Бедная Россия!

	В.Васнецов. "Поле побоища". 1880 г.

ЧЕСТНО говоря, я долго колебался, прежде чем решил писать эту статью. Столько всего умного сказано и написано за последнее время, столько людей, скромно опустив глаза долу, не отрицают, что именно они и являются теми закулисными манипуляторами, которые переставляют фигуры на политической сцене. И, главное, наш народ так озверел от всех этих писаний и высказываний (как, впрочем, и от самих фигур и манипуляторов), что, казалось, нет смысла что-то еще пытаться объяснить. Но чем дальше, тем больше я ощущал необходимость высказаться. Все-таки - и это отнюдь не мои достоинства, а просто "факт биографии" - я довольно хорошо знаю основных действующих лиц (кроме Владимира Путина), за спиной немалый опыт научно-аналитической, организационной и политической работы как в советское, так и в нынешнее время. Плюс две избирательные кампании, проведенные на должности генерального директора ОРТ. К тому же я ничего никому не должен. От тех, с кем не соглашался, уходил (сам!). При этом никогда не поливал грязью людей, с которыми еще недавно работал. Не получал наград и от тех, кого защищал, наверное, потому что ничего не просил. Поэтому сейчас я свободен в своих высказываниях. Надеюсь, никому не придет в голову считать, что высочайшая общественная должность председателя совета директоров "ТВ-Столица" является каким-то ограничителем.

Главная же причина - растущая тревога за судьбу нашей страны. Быть может, мои мысли окажутся кому-то близкими.

Война и избирательная кампания - вот две точки, в которых сфокусировалась сейчас политическая жизнь России. И как никогда раньше предельно отчетливо видны все пороки того, что мы крайне самонадеянно называем политической элитой. Самонадеянно потому, что элита - нечто лучшее, собранное по признаку превосходства, в данном случае, очевидно, интеллектуального, профессионального, нравственного. Ничего себе, собрали...

Самая тяжелая вина элиты в том, что, оказавшись за редким исключением абсолютно неспособной к управлению страной, она продолжала свои разрушительные усилия и довела нас до нынешнего печального состояния. Да, есть много объективных причин. На мой взгляд, всеми нами, обществом, была допущена очень серьезная ошибка: мы ввели демократию с 21 августа 1991 года, забыв или просто не зная, что в условиях почти полного отсутствия необходимых традиций и навыков путь к демократии труден и долог и идет через то состояние, которое называется "демократизация".

Иными словами, внедрив демократические процедуры, мы просто не успели или не смогли создать работоспособные общественные, политические и административные структуры, вплоть до местного самоуправления, которые делают эти процедуры эффективными и безопасными для общества. Все это так. Но отказ от них уже просто немыслим. И здесь, на переходном этапе, многое могла подправить весьма мощная, по крайней мере теоретически, исполнительная власть, пусть не в 91-м и, может быть, даже не в 93-м, но уж точно в 96-м году, когда все уже было ясно - что и как надо делать. Кроме того, сама элита, в которой есть немало сообразительных людей, должна была, поняв, что происходит, подталкивать президента и его ближайшее окружение к необходимым шагам. Каюсь, в июле 1996 года еще казалось, что так и будет. Но уже в конце 1996-го - начале 1997 года прогремели первые залпы информационной войны, начался ее первый круг. К великому сожалению, обнаружилось, что элите в целом не присущи ни чувство ответственности перед страной, ни чувство самосохранения. Страшноватое сочетание. А некоторое число "отщепенцев", тех, кто ориентирован на созидание, увы, картины не изменило.

Нынешняя избирательная кампания и связанный с ней второй круг информационной войны являются совершенно уникальной демонстрацией этого. Не буду называть имена известных телеведущих и журналистов, находящихся "на поверхности" процесса, - дело не в них. Я, к счастью или к несчастью, очень хорошо знаю, как это делается - один свисток, и они или меняют тональность, или исчезают с экрана. Тоже, кстати, специфическая черта нашей юной демократии.

Общими усилиями элиты создана виртуальная (как теперь принято говорить) политическая среда. Беда, правда, в том, что средства воздействия на общественное мнение являются тем инструментом, который связывает этот вымышленный мир с реальным, уродует его, придает ему свои черты.

Все чаще и чаще мы видим и читаем якобы "информацию" в якобы "информационных" телепрограммах и газетах. Вдобавок к этому, как со сторожевых вышек, на все общество поглядывают выдающиеся мастера избирательных и политических технологий. Нас уверяют, что они, обозревая картину с этой высоты, непрерывно придумывают все новые и новые сценарии, что все двигается в соответствии с ними, что электорату не надо самому ни о чем размышлять - все равно, как стадо баранов, пойдет туда, куда направляют мудрые технологи. Действительно, "многая знания умножают печали". Пусть в данном случае не "многая", но все же вполне определенные знания. А печаль в том, что и здесь - обман. Ничего сколько-нибудь нового, способного оттенить преимущества одних над другими или показать реальные ошибки конкурентов, не изобретается. "Новые" идеи прекрасно известны и почерпнуты либо у западных специалистов - мне приходилось работать с ними еще в 1994-1995 годах, - либо у советских и фашистских мастеров пропаганды (слово "мастера" я употребляю здесь без иронии, действительно были блестящие мастера).

Но надо быть справедливым - есть, конечно, и действительно новое. Это, во-первых, невиданное, фантастическое количество грязи, лжи и провокаций, направленное во все стороны, стравливание всех и вся. Во-вторых, еще более опасное обстоятельство - при таком ожесточении, при войне на уничтожение - полное и очевидное отсутствие конечной, общенациональной цели, отсутствие, если угодно, высшего смысла. Любые попытки говорить о деле тут же пытаются заглушить. Принцип - "кто угодно и любой ценой, но только не этот, и не потому, что он ошибается, а потому, что не подходит мне" - сам по себе тотально разрушителен.

Может быть, с неясностью политического ландшафта и связан удивительно низкий профессиональный уровень нынешней кампании - слишком много оргцентров и слишком мало профессионалов. Или куражу нет? Прошлые выборы имели хотя бы ясную стратегическую цель, четко выраженную идею, причем с обеих сторон. К сожалению, это были не выборы руководства страны, а, как мы считали, выборы судьбы. Забыв, правда, что судьбу не выбирают.

СЕЙЧАС появилась не только острейшая необходимость, но и реальная возможность наконец-то провести нормальные выборы. То есть исходить из того, что даже связанная с ними, если она происходит, смена караула, как и в других странах, означает перемены обязательно в сочетании с очень большой степенью преемственности. Можно и нужно было предложить народу не "судьбоносное голосование", как прошлый раз, а две-три концепции развития страны, которые были бы связаны с серьезными, известными, а возможно, и новыми политиками, способными их реализовать. Ничего подобного не произошло из-за заглушающей все ругани.

Большинство таких политиков сознательно втаптывается в грязь путем самых невероятных обвинений, а сути их взглядов просто никто и не касается. Так произошло недавно с Анатолием Чубайсом, так происходит сейчас - по второму кругу - с Юрием Лужковым. По второму кругу "пошел" и Евгений Примаков. Достается и Сергею Степашину и другим.

Я прекрасно понимаю, что есть много людей, не являющихся сторонниками тех или других политиков, но речь идет о стремлении стереть их с лица земли, убрать из политической жизни страны. Простите, а кто останется? Пока есть Владимир Путин. Но, во-первых, не мало ли на всю страну, а, во-вторых, вдруг и у него окажется что-нибудь не так?

Я считаю, что очень негативный фон создали также обвинения президента и его близких в коррупции без достаточных доказательств (хотя вялая реакция людей, обязанных реагировать на такие обвинения, вызывает крайнее удивление). Дело не только в достоинстве страны и в презумпции невиновности, но и в том, что на второй план уходят проблемы, имеющие для нашего общества несомненное значение.

Всем уже бросилось в глаза, что совсем забыли о главном идеологическом противнике - Геннадии Зюганове. Я категорически против того, чтобы кто-то и на него начал лить ушаты дерьма, он достойный человек. Я о том, что вдруг как-то вроде и не стало ни его, ни КПРФ. А ведь как было дело в прошлую кампанию, я помню не по рассказам. Что-то кардинально изменилось? Сторонники рыночной экономики и борцы с коммунизмом, куда вы подевались? Или задумана очередная комбинация, причем по итогу - для страны - из трех пальцев? Любые договоренности с КПРФ будут иметь смысл лишь до того момента, пока ею не будет набрана "критическая масса" власти. После этого нужны вы ей будете! Что, впрочем, вполне естественно и справедливо. Политика - вещь суровая, не интеллектуальная игра.

Одним из последних достижений стал процесс деления на "чистых" и "нечистых", осуществляемый ЦИК в строгом соответствии с законами. Процесс, просто повергающий в оторопь: эти-то законы и создавались все последние годы? Это они должны оградить страну от прихода во власть криминала, политических экстремистов и т.п.? И после всего этого (плюс многое другое) есть еще энтузиасты превращения России в парламентскую республику? Чтоб долго не мучилась, что ли?

Более того, нынешняя внутренняя свалка начинает представлять определенную угрозу внешнеполитическим интересам страны - и в СНГ, и в остальном мире. Такое впечатление, что кому-то очень хочется опять оказаться в одиночестве - уж тут-то не должно быть никаких иллюзий - против всего мира. МИДу и так по объективным причинам приходится нелегко. Спасибо сотрудникам этого ведомства, высокая квалификация и патриотизм которых позволяют избежать многих неприятностей и добиваться результатов, близких к максимальным.

Вновь обратимся к чужому опыту - между основными политическими силами в других странах, как правило, существует если не консенсус, то достаточно высокая степень согласия по основным внешнеполитическим вопросам. И это понятно, так как здесь действуют геополитические, экономические и военные факторы, имеющие долговременный характер. У нас же весь вопрос опять-таки в отсутствии чувства ответственности и, прошу прощения, очень часто - элементарной подготовки.

Итак, с чем же мы приближаемся к промежуточному декабрьскому финишу, который во многом определит и летний результат?

Упорно разрушается сама идея сильной, законной власти. Понятие "власть" отождествляется у все большего числа наших сограждан с чем-то отчетливо негативным и совершенно отчужденным от их проблем и забот. Есть еще одно обстоятельство. Мало того, что неприемлемая слабость центральной власти объективно усиливает центробежные тенденции в стране; возникающие региональные элиты, которые, как правило, раньше всегда стремились если не к слиянию, то по крайней мере к очень большой степени совместимости и взаимодействия с центральной, столичной элитой, сейчас отчетливо стараются держаться особняком. Но они, и это ясно, не самодостаточны, должны на кого-то опираться. Как известно, свято место пусто не бывает.

Мы ждем, что выборы дадут толчок решению многих наших проблем - достижению так необходимой политической стабильности, обеспечению устойчивого экономического роста, оптимизации отношений "Центр-регионы" и т.п. При продолжении нынешней линии есть все основания опасаться самого худшего - выборы не решат ни одной проблемы, они вообще ничего не изменят. Даже победители окажутся настолько ослабленными, что будут вынуждены заняться нашим любимым делом - сохранением совсем уж шаткой власти. Есть довольно популярная точка зрения - ничего страшного, лишь бы не было "югославского варианта", еще четыре года постагнируем, может быть, что-то утрясется. А вот потом... Но "потом" может не быть. Даже если продление смутного времени не спровоцирует югославский сценарий, мир вокруг нас не будет ждать, пока мы опомнимся. Геополитическая ситуация меняется на глазах, очень многие страны вокруг нас стремительно развиваются, и если даже по абсолютным показателям в России все будет примерно, как сейчас, в относительных мы скатимся вниз, боюсь, уже ниже точки возврата. Правы те, кто говорит, что Россия может быть только великой. Иначе не выжить. Тем более, не будем забывать - у нас идет война, пусть и называемая антитеррористической операцией. А это обостряет все до предела.

МЫ УПРЯМО шли к существующей ситуации три года. Так сложилось, что военные проблемы, причем не только сугубо теоретические, - это то, чем я занимаюсь долгие годы. Многие из тех, кто сейчас руководит боевыми операциями, - мои друзья, товарищи. Я гордился ими в прошлую кампанию, видя кое-что собственными глазами и зная лучше многих, что происходит, что получили они в наследство, придя тогда к руководству операциями. Я горжусь ими сейчас. К счастью, в нашем обществе наступило отрезвление - уже мало кто говорит о чеченских робин гудах и наших людоедах. СМИ словно проснулись и вспомнили о сотнях тысяч русских, изгнанных из Чечни, об участи наших пленных солдат, наконец, об угрозе терроризма. Собственно, произошло это раньше, где-то в 1997 году, после похищения г-жи Масюк. Раньше, но слишком поздно, применительно к той, первой, войне. Тогда все было уже кончено. Наши преданные и проданные военные приняли на себя всю тяжесть ошибок (надеюсь, что только ошибок) политического руководства, всю горечь навязанного им поражения, подчеркиваю - навязанного, ради сиюминутных политических выгод. Страна заплатила за это страшную цену. Однако даже за такую цену точку поставить не удалось.

В конце 1996 - начале 1997 годов у меня было несколько бесед с рядом весьма влиятельных персон о положении на Северном Кавказе, в Дагестане. При этом я высказывал не только свою точку зрения, но и в какой-то степени неофициально делился с ними соображениями людей, прекрасно знающих ситуацию "изнутри". Результат был один: да, это важно, но мы сами все знаем, все понимаем, а если что, так ведь решили же чеченскую проблему, решим и эту - схема отработана. Наша политическая элита либо не смогла, либо не захотела понять сути происходящего. Не знаю, что лучше. Ни в политическом, ни в экономическом, ни в военном планах практически ничего не делалось. Словно надеялись - пронесет, рассосется. Даже нефтепровод планировался через Чечню. А ведь было много возможностей и экономических, и военных, и других. Например, только одно - чеченская диаспора в Москве и других регионах России. Многие из этих людей - достойные члены нашего общества, связанные с нами - как и мы с ними, - самыми разными узами: экономическими, культурными, личными. Им, как никому другому, не нужны ни война, ни сепаратизм "вождей". Их воздействие на ситуацию и в самой Чечне, и вокруг нее могло быть очень значительным. Вспомнили о них только сейчас, причем явно не самым мудрым образом. Такие деликатные проблемы обсуждают небыстро и негромко.

И вот новая война. Она отличается от первой очень многим - и полным банкротством тех, кто захватил власть в Чечне, и усталостью большинства простых чеченцев от такой жизни. Но, главное, отличается совершенно новым качеством подготовки наших солдат и офицеров и уровнем их командиров. Конечно, положение очень сложное. Нельзя допустить, чтобы эта война превратилась в войну с народом, чего, кстати, всячески стараются избежать вооруженные силы; ясно, что партизанская война будет продолжаться долго и т.п. и т.д., словом, не счесть разных проблем, разумеется, не только военных. Но именно в них сейчас ключ к успеху.

Но я так и не могу понять - есть ли у нас, наконец, осознание того, что сейчас решается в Дагестане и Чечне? А решается там в очень большой степени будущее России. Любое повторение в явной или скрытой форме 1996 года будет означать катастрофу на Северном Кавказе, очень быстро следом за этим - катастрофу на юге России, этнически неотделимом от Кавказа, и все последующее за этим. Конечно, одного только успеха там еще далеко недостаточно для решения наших национальных задач, но без такого успеха, увы, ничего решить уже нельзя.

Вот почему воздействие событий на Северном Кавказе на чей бы то ни было рейтинг никак не должно быть критерием отношения к ним - на карте стоит нечто неизмеримо большее. Но и здесь, опять-таки в отличие от других стран, единых в периоды таких критически важных конфликтов, слышится все больше и больше голосов, напоминающих о недавнем прошлом. То предлагается "отпустить" мятежную республику на волю, словно ее не отпустили в 1996 году и не получили того, что происходит сейчас. То говорится, что операцию надо остановить, потому что страдают мирные жители. Это действительно печально. Но разве не известно тем, кто высказывается таким образом, что судьба и образ каждого народа связаны с судьбой и образом тех, кто им руководит? Разве не убедились мы сами в этом на собственном опыте? Идет война, которую начали руководители террористов, а простые чеченцы - не в укор им будь сказано, мы все такие - не смогли им помешать. Надо скорее договариваться, торопят другие и проводят параллель с ООП - вчера были террористы, а сегодня Нобелевские лауреаты мира. Но параллель ложная. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что ООП прошла через глубокую внутреннюю эволюцию, а кроме того, в ООП всегда было с кем говорить, был и есть лидер, способный перешагнуть через многие предрассудки.

Еще одна точка зрения, очень заманчивая, но только в первом приближении: молодцы военные, они создали предпосылки для переговоров с позиции силы, теперь надо остановиться и предложить чеченскому руководству (кому, интересно?) освободить заложников, перестать похищать людей и т.п.; если так не сделают, вот тогда операция продолжится. Угадайте с трех раз, уважаемые читатели, освободят ли заложников и для чего используют террористы столь желанную паузу? И кто потом будет своей кровью оплачивать эти эксперименты?

Негативная реакция Запада, конечно, должна учитываться. Нам нечего прятать, и тем на Западе, кто хочет понять реальную ситуацию, надо показывать больше. Конечно, на Западе есть разные взгляды на будущее России. Но очень многие понимают важность сохранения сильной, спокойной, демократической России в качестве геополитического стабилизатора огромной части современного мира. Другое дело, что мы сами, как змей-искуситель, своей слабостью просто подталкиваем их к другому варианту сценария - в политике ведь нет места сантиментам. И чем больший будет сейчас у нас внутри раздрай, чем менее монолитной будет наша политическая элита по вопросу, далеко выходящему по своему значению за рамки предстоящих выборов, тем хуже для всех нас, для России, тем больше будет искушение.

Отсюда сложнейшая "многоглавая" задача нынешнего политического руководства - не дать соображениям сиюминутной выгоды стать доминирующими (ибо вообще исключить это обстоятельство не удавалось еще никому и никогда), в диалоге с мировым сообществом отстоять свою позицию с помощью ясной и четкой аргументации, помочь попавшим в беду людям, довести в Чечне дело до ситуации, когда инфраструктура организованного, полугосударственного терроризма будет полностью разрушена и, самое главное, главнее нету - обеспечена территориальная целостность России.

Есть во всем этом и еще один очень важный аспект, о котором надо сказать особо, - наши военные. Ну, казалось бы, все ясно, даже те, кто не согласен с действиями политиков, признают, как в целом четко, слаженно и эффективно действуют сейчас вооруженные силы. Ан нет! В чем только их не обвиняют - и в преднамеренных жестокостях по отношению к мирному населению, и в профессиональной безграмотности, и даже в подготовке военного переворота. На мой взгляд, нет ничего более опасного, да и просто глупого. Нравится это кому-то или нет, но сейчас фактически единственное, что держит Россию на плаву в мире, - военная мощь. Даже при идеальном сценарии пройдет много лет, пока экономические возможности, социальная и политическая привлекательность позволят России диверсифицировать источники влияния. Во внутриполитическом плане военный компонент - один из немногих, не дающих рассыпаться изрядно подгнившему каркасу нашей государственности. Не говоря уже о том, что без этого террористы чувствовали бы себя, скажем, в Петербурге или Красноярске почти так же вольготно, как в Грозном.

Мы должны быть благодарны тем, кто в условиях нищенского финансирования, отсутствия должной общественной поддержки буквально возродил наши вооруженные силы, сделал их боеспособными и эффективными. Такие люди, как генералы Казанцев, Трошев, Шаманов, другие командиры доказали, что есть кому строить и модернизировать нашу армию. Большая заслуга в этом принадлежит нынешнему руководству Министерства обороны. Но сейчас многими делается все, чтобы столкнуть лбами министра обороны Игоря Сергеева и начальника Генерального штаба Анатолия Квашнина. Вполне возможно, что между ними есть какие-то разногласия по поводу выбора приоритетов дальнейшего развития. А разве это удивительно в условиях острейшей нехватки ресурсов и срочности задач? Но то ли кому-то не нравится, что совместная работа тем не менее идет, и довольно плодотворно, то ли надо кого-то "подвинуть". При этом совершенно хамским, несправедливым и к тому же безграмотным нападкам подвергается Анатолий Квашнин. Что, слишком успешно осуществляется кампания на Кавказе, пора вмешаться?

Когда генерал Шаманов не в официальном заявлении, а в телевизионном интервью сказал, что в случае повторения позора 1996 года снимет с себя погоны (подчеркну - не сказал, что не выполнит приказ, сказал, что уйдет), поднялся сильнейший шквал критики. А ведь ясно, что второй такой удар в спину будет очень сложно пережить - и военным, и всем остальным. Не приведи Бог, случится - многие уйдут. Может, просто мы уже настолько привыкли жить по принципу: "плюнь в глаза - все Божья роса", что любая нормальная человеческая реакция удивляет до крайности, до испуга.

Вот такой видится мне картина. Наверное, разные оценки неизбежны. Но одно кажется бесспорным - мало найдется в истории примеров такого саморазрушения, какое демонстрируем мы в течение уже довольно длительного времени. Интересно, что произойдет раньше: сумеем все же опомниться, или разрушим собственную страну до основания, или, сметя примелькавшиеся лица, придут новые люди? Какие и как они придут? Но так или иначе ясно - само собой уже не обойдется, чуда не будет.

Много лет назад мой, к сожалению, ныне покойный друг, узнав о возможном повторном назначении своего отца, человека очень близкого и к моей семье, на один из двух высших постов в СССР, горько вздохнул: "Эх, Сережа! Бедная наша Россия!" Я часто думаю - что бы он сказал сейчас?