Юлий Горбунцов БАТАЛИИ вокруг очередного бюджета страны лишний раз напомнили о сегодняшнем значении российского экспорта. Он по-прежнему остается золотым гвоздем, на котором держится относительное благополучие державной казны. Только благодаря ему государство, например, наконец-то начало регулярно выполнять свои финансовые обязательства перед собственными гражданами, не переставая рассчитываться и с внешними долгами. Не вдаваясь в бюджетные хитросплетения правительства, можно с уверенностью сказать: без солидного прибытка в доходах не было бы и возможности для особых с ними манипуляций.
Правда, сам источник изобилия мало кого радует - национальным экспортом у нас гордиться не принято. И в первую очередь из-за его структуры. В конце концов меха, икру и лес от нас вывозили за границу еще три с половиной века назад. Однако за минувшие столетия характер экспорта, по сути, не изменился, разве что вместо льна и пеньки главные позиции в нем заняли углеводороды. Вывоз товаров из России (а это почти 103 млрд. долл. в 2000 г.) по-прежнему состоит в основном из природного сырья и полуфабрикатов из него же.
Неудивительно, что и среди финансово самодостаточных российских регионов (а таковых сегодня меньше двух десятков) оказались почти сплошь обладатели богатых недр. Этот сырьевой крен, казалось бы, противоречит программе экономического развития страны, которую торжественно провозглашает российское правительство. Однако именно последнее как раз и не спешит его устранять.
СБОР НА ВОССТАНОВЛЕНИЕ БЮДЖЕТА
Как известно, добыча полезных ископаемых в России развивается куда успешнее, нежели их переработка. Действующая налоговая система, по существу, не столько пытается эту ситуацию выправить, сколько подстраивается под нее. К тому же основные доходы в федеральную казну из года в год дают те сборы и подати (налог на добавленную стоимость, акцизы, таможенные платежи), поступления которых не зависят напрямую от итогов деятельности плательщика, а значит, и от успехов экономики страны в целом.
В число этих сборов входят и экспортные пошлины, приносящие ныне каждый девятый рубль федеральных доходов. Облагаются ими только сырьевые товары, как раз и составляющие львиную долю отечественного вывоза за границу. Причем государственные мужи обосновывают существование столь редкостного налога (в мире его используют лишь полтора десятка развивающихся стран) тем, что экспортный сбор, мол, перераспределяет природную ренту, присваиваемую владельцем добытого сырья.
На деле от вывозных пошлин общероссийская казна получает почти вчетверо больше, чем от всех целевых сборов за пользование природными ресурсами страны, вместе взятых. Насколько выгодно государству такое налогообложение, можно судить еще и по высказыванию премьера Касьянова. Он как-то напомнил, что отечественные нефтедобытчики - в основном негосударственные компании. И, в отличие от многих прочих стран-экспортеров этого сырья, у нас "показатель бюджетной эффективности прироста цены на нефть на 1 доллар... не превышает 10%".
Еще высокие чиновники любят напоминать, что вывозные пошлины использует и Китай. Как бы то ни было, дальневосточный сосед России делает это гораздо виртуознее: его экспорт неуклонно растет. В прошлом году Китай, например, сумел стать крупнейшим в мире производителем рождественских игрушек, новогодних сувениров и тому подобных товаров. Он умудрился экспортировать такой продукции примерно на 820 млн. долл., чего до сих пор не удавалось сделать ни одной стране. Это, кстати, вдвое больше, чем Россия смогла получить за тот же период от продажи за границу своих отнюдь не игрушечных автомобилей.
Зато наша страна опять преуспела в ставшем уже традиционным для нее направлении - нелегальном вывозе капиталов. Даже по правительственным оценкам результат такого экспорта в 2000 г. получился весьма впечатляющим - до 25 млрд. долл. Причем в итоговую величину, как заведено в последние годы, немалую лепту (примерно три четверти) внесли "сырьевики".
На таком фоне рост экономики в 7,5%, который поставило себе в заслугу правительство, едва ли сказывается на ней достаточно заметно. Даже если не принимать во внимание конъюнктурное происхождение этого роста (а именно - подорожание нефти и газа в мире) и бухгалтерские ухищрения, предпринятые при его исчислении, эффект от такого "подъема" будет разве что психологическим. Весь полупризрачный прирост в любом случае "съеден" колоссальным оттоком капиталов.
ДОГНАТЬ
И ПЕРЕГНАТЬ ИНДИЮ!
Выручка даже от столь громадного вывоза российских углеводородов (в прошлом году - около 133 млн. тонн нефти и почти 177 млрд. куб. м газа) действительно не повод для восторга. Она лишь ненамного превышает доход, который такие страны, как Италия и Франция, имеют только от иностранного туризма. Вдобавок из-за своего сырьевого крена доля России в мировом экспорте за полтора десятка лет "съежилась" втрое и сегодня заметно меньше, чем, к примеру, у Нидерландов и Бельгии.
Вместо грез о несравнимо более прибыльном вывозе высоких технологий впору уже мечтать хотя бы об открытии в стране множества сборочных производств ведущих мировых производителей. Но создавать условия для ввоза капиталов наши чиновники так и не научились.
В итоге около половины всех инвестиций в российскую экономику идет сегодня в ее топливную отрасль. Однако, несмотря на это, она развивается слишком медленно и не особенно "вытягивает" даже своих смежников - машиностроителей.
Не способствует сырьевой экспорт и модернизации промышленности. Сегодня в стране технологические новшества внедряет у себя лишь одно предприятие из двадцати. Причем на принципиально новые разработки в таких затратах идет не более чем пятая часть. Разумеется, от этого привлекательнее для потенциального потребителя российские изделия не становятся. В 1999 г., например, только 6% машиностроительных предприятий России оценили конкурентоспособность своей продукции на мировом рынке как высокую, и даже применительно к вывозу в страны СНГ самооценка получилась весьма скромной.
Рассуждения о том, что государство должно выделять приоритеты в отечественной экономике (против этого давно уже никто и не возражает), пока ни к чему не привели. Тем временем именно по такому принципу некоторые развивающиеся страны буквально на глазах создали в своем хозяйстве секторы, где используются и разрабатываются самые передовые технологии. И уже сами начинают их экспортировать.
Так, в не очень, как известно, компьютеризированной Индии бурно развивается производство прикладных компьютерных программ. Эта практически полностью ориентированная на вывоз в западные страны отрасль уже приносит экспортную выручку в несколько миллиардов долларов и продолжает наращивать обороты.
Этот пример, кстати, так впечатлил наших чиновников, что, когда минувшим летом правительство рассматривало федеральную целевую программу "Электронная Россия", всплыла среди прочих и тема поставок за границу компьютерного "софта". В частности, министр связи и информатизации Леонид Рейман во всеуслышание пообещал, что реализация "Электронной России" позволит уже к 2004 г. увеличить наш экспорт программного обеспечения в 16 раз - со 150 млн. долл. в 2000 г. до 2,5 млрд. А когда кое-кто из его коллег усомнился в осуществлении этого наполеоновского плана, министр призвал верить в отечественный потенциал.
Есть предостаточно подтверждений тому, что с мозгами у российских разработчиков "софта" дело обстоит весьма неплохо. Вот только добиться столь значительного успеха под опекой родных бюрократов им будет, пожалуй, тяжело.
Наши высокие чиновники, как известно, под "господдержкой" понимают такую ситуацию, когда могут приписать себе успехи, в достижение которых почти ничего не вкладывали. (Благо у них есть возможность сослаться на многомиллиардные внешние долги державы.) В прошлом году на разработку, как записано в бюджете, "перспективных технологий и приоритетных направлений научно-технического прогресса" федеральная казна выделила примерно 9 млрд. руб. Практически такие же деньги Россия - крупнейший в мире экспортер черной икры - ежегодно теряет от попустительства браконьерскому промыслу этого деликатеса.
СТРАТЕГИЯ "ВАЛА"
Убытки, которые наша страна несет от незаконной добычи и вывоза природных богатств, - отдельная неисчерпаемая тема. Хотя сами ресурсы - например, залежи минерального сырья - рано или поздно иссякают. Новые же месторождения полезных ископаемых сегодня толком никто не ищет. Государство перестало обременять себя дальнейшим изучением собственных недр, а разрабатывающие их компании довольствуются прежними открытиями. Тем временем добывать основу российского экспорта - углеводороды - становится все труднее и накладнее. Хотя бы потому, что старые их запасы истощаются, а разведанные, но не освоенные находятся в основном на Крайнем Севере.
Однако без вывоза нефти и газа хозяйственные успехи правительства (являющие собой, по сути, не более чем латание дыр) мгновенно сойдут на нет. Для подстраховки же оно не может придумать ничего лучше, чем попытаться опять-таки наращивать сырьевой "вал" для продажи за границу. Чтобы убедиться в этом, достаточно почитать, например, "Основные положения энергетической стратегии России на период до 2020 года".
В этом документе важнейшим направлением на весь обозначенный срок провозглашается экспорт энергоресурсов. Причем лишний раз подчеркивается, что при этом планируется "сохранение значительных объемов" его вывоза. Одиозность же подобной "стратегии" ее авторы попытались сгладить обещанием нарастить продажу за рубеж не просто сырой нефти, но еще и ее производных. При этом правительственный план предусматривает почти двукратный рост добычи угля - для того, чтобы, увеличив его долю во внутреннем потреблении, высвободить побольше нефти и газа. Ведь экспорт энергоносителей в данной программе предполагается наращивать.
Кстати, технические возможности для этого будут созданы в ближайшие годы - достаточно вспомнить о строительстве новых трубопроводов в рамках проектов Каспийского консорциума и Балтийской системы. После их ввода Россия сможет экспортировать нефти примерно на 40% больше, чем сегодня.
Правда, столь солидный дополнительный наплыв едва ли поможет удержать цены на углеводороды на нынешнем, спасительном для российского бюджета уровне. Тем более что гораздо большими резервами для наращивания нефтедобычи располагают, как известно, арабские страны (например, Саудовская Аравия). Да и обойдется это им практически на порядок дешевле. Таким образом, провоцируя рост предложения на мировом рынке, правительство России рубит сук, на коем само же восседает.
Впрочем, обвала международных цен благодаря крупному "вбросу" российского сырья и полуфабрикатов наши экспортеры добивались уже не раз. Похоже, допуская такую ситуацию, высокие чиновники норовят закрыть возможные финансовые бреши хотя бы за счет "вала". В конце концов экспортная пошлина взимается с каждой вывозимой тонны, а уж как и насколько увязать ее с рыночной ценой - решает само правительство. К тому же для нефтяников под рукой у него всегда остается еще и такой "стимулятор", как право предоставить им (либо не предоставить) элементарный доступ к трубопроводу.
Итог подобной "стратегии" очевиден: вывозить в обозримом будущем стране по-прежнему придется в основном природные ископаемые. Впрочем, российских госдеятелей это по большому счету едва ли волнует. Для них экспорт был и остается прежде всего средством для достижения сиюминутных целей - политических, экономических и просто шкурных. Именно в этом качестве он представляет в глазах чиновников наибольшую ценность, а потому и нынешняя его структура их вполне устраивает.
=== ТАБЛИЦА ===
Доля в экспорте России некоторых
основных товаров (в процентах):
1999 г. 2000 г. 2001 г.
(январь-июль)
Уголь каменный 0,6 1,1 1,4
Нефть сырая 19,5 24,3 24,6
Нефтепродукты 7,8 10,9 10,8
Газ природный 15,7 16,6 18,6
Лесоматериалы
необработанные 1,7 1,4 1,8
Лесоматериалы
обработанные 0,9 0,8 0,7
Бумага газетная 0,6 0,5 0,5
Черные металлы 7,4 6,4 6,1
Прокат плоский
из углеродистой стали 2,6 2,4 1,7
Никель
необработанный 1,8 1,7 1,1
Алюминий
необработанный 5,2 4,2 3,9
Машины
и оборудование 10,5 8,7 8,6
Автомобили легковые 0,3 0,4 0,3
Автомобили грузовые 0,3 0,1 0,2
По данным официальной внешнеторговой статистики.
Дарья Гармоненко