Как выходить из кризиса

	Алексей Пахомов. "Жница". 1929.

ПРИ РАССМОТРЕНИИ проблем аграрно-промышленного комплекса России все сходятся на том, что он переживает кризис. Однако в вопросах, что же представляет собой этот кризис, на какие цели нужно ориентироваться при выходе из него и каковы должны быть механизмы его преодоления, единого мнения нет.

Взаимоисключающие взгляды высказываются в основном двумя группами ученых, государственных чиновников, политических деятелей, за которыми просматриваются интересы соответствующих социальных слоев и субъектов хозяйствования. Первая - весьма активная и многочисленная группа, по существу, требует возврата к государственно-патерналистской идеологии и политике образца 70-80-х гг. Ее предложения - незамедлительное изыскание в госбюджете многих десятков миллиардов рублей для спасения АПК, который якобы способен стать локомотивом для выведения из кризиса всей экономики, создание новых государственных органов. Позиции государственного патернализма чрезвычайно крепки и упорно отстаиваются руководством Министерства сельского хозяйства и продовольствия РФ, многими экономистами РАСХН, политиками из числа думских аграрников и КПРФ.

Специалисты второй группы, напротив, считают необходимыми развитие рыночных реформ, рационализацию и сокращение органов управления, расширение свободы хозяйствования и "точечные", cтрого рассчитанные действия государства только на тех направлениях, где они действительно необходимы и оправданны. Эта позиция, на мой взгляд, единственно перспективная. Симптоматично и то, что в ее поддержку в последнее время активно выступают практики, научившиеся работать в условиях рынка.

Предваряя дальнейшее изложение, подчеркну, что в современных условиях государственный патернализм не только не спасет АПК, но еще сильнее усугубит его положение. Именно в периоды массированной государственной поддержки и тотального вмешательства бюрократии в хозяйственную жизнь наш АПК показал ярчайшие примеры неэффективности.

В системе АПК кризис сильнее всего затронул сельское хозяйство. По сравнению с 1990 г. к 1999 г. на 36,8% снизилась урожайность зерновых (с 18,5 до 11,7 ц/га); на 53,1% сократился валовой сбор зерна (со 116,7 до 54,7 млн. т). Резко уменьшилось количество вносимых удобрений: органических - на 82% и минеральных - на 88,4%. Почти не применяются химические и биологические средства борьбы с вредителями и болезнями растений.

Последние, адекватные потребностям закупки техники сельхозпроизводителями делались в конце 80-х гг.

Численность скота и птицы в хозяйствах всех категорий за десять лет снизилась более чем наполовину, в том числе овец и коз - на три четверти. При этом за исключением птицы упала продуктивность - удои на корову и живая масса одной головы скота - примерно на 20%.

Соответственно в разы сократилось производство основных видов продукции пищевой и перерабатывающей промышленности: мяса - в 6 раз, цельномолочной продукции - в 4, круп - в 3, хлебобулочных изделий - в 2 раза. В структуре потребления основных продуктов питания населением количество мяса и молока снизилось без малого наполовину, зато возросло потребление картофеля и овощей, почти в полном объеме выращиваемых на личных подворьях и огородах.

За этот период на отечественном рынке продовольствия существенно возросла доля импортной продукции, составляющая сегодня от 12 до 30% по основным продовольственным группам. Постоянной практикой становятся просьбы российского аграрного руководства к иностранным правительствам об оказании продовольственной помощи.

Все это, полагают сторонники сильной государственной поддержки АПК, требует быстрого и всеобщего - по всем направлениям и в отношении всех субъектов хозяйствования - финансового вмешательства со стороны государства. В обоснование разрабатываются соответствующие концепции и программы. Обратимся к некоторым из них.

Одно из самых больших теоретических заблуждений, с которым мы сталкиваемся при анализе, например, предложенной Минсельхозпродом земельной программы, - тезис о необходимости "повышения почвенного плодородия".

Коротко идеология и практика этого мифа, пришедшего из социалистического прошлого, такова. Государство-патрон предоставляет своим гражданам - наемным работникам средства производства, в том числе и землю определенного плодородия, с помощью которых они обязаны за гарантируемую плату производить оговоренное количество продукции. В действительности всегда получалось, что продукции было мало и прибыль, как правило, не покрывала затрат.

Однако если при социализме государством регламентировалось все, то сейчас сельский производитель экономически относительно свободен. Относительно - потому что ряд организационно-правовых и общеэкономических условий не позволяет ему, в частности, свободно распоряжаться земельным ресурсом. Пользуясь этим, чиновник-управленец и чиновник-ученый рассчитывают, как в былые времена, реализовывать свои привычные функции в отношении земли. Они говорят производителю: мы, выбив деньги из государства, сделаем землю плодородной, а ты будешь на ней хозяйствовать. Беда же в том, что в отличие от сельского предпринимателя у них нет и не может быть хозяйского интереса и потому им все равно, где, как и какой земле "добавлять" плодородия. Кроме того, их подход коренится в большевистско-мичуринском мировоззрении, согласно которому человек-творец должен не ждать милостей от природы, а брать их у нее. Поэтому с землей они не слишком церемонятся. Несовместимость такого подхода с современными экологическими требованиями очевидна.

Полностью разделяя чиновничий подход, Госдума в 1998 г. приняла Закон "О государственном регулировании обеспечения плодородия земель сельскохозяйственного назначения", а Минсельхозпрод начал трудиться над соответствующей программой. Согласно ей, начиная с будущего года проектируется, в частности, превратить в плодородные земли солонцовые почвы на площади 2,5 млн. га. Всего такого рода мерами планируется восстановить 5,8 млн. га, на что запрашивается 27 млрд. руб.

Колоссальная сумма? Но проектанты успокаивают: это "примерно на 12 млрд. руб. меньше затрат на освоение новых земель". То есть кто-то из разработчиков допускает мысль о новой целине? И это при том, что из оборота в последние 10 лет выбыло около 30 млн. га сельскохозяйственных земель, включая черноземы.

Особое удивление вызывает министерская идея новых гигантских торфоразработок с целью "регулирования баланса гумуса". Предполагаемый объем добычи на пять лет - 400 млн. т. Проектировщиков не останавливают ни плачевные результаты прошлых аналогичных кампаний, в ходе которых торфяники - ценнейшие угодья - были уничтожены, ни прямо противоположный опыт ведущих аграрных стран, всеми мерами торфяники сберегающих.

Предлагаемая программа проникнута "заботой о плодородии полей" безотносительно к самому растению. Однако поскольку потребности сельскохозяйственных культур разные, то шаблоны оказываются весьма дорогостоящими.

Парадокс технологической отсталости российского АПК при наличии мощной сельскохозяйственной науки в стране объясняется крайне слабой интеграцией научно-исследовательской деятельности ученых, не ориентированной в должной мере на создание технологий, на формирование технологической политики, отсутствием сколько-нибудь удовлетворительной проводящей сети научно-технического прогресса. Подавляющее большинство научных разработок оседает в отчетах и рекомендациях.

На самом деле в вопросе о почве и растении, как доказывается работами академика РАСХН В.И. Кирюшина, заниматься созданием универсально-плодородной почвы бессмысленно и очень дорого. Почвенное плодородие должно регулироваться по принципу последовательного устранения факторов, ограничивающих возделывание данной культуры. А эта задача разрешается в процессе применения земледельцем определенной технологии.

Вместо абстрактной цели улучшения почвы нужна иная - получение определенного урожая конкретных культур. И ставить ее должен не аппаратный или научный чиновник, а конкретный индивидуальный или коллективный субъект хозяйствования, рискующий своим капиталом, исходящий из потребностей рынка и экологических требований.

Забота государства - не готовить почву для земледельца, а помочь ему овладеть передовыми технологиями, сориентироваться на рынке, при определенных условиях обеспечить кредитно-налоговые преференции. Не исключено разумное государственное вмешательство и в процесс нормализации ценовой политики. Что же касается вопросов помощи и контроля за соблюдением сельским производителем экологических параметров и норм, то здесь роль государства первостепенна.

Естественно, при таком подходе чиновник-аппаратчик в прежнем качестве оказывается совершенно ненужным, а чиновнику-ученому, если он хочет быть востребованным, придется во многом переучиваться. Это, конечно же, не входит в их планы.

Особым направлением стратегии в Минсельхозпроде считается федеральная целевая программа по обеспечению паритета цен на сельскохозяйственную и промышленную продукции. В обоснование проблемы приводится факт, согласно которому за 1991-1999 гг. цены на приобретенную сельхозпроизводителями промышленную продукцию и услуги росли в 4,4 раза быстрее, чем на реализованную ими. Ликвидировать этот разрыв предлагается поэтапным в течение 10 лет вбрасыванием в сельское хозяйство ежегодно до 40 млрд. руб. (Для сравнения: всего на сельское хозяйство на 1999 г. в федеральном бюджете было определено 9,3 млрд. руб., а на 2000 год - 12 млрд. руб.) Эти деньги через специальные фонды должны были бы направляться на регулирование цен на материально-технические ресурсы для АПК, с одной стороны, и на поддержку цен продовольственного рынка и дотации товаропроизводителям - с другой.

Предложение это, к счастью, пока оставлено без последствий. Появление на рынке денег в таких объемах неизбежно подхлестнет инфляцию, от которой будут страдать все, и в первую очередь эффективные производители. Очевидно, что, пока не будет достигнута общеэкономическая стабилизация, не станут приемлемыми инфляция и дефицит бюджета, не будут изжиты неплатежи, не снизятся ставки на кредиты и, напротив, не возрастет покупательная способность населения, - АПК не выберется из тисков ценового диспаритета.

Еще один грандиозный финансовый проект - федеральная целевая программа стабилизации и развития инженерно-технической сферы АПК России на 2000-2006 гг. Запланированная в ней стоимость парка машин и оборудования, в котором нуждается АПК, - 634,2 млрд. руб. Для реализации этой программы в Минсельхозпроде только что подготовлен проект правительственного постановления. Согласно ему государство выделяет деньги в специально создаваемый фонд поддержки сельхозмашиностроения. Из средств фонда на 50% оплачиваются договоры заводам-производителям сельхозтехники. На два года им предоставляется отсрочка по погашению задолженностей, а само погашение растягивается на 5 лет. В федеральном бюджете 2001 г. для них планируется предусмотреть бюджетные ссуды и льготные кредиты на пополнение оборотных средств. В проекте постановления нет ни тени сомнения относительно того, стоит ли поддерживать все предприятия сельхозмашиностроения.

Минсельхозпрод предлагает создать еще один государственный орган, который будет "координировать" деятельность предприятий, производящих и обслуживающих машиностроительную продукцию для нужд АПК. То есть вновь чиновнику, как и в вопросе "создания почвенного плодородия", отводится роль нанимателя и управляющего, а производителю - безразличного наемного работника, благополучие которого зависит не от собственных усилий, а от чиновничьей милости.

В другом пункте проекта этого постановления записано, что Минсельхозпроду и органам исполнительной власти субъектов РФ рекомендуется расширять сеть машинно-технологических станций, предусматривать в местных бюджетах ассигнования на их развитие, предоставлять налоговые и другие льготы. Опираясь на мнение ведущих экспертов в этом вопросе, замечу, что МТС в нынешнем виде как направление аграрной политики, во-первых, явление вынужденное, а во-вторых, тупиковое.

Можно понять руководство регионов, которое, насчитывая у себя от 60 до 80% неэффективных хозяйств, озабочено тем, как посеять и убрать хотя бы минимум необходимого. Поэтому они всеми правдами и неправдами, сохраняя за собой контроль, создают МТС в качестве подрядных мехотрядов, помогающих хозяйствам посеять, а что выросло - убрать. Но работа МТС, естественно, никак не сказывается на продуктивности пашни. Поэтому, имея их сегодня по стране уже более 800, мы по-прежнему остаемся на уровне урожайности зерновых начала XX в. - 10-11 ц/га.

В заключение темы тотальной государственной поддержки АПК обращу внимание на малоизвестную цифру. Когда говорят о резком сокращении сельхозтехники в хозяйствах, то ее оставшееся количество часто соотносят не с сократившейся на 30 млн. га пашней, а со всей, которой мы располагали в 1990 г. В этом случае картина, естественно, получается более мрачной.

Конечно, дело не в том, чтобы показать, что в сельском хозяйстве ситуация несколько лучше, чем иногда представляется. Она действительно сложная и тяжелая. Однако прежде всего по другой, более серьезной причине, чем недостаток техники. Коротко: если раньше во многих хозяйствах работали плохо, то теперь общий уровень квалификации и умения стал еще ниже. Коренной вопрос - в квалификации и технологиях.

ак же подходить к разрешению кризиса? Хорошо известно, что в кризисных ситуациях страны с депрессивным или низкоэффективным сельским хозяйством избирали для себя вариант селективного подхода и работы с отдельными группами производителей. В Японии, например, в середине 80-х гг. из всей массы мелких сельских хозяев была выбрана тысяча эффективных и крупных, в отношении которых правительство создало особый благоприятный режим развития. В Китае таким же образом совсем недавно стали активно развивать часть наиболее конкурентоспособных промышленных предприятий, отобрав их из массы в целом убыточного госсектора.

На мой взгляд, пришло время разработать аналогичную политику и в отношении российских аграрных предприятий. Так, если за точку отсчета взять итоги 1998 г., то у нас около 18% сельхозпредприятий (примерно 4900 хозяйств) производят около 40% валового аграрного продукта страны. Путем экономического и научно-технического стимулирования можно активизировать их производственную деятельность с тем, чтобы их усилиями обеспечить примерно половину конкурентоспособного валового сельскохозяйственного продукта.

И начать нужно с главной современной проблемы АПК - научно-технологического и технического обеспечения этих предприятий. Так, практически в каждом регионе есть зональные НИИ сельского хозяйства РАСХН. Если при региональных НИИ организовать научно-технологические центры по внедрению научных и технологических знаний и связать с их работой машинно-технологические станции, выполняющие работы по практической реализации новых технологий, то это как раз и будет механизмом, с помощью которого начнется отбор передовых хозяйств.

Основные усилия РАСХН и ее зональных НИИ должны быть направлены на формирование наборов технологий применительно к различным уровням интенсификации производства. Применение наиболее перспективных технологий, обеспечивающих высокое качество продукции и экологическую безопасность, должно поощряться финансово-экономическими мерами.

Одновременно должна быть создана система освоения технологий, аналогичная таковым в США, Канаде, передовых европейских и азиатских странах. Каркасом системы должны стать научно-технологические центры. Специалисты центров будут демонстрировать технологии на опытных и производственных полях, обучать и консультировать товаропроизводителей, оказывать им практическую помощь на местах. В центрах должны организовываться выставки научно-технических достижений, курсы обучения специалистов, рекламироваться технологии, координироваться деятельность инновационных организаций и инвесторов. К этой работе надо подключить и информационно-консультационные пункты, создаваемые в последнее время Минсельхозпродом.

Кстати, именно такая схема освоения технологий возделывания сельскохозяйственных культур реализована Сибирским НИИ земледелия и химизации сельского хозяйства для сельскохозяйственных предприятий Новосибирской области.

При технологических центрах целесообразно создание ассоциаций товаропроизводителей. Ядром их должны быть опытно-производственные хозяйства зональных НИИ РАСХН и базовые хозяйства, через которые обычно осуществлялось внедрение научных достижений. Главная трудность создания таких ассоциаций - первоначальное финансирование. Здесь понадобится участие в инновационном процессе государства и заинтересованных коммерческих фирм. Кроме того, для этих хозяйств государство на определенный срок должно создать режим наибольшего кредитного и налогового благоприятствования, в том числе - особый льготный режим для отечественных и иностранных финансово-предпринимательских структур, сориентировавшихся на АПК. В эти хозяйства имеет смысл направить основную долю выделяемых на сельское хозяйство бюджетных средств и ресурсов, не распыляя их, как это делается сейчас.

Упорными усилиями в этих хозяйствах должна быть проведена земельная и доведена до конца аграрная реформа, в результате которой средства производства сконцентрируются в руках наиболее эффективных производителей. (Так, анализ 300 лучших предприятий сельского хозяйства, определяемых с 1995 г., показал, что старых организационно-производственных форм - колхозов и совхозов - среди них насчитывается не более 20-25%.)

В определении приоритетности - с кем в первую очередь начинать государственную работу по выведению отрасли из кризиса - отбор будет не административный и лоббистский, а научный. Он произойдет в соответствии с реальной способностью производителей к переходу на более высокий технологический уровень.

На мой взгляд, представляет интерес и малоизвестный опыт деятельности советской власти в годы нэпа по продвижению в сельском хозяйстве иностранных концессий. В качестве концессионных объектов иностранцам предлагались: ирригация пустынь и степных пространств; осушение болот; интенсивное тракторное и "электромоторное" зерновое хозяйство на степных землях; разведение шерстяных овец, мясного степного скота и табунное коневодство; устройство сети элеваторов и холодильников; разведение и сбор лекарственных растений; организация лесоэксплуатационных хозяйств и свеклосахарное производство. Земли предоставлялись на Кавказе, в Сибири, в Донском районе, а также в пределах Воронежской, Орловской, Курской, Пензенской, Пермской, Оренбургской, Самарской, Саратовской, Череповецкой, Вологодской и других губерний. Всего в период нэпа и до начала коллективизации концессии были размещены на площади до 150 тыс. десятин. При разумной и стабильной аграрной политике спустя определенное время к этому опыту можно было бы обратиться вновь.

Говоря о преодолении кризиса, нужно говорить и о стратегическом продукте - зерне. Современное положение в АПК таково, что наряду с работой по созданию рыночной и реалистичной программы вывода сельского хозяйства из кризиса на перспективу в 10-15 лет неотложной является задача реализации чрезвычайных мер по восстановлению в ближайшие годы продовольственной безопасности страны. Правительством эта проблема осознается. 27 января на его заседании был рассмотрен вопрос "О мерах по совершенствованию государственного регулирования рынка зерна". Однако что касается механизма выполнения поставленной на заседании задачи - к 2005 г. нарастить производство зерна до уровня не менее 90-95 млн. тонн, то с учетом программ Минсельхозпрода, о которых говорилось, эта задача либо вообще не выполнима, либо выполнима ценой огромных затрат.

Важный вопрос - зоны производства зерна. В первую очередь обычно называют два главных зерновых района страны - Северо-Кавказский и Центрально-Черноземный. Действительно, здесь на больших посевных площадях выращивают значительные объемы зерна высокого качества, при этом затраты на гектар, например, в Ставропольском крае, на 33% ниже, чем во Владимирской области, а урожайность на треть выше. Однако если посмотреть на это с точки зрения благоприятности условий для применения эффективных технологий возделывания зерновых и соответственно отдачи, то ситуация выглядит по-иному. Именно в средней полосе России имеется до 2 млн. га земель, так называемых ополий, состав которых вполне сопоставим с южными черноземами. Еще в период кампании по освоению целины эти районы были неоправданно обойдены инвестициями, и производство зерна в целом оказалось сильно сдвинутым в сухие степи, где в последние годы в связи с падением общей культуры земледелия требуются большие средства, в частности на борьбу с болезнями и вредителями.

Кроме того, поскольку в южных регионах получается максимальная по стране урожайность, дальнейшее ее увеличение, согласно расчетам, потребует значительно больше средств, чем если начинать с более низкого уровня. Некоторые специалисты вообще сомневаются в том, что урожайность на юге в сложившихся условиях можно увеличить быстро.

Иное положение в центральной черноземной и нечерноземной зонах. Если в среднероссийских регионах выстроить аграрную политику по предложенному механизму с упором на технологический прорыв, результат окажется неожиданно хорошим. Так, в зоне Владимирского ополья можно выращивать пшеницу, пригодную для хлебопекарных целей, ячмень пивоваренный и фуражный. Урожай устойчивый, при соблюдении современных технологий - до 35-40 ц/га. Расчеты показали, что себестоимость такого зерна не превысит уровень Северо-Кавказского экономического района. При увеличении инвестиций на 30% рентабельность зерна повысится с 30-40% в настоящее время до 90-120%, что позволит производителям окупить дополнительные затраты в течение 2-3 лет. Зерно будет реализовано, так как спрос на него в Нечерноземье неизменно высок. Выдержать конкуренцию на сырьевом рынке зерна производителям помогут, в частности, более низкие транспортные затраты до мест потребления.

Исходя из этого, а также конкретизируя правительственную задачу нарастить производство зерна (в первую очередь - кормового), представляется продуктивным вариант размещения части необходимых для этого ресурсов не на юге, а в средней полосе страны.

По нашим расчетам, при привлеченных на два года 6-7 млрд. руб. бюджетных и иных инвестиций, кредитов под низкий процент, а также 2,5-3 млрд. руб. налоговых льгот и освобождений для государственных и коммерческих структур, к осени 2001 г. можно было бы рассчитывать на дополнительные 9-10 млн. тонн зерна из центральноевропейских и некоторых других регионов. В последующие 2-3 года реально выйти на необходимый стране минимум в 75-78 млн. тонн. Для коммерческих организаций, так же как и для хозяйств, право участвовать в этом проекте должно предоставляться исключительно на конкурсной основе.

Затраты федерального бюджета на поддержку производства зерна в короткий период не только вернутся, но и принесут доходы. Анализ данных за последние несколько лет показывает, что платежи в бюджет от продуктов переработки зерна (в первую очередь спиртоводочной промышленности) в 3-7 раз превышают затраты.

Одновременно должны быть обеспечены разработка и внедрение на федеральном или на региональном уровнях следующих нормативных актов: "О зерновом рынке и сделках с зерном"; "О складских свидетельствах"; "Об инвестициях в зерновое хозяйство"; "Об участии в зерновых проектах иностранных инвесторов"; "Об обороте (включая куплю-продажу) сельскохозяйственных земель"; "О поддержке администрациями регионов чрезвычайных мер по восстановлению продовольственной безопасности страны".

Опыт, полученный в результате реализации зерновой программы, мог бы быть использован в деле оздоровления всей аграрной экономики, превращения АПК в эффективный, динамично развивающийся сектор хозяйства страны.

В современных условиях нет финансовых и организационных возможностей для восстановления сразу всего АПК. Потребительский спрос на сельскохозяйственную продукцию и продовольствие остается низким. Производительность труда у значительной части занятых в сельском хозяйстве также низкая и обеспечивает им лишь выживание в условиях затянувшегося общего кризиса.

В конце 80-х гг. в сельском хозяйстве развитых стран - в США, Канаде, ФРГ - соотношение между числом занятых аграрным трудом и потребителями продукции колебалось от 1:25 до 1:39. В Англии одна сельская семья кормила 47 городских семей. И именно такой уровень потребительского спроса делал сельское хозяйство этих стран эффективным.

В 80-х гг. российский сельский производитель обеспечивал продовольствием примерно 4,4 городские семьи. По прошествии 10 лет реформ - еще меньше. С товарного потребительского рынка ушла значительная часть населения, перешедшая на самообеспечение. Так, в 1998 г. на личных подворьях было произведено 59,2% валовой продукции сельского хозяйства, в то время как на сельскохозяйственных предприятиях - 38,7%, а в крестьянских (фермерских) хозяйствах - 2,1%. Значительно упал платежеспособный спрос остальной части населения. Если бы завтра на рынок вдруг поступила значительная масса отечественной продукции, то она не была бы полностью востребована населением.

Что же касается мнения, что подъем экономики нужно начинать с сельского хозяйства, что именно его рост подтолкнет развитие других секторов экономики, то так происходит только в экономиках, где доля аграрного сектора сопоставима или превышает доли других секторов.

Россия - индустриально-аграрная страна. И это означает, что развитие АПК может пойти следующим образом. Вначале должен начаться рост в не связанных с аграрным производством секторах, в первую очередь в промышленности. С возросшей денежной массой население придет на рынок, в том числе и продовольствия. В ответ на возросший потребительский спрос наиболее эффективная часть сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий произведет больше продукции, которая должна быть конкурентоспособной, иначе население купит иностранные продукты. Далее, если экономический рост продолжится, перед отечественными производителями продовольствия встанет задача наращивания производства, не снижая его эффективности. На этом этапе, по мере того как мощностей "передовиков" будет не хватать, настанет очередь "стоящих за их спинами" менее эффективных производителей, и так далее. Именно последовательно, волнами, в сочетании с разумными действиями государства по стимулированию востребованного роста производства начнется преодоление кризиса в АПК.

Подведем итоги. Последние 10 лет показали бесперспективность надежд на то, что рынок самостоятельно и быстро отрегулирует экономический и хозяйственный механизм АПК, сделает его рациональным. Однако наблюдаемое сегодня обращение к государству в качестве главного организатора несет в себе опасность ошибки. К сожалению, современные государственные структуры в АПК, как правило, работают малоэффективно. Отсюда их программные предложения - выбивание денег и льгот. Можно быть совершенно уверенными в том, что, если на этом направлении они добьются успеха, выздоровление АПК существенно задержится.

Государство облегчит возможность выхода АПК из кризиса, если будет сообразовывать свое вмешательство с требованиями рынка. Сегодняшняя формула успеха такова: передовые технологии плюс "точечные" инвестиции.