Петр Спивак
Бывали такие правители: то ли дети, то ли безумцы, то ли и то и другое.
Коронация Карла VI. Средневековая миниатюра. Большие Французские хроники
«Безумный век, безумные сердца». Это не просто риторика. И не только метафора исторических катастроф и потрясений. Иногда резкая оценочность эпитетов оказывается медицинским буквализмом.
Не в диагнозе, конечно, дело, применительно к событиям многовековой давности, но применительно к иным персонажам этот аспект никак не обойдешь. В прошлом многих стран отыщутся правители, что называется, со сдвигом по фазе. Такой общеизвестный русский самодержец, как Иван Грозный, 3 декабря 1564 года надолго уехал из Москвы – сначала в Троице-Сергиев монастырь на богомолье, а оттуда в Александровскую слободу, расположенную на территории нынешней Владимирской области. Эта древнерусская крепость на 17 лет стала фактически столицей страны. И прежде всего центром такой безумной, если трезво рассуждать, затеи, как опричнина, которую царь там и объявил. Конечно, дело не исчерпывалось порывами индивидуальной царской психики, но логикой политического, религиозного, социокультурного менталитета была востребована именно она.
У нас был Грозный, а во Франции – Безумный. Фигура, правда, менее тираническая и более страдательная. 3 декабря 1368 года родился награжденный этим званием король Карл VI (ум. 1422; официальное прозвище у него, кстати, было Возлюбленный). Такой вот, по прихоти природы и бог знает чего еще, родился сын и наследник у Карла V, известного как Мудрый. По формальной длительности своего правления Карл VI соизмерим с жившим три века спустя Людовиком XIV – ведь коронован будущий Безумный был сразу после смерти отца, 12 лет от роду. Понятно, реальная власть на первых порах принадлежала регентам. Все это происходило на фоне Столетней войны с англичанами, то затихавшей, то разгоравшейся снова. Малолетний король жаждал вступить войну и был весьма воинственен, в образовании же он успехами не отличался. А в 1588 году Карл VI заявил, что вышел из младенческого возраста, и регентство закончилось. Но на самом деле взрослым человеком слабохарактерный монарх так и не стал. Правили главным образом придворные группировки, которые довели свои взаимоотношения до вооруженного противоборства. В итоге Франция фактически распалась, на какое-то время перестала существовать как единое государство.
Ну а сам король? У него уже вступила в права не политика, а психиатрия. Периоды относительного спокойствия сменялись приступами помешательства, один из которых закончился убийством пажа. В общем, по аналогии с русским государем «Карл Безумный убивает своего придворного»...
Сейчас мы, конечно, с точки зрения душевного здоровья живем в весьма беспокойные, но куда более продвинутые времена. Родившаяся 3 декабря 1895 года Анна Фрейд (ум. 1982), дочь Зигмунда Фрейда, унаследовала от отца область интересов и положила начало детскому психоанализу. Не знаю, что бы сказали отец и дочь Фрейды о Карле Безумном, Иване Грозном, прочих царственных безумцах и происхождении их психиатрических недугов. Но симптоматично, что предметом особого научного интереса у Анны Фрейд были именно проявления агрессивного начала у детей. Жаль, не было во времена печально известных властителей знаменитой на весь мир Хэмпстедской детской психиатрической клиники в Лондоне, которую она создала.
И еще одного классика психиатрической науки стоит вспомнить в эти дни. 150 лет назад, 5 декабря 1860 года, родился русский медик Григорий Россолимо (ум. 1928), который в 1911 году на свои деньги организовал Институт детской психологии и неврологии, а кроме того, председательствовал в Обществе невропатологов и психиатров. И вот еще на что обращаешь внимание. Россолимо исследовал интеллектуальное развитие – как у здоровых людей, так и у больных. Сам же он был именно образец нормы – интеллектуальной и морально-психологической. И, между прочим, человек чеховского круга, однокурсник и близкий друг Антона Павловича. Что тоже выразительная, на мой взгляд, художественная деталь.
А раз уж речь зашла о Чехове и его знакомцах, то здесь одно совпадение на другом. По соседству в календаре, 4 декабря, день рождения чеховского друга и многолетнего корреспондента Алексея Плещеева (1825–1893), поэта и прозаика. Редкостной был разносторонности и универсальности человек – не только по жанрам самовыражения, но и по разноликости своей, что ли. Его стихи проходят в школе, учат наизусть (одно из них, согласно недавнему исследованию, ему не принадлежат и попало в хрестоматии ошибочно, но это тоже знак славы). Он прочно ассоциируется с литераторами революционно-демократического направления, ждал, как и Достоевский, казни за участие в кружке петрашевцев. Плещеев занимался литературной критикой, переводом, помогал молодым писателям, был тесно связан с театральным кругом. Да и вообще куда труднее отыскать, с чем он связан не был. И один из самых проникновенных отзывов о Плещееве принадлежит перу поэта, решительно ничем ему не близкого, – Константина Бальмонта. В стихотворении «Памяти Плещеева» он сказал так: «Он был всегда певцом добра и света;/ К униженным он полон был любви». Точное определение нормы.
Под занавес – о разуме и безумии в сфере общественно-политической. 5 декабря 1936 года, как известно, в СССР приняли Конституцию, которая была проекцией зазеркалья, действительности навыворот. И в годовщину этого события, 5 декабря 1965-го, когда повестку дня задавал готовящийся процесс над Синявским и Даниэлем, на Пушкинской площади состоялся первый митинг инакомыслящих. То есть просто мыслящих, свободных людей, которые превратили свое умонастроение в действие. По законам здоровья и нормы.
