Что ждет страну в следующем году?

Многое из того, что ожидает нас в следующем политическом и хозяйственном году, хорошо известно. Например, череда претендентов и сроки губернаторских выборов в регионах, этапы бюджетных слушаний в Думе или масштабы и периодичность выплат по международным долгам.

Очевидно также, что в 2001 г. неизбежны и некоторые "непредсказуемые" события. Только прогнозные оценки могут быть сделаны, например, в отношении природных катастроф, политических и экономических кризисов или движений политических фигур на российской шахматной доске. Подобного рода оценки мы уже неоднократно публиковали. Например, в статье "Глобальный кризис. Российский сценарий" ("НГ", 13.01.99) мы писали: "Ярким свидетельством погружения в глобальный хаос являются две серии финансово-экономических катастроф... Первая началась в 1991 г. в России. Вторая, более короткая... стартовала в 1997 г. в ЮВА. Общее окончание этих двух серий волн ожидается на границе 1999 и 2000 годов... Поэтому в ближайший год вполне вероятны расширение географии финансового кризиса и его перерастание в длительный экономический. Следствием может стать многолетняя череда военно-политических и социальных конфликтов в различных странах и регионах мира". Сегодня, по прошествии почти двух лет, можно констатировать, что, действительно, мы стали свидетелями и расширения географии финансового кризиса (например, в день публикации статьи, 13 января 1999 г., резко упал курс бразильской валюты), и его перерастания в военные конфликты (на Балканах в марте 1999г. и израильско-палестинский в октябре 2000г.), и драматической смены власти в России на рубеже 1999 и 2000гг.

Такого рода прогнозные оценки лишь в очень немногих странах являются инструментом национальной политики (в США, например). В целом же в мире практический интерес к кризисным социальным явлениям гораздо слабее, чем к эволюционным. Связано это, возможно, с тем, что природа политических и экономических катаклизмов скоротечна в сравнении с периодами стабильности. И это несмотря на то, что частота социальных подъемов и кризисов одинакова. Наибольшее внимание и экономистов, и политологов, и государственных институтов обычно сосредоточивается на более длинных и, как представляется многим, "выигрышных" периодах экономического подъема. Негативная же, "невыигрышная" кризисная часть общественной жизни долгое время у всех народов, а у нас и по сей день, остается объектом внимательного изучения лишь для отдельных специалистов. (Впрочем, так было всегда. Вспомним, например, "отщепенцев" от магистрального пути науки - Нострадамуса, писавшего о катастрофах, или Маркса - о революциях.)

Но развитие естествознания в последней четверти XX века пробило брешь в однотонном восприятии мира. Появились новые науки - синергетика, теория катастроф, - нацеленные именно на разрешение проблем неустойчивого, в том числе и социального, развития. На протяжении последних 6 лет на страницах "НГ" регулярно публиковались наши с Юрием Батуриным прогнозные материалы, базирующиеся на одной из подобных теорий "турбулентной" (или "флуктуационной") социальной эволюции. Последние оценки автора, касающиеся долгосрочных социально-политических изменений в стране, опубликованы с сентября по ноябрь 2000г. в "НГ-сценариях" в серии "Советы политическим новаторам" ## 1-3.

Естественно-научные оценки социальных, политических и экономических перспектив отличаются от общепринятых и узкоспециальных прогнозов (экономических или астрологических, например) рядом особенностей. Они первоначально строятся в плоскости физических переменных: пространство, время, энергия, численность населения и т.д. и лишь затем формулируются и интерпретируются в социальном, экономическим или политическом контексте. При таком двойном переводе гуманитарных проблем на естественно-научный язык и обратно, конечно, возникают погрешности, масштабы и качество которых надо представлять заранее. Точность оценки физических параметров (времени критических событий, например) при таком подходе является максимальной, а событийный ряд, этому времени соответствующий, - наименее определенным. Тем не менее решение социальных проблем в достаточно строгой естественно-научной постановке, имеющей в европейском обществе почти полутысячелетнюю положительную "кредитную" историю, должно отличаться по качеству от изысканий с менее короткой или менее убедительной историей. Физические оценки социальных перспектив с этой точки зрения предстают как бы границами действительно возможного, отделяя область своего рода "физической реальности" от сферы "социальных мечтаний" о коммунизме через 20 лет или рыночном "всемогуществе".

Естественно-научные прогнозы (как, впрочем, и все остальные), отличаясь конечной точностью, в целом, однако, дают лишь информацию об ориентирах социального развития, в рамках которых конкретные крупные события общественной жизни происходят уже под непосредственным влиянием конкретных личностей. Судьбы последних, правда, тоже не свободны от обстоятельств, по крайней мере от всей их предыдущей жизни, поэтому предрасположенность к каким-то из совершенно определенных событий в поле вероятных всегда имеет место.

Рассматривая с подобной точки зрения продолжение длинного (6-летнего) ряда ежедневных наблюдений за рядом количественных индикаторов общественной жизни в нашей стране и за рубежом, мы построили график своего рода относительной насыщенности событиями для ближайшего 2001 года (рис. 1). Основы подобного рода описания общественной жизни через количество социально значимых событий были заложены Александром Чижевским, который еще 80 лет назад именно в таких категориях довольно успешно анализировал всеобщую историю. Напомним, например, что он установил близкую к волновой 11-летнюю периодичность количества вооруженных конфликтов в мире на протяжении последних 11 веков истории. Наши же наблюдения за индикаторами мирового и национального финансовых рынков, криминальной, политической и социальной активностью в стране позволили обнаружить более короткопериодические процессы, отраженные на рис.1 (Доброчеев О.В., Доброчеев Д.О. Некоторые физические принципы социально-экономического прогнозирования. - Вестник Академии прогнозирования, # 2, 1999).

Согласно нашим оценкам, представленным на рис. 1, наиболее драматичными периодами будут весна 2001 г. и конец года. Традиционная осенняя политическая и экономическая напряженность в следующем году ожидается меньшей, чем в нынешнем, или тем более чем в 1998 или 1994 гг. Насыщенность будущего года событиями предполагает их двоякую окраску - с практически равной вероятностью нас ждут как успехи, так и неудачи. Правда, в указанных на рис. 1 интервалах они будут несколько разнесены по времени, как это изображено в календаре на рис. 2. Насыщенность же общественной жизни негативными событиями по сравнению с позитивными окажется в следующем году, как и в нынешнем, более высокой. Наибольшая вероятность возникновения всевозможных проблем приходится на первую половину года. Во второй - ожидается начало смены негативных тенденций на позитивные.

Первые же недели 2001 г., по нашим оценкам, будут относительно спокойным периодом, редким за последние годы временем, когда можно будет начать многие важные дела в конструктивной атмосфере. Точкой перехода от кризисов к оптимистической перспективе станет 1 января 2001 г. Возможно, это достаточно символическое обстоятельство не случайно, ибо оно согласуется с многочисленными прогнозами о наступлении в третьем тысячелетии новой, более гуманной эпохи жизни человечества.

Если же попытаться назвать своими именами некоторые из грядущих в 2001 г. событий, то с учетом сделанных ранее оговорок можно составить следующую таблицу (см. табл. 1).

Высокая вероятность перечисленных в таблице событий обусловлена, по нашему мнению, периодическим характером обострения ситуаций в различных сферах общественной жизни. Так, по опыту первой чеченской кампании 1994-1996 гг., в начале 2001 г. на Кавказе вполне можно ожидать радикальных событий (наподобие имевших место зимой и весной 1996 г.), после которых возможно новое замирение.

Для правительства же начало года скорее всего окажется временем не радикальных изменений, а всего-навсего неизбежной, вследствие накопившегося опыта, коррекции состава и функций.

Почти десятилетнее откладывание "на потом" социальных реформ, по нашим оценкам, не может продолжаться далее следующего года. Поэтому даже неподготовленность правительства к радикальным реформам (требуемая для них научная и тем более практическая база общественности не известна) не сдержит накопившегося вала изменений в системе социального обеспечения и социального стимулирования. Эта неподготовленность лишь приведет к непоследовательности и бессистемности некоторых действий правительства, что в конечном счете позволит реализовать лишь краткосрочные задачи.

Мировая экономика, более инерционная по сравнению с российской, изменяет свое состояние на более низких "собственных частотах", вычисление которых позволяет нам говорить о высокой вероятности очередного обострения ситуации на фондовом рынке США в начале 2001 г. По многолетнему опыту наблюдения за мировой общественной жизнью нам известно ("Особая папка НГ" #2, июнь 1999), что в периоды кризисных состояний "Америка вследствие известной цикличности исследуемого нами процесса будет вынуждена предпринять очередные реанимационные мероприятия для своей экономики, которые, возможно, больнее всего отзовутся за ее границами". Поэтому в начале 2001 г., как и осенью 1999-го, вполне можно ожидать резкого обострения ситуации в наиболее слабых точках мировой экономической и политической системы.

Что же касается особенностей политики президента Владимира Путина в наступающем году, то изучение динамических особенностей его карьеры естественнонаучными методами позволяет сегодня, как и ранее (см, например, "НГ" 18.08.99 или "НГ-сценарии", 13.09.2000), достаточно обоснованно говорить о новом периоде президентского правления в 2001 г. - периоде, который, по нашим оценкам, будет характеризоваться наибольшей за последнее время прагматичностью поступков и решений. Представляется, что такая политика позволит Путину, несмотря на некоторые пессимистические оценки, успешно решить свои политические задачи.