Сергей Глазьев ВЫЗЫВАЮТ умиление кликушеские призывы некоторых наших записных либералов к твердой руке. Едва ли это связано с каким-то интеллектуальным озарением. Пройденный ими за десятилетие путь от бедных аспирантов-гуманитариев до миллиардеров-олигархов удивительным образом трансформировал сознание. Ценности либерализма в их голове оказались вытеснены пещерным инстинктом каннибала, который, пожирая своих обманутых соседей, взывает к своему богу в страхе перед отмщением со стороны оставшихся у них детей.
Десять лет назад они уговорили тогдашнего президента дать им порулить страной под обещание провести либеральные рыночные реформы. При этом они гарантировали повышение эффективности и рост экономики, подъем общественного благосостояния, торжество равенства и социальной справедливости, которые должны были обеспечить слом "диктатуры партноменклатуры" и переход к социально ориентированной рыночной экономике. В результате их правления экономика страны сократилась вдвое, граждане трижды потеряли свои сбережения и оказались в подавляющем большинстве нищими, страна лишилась около 300 млрд. долл. вывезенного капитала и обанкротилась, став самым крупным в мире должником. Зато сами они в накладе не остались.
В этой статье мы воздержимся от оценок совершенной под прикрытием Ельцина революции. Простой народ ее расценивает как обыкновенное ограбление страны дорвавшимися до власти "демократами".
Разложение государства и дискредитация традиционных моральных ценностей привели к криминализации экономических отношений и коррупции органов власти. Запущенная сверху спонтанная приватизация государственного имущества создала обстановку вседозволенности, при которой, сговорившись с оказавшимися у власти реформаторами, можно было в одночасье стать обладателем многомиллиардной собственности. Псевдолиберальная революция убила государство, и оставшееся без присмотра общенародное достояние стало добычей победителей.
Либеральная революция в результате криминализации экономики и коррупции государства завершается отрицанием положенных в ее основу либеральных ценностей. Эволюция сознания ее адептов является лишь отражением этого процесса. Место государства заняли олигархи, присвоив попутно государственную собственность и право управления государственным бюджетом. Место рыночной конкуренции занял сговор опирающихся на власть монополистов. Место демократических институтов - отношения личной преданности. Соответственно вместо экономического роста и подъема общественного благосостояния мы получили невиданный спад производства и обнищание народа. Сформировавшаяся у нас квазифеодальная экономика перераспределения лишена внутренних стимулов развития и обречена на деградацию.
Пока это еще лишь тенденция, хотя и доминирующая в последние годы. Для ее окончательного закрепления как раз и нужна диктатура, о которой заговорили наиболее проницательные олигархи. Правда, насчет Пиночета они лукавят. Последний защищал интересы широкого класса добропорядочных и законопослушных частных собственников, испугавшихся социалистической экспроприации, и опирался на их поддержку. Едва ли он пошел бы на переворот, массовые убийства и преступления ради защиты преступного сообщества. Российским олигархам для защиты своего привилегированного положения больше подходит кто-то вроде парагвайского диктатора Самосы (последний вошел в историю как типичный диктатор криминализированной страны, это о нем сказал американский президент: ''Самоса, конечно, сукин сын, но это наш сукин сын"). Стае нужен вожак, который бы защитил ее от самоистребления, взяв на себя функции внешнего прикрытия и разводящего в междоусобных конфликтах.
Нетрудно представить, что получит Россия в результате установления такого рода диктатуры. Наиболее вероятным итогом станет фактический распад страны на множество "самосовских парагваев", управляемых местными олигархами при попустительстве диктатуры в Центре. Жители некоторых субъектов Федерации уже вполне ощутили прелести такого рода диктатуры. Тенденция сложилась, и установление диктаторского режима в Москве ее только закрепит. Некоторые главы субъектов Федерации это поддержат. Во всяком случае, те из них, кто, как и олигархи, живет вне правового поля и хотел бы сохранить привилегии безнаказанно творить все, что заблагорассудится.
Диктатура нужна части правящей элиты, которая выросла на воровстве, коррупции и лжи. Угарный либерализм был ею использован как прикрытие и идеологическое обоснование разрушения государства. Чтобы присвоить общественное богатство, нужно было сначала объявить государственную собственность ничьей, а само государство вредным и никчемным институтом. Теперь, став крупными собственниками, либералы заговорили о необходимости сильного государства. Которое, как они считают, обязано защитить их права на привилегированное положение и захваченное имущество. Именно захваченное, так как для защиты законно приобретенных прав собственности диктатура не нужна. Для этого нужна нормально работающая судебная система и эффективные правоохранительные органы. Но почему-то именно эта составляющая демократического общества наиболее раздражает правящую элиту. Не случайно каждый раз, когда генеральная прокуратура начинает расследовать дела сильных мира сего, у ее руководителей начинаются неразрешимые проблемы.
Забавно слышать морализаторские рассуждения о пользе диктатуры некоторых вчерашних реформаторов, разменявших либеральные принципы на обладание крупной собственностью. Они пытаются внушить главе государства мысль о необходимости диктатуры для дальнейшего продвижения либеральных реформ. Но либеральная экономика - это прежде всего правовое государство, законопослушные и ответственные собственники, эффективный государственный аппарат, устойчивый к коррупции и враждебный привилегиям. Для либеральной экономики нужна не диктатура главы государства или его окружения, а диктатура закона. И как-то совсем неудобно напоминать вчерашним героям демократических реформ, что либеральной экономике соответствует демократическая политическая система.
По своей сути диктаторский режим враждебен либеральным принципам, так как основывается на привилегии правящей группы жить вне закона, безнаказанно обворовывая общество. Об этом говорит опыт практически всех диктатур. Даже наиболее успешные с экономической точки зрения диктаторские режимы в Южной Корее и ряде других стран Юго-Восточной Азии не отличались приверженностью либеральным идеям.
Да и в Чили диктатор не гнушался национализацией банков, и самым либеральным его достижением была, пожалуй, передача местной собственности иностранцам. Либеральные принципы пробивают себе дорогу, как правило, не благодаря, а вопреки диктатуре и в полной мере реализуются после свержения диктатур, когда торжествует законность и правопорядок, а бывшие диктаторы отвечают перед судом за совершенные ими преступления.
Российская разновидность диктатуры едва ли будет сильно отличаться от большинства латиноамериканских или африканских аналогов. Об этом свидетельствует и накопленный опыт криминализации общества в эпоху ельцинской диктатуры. Нетрудно доказать, что само ее установление путем государственного переворота осенью 1993 г. было организовано только для того, чтобы устранить политические препятствия для присвоения государственного имущества. Только через незаконные налоговые льготы, предоставленные в течение первых двух месяцев после переворота, из казны ушло свыше сотни триллионов рублей. Приватизация государственного имущества стала проводиться чиновниками под заказ придворных коммерсантов. В последующем набравшие силу олигархи приватизировали целые министерства и ведомства, поставив правительство на обслуживание своих интересов.
Сегодня они пытаются сохранить свою монополию на управление государством. Для этого они уговаривают нового главу государства стать диктатором. То есть стать сообщником в систематическом нарушении законности. Более того, взять на себя ответственность за все преступления, которые неизбежно и в большом количестве будут совершены в период диктатуры правящей вне закона группой. Им это нужно, чтобы сохранить захваченное при ельцинском режиме богатство и избежать ответственности за совершенные преступления, удержать свои привилегии жить вне закона.
Но зачем это новому президенту?!
В отличие от предшественника он не совершал преступлений, боязнь ответственности за которые заставляла последнего цепляться за диктаторские полномочия и опираться на олигархов. Он не участвовал в расстреле Верховного Совета и государственных переворотах. Не замешан в приватизационных аферах. Не строил финансовые пирамиды. Ради чего ему становиться на путь преступлений против общества, с которыми всегда сопряжена любая диктатура? Чтобы охранять спокойный сон олигархов.
Чтобы наказать человека, Бог лишает его разума. Наверное, это произошло с некоторыми из олигархов, открыто призывающими нового президента записаться с ними в одно преступное сообщество. Они не понимают, что президентская власть дана не лично ими, а избирателями. Они находятся в состоянии опьянения вседозволенностью, которую перепутали со свободой, а российское государство принимают за кабак, в котором кто платит, тот и заказывает музыку. Некоторые из них без зазрения совести даже занялись морализаторством, пытаясь учить международное сообщество хорошим манерам, а обворованных сограждан - честности и порядочности.
Возможно, наше общественное сознание настолько помутилось, что не отличает хаос от свободы, анархию от либерализма, произвол от демократии. Если это так, то вполне возможно и установление диктатуры. Даже с либерально-демократическим ярлыком, как у одной известной партии, которая в этом случае вполне подходит на роль правящей. Только диктатура эта будет не пиночетовская, а скуратовская. Не плэйбойская, как в кино про прокурора, а настоящая, как в далекой истории про Малюту Скуратова. И направлена эта диктатура будет не против недовольного народа, у которого грабить больше нечего. А против новоявленных бояр, потому что это будет популярно, легко и почти законно.
И законно избранный президент несет ответственность перед своим народом, перед историей своей страны и перед Богом. Как человек разумный он понимает, что власть в самой великой стране ему дана судьбой не для того, чтобы разменять ее на тридцать сребреников и записаться на службу олигархам. Возможно, он пойдет на так называемые жесткие меры. Но оправданием для их применения будет не страх перед ответственностью за совершенные преступления, а желание восстановить величие державы и сильную государственную власть. А это несовместимо с коррупцией и казнокрадством. Олигархам придется бежать или, как говорил их духовный учитель, "переквалифицироваться в управдомы". Если они, конечно, вовремя сообразят и перестанут набиваться в родственники к президенту. В противном случае они рискуют вызвать дух Малюты и возродить опричнину, разделив участь бояр, надоедавших царю своим сватовством и претензиями на власть.
Самые образованные из олигархов в юности учились научному коммунизму и даже были членами КПСС. Они слишком буквально восприняли слова классиков о том, что капитал рискует сломать себе шею, если видит норму прибыли свыше 300%, и о буржуазном правительстве на службе у капиталистов. Даже поменяв коммунистическую веру на либеральную, они остались догматическими марксистами. Они так и не освоили диалектику и исторический материализм. Загубив либеральные реформы и демократию воровством и коррупцией, они стали препятствием на пути развития страны, возродив, по сути, феодальную структуру власти. Породив диктатуру, они выроют себе яму, в которую будут брошены, как только диктатор осознает национальные интересы и свою историческую миссию.
