Петр Спивак
Михаил Глузский сыграл в фильме Авербаха драму непонятого человека.
Кадр из фильма «Монолог»
Человек человеку – загадка, непознанный мир. Да и познаваемый ли? Как и вся Вселенная, постижимая лишь в бесконечности.
75 лет исполнилось бы сегодня замечательному нашему кинорежиссеру Илье Авербаху (ум. 1986). Какое определение его фильмам ни подбери – оно будет звучать тривиально. Мастерство, интеллектуальность, человековедение┘ Но, видимо, эти качества вечно не совпадают с самими собою, обретают новые грани.
Лучшая его работа – пожалуй, «Монолог» (1972). Очень люблю этот фильм, но должен признаться, что он вызывает у меня несколько смешанные чувства. И прежде всего это относится к сценарию. Его написал маститый Евгений Габрилович, и написал «на уровне», но все-таки история академика, директора НИИ, на старости лет оставляющего свой пост для того, чтобы под влиянием увлекающегося молодого ученого опробовать смелую идею, совершить открытие и возвестить о нем всему миру, – есть в этом что-то неистребимо соцреалистическое. Из области производственных фильмов и романов.
Однако Авербах совершил чудо. Не один, конечно. И прежде всего здесь надо назвать Михаила Глузского, сыгравшего в «Монологе» вершинную свою роль. В финале, когда к его герою приходит видение гимназистки из его юности, он пытается объяснить ей главную драму своей жизни, и драма эта не производственная, не научная, а всечеловеческая, экзистенциальная. Коротко говоря: он знает, что он за человек на самом деле, а люди вокруг этого не понимают, не в силах понять. И вот тут веет великим искусством, и возникает параллель со «Скучной историей» Чехова┘
Академика Сретенского ближние не понимали не со зла, а по ограниченности своей, по неспособности усомниться в сложившемся у них представлении об этом человеке. И здесь, по-моему, параллель с работами одного из крупнейших мыслителей XX века – родившегося 28 июля 1902 года сэра Карла Раймунда Поппера (ум. 1994). Философа, всю жизнь шедшего против течения.
В молодости он участвовал в школьной реформе, работал добровольцем в детских клиниках – и был поражен тем, как психоаналитики бойко ставят диагноз детям, которых даже не обследовали. И это наблюдение подтолкнуло его заняться такой философской проблемой, как критерии достоверности и научности. В итоге Поппер выпустил свою первую книгу «Логика исследования», в которой обосновал новый критерий научности – фальсифицируемость. Другими словами, научной является только такая теория, которая не является непогрешимой, может ошибаться – и могут быть проведены такие опыты, которые выявят ее ошибочность. Если же теория может объяснить все, что угодно (то есть тотальна), то это уже не наука. Теория относительности такой проверке поддается, а марксизм или тот же фрейдизм – нет.
В статье «Что такое диалектика?», адресованной не в последнюю очередь тем, кто живет под властью тотальных идеологий, Поппер предупреждает: «Все развитие диалектики должно предостерегать нас против опасностей, неотделимых от философского системосозидания. Оно напоминает нам, что философия не должна быть основанием для каких бы то ни было научных систем и что философам следует быть гораздо скромнее в своих притязаниях. Было бы чрезвычайно полезно, если бы они обратились к исследованию критических методов науки».
Главная книга Поппера – «Открытое общество и его враги» – увидела свет в 1945-м. Открытое общество – открыто для самоизменения, для ненасильственных перемен. Его враги – в первую очередь нацисты и коммунисты, но к ним дело не сводится. Корни тоталитаризма, ту почву, из которой он произрастает, Поппер вскрывает и в философской традиции, ведущей от Платона к Гегелю, а далее к Марксу (далее везде) либо к немецкому национальному романтизму (и опять-таки далее везде). Поппер – подвижник интеллектуальной ответственности.
И, по вольной ассоциации, вспоминается мне великий русский художник Александр Иванов (1806–1858), чей день рождения тоже сегодня. Можно сказать, всю жизнь он положил на главное свое полотно – «Явление Христа народу». И что же в итоге, что становится все отчетливее видно по прошествии лет? Эскизы к этой картине, пожалуй, значительнее, художественно выше, чем итоговое целое, ради которого создавались. Не потому ли, что в эскизах Иванову удалось, как сказал бы Поппер, «быть гораздо скромнее в своих притязаниях»? Он был более озабочен художественностью, чем стремлением обогатить человечество величием христианской идеи. И искусство было у него само по себе, а не у сколь угодно высокой идеи на побегушках.
┘Ну и на закуску. 28 июля 1900 года американский предприниматель Луис Лэссинг продал первый гамбургер. Есть разные признаки открытого общества. Предлагаю свой: если при поедании бутерброда не возникает вопрос: «А как народ?», как у героя сказки Леонида Филатова, – значит, мы, по всей видимости, живем в открытом обществе. Чем не критерий? По-своему не хуже, чем у Поппера.
