Федор Погодин В России постановлено учредить гражданское общество. Что это такое, у нас в стране мало кто себе представляет. По статистике, 55% российских граждан вообще ничего не слышали про гражданское общество, 22% не берутся объяснить, что это такое, и лишь 12% связывают это понятие со словами "права", "свободы", "интересы граждан", "инициативы граждан" и т.д.
Стратегия и тактика
По всей видимости, обращение власти к идее гражданского общества вызвано целым рядом более или менее корыстных соображений тактического и стратегического характера. Судя по ряду высказываний отечественных политтехнологов, под гражданским обществом понимаются прежде всего всевозможные неправительственные организации - от правозащитников и экологов до ассоциаций пчеловодов-любителей, - которые следует организовать в некую предсказуемую вертикальную структуру при президенте (для чего и затеян форум), дабы нелояльные силы не прибрали их к рукам. Помимо этого, ассоциации граждан почему-то призваны бороться с коррупцией и преступностью, а также выступать в роли добровольных осведомителей центральной власти.
Есть еще и стратегические задачи. Они связаны, с одной стороны, со стремлением власти пролезть во всемирные и общеевропейские структуры и обосноваться в них в качестве полноправного члена. Для этого необходимо убедить мировое сообщество в том, что в России установлена стабильная демократия, которая не мыслится на Западе без гражданской активности.
С другой стороны, власть стремится воплотить химеру великой России. Для этого нужно сплотить население во имя великой патриотической цели, а именно - безоговорочной поддержки власти. Население, однако, должной активности не проявляет. А значит, надо его организовать в гражданское общество. Причем гражданское общество особого типа. С "русской душой". Теоретические основы такого общества уже заложены. Например, директор Ассоциации политического консультирования Сергей Марков "озвучил" их на сайте "Страна.Ру": "Российское общество развивалось по-другому (чем западное. - Ф.П.), свою свободу оно осуществляло через идею служения - идею служения своему народу, своей родине. И в этом будет принципиальное отличие российского гражданского общества от классического западного гражданского общества. Это не значит, что российское общество будет несвободно. Оно будет свободно, будет активно реализовывать свою свободу, но, реализуя ее, люди, участвующие в гражданском обществе, во главе угла будут ставить не столько саму идею свободы, не столько идею интересов, сколько идею служения некоему общему делу". Символом этого общего дела является опять-таки президент, к которому представители ассоциаций граждан станут обращаться, как ходоки к Ленину, через головы бюрократов и сообщать о наболевшем, а президент, в свою очередь, будет проявлять отеческую чуткость.
Вопросы без ответов
Согласно либеральной модели, социальное пространство делится на два соперничающих сектора - общественный (частный) и публичный. Публичный охватывает государство и правительственные институты и опирается на власть; к общественному относится все остальное - от конкретной личности до экономических и общественных объединений и организаций. Гражданское общество размещается в частном секторе и состоит из людей, которые добровольно объединяются для защиты своих интересов. Иными словами, гражданские объединения представляют собой социальный вариант экономических корпораций.
Коммунитаристская (общинная) модель также разделяет публичный и частный секторы, но исходит из того, что люди, как правило, не свободны в своем выборе, а вплетены в различные общности, связаны разнообразными социальными отношениями и живут в мире, который был создан до них. Общественные объединения выполняют, скорее, "естественные" функции, а не создаются ради достижения каких-то конкретных целей. Если для либеральной модели главное действующее лицо - потребитель, оснащенный правами, то для коммунитаризма это член естественной ассоциации (клана), основанной на кровном родстве или единстве традиций и культуры.
Представления о гражданском обществе и его функциях определяются двумя основными концепциями взаимоотношений.
Согласно первой традиции, которая опирается на Алексиса де Токвиля и восходит к представлениям XVIII века о естественном дополитическом обществе, гражданское общество представляет собой горизонтальную сеть ассоциаций граждан. Она располагается вне сферы политики и воспитывает в своих участниках толерантность, дух сотрудничества и гражданскую активность, а потому служит основой демократического государства. Общество и государство существуют как бы параллельно и на благо друг другу.
Гражданское общество в отличие от государства характеризуется свободным выбором, основанным на морали, а не принуждении. Разнообразные ассоциации граждан (членов спортивных клубов, домовых комитетов, благотворительных организаций и т.д.) призваны в конечном итоге консолидировать общество, делать его более управляемым и нивелировать социальные конфликты. Зависимость получается следующая: сильное гражданское общество - сильное демократическое государство - сильная экономика.
Впрочем, вопросы о том, каким образом и при каких обстоятельствах объединения отдельных людей благотворно воздействуют на государство и почему это воздействие непременно благотворно, - остаются без ясного ответа. В Веймарской республике в 30-е гг. гражданское общество было весьма активным, однако вместо того, чтобы укреплять демократию, оно обиделось на государство, неспособное ответить на запросы общественных объединений, и предпочло нацизм демократии.
Эта благостная концепция, по всей видимости, и вдохновила отечественных политологов, которым хотелось бы, чтобы российское общество стало своеобразным гумусом для процветания власти. Как мы увидим дальше, "дополитические" корни гражданского общества играют в российском его проекте не последнюю роль.
Вторая концепция, восходящая к Монтескье, рассматривает гражданское общество как независимые ассоциации граждан, выступающие в роли посредников между людьми и государством и в случае необходимости защищающие их свободу от властных посягательств. Эта концепция была развита в работах Антонио Грамши. Согласно этим взглядам, "частный сектор" воздействует на власть непосредственно, а не через существующие политические партии и являет собой центр независимой политической деятельности. Гражданское общество вынуждает власть проводить реформы и развивает демократию "снизу". Концепция противостояния общества и государства укрепилась в связи с деятельностью польской "Солидарности" и опытом стран бывшего соцлагеря, где идея бодания общества с властью получила героический ореол.
В данном случае акцент делается на конфликтном потенциале гражданского общества в условиях авторитарного или тоталитарного режима. Конфликтный аспект гражданского общества был воспринят у нас в стране частью интеллигенции и правозащитными организациями, которые приравняли нонконформизм к чести и совести.
Изменение социального
пространства
Расхожие теоретические представления о гражданском обществе и его соотношении с властью сформировались в рамках либеральной концепции "государства благоденствия", высшая цель которого - личная и политическая свобода, массовая экономическая активность граждан и социальная защищенность. Предполагалось, что общество, руководимое универсальным Разумом, способно породить в мире совершенный порядок, основанный на здравом смысле, науке и справедливости, а государство, отождествляемое с упорядочивающим началом, гарантирует единство общественной жизни и руководит прогрессом.
Однако уже в 80-е гг. XX века стало очевидно, что система ценностей и структура социального пространства существенно изменились. Либеральная концепция общественной жизни перестала соответствовать реальному опыту. Представления, согласно которым коллективное действие граждан, направляемых государственной идеологией, ведет к личному освобождению, обернулись мифом. Оказалось, что общество состоит не из граждан, а из людей, которые хотят прежде всего не свободы, а счастья и самореализации. Выяснилось, что западная модель модернизации - не единственная и, возможно, даже не самая эффективная. Разговоры о кризисе западного общества, о том, что демократические государства утратили творческий потенциал, стали общим местом. Появилось навязчивое ощущение начала новой эпохи. Наступившее нечто получило различные названия - постиндустриальное общество, программируемое общество, постисторическое общество и т.д. В нашем контексте самое существенное то, что пути общества и государства разошлись.
С одной стороны, государство существенно расширило сферу своей деятельности и стало не только заправлять экономикой, но и активно вмешиваться в традиционные "общественные сферы", опутывая все стороны жизни сетями правил, запретов, приказов и пропаганды. Централизованные аппараты управления возникли практически во всех областях социальной жизни - здравоохранении, образовании, науке, информации и потреблении. Все это ведет к материальной, утилитарной интеграции общества, а доверие к государству уменьшается. В большинстве западных стран население больше доверяет неправительственным организациям, чем государству и СМИ. С другой стороны, общественная жизнь отделяется от государства, его интересов и идеологий и обретает форму на уровне самих социальных проблем, а не на уровне политики. Посредническая роль политических партий оказывается под сомнением, и выразителями социальных требований становятся общественные организации.
Определяемое государством центральное направление общественной жизни сменяется разнообразием конфликтов и соглашений, растущих в геометрической прогрессии. Традиционные "естественные" связи распадаются, и общество становится все более разнородным. Действующие лица этих общественных отношений, будь то отдельные лица или ассоциации, выступают как индивидуальности, а не как представители упорядоченных социальных групп и страт. Мало того, поскольку государство контролирует практически все стороны социальной жизни, оппозиция выступает от имени сферы, ускользающей от политики, - от имени человека как живого существа. Именно к этому внесоциальному аргументу апеллируют экологическое и в определенной степени правозащитное движения, остро реагирующие на ситуации, когда насилие над личностью приобретает физический характер. Феминизм основан не на социальном, а на половом признаке. На внесоциальные аргументы опираются этнические и религиозные движения, чреватые непредсказуемыми глобальными последствиями. При этом требования всегда выдвигаются от имени целого, независимо от того, идет ли речь о конкретном человеке или о сообществе.
Изменившиеся роли и соотношения государства и общества стали не только теоретической, но и практической проблемой для западных политиков, которые, так как в конечном итоге государство западной модели существует ради людей, вынуждены приспосабливаться к новому социальному пространству. Восстановление моральной репутации государства многие западные лидеры связывают с изменением его функций и задач, а не с ужесточением механизмов социального контроля. Иными словами, государство должно подстраиваться под общество, а не наоборот.
Свободное творчество
чиновников
При всей пресловутой российской оригинальности наша страна подвержена тем же процессам социальной дезинтеграции, что и западный мир, но в силу традиций государство у нас воспринимает новую реальность куда более болезненно. Оно всеми способами, начиная от бюрократических (большинство российских неправительственных организаций созданы государством или являют собой вариации свободного творчества чиновников) и кончая усилением идеологического давления, пытается отождествлять себя с обществом, навязав ему идею единства, высшего по отношению к разрозненным социальным требованиям. Фантазия при этом дальше национального величия не идет.
Из западных концепций у нас воспринята прежде всего идея тотального государства, которое не подстраивается под общество, а строит его в соответствии со своими интересами. Для этой цели необходимо организовать население в искусственные общности, которые можно было бы выдавать за "естественные". А члены естественных общностей связаны не интересами, а кровными узами и традициями. С этой точки зрения гражданское общество - органическая общность общностей, т.е. синоним Родины. А значит, между ним и государством в принципе не может быть конфликтов, а только слияние душ и гармония. В этом смысле Гражданский форум - первый шаг на пути ко всеобщему благоденствию.
Дарья Гармоненко