Петр Спивак
У аристократа-чудака, которого написал Григорий Горин, особый способ видеть мир.
Кадр из фильма «Тот самый Мюнхгаузен»
Есть два равных по силе и значимости, извечно противостоящих друг другу начала в жизни человечества – аристократическое и демократическое.
Где материализуется демократия? В сообществах, возникающих по демократическим принципам, в том числе в парламенте. А аристократия где живет? В аристократических кругах – во дворцах, замках и усадьбах.
12 марта 1613 года родился французский архитектор Андре Ленотр (ум. 1700), создавший королевские парки-ансамбли в Фонтенбло, Тюильри, Версале. Этот же календарный день отмечен рождением баварского принца-регента Люитпольда (1821–1912), которому обязан расцветом культуры «сияющий Мюнхен», по выражению Томаса Манна. Гений французской литературы Оноре де Бальзак 14 марта 1850 года, за пять месяцев до смерти, обвенчался в Бердичеве с графиней Эвелиной Ганской. А сэр Джордж Ноэл Гордон Байрон занял 13 марта 1809 года свое место в палате лордов британского парламента┘
Ну а в России, парламента, увы, не знавшей, 12 марта 1770 года учредили Английский клуб – сначала в Петербурге. Устроен он был, понятно, по английскому образцу, как клуб джентльменов, в состав которого новые члены принимались только по рекомендациям, путем тайного голосования. По политическим соображениям такие заведения, петербургское и московское, не раз закрывали, а окончательно их закрыли большевики. Потом в московском Английском клубе на Тверской разместили Музей революции.
В марте у нас годовщины больших потрясений. 13 марта 1881 года в Петербурге император Александр II был убит бомбой, брошенной по приговору революционеров «Народной воли». 12 марта 1917-го Февральская революция покончила с самодержавием, и на следующий день – вот торжество демократии и равенства! – последний царский министр финансов Петр Барк, инициатор тогдашнего «сухого закона», был арестован своим собственным лакеем┘
Мир вступал тогда в особую эпоху. И демократия, и аристократия энергично отвергались, вернее, получали новое истолкование. Люди культуры почувствовали это задолго до того, как мир охватили войны и революции.
13 марта 1891 года начала свои гастроли в петербургском Малом театре знаменитая итальянская актриса Элеонора Дузе. Чехов, восхищенный ее игрой в «Антонии и Клеопатре», писал своей сестре: «┘Меня разбирала тоска от мысли, что свой темперамент и вкусы мы должны воспитывать на таких деревянных актрисах, как Ермолова┘» Культурный провинциализм – важнейший фактор в нашей истории. Но речь не о том: через несколько лет благодаря союзу с Дузе важнейшей фигурой итальянского театра, художественной жизни Италии стал родившийся 12 марта 1863 года Габриэле Д'Аннунцио (ум. 1938), поэт, писатель и драматург.
Д’Аннунцио был аристократом, авангардистом и романтиком; эстетические ориентиры выразились в его политических идеях и позициях. Мечтал о театре нового типа, чуждом «буржуазной» сценической рутине, как заявлял этот новатор на языке, родственном большевистскому. Весь пафос его был направлен против действительности, за изображение сильных героев и против людей, живущих на нулевой отметке бытия. «Мы не хотим больше правды. Дайте нам мечту!» – провозглашал он, большой любитель речей и манифестов. Идеи Горького вспоминаются здесь, конечно, прежде всего. Причем Д’Аннунцио отличала как минимум не меньшая последовательность, чем нашего классика соцреализма. Начав с пьес и стихов, отмеченных, что ни говори, талантом и художественностью, он дошел до призывов типа «Да здравствует наша армия!», а потом до статуса государственного поэта при дворе Муссолини – опять-таки подобно Горькому. Аристократизм, выступающий как враждебность капитализму, – штука антигуманная и гибельная. Потому, между прочим, что не способен к рефлексии над собою и чужд иронии, юмору.
И здесь к месту будет вспомнить наше шестидесятничество, его театр и его клубную жизнь в тех формах, в каких эта последняя была возможна. 12 марта исполняется 70 лет со дня рождения драматурга, сценариста, прозаика Григория Горина (1940–2000). Все дружно цитируют его (или барона Мюнхгаузена, как хотите) слова о том, что самые большие глупости на свете делаются с умным выражением лица. Соль здесь ведь в том, что против «умного выражения лица» высказывается именно тот писатель и именно та художественная среда, которая отмечена умом, интеллектуализмом без всяких скидок. Словесность смешная, свободная, веселая отличается этими качествами как раз потому, что внутри самой себя печальна, да и веселиться ей в конкретных исторических обстоятельствах 70–80-х было нечего. Казалось бы. Но на самом деле – было, конечно. Ведь смех, ироническое видение мира, коим пленяет хотя бы тот же Мюнхгаузен, – это по природе своей не реакция на те или иные социальные несообразности, а именно такая особая оптика. Реакция на свинцовые мерзости русско-советской жизни – уже следствие, порождение этого устройства глаз.
Неподалеку от бывшего Английского клуба – по другую сторону Пушкинской площади, в стенах «Ленкома» – Горин нашел свое пристанище, тоже своего рода аристократический интеллигентский клуб. А кроме него был по соседству еще Дом актера. Но аристократизм этот – особого, демократического замеса. А демократизм его был особым образом пересозданной, переосмысленной аристократичностью. Политолог назовет это либеральной демократией, то есть демократией, помноженной на аристократизм. Только и всего.
12 марта – еще одна дата, не то что совсем круглая, но, пожалуй, кругловатая, что ли. 105 лет назад родился французский философ и политический мыслитель Реймон Арон (1905–1983). Во время Второй мировой войны – редактор газеты, которую издавала «Сражающаяся Франция» де Голля; потом пути Арона и де Голля разошлись. Но в чем он был постоянен и неустанен, так это в противоборстве с тоталитаризмом всех сортов и оттенков. В своей важнейшей книге «Демократия и тоталитаризм» Арон замечал: есть доля истины в утверждениях, что «конституционные свободы важнее для представителей привилегированных классов и, в частности, интеллигенции, чем для простых граждан». По словам Арона, «влияние традиционной аристократии уменьшается, но, однако, уже существуют или складываются новые меньшинства, которые также обладают социальным авторитетом, моральной властью, экономическим или политическим могуществом».
