Социальное бедствие

Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)

КРУПНЕЙШИЙ юрист современности Г.Кельзен говорил, что государство можно называть наиболее эффективной организацией власти на данной территории, но если власть наиболее эффективно организуется бандитской шайкой, то и государство становится бандитским. А ведь именно это предрекают России. И именно превращения страны в криминальное, воровское государство (благо воровать в нашей богатой ресурсами стране можно еще долго) в первую очередь опасаются здоровые силы. В криминальном государстве по определению не могут работать такие понятия, как права человека, ответственность власти, свободные выборы и др. В таком государстве не работают и рыночные законы, поскольку уничтожается их смысл - свободная и добросовестная конкуренция. Но главное, что рано или поздно такое государство просто рухнет и погребет под своими останками все общество. Вот почему сегодняшний приоритет политики - это создание мощного антикриминального, антикоррупционного заслона.

Мы обязаны прежде всего дать ответы на вопросы: почему сегодня в России лучше всех чувствуют себя те, кто не обременен моральными принципами? Почему все больше размывается грань между честностью и бесчестностью? Почему понятие "государственная служба" в глазах людей все больше соединяется со словом "корысть"? Наконец, почему наиболее опасный вид бесчестности - коррупция - приобретает масштабы социального бедствия, грозящего самим устоям государственности?

Разве за какие-нибудь десять лет в стране резко увеличилось "поголовье" жуликов? Разве со сломом советской власти народ наш окончательно растерял все моральные ценности? Нет, это не так.

Во-первых, всегда при изменении фундаментальных условий жизни (мировой опыт доказывает это) резко подскакивает уровень коррупции, которая в небольших масштабах существует даже в благополучных странах.

Во-вторых, сломав систему тотального контроля и регламентирования, государство не заменило ее полностью системой строжайшего правового контроля и правовой ответственности.

В-третьих, кадровая и организационно-структурная нестабильность во властных эшелонах вывела на одно из первых мест среди мотивов чиновничьей деятельности заботу о создании собственного материального "резерва прочности".

В-четвертых, вместо партийного принципа формирования власти возобладал принцип "своей команды", который преподносится как достижение. На самом деле он породил безответственность, клановость, стремление угодить первому лицу ("патрону"), а не сохранить публичную добрую репутацию. Здесь - один из недостатков действующей Конституции.

В-пятых, мы имеем сегодня странный симбиоз из демократической модели институтов власти и сталинской модели ее функционирования. Сохраняются советские принципы и формы работы ведомств, когда служение обществу подменяется услужением начальству.

В-шестых, несмотря на все рыночные прорывы, в сознании государственных мужей, да и большой части граждан слово "государственный" выглядит гораздо предпочтительнее слова "частный". Под понятием "государственное регулирование экономики" понимается, как правило, прямое государственное вмешательство в экономическую, да и во все другие сферы, весь предыдущий опыт показал, что такое вмешательство не только снижает эффективность, но и в огромных масштабах порождает подкуп чиновников, создает прекрасные условия для корыстных злоупотреблений.

Это, конечно, не все, но наиболее явные истоки нынешних масштабов коррупции. Их анализ побуждает нас не паниковать, а браться за дело, понимая, по каким точкам необходимо "бить".

Эти точки известны.

Прежде всего, законодательные и подзаконные акты, которые облегчают возможность для злоупотреблений либо даже провоцируют их. Такие пороки нормативно-правовой базы либо вызваны пренебрежением к коррупционной опасности, либо сами являются следствием подкупа лиц, от которых зависит принятие того или иного акта.

Если же брать сферы, в которых наиболее сильна "верхушечная" коррупция, то это:

- сырьевой бизнес;

- налоговый контроль;

- таможенный контроль;

- бизнес в финансово-кредитной сфере;

- алкогольный бизнес.

Разумеется, этим не исчерпываются точки приложения криминала. Мы не должны забывать о борьбе с условиями, порождающими и так называемую низовую коррупции, которая наносит прямой ущерб материальному положению граждан, в том числе малому бизнесу.

Коррупция - это не просто взятки, злоупотребление должностным положением, завуалированные виды подкупа чиновников. Эта болезнь гораздо более глубокая, имеющая в своей основе психологическую установку использовать государственную службу как неисчерпаемый источник для достижения корыстных целей. Однако это не означает, что бороться с коррупцией можно путем "перевоспитания" или "отбора честных кадров". Мы не должны создавать какую-то "организацию честных", которая будет воспитывать других, "не таких честных". Всем известно, к чему в итоге приводит монополия на моральное превосходство. Поэтому есть только один путь к тому, чтобы тон в государстве задавали не жулики. Этот путь известен мировой цивилизации. Он состоит в том, что ставка делается не на выдуманную схему, не на "картонного человека", лишенного нормальных инстинктов и потребностей, не на "подбор и расстановку кадров" (кто их будет "подбирать" и "расставлять"?), а на выработку четких и, я бы сказал, "тесных" правил поведения как представителей власти, так и представителей бизнеса. Причем правил, соблюдение которых можно проконтролировать самым жесточайшим образом.

Другими словами, должна быть разработана и постоянно осуществляться антикоррупционная политика как одна из полноценных функций государства. Причем эта политика должна не просто привести к существенному снижению масштабов коррупции, но и действовать в условиях низкого уровня коррупции. Ведь это явление обладает свойством воспроизводства и быстро распространяется, как только внимание к нему ослабевает.

Первым крупным шагом при создании такой политики будет антикоррупционная программа. Основными ее направлениями могли бы стать следующие:

- ревизия всего корпуса законодательства для внесения в него норм, призванных противодействовать коррупции; введение постоянной практики экспертизы законов и подзаконных актов на коррупциогенность, т.е. на выявление в них положений, провоцирующих или облегчающих коррупционное поведение чиновника;

- перестройка принципов государственной и муниципальной службы. В том числе установление не только более жестких рамок такой службы, но и твердых социальных гарантий чиновникам, что в конечном счете будет гораздо меньше стоить обществу, нежели деятельность чиновника по принципу "кормления";

- проведение комплексной административной реформы для того, чтобы создать эффективный государственный аппарат, численность и структура которого должны зависеть не от административного зуда, а исключительно от функционального предназначения того или иного органа;

- разработка и принятие Административного кодекса как свода процедур чиновничьей деятельности, в какой бы сфере она ни протекала;

- введение административной юстиции как отдельного вида судопроизводства, позволяющего гражданину эффективно защищать свои права и законные интересы, нарушенные чиновным произволом;

- существенное сужение числа видов деятельности, основанных на разрешительном, а не на уведомительном принципе (прежде всего в малом и среднем бизнесе);

- приоритетное внимание государства к правоохранительным органам и судебной власти. Нищая и при этом запутанная правообеспечительная система создает основу для коррупции внутри самой себя и позволяет использовать ее в целях подавления политических или экономических конкурентов. Модная нынче "война компроматов" - следствие болезненного состояния правоохранительных органов. Вот почему их система, структура и функции должны быть пересмотрены с учетом названных пороков. В частности, прокуратура должна быть лишена функции следствия. Во всем мире это - структура, предъявляющая обвинения от имени государства. У нас же здесь сохраняется сталинское наследие.

Для того чтобы государство осознало все это, чтобы его деятельность основывалась на продуманной антикоррупционной политике, а не на спонтанных и конъюнктурных вспышках борьбы с коррупцией, необходимо его подталкивать к этому. Вот почему остро назрела необходимость создания авторитетной общественной, непартийной структуры, которая будет осуществлять такую задачу - задачу антикоррупционного давления на власть. Такую структуру - Национальный антикоррупционный комитет - мы уже создали.

Среди первоочередных шагов, которые будут осуществляться от имени НАК:

- анализ нормативного массива в сфере таможенной деятельности как стратегически важной для государственного бюджета сферы и внесение конкретных предложений по изменению тех или иных актов;

- анализ и внесение предложений в законодательство, регулирующее статус судей;

- создание общественных приемных в различных точках страны как опорных пунктов нашего взаимодействия с гражданами;

- создание банка данных о фактах коррупции и об условиях, способствующих ей, а также предложений по ликвидации этих условий. Ознакомление с ними государственных органов, а затем и всего общества;

- публичная защита (в СМИ, судах) общественных структур и отдельных граждан, которые самостоятельно вступили в схватку с коррупционерами.

Наша организация не занимается сбором компромата на кого бы то ни было. Не стоит, наверное, доказывать, что потрясание перед публикой "чемоданами с компроматом" не только не содействует борьбе с коррупцией, но, наоборот, препятствует такой борьбе. Ведь в обществе притупляется восприятие самого понятия "коррупционер", понижаются моральные критерии, девальвируется цена разоблачения преступной деятельности чиновников. У нас сейчас сбор компрометирующих материалов стал не средством ограничения коррупции, а превратился в источник получения капитала - политического, экономического, административного. Как следствие всего перечисленного:

- распыляются силы правоохранительных органов;

- каждый "подозреваемый" сразу же апеллирует к общественности, заявляя, что возбуждение уголовного дела - это, дескать, козни его политических конкурентов (тем более что в ряде случаев так оно и есть), и многие склонны этому верить, избирая такого человека губернатором, мэром или депутатом;

- от ответственности уходят многие истинные коррупционеры;

- в обществе укрепляется недоверие и презрение к власти в целом;

- "борьба с коррупцией" в таком виде становится разменной монетой для политических спекуляций.