Наталья Меликова -Доктор Майер-Ландрут, на протяжении последних лет вы являетесь главой российского представительства DaimlerChrysler в России. Собирается ли ваш концерн расширять присутствие в нашей стране?
- Мы, безусловно, заинтересованы в российском рынке. Наши результаты по продаже автомобилей с каждым годом улучшаются. Однако особый интерес к этому рынку у нас будет тогда, когда мы будем иметь возможность собирать здесь машины. Сейчас автомобили, которые производит наш концерн, значительно дороже российских. Российская продукция, несмотря на то что она по качеству не достигает нашего уровня, все-таки гораздо дешевле. Когда я разговариваю здесь с людьми, которым нужен грузовик, мне говорят: я прекрасно знаю, что ваш Sprinter будет работать 12 лет и даже еще дольше, однако пока я не могу оценить свои экономические перспективы даже на ближайшее время и лучше куплю себе русскую машину, которая хоть и не прослужит долго, но стоит гораздо дешевле. Эта философия определяется всем экономическим развитием страны, тем, что здесь другие приоритеты.
- Почему концерну до сих пор не удается создать автомобильное производство в России?
- Мы довольно интенсивно работаем над этим проектом. О проблеме цены я уже говорил. Бесспорно, что здесь нельзя строить двигатели, поскольку для этого необходимы огромный опыт и специализация. Но двигатели и еще несколько деталей можно привезти. А все другое - шины, стекла, сиденья и так далее - можно сделать в России. Тогда автомобиль будет гораздо меньше стоить. Ведь если вы ввозите из-за границы готовую продукцию, то платите при ввозе довольно большую пошлину. Для создания производства в России, во-первых, необходимо постоянно изучать, готов ли рынок к такой продукции. Здесь необходимо найти правильный баланс. Во-вторых, важно найти место, где есть и квалифицированная рабочая сила, и где довольно хорошие транспортные связи с Германией. Здесь должна быть и инфраструктура для семей немецких специалистов, которые будут работать на этом предприятии. В-третьих, предприятие должно располагаться так, чтобы были легкодоступны и российские комплектующие.
- Производство автомобилей лучше создавать на уже существующей базе или с нуля?
- Лучше всего начать с нуля, на зеленой лужайке. По опыту других автомобильных компаний знаю, что на существующих предприятиях есть определенный ритм работы, традиции, своя культура, что нередко мешает налаживанию производства.
- Концерн DaimlerChrysler поставляет в нашу страну элитные машины. Есть ли у вас планы расширить свое присутствие в России, скажем, в сегменте легковых автомобилей для среднего класса?
- В 2001 году мы продали около 3 тысяч легковых автомобилей марки Mercedes и 500 автомобилей марки Chrysler. В этом нам помогают 30 дилеров в 18 городах России. Они инвестировали около 20 миллионов долларов в развитие центров по продажам автомобилей и станций технического обслуживания. И это очень хорошее достижение. Но все-таки эти машины здесь могут позволить себе не очень многие. Думаю, что мы сможем выйти на широкий рынок, если фирма Mitsubishi, в которой мы являемся самыми крупными акционерами, будет более активна в России. Через Японию мы сможем действовать на вашем рынке и в сегменте легковых автомобилей для среднего класса.
- DaimerChrysler - это не только автомобили. Не могли бы вы рассказать о других направлениях деятельности концерна в России...
- Мы очень активно работаем в области воздушного транспорта и космоса. Мы поставили компьютеры на космическую станцию ICC. Вместе с российскими компаниями мы создаем новую технологию возвращения на Землю космических ракет, а также работаем по так называемой программе Rockot, разрабатывая телекоммуникационную систему для спутников ближней орбиты. Мы также модернизируем российские МиГи-29. Концерн, кроме того, поставляет в Россию большие дизельные агрегаты. Сейчас между Санкт-Петербургом и Хельсинки будет ходить быстрый, современный паром с нашим двигателем. Его скорость позволит добираться от российского города до финской столицы за один час. Наша консалтинговая компания DornierSystem Consult принимает активное участие в проекте Всемирного банка по разработке стратегии дорожного движения для Москвы. Мы также работаем на финансовом рынке и занимаемся страхованием автомобилей, лизингом машин и оборудования, включая сельскохозяйственную технику. Кроме того, несколько лет назад мы выиграли тендер Всемирного банка, поставив 1500 автобусов в различные города России. Активно развивается сотрудничество в области науки и техники.
- У DaimlerChrysler в России есть еще и сельскохозяйственный проект...
- Концерн работает в Орловской области, где мы устроили сельскохозяйственный проект с мельницами, с тракторами, со всем оборудованием. В этот проект мы инвестировали около 114 миллионов марок. Через год урожайность там выросла в два раза.
- За счет чего вам удалось достичь таких показателей?
- Мы просто успешно работаем.
- Концерн финансирует многие общественные проекты...
- Мы работаем в самых различных отраслях. Например, мы поддерживаем Международный олимпийский комитет. На встречах МОК мы бесплатно организуем весь транспорт. Если вы смотрите теннис, турнир ATP, вы всегда видите нашу звезду по обеим сторонам сетки. Мы все это финансируем. Это очень важно, чтобы спорт, который имеет огромное значение для здоровья людей, получал финансовые средства. У нас есть и экологические проекты. Мы делаем очень много в Бразилии для охраны лесов, ведь в этой стране неправильная вырубка леса может повлиять на климат всего земного шара. Мы пробуем создать там такую систему, которая, кстати, стоит немалых денег, которая позволит рационально использовать природные богатства этой страны. Мы также финансируем программы помощи беспризорным детям в Латинской Америке, Азии и Африке. Очень много делаем в области культуры, например поддерживаем большие ансамбли, фестивали. Например, большой музыкальный фестиваль в Баден-Бадене - один из наших проектов. В России мы спонсировали цикл опер Рихарда Вагнера Мариинского театра. Мы помогаем фонду Спивакова, покупаем музыкальные инструменты для одаренных детей. Мы также отправляем российских студентов на стажировку в различные подразделения концерна в разных уголках мира. DaimlerChrysler участвует и во многих других программах, направленных на решение проблем, стоящих сегодня перед человечеством.
- Вы тратите огромные средства на ваши проекты. В чем концерн видит смысл спонсорской деятельности?
- У огромной компании с оборотом в 150 миллиардов долларов, в которой во всем мире работают 400 тысяч сотрудников, есть и ответственность перед обществом. Об этом надо знать и этим надо заниматься. Мы живем в обществе, и мы должны отдать обществу то, что общество дало нам.
- Вы говорили о проекте в области охраны окружающей среды. Но автомобили, которые производит концерн, один из факторов загрязнения окружающей среды...
- Мы очень много делаем и в этом направлении. Нам важно уменьшить загрязнение воздуха, и мы направляем огромные средства на наши исследования. У нас уже есть технические решения для разработки моторов, в которых вместо выхлопных газов будет выходить только вода. Загрязнения никакого нет. И такие машины уже испытываются. Самая большая проблема - сделать эти моторы маленькими, пока они получаются немного большие. И второе - они должны быть не слишком дорогие. Здесь уже есть очень интересные решения. Думаю, через несколько лет мы сможем запустить эти двигатели.
- Это будет революцией в автомобилестроении?
- Конечно. Технология всегда должна двигаться вперед.
- Как отразился спад в американской экономике на деятельности концерна?
- В этой трудной экономической ситуации, которую события 11 сентября еще больше обострили, автомобильной промышленности в США приходится нелегко. Это затронуло и Chrysler. Что касается наших немецких машин, "Мерседесы" до сих пор очень хорошо продаются, но это элитный продукт, который имеет свою покупательную среду. Тем не менее это помогает всему концерну. Непростое время переживает и наш самолетный бизнес, все-таки мы вместе с французами имеем большую часть акций в Airbus Industries. Эта важная и очень большая часть нашей деятельности, поскольку значительная доля этих самолетов строится в Германии. Воздушный транспорт попал под влияние американских событий, и у нас здесь есть критическая фаза, через которую мы должны пройти. Думаю, что во второй половине следующего года кризис будет позади.
- Сейчас российское правительство проводит реформы в экономике. Что, на ваш взгляд, уже сделано и что еще предстоит сделать?
- Безусловно, перемены к лучшему есть. Это прежде всего реформа налогообложения. Здесь российскому правительству удалось сделать довольно многое, что облегчило работу иностранных инвесторов. Однако проблемы еще остаются. Главное - это бюрократия и коррупция. В России очень много административных барьеров. Это то, что я называю "слоем глины", через которую надо пройти для получения разных разрешений. Для иностранцев с этой точки зрения работать в России до сих пор очень сложно. Есть идея создать здесь агентство по инвестициям, так называемое одно окно, куда бы инвестор мог прийти и где ему помогли бы пройти все нужные инстанции. Я не говорю, что в Германии это легко, бюрократия есть везде, но здесь эта проблема особенно актуальна. В этих условиях люди должны быть уверены, что, если им что-то не удастся, у них есть возможность отстоять свои права в суде. Между тем судебная система в России по-прежнему не так устойчива и не так независима, как этого бы хотелось. Надеюсь, что многие проблемы будут ликвидированы в ходе проходящей в России судебной реформы.
- Удовлетворены ли вы состоянием российской банковской системы?
- Банковская система - это до сих пор очень большая проблема для России. Легковые машины люди еще могут себе позволить купить без кредита. Но большой грузовик без кредита, без банковской системы займов приобрести невозможно. Сейчас обслуживание в российских банках очень слабое, кредиты выдаются только на очень короткие сроки. В Германии, например, кредиты выдаются на десять лет, в России этого до сих пор не существует. Надеюсь, что какие-то решения будут приняты и в этом направлении.
- Улучшилась ли ситуация на таможне?
- Таможенные пошлины стали более низкими, и это имеет огромное значение для импорта наших машин. Очень важно понизить ввозные пошлины и для оборудования, ведь если инвестор приходит сюда и хочет оставить здесь свое оборудование, для него очень важно, чтобы пошлины не были очень большими. Здесь есть еще о чем подумать. В прошлом году российский президент Путин и наш канцлер Шредер создали стратегическую рабочую группу, которая такими проблемами занимается, часть проблем уже решена, но многое еще остается.
- Наше правительство отложило повышение пошлин на подержанные иномарки...
- Подержанные иностранные машины - это самые большие конкуренты российскому производству, и государство хочет свое производство защищать. Но это нужно делать в балансе. Чем больше защищаешь какую-то отрасль промышленности, тем менее она конкурентоспособна. Эта проблема становится особенно актуальной в связи с вступлением России во Всемирную торговую организацию. Российская автомобильная промышленность должна приложить немало сил, чтобы сделать свою продукцию конкурентной на мировых рынках. Я прекрасно понимаю, что этого нельзя добиться за один день, но в конечном счете это сделать необходимо. Думаю, что вступление в ВТО не скажется отрицательно на российской автомобильной промышленности. Во-первых, здесь существует огромный внутренний рынок, для которого иностранные машины недоступны и еще очень долго доступны не будут. Но в целом, если пошлины на иностранные машины будут меньше, российская автомобильная промышленность должна стать более эффектной.
- Вы очень давно работаете в России и с Россией. Как вы оцениваете перемены, произошедшие в нашей стране за последнее время?
- Думаю, что произошедшее за последние годы - это огромный шаг вперед. Я помню, как выглядел этот город десять лет назад. Серый, невзрачный. А теперь, посмотрите, из моего окна вы видите восемь церквушек. Много старинных зданий реставрировано. Очень важно, что у россиян появился другой подход, другой дух. Причем не только в Москве. Безусловно, существуют и неприятные различия в уровне жизни. Но в переходный период по-другому невозможно. Необходимо, чтобы для широкого слоя российского населения уровень жизни стал более высоким, чтобы сократилась огромная разница между богатыми и бедными.
- Могли ли вы вообразить много лет назад, что в России произойдут такие перемены?
- Безусловно, нет. В то время в европейской политике никто не мог себе представить, что Европа будет такой, какая она есть теперь, что воссоединится Германия. Мы это начали чувствовать только в начале 1989 года. Конечно, мы очень много делали, чтобы помочь сближению Востока и Запада. Это и Хельсинкский акт, и другие политические документы. Я всегда говорил о "вирусе свободы": чем больше этого вируса придет в Советский Союз, тем больше он будет работать. Так и получилось.
Дарья Гармоненко