Слово и отражение

ОСЕНЬЮ прошлого года я направил депутатские запросы в Российскую государственную радиовещательную компанию "Голос России" и в РИА "Новости" с просьбой проинформировать о сегодняшнем состоянии внешнеполитической пропаганды, причем в сравнении с советским периодом. Ответы, разумеется, пришли неутешительные: объемы вещания снизились втрое, число языков, на которых ведутся передачи, уменьшилось вдвое. Что же касается РИА "Новости", то финансирование информационно-пропагандистской деятельности агентства сократилось без малого в 20 раз - со 100 млн. долл. до 4,5 млн. долл.

Помнится, в начале 90-х годов резкое падение интереса к тому, что в советские времена называли контрпропагандой, диктовалось даже не столько финансовыми, сколько политическими соображениями. Считалось, что после краха коммунизма мир движется чуть ли не ко всеобщему братству, а потому иновещание и другие формы внешнеполитической пропаганды объявлялись пережитками тоталитарной системы. Само слово "пропаганда" стало бранным, телекомментаторы открещивались от него как от чумы, утверждая, что они лишь информируют, но ни в коем случае не пропагандируют. Хотя на самом деле подбор информации на всех телеканалах неизбежно носил сугубо пропагандистский характер. Как, впрочем, и на Радио "Свобода", "Голос Америки", Би-би-си и других мировых радиостанциях.

Мы стали свидетелями серьезной смысловой путаницы. В качестве негодного эталона пропаганды и, в частности, контрпропаганды брались идеологические методы прошлого, противопоставлявшие социализм капитализму, методы, которые в изменившемся мире действительно стали анахронизмом и заслуживали решительного отторжения. Однако в угаре радикального реформаторства в этой важной сфере, как и во многих других, возобладал большевистский подход. Вместо того чтобы кардинально обновить стиль общения с зарубежной аудиторией, пошли по пути разрушения самого механизма, аппарата внешнеполитической пропаганды.

В связи с этим, конечно же, нельзя не сослаться на американский опыт: именно к нему неизменно апеллировали наши радикал-реформаторы. Между тем после падения коммунизма американцы отнюдь не торопились сломать или хотя бы слегка урезать аппарат внешнеполитической пропаганды. Ликвидация ЮСИА как самостоятельного юридического лица была чистой формальностью, ибо все ее зарубежные структуры полностью сохранились, а их целевой бюджет в 2000 году составил без малого 1 млрд. долл. В результате американским идеологам удалось совершить блестящий, с их точки зрения, пропагандистский маневр: коммунистический тоталитарный СССР был империей зла, а свободную демократическую Россию они быстро переквалифицировали в "криминальную Россию", беспрепятственно навязав это необъективное мнение всему миру.

Наши полуразрушенные и слабо финансируемые контрпропагандистские структуры не смогли противостоять хорошо организованной идеологической атаке из-за океана.

Впрочем, справедливости ради следует сказать, что в предыдущем десятилетии такая задача даже не ставилась. Более того, девятый вал самокритики, скорее напоминавший самобичевание, замешанное на чернухе, бушевал в наших внутренних СМИ, и именно из них американские идеологи черпали материал для пропагандистских обобщений. В качестве примера можно сослаться на знаменитый и широко разрекламированный в западной прессе доклад ЦРУ о всеохватной преступности в России, составленный исключительно по сообщениям российской печати и активно использованный для создания негативного имиджа нашей страны.

А началось это раньше, еще в завершающие годы перестройки. В связи с этим вспоминаю рассказ одного из французских знакомых о том, как на рубеже 80-х и 90-х годов приезжающие во Францию советские интеллектуалы буквально соревновались в очернительстве своей странны, считая это хорошим фрондерским тоном. Между тем на французов это производило странное впечатление: на Западе не принято срамить свою страну перед иностранцами.

Возможно, впрочем, десятилетний период явного пренебрежения имиджем России за рубежом был объективно неизбежным, а в чем-то даже исторически оправданным - как реакция на сталинизм, тоталитаризм, цензуру и прочие беды нашего прошлого. Мы наивно полагали, что уж теперь-то, когда Россия освободилась и обновилась, цивилизованный мир с радостью примет нас в свои объятия. Но, увы, пришло горькое разочарование: ярлык "криминальная Россия" не только звучит обидно, несправедливо, но он активно используется за рубежом в сугубо конкурентной борьбе, став едва ли не основным препятствием на пути инвестиций в нашу промышленность. Таким образом, имидж России на Западе превратился помимо прочего в важную экономическую категорию, сдерживающую развитие страны.

И, более того, сегодня зарубежные идеологи, полностью сохранившие и даже модернизировавшие механизмы внешнеполитической пропаганды (вспомнить, хотя бы, перенос штаб-квартиры Радио "Свобода" в Прагу и создание его бюро в России), пытаются развить свой успех. В дополнение к тезису о криминальной России они начали активно разрабатывать тему угрозы свободе слова, растущего влияния спецслужб и прочие страшилки. Эти спекуляции отнюдь не безобидны, они также наносят немалый вред авторитету нашей страны, негативно отражаясь и на развитии внешнеэкономических связей.

Наконец-то верховная власть проявила настоящий интерес к этому важному вопросу. О необходимости формировать благоприятный образ России в мире говорил на встрече с главными редакторами газет президент Владимир Путин. О подготовке соответствующей программы заявил министр печати и массовых коммуникаций Михаил Лесин. По существу, речь теперь идет о воссоздании каналов продвижения объективной информации о нашей стране к зарубежной аудитории. И тем самым о защите российских интересов в мире.

Но вот парадокс: некоторые СМИ встретили заявление Лесина в штыки. И в этом проявился постсоветский синдром, о котором уже шла речь. Опять мы наблюдаем подмену здравой, конструктивной критики радикальным большевистским отрицанием. Дело в том, что программа Лесина, если опираться на слова министра, действительно вызывает немало вопросов и нуждается в обсуждении, в доработке, а возможно, и в критике. Однако ставить под сомнение саму необходимость резкого усиления внешнеполитической информационно-пропагандистской деятельности ни в коем случае нельзя. Ее развертывание диктуется коренными российскими интересами - уже не идеологическими, как было при советской власти, а сугубо экономическими.

Претензии к Минпечати могут и должны быть совершенно иные - судя по первым сообщениям, программа Лесина слишком локальна и, я бы сказал, ориентирована в известной мере на ведомственные интересы. В том смысле, что ставит своей целью прежде всего ответить на упреки относительно угрозы свободе слова в России. Между тем проблема международного имиджа России, формирования позитивного образа страны гораздо шире.

Сегодня ежесуточный объем радиовещания "Голоса России" составляет 80 часов на 32 языках. Для сравнения небезынтересно отметить, что "Голос Америки" вещает 120 часов на 50 языках - и это, конечно, не считая Радио "Свобода". Но особенно удручает ситуация со странами СНГ, где русскоязычное население оказалось фактически в информационном вакууме. Тот факт, что в предыдущем десятилетии российские власти игнорировали эту проблему, свидетельствует о недальновидности кремлевской политики, о невнимании к нуждам и духовным запросам наших соотечественников за рубежом. Лишь с 1 января нынешнего года в рамках "Голоса России" начала работать специальная служба на русском языке для стран СНГ и Балтии - к сожалению, пока с очень небольшим объемом вещания: всего лишь 7 часов в сутки. И опять-таки для сравнения - суммарный объем информационной продукции, импортируемой в страны бывшего Союза из дальнего зарубежья, в 14 раз превышает их собственный совокупный национальный информационный продукт. Можно ли при такой ситуации говорить о серьезном росте российского влияния в этих странах?

Сегодня общепризнанно, что в телевизионный век радио не только не утеряло своей роли, но, наоборот, продолжает быстро развиваться, прочно обжив свою нишу в общем информационном пространстве. Известен такой примечательный факт: именно благодаря регулярным радиовыступлениям (их было около 200) губернатор Рейган стал фигурой национального американского масштаба и был избран президентом США. Да и в нашей стране радио укрепляет свои позиции. Тем обиднее, что эти позиции в сфере иновещания резко ослаблены, а общество не проявляет к этому вопросу никакого интереса.

Когда в результате стихийного бедствия рухнули наши обледеневшие передающие антенны в Молдавии, об этом мельком сообщил только московский телеканал, а СМИ в целом не сочли катастрофу достойной упоминания. В этом отразилось общее невнимание к проблемам внешнеполитической пропаганды, непонимание того, что сегодня от мирового имиджа России все больше начинает зависеть социально-экономическая ситуация в стране.

Не пошло нам на пользу и обвальное сокращение финансирования и штатов РИА "Новости". Но те каналы распространения информации за рубежом, которые были наработаны в советский период, (к чести агентства) ему в принципе удалось сохранить. Эти каналы могут очень пригодиться нам сегодня для того, чтобы зарубежный читатель смог получить правдивое представление о современной России. Но для этого требуются средства, внимание со стороны государства, а также осознание того, что каналы распространения РИА "Новости", то есть бывшие апээновские каналы, по которым за рубеж шла информация, - это, увы, то немногое, что осталось у России в этой сфере.

Дело в том, что в советские времена контроль и регулирование распространения за рубежом информации по каналам периодической печати осуществляло государство, что, надо сказать, в принципе соответствовало мировой практике. Ведь и сегодня во всех развитых странах государство различными способами поощряет зарубежное распространение своей периодики. Хотя делается это, конечно, рыночными способами - посредством льготных почтовых и грузовых тарифов, финансирования отдельных операций, рекламных кампаний и т.д. Не говоря уже о специальных законах, поддерживающих отечественных экспортеров печатной продукции. Кстати, при тотальном контроле печати и цензуре в СССР наша периодика поступала практически во все страны мира по коммерческим каналам. При этом немалую долю экспорта составляли издания на иностранных языках.

Вернусь к тому, с чего начал статью. По здравой, государственной логике нужно было кардинально изменить содержание информации, предназначенной для зарубежного читателя, однако полностью сохранить коммерческие каналы ее распространения. Этого не произошло. Инструменты открытого рынка сработали совсем иначе, чем нам хотелось. Как только российские распространители из-за невнимания государства резко ослабили свою деятельность, на наш рынок ринулись иностранные фирмы - прежде всего американские и германские. В принципе произошло то же, что и в сфере продажи вооружений: мы ушли с рынка некоторых стран, а наше место немедленно заняли конкуренты. Так и в сфере распространения печатной продукции: иностранные фирмы вытеснили россиян и начали распространять за рубежом нашу периодику. Понятно, по своему выбору, а вовсе не в интересах России. Они гнали за рубеж немало таких изданий, которые специализировались на чернухе, способствовали созданию образа "криминальной России".

При этом иностранные фирмы широко использовали не только финансовую поддержку своих стран, но также поддержку различных фондов, а порой и специальных ведомств. Цель была ясна - захватить рынок распространения за рубежом российских газет и журналов, тем самым получив контроль над формированием мирового имиджа России.

Как пример можно привести американскую фирму "Ист Вью Пабликейшн", которая была очень хорошо профинансирована, что позволило ей быстро утвердиться в далеко не самом прибыльном бизнесе распространения периодики. В России фирма создала совместное предприятие с нашей Книжной палатой, а впоследствии превратилась в организацию со 100% американского капитала. Начав свою деятельность в России с приобретения и распространения по своим каналам журналов Воениздата, фирма сейчас занимается практически всем спектром книжно-печатной продукции.

Хочу вновь и вновь подчеркнуть - по своему выбору, не согласуя свою политику с интересами российского государства.

Или другой пример. В области распространения научных знаний сегодня лидирует Международная компания "Наука", в принципе представляющая собой американскую издательскую, а с недавних пор и распространительскую фирму. Эта фирма с аббревиатурой МАИК получила эксклюзивные права на распространение за рубежом всей печатной продукции издательства "Наука" и на монопольной основе теперь регулирует распространение научной информации, исходящей от наших ученых. Нет ни малейших сомнений в том, что эта монопольная деятельность стала мощным рычагом, посредством которого регулируется и утечка мозгов из России. А к монополии распространения за рубежом российской печатной розницы рвется германская фирма "Саарбах".

В итоге формирование общественного мнения о нашей стране за рубежом, по сути, оказалось в руках различных зарубежных организаций, иногда специальных, преследующих цели, весьма далекие от российских интересов. А, например, такая некогда мощная фирма, как знаменитая советская, а затем российская АО "Международная книга", почти вытеснена с рынка. Потому что государство бросило ее на произвол судьбы, упустив из внимания важнейшее дело распространения печатной продукции за рубежом. Ситуация сложилась настолько острая, что требуются срочные и решительные меры по государственному регулированию рыночных отношений в сфере зарубежного распространения нашей печатной продукции.

В частности, некоторые российские распространители предлагают перейти к системе лицензирования вывоза периодики и книг по коммерческим каналам, отдавая при этом предпочтение прежде всего отечественным фирмам. Но эксклюзивных, а правильнее сказать - монопольных - прав нельзя предоставлять никому.

Кроме того, остро стоит вопрос об установления доли иностранного капитала в российских предприятиях, действующих в сфере международного информационного обмена. Ибо ситуация тут складывается примерно так же, как на продовольственном рынке, где под исконно русскими названиями масла типа "Доярушка" на самом деле скрываются иностранные производители.

Из сказанного нетрудно понять, что задачи, связанные с формированием за рубежом положительного образа России, гораздо шире, чем те аспекты, которые пока обозначило Министерство печати. В этой сфере Минпечати предстоит координировать свою деятельность с МИДом, а в качестве первоочередного шага попытаться переломить отношения общества к самой проблеме, разъяснить людям ее важность и злободневность.

При этом, как мне представляется, нельзя ограничиваться исключительно вопросами зарубежного распространения печатной продукции и эфирных сигналов. Особое внимание следовало бы обратить на качество внешнеполитической пропаганды, которое отнюдь не блистало в советские времена и (по всей видимости) не блещет сегодня. Причина в том, что практически отсутствует обратная связь, а восторженные отклики зарубежных слушателей и читателей, которые любили и любят у нас приводить, вряд ли могут служить объективным критерием качества радиопередач или печатных материалов. Наверняка есть столько же негативных мнений, которые предпочитают не цитировать.

Сегодня вопрос качества, видимо, упирается в соотношение информационных и тематических, а также аналитических передач или материалов. Пока наши ослабленные, хотя и начинающие возрождаться, центры внешнеполитической пропаганды в основном делают упор на самом легком жанре: на информации, которую черпают из периодики и с лент информационных агентств. Но представляется, что постепенно доля аналитики и тематических проектов должна возрастать - до разумных пределов, конечно. Кроме того, предстоит перейти к решению вполне конкретных пропагандистских задач, которые выдвигает сама жизнь.

В качестве примера хотелось бы привести ситуацию с утечкой мозгов из России. Эта весьма злободневная и совершенно конкретная проблема имеет отчетливо выраженный контрпропагандистский аспект, поскольку российские граждане, работающие по контракту в западных странах, - это активные слушатели "Голоса России" и читатели российской периодики. Между тем известно, что, в частности, в Америке в среде российских граждан уже зародилось общественное движение под названием "Раша, гоу хом!", то есть "Русские, возвращайтесь домой!". Этот перефраз знаменитого в 50-е годы лозунга: "Янки, гоу хом!", требовавшего вывода американских войск из Европы, на сей раз имеет совсем иной смысл и принадлежит самим русским. Несколько молодых российских ученых, работавших в Америке, решили вернуться домой и кинули клич: "Русские, возвращайтесь домой!", подразумевая под этим лозунгом, что в России ситуация для молодых ученых начинает заметно меняться в лучшую сторону. И совершенно очевидно, что для центров внешнеполитической пропаганды такого рода веяния жизни (а их, к счастью, уже немало) могут и должны становиться основой для целого цикла радиопередач или печатных материалов.

В заключение хотелось бы напомнить о том, о чем я писал неоднократно: идеологическое противостояние времен СССР сегодня сменилось столкновением геополитических интересов великих держав. И в этом столкновении внешнеполитическая пропаганда играет огромную роль, служит очень мощным и действенным оружием.

Отнюдь не случайно западные радиостанции намереваются начать вещание на языках и диалектах кавказских народов России - это прямое следствие того, что США объявили Кавказ зоной своих жизненных интересов. А разве можно признать случайным тот факт, что в некоторых постсоветских странах стремятся создать помехи распространению русскоязычной периодики? Вообще геополитический срез внешнеполитической пропаганды - особая и очень важная тема. Но она тесно переплетается с главной задачей: формированием в мире положительного образа России. И то, что решению этой задачи начали в последнее время уделять все больше внимания руководители государства, можно только приветствовать.

С этой важной темы наконец-то снято табу, ее перестали замалчивать. И сегодня в повестке дня серьезные, конструктивные дискуссии о том, какими пропагандистскими методами мы могли бы наиболее эффективно противостоять новому идеологическому давлению извне, информационно обеспечивая политический курс российского государства.