень важно. Но в Белом доме пока не осознали или не хотят осознать того, что эта трагедия - результат гегемонистских устремлений Вашингтона, создания им, по сути дела, глобальной наднациональной структуры принятия решений, нового мироустройства, при котором небольшая группа процветающих стран во главе с США постоянно богатеет за счет безудержной эксплуатации ресурсов большого количества бедных стран. И, пока царит социально-экономическая несправедливость и насилие, безопасность Америки будет находиться под постоянным прицелом международных террористов, а возможно, и отдельных стран.

Выход США из Договора по ПРО и решение о создании систем противоракетной обороны неизбежно приведет к гонке ядерных вооружений среди государств, имеющих такое оружие. Это даст толчок к ускорению создания ядерного оружия в тех странах, где уже ведутся соответствующие работы. Не исключено также, что научно-техническая мысль будет работать в направлении создания небольших ядерных устройств малой мощности с самыми примитивными способами доставки. Кроме того, в соответствии с формулой "в борьбе все средства хороши" может значительно активизироваться деятельность по разработке и производству химического и бактериологического оружия.

Следует отметить, что официальная реакция руководства России на выход США из Договора по ПРО была на удивление спокойной - и это как-то не согласуется с прежними настойчивыми заявлениями о том, что такой поворот нас абсолютно не устраивает, что он приведет к разрушению стратегической стабильности, к новому мощному витку гонки вооружений, в том числе в космосе, к разработке нами средств преодоления НПРО.

Анализ событий последнего времени показывает, что в обозримом будущем США в проведении своей политики будут опираться на Североатлантический блок, который на первый взгляд выдержал испытание в экстремальной ситуации. Однако была заметна осторожность, проявленная многими руководителями стран этого блока в вопросе об участии в антитеррористической операции. Это объясняется тем, что у них не было уверенности в том, что в отличие, скажем, от бомбардировок самолетами НАТО Ирака и Югославии на этот раз не последуют ответные удары в виде терактов фанатиков-исламистов, хотя, может быть, и не сразу. Поэтому они предпочли не быть тесно связанными с США, в известной мере дистанцироваться от них. Да и ковровые бомбардировки территории Афганистана, гибель мирных, ни в чем не повинных людей вызвали в мировом сообществе далеко не однозначную реакцию.

Развитие обстановки в мире показало, что членство в НАТО никому не гарантирует безопасности, а в некотором смысле даже представляет опасность. В самом деле, какие из стран могут чувствовать себя сегодня в большей безопасности - Бельгия и Голландия, являющиеся членами НАТО, или нейтральные Швейцария и Австрия? Безусловно, те, кто не несет ответственности за последствия глобалистских притязаний США, не становятся инструментом и проводником экспансионистских устремлений Вашингтона, их заложником. На эту мысль наталкивает и то, что решение Вашингтона создать систему противоракетной обороны преследует цель обеспечить прежде всего безопасность США, а уж с союзниками по НАТО - как получится. Рискну предположить, что трагедия 11 сентября станет трагедией и для НАТО, началом ее конца. Эта организация создавалась в условиях совершенно иной международной обстановки, другого расклада сил в Европе и мире.

Надо отдать должное новой администрации США - она проанализировала сентябрьские события, обстановку в мире и, руководствуясь национальными интересами своей страны, в одностороннем порядке вышла из Договора по ПРО, объявив о создании противоракетной обороны. Можно брать под сомнение правильность данных решений, но это ясный, четко выраженный внешнеполитический курс, поддерживаемый внутри страны. И если он в чем-то и ошибочен (что совершенно не исключено), то это лучше, чем когда его вообще нет.

Идя по пути наращивания американского военного присутствия в мире, президенту Джорджу Бушу удалось то, о чем он мог только мечтать, - осуществить прорыв в Среднюю Азию, на постсоветское пространство, создать в среднеазиатских государствах СНГ (и это в десятую годовщину образования Содружества Независимых Государств!) - Узбекистане, Таджикистане и Киргизии - военные базы США и НАТО, причем с согласия России. Это означает, что произошло продвижение военного присутствия США и НАТО не только на восток, но и на юг. Кстати говоря, НАТО при этом никоим образом не отказывается от своих планов расширения на восток.

Такой поворот событий серьезно подорвал и без того сложные геополитические и военно-стратегические позиции России. Более того, это обстоятельство может стать началом опасного процесса разбалансировки сил в евразийском геостратегическом районе, что, несомненно, понимают в Китае, Индии и других странах АТР. И очень жаль, что в период призрачного потепления отношений с США мы, хотя и на время, забываем об этих странах, имеющих с нами договоры о стратегическом партнерстве и т.п.

К сказанному следует добавить наши, мягко говоря, непростые отношения с Грузией, большой интерес Вашингтона к Кавказу, о чем свидетельствуют, в частности, недавние поездки в Азербайджан, Армению и Грузию министра обороны США Дональда Рамсфелда, где он вел переговоры с президентами этих стран. Запад продолжает в той или иной мере разыгрывать чеченскую карту, отнюдь не проявляя взаимности в ликвидации очага международного терроризма в этом регионе. На фоне дружеских объятий с Украиной, не перестающей с вожделением поглядывать на Запад, каким-то вялым и невразумительным выглядит процесс создания союза Россия-Белоруссия. Хочется верить, что такое его развитие не связано с неприязненным отношением США к Лукашенко и Белоруссии - нашему единственному союзнику.

Ухудшение геополитического и военно-стратегического положения России не может не вызывать тревогу за безопасность нашей страны. А между тем мы закрываем военные базы на Кубе и во Вьетнаме, заявляем о готовности резко сократить стратегические ядерные силы, произвести новое радикальное сокращение численности Вооруженных сил. Как представляется, это не просто акты доброй воли, призванные вызвать ответные шаги по стороны США. Их надо рассматривать в контексте нашего стремления вступить в НАТО, как свидетельство того, что США и Североатлантический альянс отныне не являются нашими противниками и мы готовы к сближению с ними, даже расчищаем путь к этому.

Создается впечатление, что Россия очень хочет играть на мировой арене соответствующую ее статусу великой державы роль, но не знает, как это сделать. Она никак не может выработать самостоятельный внешнеполитический курс, отвечающий ее национальным интересам. Поэтому наша страна мечется между Востоком и Западом, а теперь, клюнув на приманку США, все больше и больше склоняется к проведению прозападной политики, курса Североатлантического альянса, в надежде, что нам за это что-то перепадет. Последние американские предложения свидетельствуют, что на предоставление России такой роли в НАТО США готовы пойти, а на полноправное членство - однозначно нет. Это и понятно: не могут ужиться в одной берлоге два медведя. Соединенные Штаты с их мощным военно-промышленным потенциалом, непомерными амбициями и притязаниями на мировое лидерство не позволят России встать с ними на одну доску. К тому же, по заявлению Джорджа Буша, "Россия и США больше не враги" - но не более того.

Следует иметь в виду, что ориентация России на НАТО, сотрудничество с альянсом даже на птичьих правах означали бы крутой поворот во внешнеполитическом курсе страны. Это привело бы к усилению НАТО, к обострению международной обстановки, не говоря уже об ухудшении наших отношений со многими странами мира.

Качественно новая ситуация, сложившаяся в мире, задача обеспечения безопасности России настоятельно требуют глубокого осмысления происходящих в изменившемся мире процессов и принятия адекватных решений. Нам необходимо извлечь уроки из недавнего прошлого, когда в эпоху Горбачева и Ельцина мы шли на ощупь, путем проб и ошибок, лихих импровизаций и шараханий из стороны в сторону. Мы просто не вправе допустить ошибки и просчеты, сделанные накануне Великой Отечественной войны, - те ошибки и просчеты, за которые так страстно и беспощадно критикуем советское руководство тех лет.

В настоящее время нет ясности в том, где и кем формируется внешняя политика России, кроме, конечно, президента Путина и возглавляемого им Совета безопасности. Если идти методом исключения, то сразу же отпадает Белый дом - естественно, тот, который находится на Краснопресненской набережной. Правительство у нас сейчас похоже на исполнительный орган, действующий в зауженных рамках (это еще мягко сказано). По вопросам внешней политики слышны только высказывания отдельных министров, нередко разноречивые, а позиция правительства в целом - неизвестна, что противоестественно. Такое положение говорит о том, что либо правительство по составу не дотягивает до необходимого уровня, либо что-то неладно в механизме работы российского государства.

То же самое, по сути дела, можно сказать и о парламенте. Президентство же - сравнительно новый для России институт, и его взаимодействие с парламентом в международных делах недостаточно отлажено. Чувствуется некая отстраненность парламента от принятия решений по кардинальным вопросам внешней политики России, ее важнейших акций на мировой арене. К сожалению, наш парламент зачастую лишь запоздало "огрызается" на агрессивные действия США и НАТО (бомбардировки Ирака, Югославии). Разумеется, встает вопрос о повышении роли парламента в международных делах, о более активном участии в формировании и проведении внешней политики страны.

Таким образом, остаются лишь Министерство иностранных дел и администрация президента. Не берусь судить о том, как распределяются здесь роли, каково влияние каждой из этих структур, как они взаимодействуют между собой. Но ясно одно: концептуальная проработка вопросов внешней политики России на ближайшую и более отдаленную перспективу, прогнозирование развития событий, анализ новых явлений в международной жизни, подготовка наших акций на международной арене, их своевременность и эффективность оставляют желать много лучшего. При этом самое деятельное участие в этой работе должно принимать Министерство обороны РФ. И весьма важно было бы знать мнение по проблемам внешней политики нашей страны широких кругов общественности.

Внешнеполитический курс нашей страны должен отвечать вызовам времени, быть сбалансированным, обращенным как на Запад, так и на Восток. Положение России в Европе и мире возлагает на нее обязательство играть конструктивную роль на мировой арене, проводить политику, принципиально последовательную, взвешенную и ответственную.