Петр Спивак
Событие вроде бы было одно, но у каждого своя картина происходившего, своя версия.
Кадр из фильма «Расёмон»
Замечательные сюжеты выстраиваются иногда в исторической хронике за один календарный день. Такие цельные и законченные, что производят своего рода эстетическое впечатление.
Вот, например, событийный ряд, который можно условно назвать «вокруг Ла-Манша». 25 августа 1784 года Джеймс Титлер, первый шотландский воздухоплаватель, совершил в Эдинбурге полет на самодельном аэростате и поднялся на высоту около 150 м. 25 августа 1875 года капитан британского торгового флота Мэтью Уэбб стал первым, кто официально преодолел Ла-Манш вплавь и без спасательного жилета. 25 августа 1919 года открылся первый в мире регулярный международный авиамаршрут Лондон–Париж. Потом сообщение между Британскими островами и континентальной Европой приняло иные, не мирные формы. 25 августа 1940 года, в разгар «битвы за Англию», в ответ на налеты бомбардировщиков люфтваффе самолеты королевских ВВС впервые сбросили на Берлин свои бомбы. А ровно через четыре года после этого и через 80 дней после высадки в Нормандии войска союзников освободили Париж. После этого никогда уже по Ла-Маншу не проходила граница враждебности.
Другая тема, другие расстояния – на сей раз космические. 25 августа 1609 года Галилео Галилей показал венецианскому совету дожей свое изобретение – телескоп. А почти через 400 лет, 25 августа 1989 года, американский межпланетный зонд «Вояджер» передал на Землю снимки Нептуна. Но между этими двумя вехами на пути прогресса примостилось событие странное, самый настоящий курьез. 25 августа 1835 года в США, откуда потом полетят «Аполлоны» и «Вояджеры», газета New York Sun написала, что на Луне обнаружены растения. Как будто ньюйоркское издание – это что-то вроде той сельскохозяйственной газеты из глубинки в известном рассказе Марка Твена┘
Однако вот что существенно: это ведь сегодня, на большом временном удалении, мы видим какие-то связные сюжеты со своей внутренней логикой и эстетикой. У участников событий перед глазами была совсем другая картина. У каждого своя.
Так, как, например, в знаменитом фильме Акиры Куросавы «Расёмон», вышедшем на японский экран 60 лет назад, 25 августа 1950 года. Сегодня это уже достаточно известный прием в литературе и кино – сосуществование одновременно нескольких вариантов развития сюжета. Тогда – едва ли не впервые центральной художественной идеей оказалось совмещение и наложение четырех версий одного преступления (изнасилования и убийства), четырех точек зрения, за каждой из которых стоит человек. И только так, во взаимодействии этих точек зрения, возможно отыскание истины. При одном очень важном условии: нельзя допустить, чтобы личностная картина превратилась в надличностную, соборную. Ведь «истина, ставшая достоянием толпы, очень скоро искажается до неузнаваемости», предупреждал один знаменитый мыслитель. Это был французский ученый-натуралист и писатель Жорж-Луи Леклерк де Бюффон, который 25 августа 1753 года представил Академии свой фундаментальный – 36 томов! – труд «Естественная история».
Книга эта, давно уже ставшая достоянием истории науки, сводит воедино биологию и геологию, мир растительный и мир животный, живую природу и сам по себе земной шар. Согласно Бюффону, растения и животные эволюционируют под влиянием окружающей среды. Зависит от нее и человек, но он все-таки стоит особняком. И особенность его, с точки зрения Бюффона, далеко не лучшим образом характеризует хомо сапиенса. Он один «убивает, уничтожает живых существ больше, нежели пожирают их все плотоядные животные, вместе взятые». И вообще «из всех зверей дикий человек есть самое страшное животное». Точка. Дальше ехать некуда.
Впрочем, не будем спешить с эмоциями. Не зря у Бюффона самым страшным животным оказывается не человек вообще, а тот, к коему прилагается определение «дикий». Или, может быть, тут был бы уместен еще один эпитет – «грозный». 25 августа – как раз день рождения русского царя Ивана IV (1530–1584), «прозванного за свою жестокость Васильевичем» (обаятельная ошибка из одной старой французской энциклопедии). Того самого, прославившегося одновременно причудами и массовым смертоубийством; одно переходило в другое.
Коронованные особы бывают большими оригиналами ничуть не реже, чем обыкновенные люди. Главное здесь опять-таки – чтобы без жертв и разрушений. Родившийся 25 августа 1845 года Людвиг II, король Баварии (ум. 1886), вошел в историю как едва ли не самый большой в просвещенном XIX веке чудак на троне. Политика его не занимала, единственный значимый его политический шаг – подписание составленного Бисмарком письма к прусскому королю Вильгельму I с предложением стать германским императором. Если угодно, политика Людвига Баварского – это поиск убежища в прошлом, в веках былых, и в высокой культуре. Отсюда и покровительство Вагнеру, и строительство замков. Но эстетика получилась какая-то неживая. И король был одновременно памятником самому себе...
