Петр Спивак
Мишель Уэльбек все ставит под знак вопроса. И каждого его слова напряженно ждут.
Фото Reuters
Есть в мировой истории такой сквозной мотив: линия защиты. Кого? Всякого, кто нуждается в таковой. Любого человека (да и вообще живого существа), находящегося в положении слабого – хотя бы ситуационно, а то и сущностно.
Родившийся 26 февраля 1361 года король Германии Венцель I (ум. 1419), он же король Чехии Вацлав IV, был сыном и наследником Карла IV, носителя тех же титулов, но куда более известного и почитаемого. Венцель же – неудачник, что ли. Его и свергали, и захватывали в плен: раскол. Но в расколе этом Венцель конфликтовал с духовенством не по теологическим вопросам, а ради приоритета светской власти. И защищал Яна Гуса – диссидента, извините за терминологическую вольность. То есть еретика. После смерти Венцеля Чехия впала в кризис.
Напрашивается сопоставление с миром природы. Там, конечно, борьба за выживание, волчьи законы и все такое. Но ведь и материнский инстинкт берет начало оттуда. Эту проблематику исследовал Джон Боулби, английский психолог и психоаналитик, появившийся на свет 26 февраля 1907 года (ум. 1990). Он разработал концепцию привязанности как особой системы поведения, своего рода биологической защиты. Оказалось, что эмоциональные проявления, которые мы именуем любовью, дружбой и т.д., способствуют выживанию, – в общем, привет Дарвину с его естественным отбором. Отбор получается, с этической точки зрения, положительный. Инстинкт добра работает.
Остается только спроецировать все это на социальную плоскость. Впечатление, однако, такое, что со статистической точки зрения норма здесь является скорее исключением. Во всяком случае, уже то показательно, что она звучит как вызов.
Наш соотечественник Николай Насонов, ученый-зоолог, родился 26 февраля 1855 года (ум. 1939) и был одним из крупнейших специалистов по фауне России и сопредельных стран, знатоком червей и насекомых. Сохранил свой высокий научный статус и в советские времена. Но в 1936 году разразилось политическое дело против математика Николая Лузина, обвиненного в ложных мировоззренческих ориентирах. Как водится в таких случаях, научное сообщество раскололось на две части: одни эти нападки на Лузина и его круг поддержали, а другие, напротив, стали попавших в опалу защищать. Насонов был именно среди защитников.
Другая история с того же календарного листка, только более давняя. Специфика в данном случае еще в том, что Насонова у нас широкая публика знает мало, а вот следующий наш фигурант известен всем и каждому, вот только контекст... Я говорю о знаменитом русском психиатре Владимире Сербском, родившемся 26 февраля 1858 года (ум. 1917). Уже слышу голоса: знаем, знаем, Институт имени Сербского! Тот самый Центральный институт судебной психиатрии, «прославившийся» в эпоху преследования инакомыслящих как умалишенных, представляющих собою общественную опасность. Остается развести руками: запачкано доброе имя. Если обратиться к фактам, то станет ясно: Сербский был явно ближе к будущим жертвам этого заведения. И защищал гонимых.
В 1911 году, когда власти резко усилили надзор за студентами, профессор Московского университета Сербский в числе более сотни светил русской науки ушел в отставку. А два года спустя оказался одним из ведущих экспертов во время «дела Бейлиса» – прогремевшего на весь мир антисемитского процесса, на котором киевский еврей Бейлис был обвинен в ритуальном убийстве 12-летнего мальчика. И экспертиза Сербского сыграла немалую роль в том, что Бейлис был признан невиновным. Увы, впереди были процессы советских времен, до коих Сербский не дожил. И школа психиатрии, которую он возглавлял, имела печальную судьбу.
Это-то понятно. А вот как насчет судьбы человека вообще, человека как такового? Вроде бы мир сейчас не находится на грани гибели, как в эпоху тоталитаризма или ядерного противостояния. Однако... «Если бы надо было выразить духовное состояние современного человека одним-единственным словом, я, несомненно, выбрал бы слово «горечь», – так сформулировал свое мнение французский прозаик, поэт и эссеист Мишель Уэльбек, чей день рождения – 26 февраля 1956-го. Писательская натура его устроена так, что он все проблематизирует, видит под знаком вопроса. Самый известный его роман программно озаглавлен «Элементарные частицы». Это про нас. И не об обстоятельствах рождения речь, а о той гибели, которая нас ждет.
...Тридцать с лишним лет назад я прочитал в тамиздате главную книгу моего любимого писателя Василия Гроссмана «Жизнь и судьба». Первое издание спасенной книги вышло с предисловием выдавленного в эмиграцию Ефима Эткинда – крупнейшего нашего литературоведа, теоретика перевода. Сегодня ему исполнилось бы 95 лет, он ушел из жизни в 1999-м. Поразительная фигура в истории российской словесности и общественной мысли, своего рода замок свода. Его диссидентство началось с выступлений на судебных процессах – в защиту «тунеядца» Иосифа Бродского, потом в защиту Синявского и Даниэля. Эткинд хранил и передавал на Запад рукописи Солженицына и множества других авторов; о Гроссмане я уже упомянул. В итоге Эткинда лишили гражданства и выслали из СССР. Потом все вернули... Готовя этот выпуск календаря, я вспомнил расхожее выражение: «бывший диссидент». Нет уж, увольте. Бывших не бывает. Это просто свободный человек, который не может не говорить, не может не защищать.
