Выбор мусульман России

Многие политики рассчитывают на голоса мусульман, но могут быть разочарованы в своих ожиданиях Фото Натальи Преображенской(НГ-фото)

Есть другие, тоже неофициальные, но, думается, более точные данные - результаты общероссийских социологических опросов ВЦИОМ. По данным ВЦИОМ, опубликованным в ноябре 1998 г., ислам исповедуют 3,3% опрошенных. В 1994 г. эта доля составила 2%, в 1997 г. - около 4%. Разброс результатов небольшой и укладывается в пределы допустимой погрешности. Процент верующих-мусульман среди граждан России возрастает параллельно росту процента верующих в целом. По данным ВЦИОМ, в 1997 г. верующими себя характеризовали 50% опрошенных, из общего количества верующих 6% составляли мусульмане. В 1999 г. верующих в целом уже 59,2%, из них мусульман - 7%. Наверное, 4% надо считать максимальным показателем.

Ставить знак равенства между этническими мусульманами России и предполагаемым мусульманским электоратом было бы ошибочно. Для этнических мусульман характерно многообразие идентичностей - осознаваемой этнической, региональной, профессиональной, имущественной, образовательной, наконец, политической принадлежности. По сведениям Розалинды Мусиной, в период, предшествовавший выборам 1995 г., в Татарии было проведено исследование, касавшееся степени актуализированности тех или иных характеристик идентичности. Предлагался так называемый тест Куна (анкетируемому предлагается 5 раз ответить любым, заранее не определявшимся образом, на вопрос "Кто я?"). Лишь около 15% татар горожан упомянули свою конфессиональную принадлежность, при этом только 4,5% всех респондентов поставили этот признак на первое место, 2,7% - на второе, 3,5% - на третье, 1,9% - на четвертое, 2,1% - на пятое.

Естественно, степень актуализированности именно конфессиональной идентичности зависит от очень многих факторов, но сейчас трудно предположить, что в декабре 1999 г. или летом 2000 г. конфессиональная составляющая станет определяющей чертой идентичности всех избирателей - этнических мусульман или их большинства.

Предвыборная борьба наверняка не будет сосредоточена на чисто религиозных вопросах, хотя они, вполне возможно, и займут некоторое место. Этнические мусульмане не станут соотноситься со своим исламским идентитетом, голосуя, скажем, за продолжение или прекращение экономических реформ. В этом отношении совершенно невозможно представить себе "мусульманский протестный электорат". Как протестный электорат он не является мусульманским, а, предположительно, представляет собой социальные слои, которые недовольны существующим политическим и общественным строем.

ИСЛАМСКАЯ ИДЕНТИЧНСОТЬ

Конечно, для того чтобы составить представление о политических установках той группы населения, которая характеризуется актуализированным исламским идентитетом, необходимы конкретные, полевые социологические исследования. Однако есть еще один способ - обратиться к сущностным характеристикам исламского политического наследия, т.е. к тем установкам, которые в течение веков формировались на основе положений Корана и Сунны (сообщений о действиях и высказываниях Пророка Мухаммада) и стали вечно присутствующей основой отношения мусульман к власти и ее организационным выражениям (государству, политическим партиям и т.п.).

Справедливость является базовой категорией исламской политической культуры. Однако понятие справедливости в исламе имеет несколько иные коннотации по сравнению, например, с русской культурой. Для русского справедливость связана с правом, правдой. К исламской же культуре справедливость связана с мерой, умеренностью, серединой.

В этике добродетель - середина между двумя крайностями-пороками. В экономике правильная система - середина между неограниченным накоплением богатств и пассивностью, приводящей к нищете. В политике искомый третий путь - отказ от того, чтобы примкнуть к какому-то из двух противоположных и борющихся между собой на уничтожение полюсов. Тем самым середина, или, как принято говорить у меркантильных европейцев, золотая середина, оказывается у мусульман универсальным принципом, а моральный императив справедливости-умеренности распространяется на различные области человеческой жизни. Производное от справедливости - уравновешенность, стабильность.

И ради стабильности (ей противопоставляются беспорядок, смута) мусульманин готов не обращать внимания на какие-то моменты, которые могли бы быть осуждаемы в ином случае. "Неправедный имам (или вообще правитель. - А.И.) лучше смуты" - это известная исламская максима, смысл которой в том, что лучше любая власть, чем анархия. Дело доходит до того, что неисламская, но справедливая (т.е. гарантирующая равновесие, стабильность) власть ставится выше исламской, но несправедливой. Ведь, как писал суннитский авторитет Ибн-Таймийя, "Бог поддержит справедливую державу, пусть даже она будет неверной (т.е. неисламской. - А.И.), но не поддержит державу несправедливую, пусть даже она будет исламской".

Российский избиратель - этнический мусульманин с актуализированным исламским идентитетом предположительно будет сторониться экстремистских группировок, даже если они и заявят о своем исламском характере, и проголосует за те партии и блоки, которые проповедуют и реально могут обеспечить стабильность - даже если они и будут неисламскими.

ЧТО ПОКАЗАЛИ ПРОШЛЫЕ ВЫБОРЫ

Предыдущие выборы (парламентские в 1995 г. и президентские в 1996 г.), при том что в них разными политическими силами сознательно прорабатывалась "исламская линия", продемонстрировали крайне низкую эффективность ставки на мусульманский электорат.

На выборах в Госдуму в декабре 1995 г. исламское общественно-политическое движение "Нур" получило 393 513 голосов российских избирателей (0,57% от принявших участие в голосовании), при том что среди конкурентов "Нура" не было ни одной исламской организации. В Татарии "Нур" получил 5% голосов, в Чечне 12%, в Башкирии 1,25%. Как видим, эти цифры очень далеко отстоят от любых оценок потенциала мусульманского электората, если его напрямую связывать с количеством этнических мусульман в России и в отдельных субъектах Федерации.

Процент голосов, поданных в Татарии за "Нур", примерно соотвествует цифре, характеризующей актуализированность конфессиональной идентичности как предпочтительной (4,5%) и, кроме всего прочего, демонстрирует корреляцию именно этого показателя (а не количества этнических мусульман, их в этой республике минимум 50% населения) с возможными результатами выборов. Успех на территориях расселения этнических мусульман других избирательных блоков (от проправительственного "Нашего дома - России" до оппозиционного блока КПРФ), ни один из которых не был конфессиональным - ни происламским, ни, тем более, антиисламским, показал, что во время выборов религиозная принадлежность избирателей играла малозначительную роль.

В предвыборной президентской кампании 1996 г. команда победившего в последующем кандидата в президенты Бориса Ельцина принимала во внимание наличие особой группы избирателей-мусульман. (Это проявилось, кроме всего прочего, в том, что он посетил мечеть, встречался с мусульманами.) В документах администрации президента есть письмо, в котором один из исламских деятелей предлагает Борису Ельцину привлечь "16-20-миллионный электорат российских мусульман" - естественно, в случае, если будет осуществлено адресное финансирование.

Исламские иерархи тоже засвидетельствовали свою поддержку тогдашнему и нынешнему президенту России. В частности, в русле реализации разработанной в администрации президента конфронтационной тактики, направленной против коммунистического кандидата, Совет по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте РФ (в нем есть и руководящие представители российского мусульманского сообщества) принял 29 мая 1996 г. Заявление, в котором религиозные иерархи, не агитируя, правда, напрямую за Ельцина, высказывались против возвращения времени "большевистского тоталитаризма".

Но какова роль мусульманского электората в формировании той суммарной цифры голосов, которые были поданы за Бориса Ельцина, и можно ли говорить вообще об этой роли - это вопрос. Анализ результатов голосования во время президентских выборов 1996 г. показывает, что религиозный (конфессиональный) фактор не проявил себя в регионах расселения мусульман. А это, напомню, был период, когда только что была остановлена война в Чечне, где боевики-сепаратисты в полной мере использовали как "исламское" пропагандистское прикрытие, так и лозунг "исламской солидарности".

Сработали другие обстоятельства. Авторитетные специалисты (сошлюсь на оценки Ростислава Туровского), следившие за подготовкой и проведением президентских выборов 1996 г., отмечают, что практически все субъекты РФ с преобладающим или значительным исламским населением относятся к зоне регулируемого голосования, в которой очень многое зависит от позиции местных властей, мобилизации административного ресурса. "Регулируемость" объясняется конформизмом и подконтрольностью местного электората, в особенности сельского. Регулируемое голосование проявилось в заметном и для многих неожиданном перетоке голосов между первым и вторым турами от Геннадия Зюганова (которого, кстати, никак не причислишь к исламским лидерам) к Борису Ельцину (который тоже не мусульманин). Среди субъектов Федерации, где наблюдался этот переток, фигурируют Ингушетия, Татария, Башкирия, Дагестан, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия и ряд других регионов. Этот феномен ни в коем случае не объясняется фальсификациями, а тем, что решающее воздействие на местный электорат (и важно подчеркнуть, как исламский, так и не-исламский, например, православный и вообще нерелигиозный) оказывал и оказывает авторитет и административный ресурс местных светских лидеров.

К настоящему времени не возникло каких-либо факторов, которые бы повлияли в сторону численного увеличения, внутренней консолидированности и большей эффективности мобилизации мусульманского электората. Скорее наоборот.

СТАРТОВЫЕ УСЛОВИЯ ЭЛЕКТОРАЛЬНОГО МАРАФОНА 1999-2000 гг.

Порой складывается впечатление, что некоторые разработчики планов по созданию отдельных партий и избирательных блоков, рассчитывая на мусульманский электорат, исходят из предположения о политической (да и житейской тоже) наивности российских мусульман. Достаточно-де создать партию или блок со словами "исламский" или "мусульманский" в названии - и завороженные избиратели-мусульмане уж постараются, чтобы лидеры этих партий и блоков смогли заседать в Госдуме.

На исламские партии и движения России падает отсвет (кто-то считает - зловещий, кто-то полагает - благодатный) влияния и авторитета, которые имеет в исламском мире так называемый "политический ислам", проявившийся в возникновении и деятельности мощных организаций, действующих за рубежами России. Но в самой России в настоящее время исламские партии и движения переживают период упадка и маргинализации. (Ниже мы говорим об общероссийских партиях, которые теоретически могли бы претендовать на отдельный избирательный список или участие в каком-то избирательном блоке.)

Союз мусульман России (СМР) создан весной 1995 г., кстати, с прицелом на участие в парламентских выборах того же года и мобилизацию голосов мусульман. Правда, поучаствовать в выборах самостоятельно СМР не удалось, организация не смогла зарегистрировать в Центризбиркоме свой список. Реальный выход этой организации на общефедеральную политическую сцену состоялся в декабре 1996 г., когда на выборах депутата Госдумы РФ по Махачкалинскому территориальному округу N 11 победу одержал обладающий своеобразной харизмой председатель СМР Надир (Надыршах) Хачилаев.

Однако в настоящий момент СМР пребывает в состоянии крайнего упадка. Это вызвано несколькими причинами. Во-первых, тем, что Надир Хачилаев, объявленный в розыск Генпрокуратурой (из-за участия в насильственных акциях в Махачкале в мае 1998 г.), находился на территории Чечни под покровительством экстремистских военизированных формирований "ваххабитов" (салафитов), что, с одной стороны, не позволяло ему заниматься делами партии, а с другой - отталкивало от него умеренных мусульман в Дагестане, на Северном Кавказе и по всей России.

Во-вторых, и это, пожалуй, главное, в течение последних двух лет от СМР отрывали местные организации и части актива, чтобы построить из них новые партии. Сначала это была неудавшаяся попытка создать Мусульманский союз России, (лето-осень 1997 г.), потом две реализованные попытки - создать партию "Рефах" и Всероссийский исламский конгресс (конец 1998 г.). Сам Надир Хачилаев, по-видимому, желая обогнать своих внутренних конкурентов в деле демонатажа СМР и превращения его составных частей в новую, полностью подконтрольную ему исламскую партию, попытался из частей СМР создать партию "Джамаат". И тем самым способствовал еще большему упадку СМР. Итог - даже в родном для Хачилаева Дагестане СМР не пользуется влиянием среди мусульман. В Дагестане в качестве общефедерального исламского политического движения господствует "Нур". В татаро-башкирских регионах связи СМР с местными организациями очень ослаблены, если не утрачены полностью.

В-третьих, СМР в той форме, в которой он существует в настоящее время, во многом является свидетельством невостребованности "политического ислама" у мусульман России. И, наверное, из-за этого действующее руководство СМР заявило о готовности присоединиться практически к любой политической силе. В настоящее время остатки СМР оказались востребованными только лево-радикальной оппозицией: они, по некоторым сведениям, присоединяются к предвыборной "колонне" Виктора Илюхина (Движение в поддержку армии), да и то под водительством главы Исламского комитета Гейдара Джемаля.

Движение "Нур" (глава - Халит Яхин) создано в 1995 г., накануне парламентских выборов. Результаты выборов в Госдуму показали, что интерес к "Нуру" есть как в татарских и башкирских, так и в северокавказских регионах. Но, как справедливо отмечают исследователи, после выборов 1995 г. деятельность "Нура" стала малозаметной. В настоящее время, по оценке информированных наблюдателей, движение ослабило связь с татаро-башкирскими регионами, относительно усилив ее с Северным Кавказом (особенно - с Дагестаном, где "Нур" занял нишу СМР).

Межрегиональное общественное движение Исламский комитет (ИК), создатель и руководитель - Гейдар Джемаль, основан летом 1995 г. На выборах 1995 г. Гейдар Джемаль вошел в список "Союза труда", но затем вышел из него до регистрации. Участвовал в создании не прошедшего регистрацию блока "Восточный союз России" (с участием Партии конституционных демократов и Российской буржуазно-демократической партии). На президентских выборах 1996 г. вошел в Союз национально-патриотических сил России ("Русский союз", Ассоциация морских и речных клубов, движение "Честь и Родина", Фонд инвалидов Афганистана и т.д.), поддержавший в конце концов (были колебания) кандидатуру Александра Лебедя. В настоящее время вместе с такими организациями, как Движение в поддержку армии, движение "Союз", "Русская партия" и др. входит в избирательный блок, формируемый Виктором Илюхиным.

Общероссийское общественно-политическое движение "Мусульмане России" (основатель и руководитель - глава Духовного управления мусульман Поволжья Мукаддас Бибарсов) создано весной 1996 г. в Саратове. В настоящее время не дает о себе знать на общефедеральном уровне, хотя известны некоторые акции движения на местах. Так, в октябре прошлого года было воссоздано движение "Трудовое Оренбуржье" ("ТО"). В "ТО" вошли семь объединений - Оренбургский обком независимых профсоюзов военнослужащих, представительства "Русского Национального Собора", Национал-большевистской партии и "РНЕ", местные организации "Союза трудящихся", Российской коммунистической рабочей партии (РКРП) и - движения "Мусульмане России". Примечательно, что "ТО" рассматривает всеобщую бессрочную политическую забастовку как главный способ достижения политических целей.

Движение "Рефах" ("Благоденствие", глава - Ринат Каримов) создано в конце 1998 г. Ничем пока себя не проявило.

Движение Всероссийский исламский конгресс (глава - Нурхалил Кусов) создано в самом конце 1998 г. Пока не встало на ноги.

Прошли регистрацию (перерегистрацию) в Минюсте движения "Нур", "Всероссийский исламский конгресс", "Рефах".

И здесь все, кто планирует использовать мусульманский электорат, оказываются в сложном положении. Де-юре в России исламских, т.е. ориентированных исключительно на мусульман политических движений и партий не существует. (Наблюдатели относят их де-факто к исламским потому, что в одном случае есть известная традиция: раньше, до перерегистрации, "Нур" назывался исламским движением, а его название - это заголовок 24-й суры, т.е. главы Корана - "Свет"; в другом случае соотнесенность с исламом есть в названии "Всероссийский исламский конгресс"; в третьем случае предполагается какая-то связь с исламистской партией бывшего премьер-министра Турции Неджметдина Эрбакана - "Рефах".) В соответствии с дополнениями и изменениями (они имеют статус Федерального закона) к Федеральному закону об общественных объединениях, "политическим общественным объединением не может быть признано объединение, устав которого предусматривает членство в нем или принадлежность к нему граждан только по профессиональному, национальному, этническому, расовому или конфессиональному признаку (статья 12-прим. Выделено мной. - А.И.)". Для перечисленных зарегистрированных движений это означает, что они обычные партии в ряду других и не могут сосредотачиваться - ни по своим уставам, ни в своей деятельности - только на мусульманах. А в качестве таковых они не могут являться эффективным средством мобилизации голосов мусульманского электората - как минимум из-за их слабости. Правда, в июле с.г. "Всероссийский исламский конгресс", "Мусульмане России", "Нур" и "Рефах" заявили о создании мусульманского предвыборного блока "Меджлис". Как заявил лидер нового блока, президент компании "Нефтегаз" Леонард Рафиков, "Меджлис" рассчитывает получить на предстоящих выборах 8% голосов. Но думается, что, даже объединившись, политические движения исламского толка будут иметь сложности с мобилизацией голосов мусульманского электората.

ЦЕНТРАЛИЗОВАННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ МУСУЛЬМАН

В принципе в качестве эффективного организационного механизма электоральной мобилизации мусульман могли бы рассматриваться существующие в России исламские религиозные объединения - группы и организации (включая централизованные организации и их объединения).

По данным на июль 1999 г., свои уставы у нас в стране зарегистрировали 16749 различных религиозных объединений - православных, мусульманских, буддистских и т.д. Из них 3072 - мусульманские объединения. При этом специалисты полагают, что значительная часть мусульманских объединений (групп) не регистрирует свои уставы (это допускается Законом о свободе совести), и указанную цифру необходимо умножить как минимум на 2. Тем самым общее оценочное количество мусульманских религиозных объединений в России достигает 6-7 тысяч.

Религиозные объединения мусульман находятся под попечительством централизованных организаций мусульман, коими являются Духовные управления мусульман (ДУМы). В настоящее время зарегистрирован 51 ДУМ. До конца 1999 г. Министерство юстиции должно провести перерегистрацию тех ДУМов, которые регистрировались по старому Закону о свободе совести, но принципиально это не изменит картины.

ДУМы сгруппированы в нескольких объединениях централизованных религиозных организаций, претендующих на общероссийский или региональный охват. Это:

- Центральное духовное управление мусульман России и Европейской части СНГ (ЦДУМ, под руководством Верховного муфтия Талгата Таджуддина), правопреемник существовавшего в Советском Союзе Духовного управления мусульман европейской части СССР и Сибири (ДУМЕС); по данным самого ЦДУМ, под его каноническим управлением находится 2061 религиозное объединение на территории России и ряда стран СНГ;

- Духовное управление мусульман Европейской части России, ДУМЕР (до 18 января 1999 г. оно называлось Духовное управление мусульман Центрально-Европейского региона России, ДУМЦЕРР). Глава - Равиль Гайнутдин. По данным самого ДУМЕР, под его духовным попечительством находятся 150 религиозных объединений;

- Духовное управление мусульман Азиатский части России (ДУМАЧР) (зарегистрировано 14 декабря 1998 г.), под руководством Нафигуллы Аширова. По данным самого ДУМАЧР, под его духовным попечительством находятся 100 религиозных объединений;

- Совет муфтиев России (СМР, под руководством московского муфтия Равиля Гайнутдина, главы ДУМЕР) - объединение руководителей ряда ДУМов России, созданное летом 1996 г.;

- Высший координационный центр ДУМов России (ВКЦ ДУМ России, под руководством главы ДУМАЧР Нафигуллы Аширова) - объединение руководителей ряда ДУМов России; создано в 1992 г., зарегистрировано Минюстом РФ в 1994 году;

- Координационный центр мусульман Северного Кавказа (КЦМСК) - создан на съезде представителей соответствующих регионов 17 августа 1998 г. в Назрани. В него вошли ДУМ Республики Дагестан, Идарат мусульман Чеченской Республики Ичкерия, ДУМ Республики Ингушетия, ДУМ Республики Северная Осетия-Алания, ДУМ Кабардино-Балкарской Республики, ДУМ Карачаево-Черкесской Республики и Ставропольского края, ДУМ Республики Адыгея и Краснодарского края. Возглавляет КЦМСК муфтий Республики Ингушетия Магомед Албогачиев.

Правда, Закон "О свободе совести и религиозных объединениях" запрещает участие религиозных объединений в политической деятельности, в том числе - в выборах. П.5 ст.4 Закона гласит: "В соответствии с конституционным принципом отделения религиозных объединений от государства, религиозное объединение:...не участвует в выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления; не участвует в деятельности политических партий и политических движений, не оказывает им материальную и иную помощь".

В реальности нельзя исключать, что общественно-политический ресурс многих исламских религиозных объединений (особенно централизованных) будет использоваться в политической сфере, в том числе - в электоральном процессе. Это допускается п.6 ст.5 того же Закона: "Отделение религиозных объединений от государства не влечет за собой ограничение прав членов указанных объединений участвовать наравне с другими гражданами в управлении делами государства, выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления, деятельности политических партий, политических движений и других общественных объединений".

Но проблема здесь не в участии или неучастии в выборах в какой-то форме тех или иных исламских религиозных объединений (в особенности каких-то централизованных организаций общероссийского или регионального масштаба). Дело в том, что исламские религиозные организации в конкретных условиях России конца 90-х гг. оказались бы неэффективным средством мобилизации и консолидации мусульманского электората России. Это из-за того, что в настоящее время между объединениями централизованных организаций идет, неуклонно обостряясь, борьба за общероссийский статус и за контроль над регионами. Основная (но не единственная) линия противостояния - между руководством ЦДУМ, с одной стороны, и руководством ДУМЕР, ДУМАЧР и СМР - с другой. Эта борьба проецируется в субъекты Федерации. Так, конкурентом давно существовавшему в Сибири Омскому муфтияту (глава - Зулькарнай Шакирзянов) стало ДУМ Сибири и Дальнего Востока (зарегистрировано как ДУМАЧР, глава - Нафигулла Аширов). Омский муфтият признает главенство Верховного муфтия Талгата Таджуддина, ДУМАЧР входит в Совет муфтиев России. Противоречия наличествуют и на базовом уровне: в отдельных местностях, например, городах, существуют религиозные объединения мусульман, которые входят в разные, конкурирующие централизованные организации. Сообщения о подобных противоречиях приходят из разных мест - не только из Омской области, но и из Пензенской, Тюменской областей, Ямало-Ненецкого, Ханты-Мансийского автономных округов, Красноярского края, Республики Алтай и т.д. (Не является исключением в этом отношении даже Москва, где есть религиозные объединения мусульман, входящие, одни в ДУМЕР, а другие - в ЦДУМ.) Эти распри явились, наверное, одной из причин того, что северокавказские ДУМы создали собственное объединение - КЦМСК. В отдельных субъектах Федерации централизованные организации мусульман самоизолируются, дистанцируясь как от ЦДУМ, так и от группировки СМР-ДУМЕР-ДУМАЧР.

В конце концов все это - внутренние дела мусульман. Но для предстоящих выборов описанная ситуация чревата тем, что в масштабах России и в отдельных ее частях наверняка не будет единого и консолидированного мусульманского электората. Говоря иными словами, если предположить, что религиозные лидеры (главы ДУМ и их объединений) станут влиять на паству, это влияние даст разные результаты, вследствие чего голоса мусульманского электората обязательно раздробятся между разными политическими силами, участвующими в выборах. Уже сейчас наблюдатели отмечают, что, например, администрация президента предпочитает иметь дело с группировкой СМР-ДУМЕР-ДУМАЧР, что, вероятно, не станет способствовать поддержке патронируемых администрацией электоральных объединений со стороны мусульман, лояльных по отношению к ЦДУМ.

ПРОГНОЗ

Прогнозы результатов выборов - вещь неблагодарная. Одно можно сказать с уверенностью: любая политическая организация (предвыборное объединение), делающая ставку на мусульманский электорат и провозглашающая свой исламский характер, не получит ожидаемого и/или заявленного большого количества голосов избирателей-мусульман. Пожалуй, никто в условиях России 1999 г. не сможет повторить и относительный успех движения "Нур" 1995 г. (0,57% принявших участие в голосовании) - даже само это движение.

Голоса избирателей-мусульман (и, естественно, не только их) имеют шанс получить неконфессиональные общефедеральные предвыборные объединения президентско-губернаторского типа ("Вся Россия", "Отечество", поддержанные аграриями - силой, мобилизующей сельский электорат), если рассматривать эти блоки (и суперблок "Отечество - Вся Россия" в целом) в первую очередь как объединения региональных лидеров, каждый из которых вкладывает в суммарный потенциал блока свой ресурс, не претендуя, естественно, на депутатский мандат для себя и откладывая на будущее (на время президентских выборов) определение общефедерального лидера.

Это предположение основывается на нескольких соображениях. Во-первых, в эти блоки входят лидеры регионов регулируемого голосования. Это, как предполагается, будет означать, что в каждом субъекте Федерации - будь то Татария или Ингушетия, Москва или Санкт-Петербург, региональные политические лидеры смогут отмобилизовать электоральные ресурсы на своей территории таким образом, что население этой территории отдаст большинство голосов кандидатам поддерживаемого ими блока. Немаловажно при этом то, что эти блоки (и суперблок) строятся политиками, которые проводят сбалансированную политику в области конфессиональных отношений. В ходе прошедших в последние годы президентских и губернаторских выборов они подтвердили свой авторитет в соответствующих субъектах Федерации у всех конфессиональных (и неконфессиональных) групп населения. Эти соображения касаются не только голосования по партийным спискам, но и одномандатных округов (вспомним "губернаторский" список кандидатов на выборах в Законодательное собрание Санкт-Петербурга).

Во-вторых, лидеры тех субъектов Федерации, где этнические мусульмане составляют численное большинство населения, добились или добиваются того, что отсутствует на федеральном уровне (и, кстати сказать, не предусмотрено федеральным законодательством), - они создали такую ситуацию, при которой в субъекте Федерации (например, в Татарии, Дагестане, Ингушетии) наличествует одна и сотрудничающая с местной исполнительной властью централизованная организация мусульман (ДУМ). Иначе говоря, мусульмане в каком-то субъекте Федерации, где есть такой ДУМ, если они вообще станут слушать электоральные рекомендации духовных лиц, обратят свои взоры не к главам общероссийских или региональных объединений централизованных организаций, препирающимся друг с другом, а к главам своих республиканских централизованных организаций. Последние же не оставят без внимания те позиции, о которых заявят тем или иным образом светские руководители субъектов Федерации.

И наконец, голоса избирателей - этнических мусульман России, естественно, разделят между собой разные партии и блоки. В той мере, в какой предвыборные объединения предложат реальные решения реальных проблем всех граждан России - независимо от их отношения к религии.